Роман в Рокрау

Итого-воин. А как? Устраиваться в стражу или на какую-то войну?

Трава настоялась, Роман отхлебывал из кружки и думал.

Насколько он понимал,то в городскую стражу должны были взять в первую очередь местных. Ну вот кто знает этого иностранца-вдруг он шпион Агамемнона(так шутил отец) и послезавтра в ночи откроет ворота какому-то злобному врагу? Были и другие моменты значением поменьше, но и этого первого хватало с головой. Тогда надо устраиваться куда-то на службу в армию.

Но тут возникала куча неприятных моментов. Роман считал себя свободным человеком,а вот армейскую дисциплину-сплошным произволом и подавлением свободной личности. Пока ему удавалось(не будем говорить как именно) не обращать на себя внимание военкомата,а еще пара лет и прощай, угроза армии. Правда,существовали всякие там мобилизации,но Роман считал,что время войн и мобилизаций уже ушло.

Не будем называть его пустоголовым идеалистом,ему и так было трудно.

Другим моментом,вызывающим шок и трепет был тот,что пойдешь на войну и можешь погибнуть.И кто знает, повезет ли тебе там.

Путем натяжек и издевательства над теорией вероятности роман пришел к следующим выводам:

1. Вероятность погибнуть есть,но есть возможность воскрешения.Все-таки это игра.

2. Какова вообще вероятность погибнуть на войне? Вот через Афганистан прошло черт его знает сколько тысяч солдат и офицеров,погибло же 13 тысяч.Сколько точно там служило,никак точно не вспоминалось,но вроде как несколько миллионов.Пусть даже только сто тысяч(он слыхал,что там служило именно столько)-вероятность погибнуть одна восьмая,и это при страшно выросшем уровне оружия.Насчет же Отечественной— даже в его время ветеранов было еще много,хотя он родился почти через полвека после нее.То есть молодые парни в сорок пятом к его рождению должны были быть семидесятилетними дедами.И то таких было немало.

Так успокоив себя, Роман подозвал 'официанта' и спросил того,где здесь можно в армию устроиться. Парень понял вопрос и игра его ответ перевела: вербовочный пункт находился за рыбным рядом.Ага, Роман припомнил,что был там особо пахнущий участок.Ну что же! Пора на службу! Игра отблагодарила его фанфарами и ростом числа очков. Рука еще болела,но уровень здоровья подрос.______

Да, за жутко воняющим рыбным рядом находился стол,за которым сидел тип,очень нарядно одетый.Рядом с ним стоял чуть менее разряженный тип, периодически наяривающий дробь на барабане.Вокруг стола стояло несколько мальчишек,которые периодически спрашивали типа за столом о чем-то.Но он отвечал через раз и явно нехотя. Должно быть,он утомился, без толку сидя здесь и не видя желающих записаться.

Когда Роман приблизился,то сидящий вербовщик подобрался,а когда попавший в игру пытался спросить,здесь ли записывают в армию,то вербовщик прямо превратился в вулкан энергии.Немного позже Роман попытался проанализировать прошедшее и пришел к выводу,что весь их отдел сбыта вербовщику в подметки не годился.Они просто унылые клоуны! А тут прямо глаза не успевали следить за вербовщиком,а тот то обнимал Романа за талию слева,то уже хлопал по правому плечу,и говорил,говорил...Руки сопровождали речь бешеной жестикуляцией. И глаза сами следили за вербовщиком и губы на автомате произносили 'Да',и еще раз,и еще раз... На каких-то курсах ему говорили про эриксоновский гипноз.Наверное,это был он.К концу охмурения Роман уже не имел никаких сомнений и готов был служить в Черном полку полковника Рошара и уже раз пять дал согласие устно и раз письменно. Но как его записали ,под каким именем,утомленный эрикосонианским волшебством Роман не мог вспомнить. Зато помнил,что оставил какой-то знак на листе,а затем измазал палец и приложил его тоже.

