Единственный, кто сумел избежать Ритуала был Адрус, и только потому, что его разум психически болен, и потому сумел оказать сопротивление заклинанию Верности. В теле Адруса, собственно говоря, сидели две личности — сам Адрус, и его темный двойник — Звереныш, сущность, одержимая идеей мести тем, кто сломал его жизнь, убил отца и мать, сделал Адруса рабом.

Проделав упражнение "Бой с призраком", Адрус застыл на месте и начал вбирать в себя энергию пространства — так, как его учили — через невидимые глазу, но существующие на самом деле отверстия в энергетической оболочке. Здесь главное было — ощутить плещущийся вокруг океан силы, почерпнуть оттуда столько, сколько можешь унести, и тогда ты сможешь выполнить все, что пожелаешь — ты будешь смертоносным, быстрым, сильным, как зверь, невидимым для врага, как призрак. Особенно, если наденешь на себя парик, другую одежду и скроешься за пологом ночи...

Парика у Адруса не было, другой одежды, кроме той, что ему дали в Школе — тоже, но и особой необходимости прятаться не было. Кому может угрожать слуга-секретарь? Кроме кухонных девиц, так и съедавших взглядами красивого парнишку, когда он шел от принцессы в свою комнату. Но только взглядами — разговаривать с Адрусом они не решались. Во дворце слухи разносятся быстрее молнии, потому все уже знали — это фаворит принцессы, а нрав этой девицы с маленькой короной на голове знали все — одну из девиц, осмелившуюся забраться в постель предыдущего фаворита, отправили на рынок, где и продали в бордель — будет ублажать грязную матросню и вояк, чтобы все увидели — что будет с теми, кто покушается на то, что принадлежит принцессе. Кстати сказать, донесли на девицу свои, "подружки", менее удачливые в охоте на мужчин. Во дворце все доносили друг на друга — обычная практика, ничего удивительного. Не будешь доносить — лишишься выгодного места, или же уйдешь на рабский рынок — в подземные рудники, где живут два-три года, но лучше бы убили сразу...

Вот казалось бы — зачем этим девицам то, что принадлежит Агалане? Зачем им ее Игрушка? Мало ли других мужчин? Только свистни, прибегут толпы гвардейцев, и они удовлетворят тебя во всех позах и видах! Молодые парни, соскучившиеся по женской ласке за время своего дежурства! Так нет же — видать, ворованный кусок слаще, а если он уворован у самой принцессы — так в сто раз вкуснее...вероятно — так. Люди по сути своей хищники, урвать у ближнего, у вожака — нет лучше этого ворованного куска!

Ничего этого Адрус не знал. Он даже не замечал заинтересованных взглядов дворцовой челяди. Ну что тут такого, ну и смотрят на него...бегает кто-то там по дворцовым переходам, и пусть себе бегает. Птички летают, рыбки плавают, слуги бегают — что интересного? Не угрожают, никакой опасности собой не представляют — зачем о них думать? Впрочем, Адруса предупредили — среди слуг есть Мастера Смерти, которые обеспечивают безопасность Императора и его дочери. О них никто не знает, кроме доверенных лиц — Начальника Секретной службы, и тех, кому он доверил информацию.

О том, кем на самом делеявляется Адрус тоже никто во дворце не знал, за исключением Императора, принцессы и строго ограниченного круга лиц. Те же, кто знал его в лицо, с кем он обучался в Школе, выйдут из-за ее стен еще не скоро, за исключением Мастеров Смерти, но этим девятерым строго-настрого приказали никому и ничего не говорить об Адрусе, а еще распространили слух, что он погиб во время занятий, сломав себе шею на одном из зубодробительным тренажерах, коих на территории Школы было великое множество.

Закончив набираться Силы, Адрус вышел из транса, потянулся, вздохнул, и снова посмотрел в окно на сад, где буйным цветом распустились яркие красные цветы, над которыми с жужжанием вились пчелы и мелькали крупные, в три ладони размером мотыльки.

Адрус никогда не видел таких бабочек — на Северном метарике, откуда он был родом, такого чуда не водилось — холодно, да и прокормить таких здоровенных мотыльков очень даже проблематично. Это тут — сунул хоботок в здоровенный, пахнущий медом цветок, насосался сладкого нектара, и полетел дальше по своим делам! А на севере нужно выживать — ветры, трескучие морозы, бушующие море — жизнь не для порхающих по жизни тварей. Народ Севера силен, самостоятелен, но...разобщен. И только потому негодяи-рабовладельцы могут практически безнаказанно устраивать свои набеги, увозя в рабство всех, кто останется в живых после жестокой расправы. Как Адрус, например.

Сходил в душ, ледяная вода смыла пот и грязь. Грязь не тела, грязь души — то, что накопилось сегодня, за день. Если бы так просто, как пот, можно было бы смыть все, что случилось за этот год! Смыть боль, унижения, смерть! Смыть эту проклятую Империю, как чума заражавшую весь мир, терзавшую, как злобный зверь!

Оделся, посидел у окна, подумал — времени до вечера еще много, принцесса приказала присутствовать на ужине. До ужина — куда деть время? Решил — а почему бы все-таки не сходить в город? Пройтись, посмотреть на мир, на людей! Прикупить чего-нибудь...нужного. Двадцать золотых целы, это приличные деньги, так почему бы их не потратить?

Взял с полки тяжелый замок, выданный слугой-распорядителем, сунул в пояс кошель с деньгами, вышел в коридор, навесил замок, и сунув тяжелый ключ, повернул его три раза. Распорядитель строго-настрого приказал не терять замок, иначе его стоимость вычтут из жалованья — а замок дорогая штука, плод рук умелого кузнеца-механика. Правда Адрус так и не смог понять — каким образом можно потерять эту здоровенную штуку размером в три кулака? Неужели они решили, что ЭТО можно таскать с собой?

Коридор был пуст — послеобеденный отдых, жара, сам Создатель велел в это время отдыхать где-нибудь в тени, а не скакать по солнцепеку, как ненормальные. И только Псы стояли на страже при входе на императорскую половину дворца. Они внимательно осмотрели Адруса, будто пытаясь выявить в нем вражеского лазутчика, удостоверившись в том, что он не представляет никакой опасности, отвернулись — равнодушно, привычно отслеживая обстановку вокруг себя.

С гвардейцами у входа тоже не возникло никаких проблем — Адруса выпустили наружу без вопросов, посоветовав вернуться до заката, иначе придется ночевать на улице. После заката войти можно только по особому распоряжению начальника стражи.

Адрус молча кивнул, глядя в усатое лицо рыжего стражника, заливавшегося потом из-под сдвинутого на затылок шлема, и медленно побрел по дворцовой площади, туда, где виднелись городские дома.

Столица! Каменные дома, налепленные друг на друга, будто гнезда птиц, узкие улочки, укрытые от солнца нависающими балконами и крышами домов, надвинутыми на головы прохожих. Народ, спешащий по своим делам так, будто этот выход в город последний в их жизни — все, как в рассказах Атрапа. Столица — жадная, злая, веселая и добрая, богатая и бедная — разная, во всех своих проявлениях. Лица, глаза — взгляды опущены вниз, будто люди не хотят видеть тех, кто живет рядом с ними. После деревни, в которой Адрус прожил всю свою осмысленную жизнь, этот огромный город казался странным, чуждым, неприятным.

Громыхающие повозки, едва не сбивающие прохожих, ругань, щелканье хлыстов, булыжная мостовая, из которой огромные колеса повозок выбивают искры стальными ободами.

Запахи — непривычные, пряные — пахнет жареной рыбой, мясом, чем-то острым, таким вкусным, что рот невольно наполняется слюной.

И тут же запах нечистот и падали — из канавы, идущей вдоль домов — в ней валяется разлагающаяся кошка, какие-то перья, листья, принесенные дождевым потоком и осевшие на канализационном люке.