Немного позже ему пояснили,что дело в том,что краска,которой он вымазал палец,ставя отпечаток,очень стойкая и почти неделю не смывается.Поэтому если человек с испачканным пальцем находится в лагере полка,то все нормально.А если он с пятном вне его— вступает в дело кодекс о наказаниях. До дактилоскопии они еще не додумались, но вполне практичны.

Барабанщик отвел Романа в лагерь полка,что находился за городом,на лугу,где и передал в руки начальству. Роман еще раз расписался,еще раз испачкал свой палец( потом,если бы он бежал, два испачканных пальца сильно бы утяжелили его участь), после чего выпил стакан кислого вина и был проведен через специальные ворота.сделанные из копий.После чего капитан роты и лейтенант пожали ему руки и отправили за экипировкой.

Да,кстати, большинство предшественников Романа ставили либо крестик,либо два.Какая-то подпись была только у одного предшественника.

Как выяснилось, Романа записали в мушкетеры,которых в роте было две трети.Как это произошло, новобранец так и не понял.Либо он в эриксоновском трансе сказал что-то такое,что вербовщика побудило записать его мушкетером, либо у вербовщика же были какие-то свои резоны. По крайней мере в лагерь Роман шел уже именно как кандидат в мушкетеры. Собственно,если бы он не прятался от службы дома за не совсем правдивыми справками, это тоже было бы ему знакомо.

Собственно,пока Роман особенно не паниковал и не беспокоился.глядя на пикинеров— ведь ему не надо было таскать четырехметровую пику. Правда,он еще свое оружие не взял,поэтому мог и о нем беспокоиться.

Поскольку одежда его благодаря игре была похожа на одежу мушкетеров,будучи только чуть светлее,то переодеваться не пришлось. Ему выдали только две пары разных перчаток-одни по типу варежек,а вторые покрасивее, со всеми пальцами и отличительные знаки-на шляпу и на грудь.это были широкие ленты,сшитые из двух ленточек поуже,цвета красный и белый. Причем красный участок должен быть левее. Ленту на шляпу надо было пришить кругом ,а на грудь-закрепить ее углом книзу. Еще ему полагался плащ(но его не дали,а сказали-потом), перевязь-бандольера, заспинный мешок и еще одна сумка на пояс. Носовых платков здесь не признавали,а пользовались двумя пальцами. Белья и носков не выдавали,так что приходилось обходиться наличным.

После чего его подвели к ротному казначею,который отметил то,что Роману дали,что-то вычеркнул и рассказал Роману,что долг за снаряжение будет регулярно изыматься из жалования,которое составляло десять серебряных монет. За это месяц с него высчитали четыре,так что сейчас ему дадут часть жалования,а именно три монеты. Через две недели,к какому-то празднику, остальное. Да, в серебряную монету входили двадцать четыре медных. Вроде как на прокормление должно хватить,подумал роман,а затем подумал,что и тут,в игре идет охмурение подчиненных. И плащей нет, и жалование изымают,и диавол ведает,стоит ли снаряжение этих четырех серебрянок,особенно с учетом того.что эта бандольера может послужить многим солдатам.Следующим актом была выдача оружия. Вручили Романа мушкет, подставку под него,недлинную шпагу и кинжал. Подставка под мушкет имела на левой стороне выступающее лезвие,наподобие штыка.Когда не надо -прикрывалась кожаным чехлом. Мушкет был тяжелым,килограммов пять с половиной,и ремня для переноски не имел. Роман бывал в музеях и видел там старое оружие,хоть в Краснодаре.хоть в Новороссийске,хоть в Туапсе.Но все же его мушкет отличался от тамошних.Он был более грубым,приклад сужался к концу,а не расширялся,а самое главное— все было,но не было кремня! Шомпол полагался отдельно,и был он деревянным.___________

К сидящему и горестно изучающему все это Роману подошел тип, ранее называвшийся лейтенантом, и подвел с собой мужичка средних лет. Начальник сказал, что этот вот Винкельрид будет у него вроде наставника, который его всему научит. Пока он не изучил свое оружие, то он не будет стоять на посту, но будет использоваться на хозяйственных работах. Но это будет с завтрашнего дня, а первый день контракта-льготный. После ухода лейтенанта Роман, наконец, вспомнил, что контракт был на три месяца, с правом продления снова на три. То есть минимум до осени.

Винкельрид оказался словоохотливым мужичком, который в шестнадцать лет ушел из дома, и с тех пор таскается по полям и дорогам путем солдата. Тогда ему захотелось чего-то новенького, нежели пахота-сев-жатва, и он ушел. С тех пор он совершенно оторвался от своих корней, и даже, когда рота стояла близ родной деревни, не пошел туда. Винкельрид пояснил, что, наверное, все, кто его знал— либо умерли,либо забыли его. Да и он вряд ли узнал бы девчонок, которые только начали округляться в ту весну его ухода , в бабушках, облепленных младшими детьми и внуками. Да и вообще рота у старого солдата становится его семьей. То есть женщину с собой можно иметь, но она не жена, а как бы помощница. Спать с ней можно, она помогает в продаже добычи и в поиске, но все же это не то. И отчего-то даже дети рождаются крайне редко. Видимо,это совсем другое. Не брак.

Тут у Винкельрида закончилась его трубочка, поэтому он выколотил ее об каблук и, взяв мущкет Романа, стал показывать. Как оказалось, мущкет воспламеняет порох фитилем, зажатым в эти вот губки курка. На полке( Винкельрид показал, где она) тоже лежит немного пороха, поэтому он от горящего фитиля зажигается, а потом огонь идет внутрь, от этого мушкет и стреляет. В каждом из десяти 'колокольчиков', что висят на бандельере-все, что надо для выстрела. Пуля, порох для заряда и пыж. Вот так нужно снять крышечку, высыпать порох в ствол, вложить пулю, вставить пыж и прибить его ударами шомпола. А вот из одиннадцатого порох идет на полку.

— Дай свою сумку. Смотри внутрь-вот мешочек с пулями и пыжами. Вот это рог для пороха. Вот это отвертка для разборки замка. Этим шилом ты прочистишь зарядное отверстие, если оно забьется. Вот сюда, в малую фляжечку, наливается масло для смазывания мушкета. Порох и фитили ты будешь покупать сам. Обычно это можно делать у Рыжего Меро, который тебе выдавал перевязь и прочее. Но можешь купить сам, где захочешь. Вот, видишь -это подсошек для мушкета .К нему привяжешь ремешок или веревку, чтоб можно было волочить за собою. В конце боя часто так устаешь, что только волоком и можешь его таскать. Вот здесь, под кожаным чехлом-лезвие, чтобы ты мог драться им врукопашную. Получается маленькое копье. Бывают подсошки и без него, но у нас в роте сейчас такие. На походе ты несешь мушкет на правом плече, подсошек-на левом.Тебя будут еще учить, как аккуратно ходить строем, чтоб не выбить глаз товарищу сзади, и как перестраиваться. Можешь пока наточить шпагу и перо на подсошке, а я пока отлучусь.

Чем наточить? Бруском, конечно.

Точильный брусок нашелся в сумке-подарке от игры. И Роман стал терзать режущую кромку шпаги. Если честно, это был фактически палаш, а не шпага, но владелец таких деталей не знал. Но оценил то, что он не обоюдоострый, а оттого точить меньше.

Вернувшийся Винкельрид, от которого пахло пивом, счел заточку пера приличной, а вот шпаги— недостаточной. Так что Роман слушал рассказ о правилах поведения и карах за их несоблюдение, а руки его работали.

Еше выяснилось, что Меро не выдал подушку на плечо,чтобы мушкет не сильно лягался. Пришлось идти. Рыжий Меро, которого отрвали от более приятного занятия, выдал подушку. Ну, хоть платить за нее не пришлось, и то хорошо, подытожил свои достижения начинающий мушкетер.

Запоминать пришлось много, и это было только начало, то есть правила поведения по отношению к начальству, товарищам-солдатам, врагам и местному населению. Проще было только с последним. Если капитан или оберштер не требовал ангельского поведения в какой-то земле по политическим соображениям, то правил не существовало. Вообще.

Особенно удивило Романа то, что наличие у врага нарезного ствола ,некоторых видов пуль и шпаг с волнистым клинком выводило этого человека из категории тех, кому давалась пощада. Фламберги Роман видел в музее, встречал в играх и это удивило его -отчего так? Ну, даже если это был бзик местных военных, то отчего же нельзя нарезной ствол? Ведь после все перешли на него? Ведь нельзя запрещать прогресс? Он осторожно поинтересовался у Винкельрида, отчего такие запреты, и тот пояснил, что пуля кубиком наносит страшные раны, попадая туда, где нет доспеха. Пуля из нарезного ствола может пробить сразу двух-трех товаришей в плотном построении и хорошо, что нарезные карабины дороги, оттого и встречаются нечасто. Если бы враги вывели целый ряд мушкетеров с таким оружием против нас,то строй роты был бы разрушен убитыми и ранеными. А дальше в разбитый строй заскочат конники и будет страшная рубка. Роман спросил: а если встретится такой мушкетер у врага с запрещенным оружием, как дальше быть? Винкельрид ответил, что это зависит от обстоятельств,но лучше бы ему показать пленного и его запретное оружие каптану или старому солдату, или трем молодым. После чего Роман может сделать с врагом, что он хочет, хоть сам, хоть с чужой помощью. Кстати, если кто-то захочет поучаствовать в наказании чужака, то Роман может потребовать за это какую-то плату, но не чрезмерную, вроде трубки табаку, кружки пива или медяка. За развлечения нужно платить. Когда он только начинал служить, то у пленного церенца нашли кинжал с 'разбрызгивающимся лезвием'. Если нажать на хитрую пружинку, то лезвие превращается в трезубец. Господа на дуэлях раньше использовали такой кинжал, чтобы поймать им лезвие шпаги противника. Но то господа и на дуэлях. А солдат не должен таким пользоваться, потому как если воткнуть такой кинжал в бок и нажать на пружинку, то жертва будет мучиться. Вот за это мучился хозяин кинжала.

Винкельрид снова закурил и пояснил, для чего нужны капитан, один старый солдат или три молодых. Ибо война вещь обоюдная и ведут ее по правилам. Владение запрещенным для боя оружием позорит и врага. Если просто убить мушкетера противника за нарезной мушкет и не сказать, почему, то враги решат, что наша рота ведет себя как люди, не знающие воинской чести. Оттого меж нами и той ротой врага вспыхнет 'злая война', на которой правил нет и пощады тоже. А зачем воевать так без особенных причин? Если же перед сражением нас обвинят в том, что мы убили тамошнего Дидерика, не дав ему пощады, то мы в ответ скажем,что у Дидерика была вот такая запретная вещь. И все. Тогда Роман не будет причиною 'злой войны' и сам убит без пощады. Еще здесь есть другая сторона. Мушкет с нарезным стволом среди вещей солдата-причина, что его не пощадят, как если бы он купил его для себя. А так он отдаст его грабежных дел мастеру на хранение, а тот продаст запретную вещь кому-то из господ. И большая часть денег вернется Роману. Ведь мушкет с запретным стволом у господина для охоты— это нужная и дорогая вещь. И фламбергом он может биться на дуэли или убивать диких кабанов на охоте. А на войне-другие правила.________

Между делом подоспел обед. Винкельрид успел сказать,что пока они стоят тут,то кормить будут обязательно, а вот на походе-как придется. Тогда случается и голодать и самим добывать пищу. Каким образом— как угодно.Случается и выпросить, и купить,и отобрать. Когда захватывается лагерь врага или город-то несколько дней жрать приходится аж через силу. Опытные солдаты,когда есть возможность,готовы есть сразу за нескольких человек.а потом несколько дней не есть.к сожалению,обожравшись сегодня,нельзя чувствовать себя сытом долго.