— Посторонись! Посторонись, мать твою....! — громадная телега с грохотом пронеслась мимо, обдав Адруса взмывшими вверх соломинками, песчинками, запахом лошадиного пота и чего-то кислого — то ли вина, то ли пива. В телеге груда бочонков, мощный, играющий мускулами конь легко тащил повозку, но его мокрые бока блестели на солнце, ему доставалось от возчика, нещадно стегающего по бокам длинным черным кнутом, чем-то похожим на бичи и плети, которыми наказывали Щенков.

Адрус нахмурился от воспоминаний, затем решительно выкинул из головы картинки прошлой жизни, сосредоточившись на настоящем.

Пройдя по улице до перекрестка, заприметил вывеску, на которой был нарисован пучок травы и ступка для размалывания снадобий — обрадовался, не надеялся так быстро найти то, что нужно, хотя и знал, где находится эта лавка. Поднялся на высокое крыльцо, толкнул дверь — зазвенел колокольчик, и за прилавком появился пожилой мужчина с длинной седой бородой, похожий на колдуна из сказок и легенд — какими их описывают сказители. Мужчина внимательно посмотрел на паренька, чуть усмехнулся и доброжелательно улыбнувшись, спросил:

— Что привело тебя в мою лавку, молодой юноша? Что тебе предложить? Вряд ли ты желаешь приобрести средство для увеличения мужской силы, или румяны для щек — и силы этой самой, и румянца у тебя хоть отбавляй. Помню себя в таком нежном возрасте — я едва не кидался на все, шевелится и хотя бы немного напоминает женские бедра! А может твоя подружка была неосторожна, и тебе нужно средство для избавления от последствий любовных соитий? Или тебя прислал твой хозяин, чтобы купить что-то для больных старых ног?

— С чего ты решил, что у меня есть хозяин? — нахмурился Адрус.

— У всех есть хозяин — меланхолично бросил лавочник, усаживаясь в высокое кресло и наблюдая за тем, как посетитель рассматривает пучки трав, рахвешанные на стенах — У меня — Создатель, потому что моей душе скоро лететь к нему. А у такого молодого, да еще из племени ростов, вряд ли нет хозяина — или я ничего не понимаю в этой жизни. Ну ладно, ладно, не хмурься! Это я так...от скуки. Один живу — с кем мне еще поговорить, кроме как с покупателями? Кстати, должен тебе сразу сказать — товары у меня не дешевые, но зато есть все, что нужно самому привередливому клиенту! Спрашивай!

Адрус посмотрел на улыбающегося лавочника и начал перечислять все, что ему нужно. Через минуту улыбка сползла с широкого лица травника, а брови поползли вверх. Недоверчиво покачав головой, он начал поиски, и через двадцать минут перед странным посетителем лежала внушительная кучка — баночки, пакетики, связанные вместе толстые корешки. На каждом из них закреплена маленькая бирка, чтобы не перепутать. Ошибиться, и приготовить вместо приворотного зелья средство для отпугивания собак — это было бы очень неприятным фактом в биографии любого мага.

Так же недоверчиво покачивая головой, травник назвал Адрусу цену, и тот едва не охнул — ушли почти все деньги, что были у Адруса. Остался всего лишь один золотой.

— Да, да — это очень дорогие травы — жизнерадостно покивал лавочник, глядя на то, как парень достает из пояса и отсчитывает монеты — Четыре наименования ты вообще нигде больше в городе не найдешь! Только под заказ, и то — привезут через полгода! Это травы с крайнего юга, и везти их нужно по морю, или через вражескую территорию! Я не спрашиваю, для чего тебе эти травы, но...надеюсь ты знаешь, что каргоза и еранга очень ядовиты? Что трогать их руками нужно очень осторожно, следя за тем, чтобы на руках не было ранок? Ладно, ладно — твое дело! Заходи еще! У какого мага, ты сказал, служишь?

— Я не говорил — холодно заметил Адрус, взяв с прилавка полотняную сумку, подаренную лавочником "такому хорошему покупателю", пристроил ее лямку на плечи перекинув через голову, и вышел, не обращая внимания на бормотание травника.

Старик проводил парня долгим взглядом, и даже тогда, когда дверь за тем закрылась — смотрел, смотрел, смотрел...

Странный парень. И набор трав странный. Травник готов был поклясться, что кто-то собирается сделать яды. Сильные и очень специфические яды. Травник в ядах разбирался, противоядия готовить умел, чем и славился. А еще — он знал жизнь, и мог с определенной уверенностью сказать — кому могли понадобиться такие травы...и лучше забыть парня навсегда.

По крайней мере — до следующего раза. То, что этот раз будет — травник не сомневался. А еще не сомневался, что в скором будущем на тот свет отправится некоторое количество людей, освободив место для нового поколения таких же как они несчастных. Ведь в конце концов все и всегда заканчивается одинаково, вот только способы разные.

И яд — не самый худший способ отправиться на тот свет.

* * *

Жалко было денег. Когда у тебя есть двадцать золотых, ты чувствуешь себя если не богачом, то вполне обеспеченным человеком — с голоду не помрешь, это точно. А тут...ррраз! И снова нищеброд. Неужели и вправду эти травы так дорого стоят?

Честно сказать, Адрус не ожидал таких цен. Впрочем — что он должен был ожидать? До сих пор Звереныш был на полном обеспечении — травы, снадобья, все было и в любом количестве — в лаборатории Школы, конечно. Теперь и здесь нужно было рассчитывать на свои силы. Вернее — на свои финансы, которых было маловато. Первое жалованье выдадут не раньше чем через неделю.

Улица уперлась в рынок — собственно туда Адрус и шел. Он знал столицу — настоятель рисовал ему улицы, дома — так, как помнил. А помнил он многое, точнее — все. Память художника была можно сказать, феноменальной — лица, дома, улицы — отпечатывалось в ней навсегда, а его рука, тренированная многолетними упражнениями у холста, уверенно, несколькими скупыми штрихами рисовала все, что он запомнил.

Адрус от него не отставал — снадобья, магия, специальные тренировки мастера позволяли запоминать любую информацию, раскладывая ее по "ячейкам", чтобы достать в нужный момент. Теперь Звереныш узнавал то, что видел на рисунках, с удовольствием отмечая, что многочасовые беседы с настоятелем не прошли зря. А еще, думал о том что нужно посещать город при каждом удобном случае — необходимо знать его как свои пять пальцев, хотя бы для того, чтобы суметь скрыться.

Шум! Толкотня! Ряды торговцев, расхваливающих свой товар! Хватают за руки, тянут!

Бери! Бери! Бери! Покупай! Покупай! Покупай!

Чего только нет — пироги и сапоги, мясо и фрукты, рыба и ткани — все, что вывалилось из тугих, набитых до предела трюмов пузатых купеческих кораблей, все, что нужно горжанам, желавшим есть, пить, одеваться, обуваться и желательно за очень недорогую цену. А потому — товары здесь были не очень качественные, и совсем не качественные.

Портовый рынок — что в нем может быть хорошего? Солидные люди ходят не сюда, для приличных людей есть Верхний рынок, где стоят лавки добропорядочных купцов. Или не совсем добропорядочных — но купцов.

Но не пироги нужны Адрусу, совсем не пироги. Там, в конце Портового рынка, то, что он ищет — рабский рынок. Здесь продают всех рабов, что привозят корабли, пришедшие с набега на Северный материк, всех рабов, что вообще продают в столице — если не считать тех, что продали "из рук в руки". И на рабском рынке Адрус попытается кое-что узнать...

Глава 2

Легкая рука скользнула по поясу, прошлась по сумке, висящей на плече и собралась путешествовать по телу "придурка" и дальше, но...внезапно была захвачена самым коварным и болезненным образом: