— Да ничего, — спокойно ответила Айения. — Прошло уже много лет, хотя иногда мне бывает грустно, когда я думаю о ней.
— Но почему ты ничего о ней знаешь?
— Мой отец был так расстроен после смерти мамы, что уехал из Друина и увёз меня с собой, — постаралась всё так же спокойно ответить Айения. Хэллин же была достаточно тактична, чтобы не затрагивать семейные проблемы, так что через пару секунд молчания Айения обратилась к ней с просьбой:
— Расскажи, пожалуйста, ещё о моей маме. Она, правда, очень знаменита?
— Ещё как! — с воодушевлением начала Хэллин. — Мы проходили её в современной истории и, если честно, она меня просто потрясла: её операция, проведенная во время Сэленгской компании, вошла во все учебники по военно-дипломатическому искусству, она была великим воином и дипломатом, как и все в вашем роду. Я имею в виду, что весь ваш род состоял из великих людей, все так сожалели, что род Шоноров исчез...
— Подожди! — воскликнула Айения. — Ты хочешь сказать, что я происхожу из настоящего рода?!
— Ну да, — недоуменно кивнула Хэллин. — Он один из древнейших среди всех, кто когда-либо служил Империи. А ты, что, не знала?
— Не-е-ет, — потрясённо выдохнула девушка. Новая информация поступала слишком быстро: только что она узнала, что её мама была знаменитым адмиралом, так теперь ещё и она сама не просто так, а потомок древнего и, если можно верить Хэллин, известного рода. Она решила обдумать всё это позже и для смены темы спросила:
— А ты из какой семьи? — и только после поняла глупость вопроса, но Хэллин, очевидно, не заметила этого, а махнула рукой и сказала:
— А-а-а, ерунда. Мы известны всего лишь триста лет, можно сказать, выскочки, хотя можно проследить генеалогию за семь веков. Мой отец — губернатор одного из спутников Сатурна, и, скорей всего, я получила приглашение благодаря его должности, а не значительности нашего рода.
— Что ж, Элруд, тебе хотя бы хватает ума признать это. Впрочем, твоих мозгов всё равно недостаточно, чтобы поступить в Университет, — резкий неприятный голос неожиданно прервал их беседу. Айения, оглянувшись, увидела парня, стоящего рядом с их креслами. Вполне возможно, она сочла бы его самым красивым из всех, что видела раньше в реальности, но его отвратительные слова уничтожили впечатление от внешности, а внешне он был очень даже ничего: очень высокий, со светло-золотистыми волосами, глубокие сине-зелёные глаза мрачно посверкивали на его очень привлекательном лице, чьи резкие черты придавали ему строгость и мужественность, иначе бы он выглядел как ангелочек: светлокожий и светловолосый. Впрочем, как уже говорилось ранее, Айении он всё равно не понравился. Она увидела, как Хэллин яростно сжала рукой подлокотник, но в то же время с улыбкой ответила:
— Великие Боги, Лецри, неужели мне и теперь придется лицезреть твою рожу?
Тот ухмыльнулся:
— Я тоже от этого не в восторге, Элруд. Хм, — он глянул на Айению, — ты нашла себе новую подружку? Такую же безродную?
— Вали отсюда, — совсем уж невежливо отозвалась Хэллин и парень с насмешкой победителя прошел на своё место.
— Не обращай внимания, — обратилась Хэллин к Айении. — Этот придурок, в принципе, единственное исключение из правила. Знал бы он, с кем говорит... — она было рассмеялась, но тут же перестала и со злостью стукнула в спинку переднего кресла. — Чёрт, почему он не поехал через Касабланку? Всё настроение испортил.
— Кто это? — спросила Айения.
— А-а-а, парень из школы. Был кошмарным засранцем с десяти лет...
Неожиданно она замолчала, потому что сзади между сидениями просунулась рука и обхватила её горло. Спокойный женский голос сказал:
— Ну, что мы это тут обсуждаем?
Айению парализовало от страха, но она с удивлением увидела, как тоже вначале захваченная врасплох Хэллин затем расслабилась и даже улыбнулась. В тот же момент ослабла и хватка.
— Сакаят! Твои шуточки становятся всё тупее и тупее!
Из-за спинки послышался приглушённый смех, и тот же голос продолжил:
— Всё равно, я почувствовала, как ты вздрогнула. Попалась!
Сзади появилась, смеясь, очень необычно выглядевшая девушка: она была гораздо выше Айении с Хэллин, светло-оливковый цвет кожи подчеркивал тонкость черт её лица, в которых сквозило что-то восточное, светло-карие глаза с золотистыми крапинками лукаво посверкивали, а вьющиеся темно-каштановые волосы струились до лопаток. Она плюхнулась на крайнее место у прохода и с любопытством посмотрела на Айению. Та вдруг отметила, что эта девушка не просто высокая, но и очень тренированная: под кожей обозначались упругие мышцы.
— Блин, скоро ты просто начнёшь выскакивать из-за угла прямо в Друине, — ворчливо заявила Хэллин, но вспомнила о правилах этикета и обернулась к Айении. — Позволь представить тебе мою подругу Оролен Сакаят, Оролен, — она повернулась в другую сторону, — это Айения Кристенсен, дочь Летиции Шонор.
Если реакцию Хэллин на родственную связь Айении и знаменитого адмирала можно было назвать удивительной, но то, что произошло с Оролен, превзошло все пределы. У неё буквально отпала челюсть и выкатились глаза, только через минуту она смогла сказать:
— Что... Правда?
— Да, — спокойно ответила Хэллин. — Но она ничего не помнит о ней, и, кроме того, долгое время не была в Друине.
— А-а-а, — протянула Оролен, взглянув на Айению так, что было очевидно, что ничего не знать о Летиции Шонор — тяжкий грех или признак слабоумия, а затем поудобнее утроилась в кресле, вытянув ноги. Даже в этом просторном поезде расстояния между сиденьями для неё было явно недостаточно.
— А, не обращай внимания, — прошептала Хэллин Айении, — просто она — настоящая фанатка твоей матери и, наверное, сейчас ещё в шоке.
Айения с любопытством посмотрела на Оролен: она была одета в более обычную одежду, чем Хэллин: белую майку со светло-коричневыми брюками и курткой из какого-то пластика, а на шее висел странный золотой кулон, изображающий что-то вроде герба. Оролен обратила внимание на её взгляд и пояснила:
— Это герб нашего колледжа.
Тут же Айения заметила похожий значок на кофточке Хэллин.
— А где вы учитесь, точнее, учились?
Оролен закатила глаза, а Хэллин спокойно ответила:
— Женевский Золотой Колледж Частного, Государственного и Имперского подчинения.
Оролен фыркнула, а Айения заинтересовалась, впрочем, ощутив неприятный укол внутри: её школа такого пышного названия не имела:
— Что это значит?
— То, что за обучение в нём можно платить или учиться по государственной или императорской стипендии. Полный бардак, точнее говоря. Я, вот, сначала училась на платной основе, а после третьего класса перешла на государственное обеспечение.
— А я поступила туда только в восьмом классе, как только исполнилось четырнадцать лет, по Военной стипендии, — включилась Оролен. — Мои родственники чуть отпустили меня в Европу. Интернат, да ещё на другом континенте.
— Интернат? — изумилась Айения. — Разве они ещё существуют?
— Ещё как, — кивнула Хэллин. — Для меня, в принципе, это единственный выход: приличных школ в окрестностях Сатурна мало.
— Слушайте, — сообразила Айения. — Неужели Вы жили в самой столице?
— Угу, как же, — хмыкнула Оролен. — Сам колледж находится за десять километров от городской черты, специально укрыт горным кряжем, чтобы нас не смущали городские виды, а единственный портал заблокирован на городскую библиотеку, а тамошняя охрана нас всех знала в лицо. Они думали, — она хохотнула, — что этим нас остановят. Хэл, помнишь, как мы из окон туалета с третьего этажа удирали?
— М-да, там были достаточно суровые требования и условия, — пояснила Хэллин, — такого в других школах уже нет. Наш колледж был основан ещё до начала Правления, один из самых древних в Империи, поэтому ему позволяется нарушать некоторые образовательные нормы в пользу традиций. А страдают, как всегда, дети!
Легкий свист, пронесшийся по поезду, заставил всех вздрогнуть.
— А-а, сейчас поедем, — сказала Хэллин и девушки прильнули к окнам. До сих пор не севшие в поезд спешно рванули в вагон, на ходу прощаясь с провожающими. Прозвенел звонок, означающий конец посадки, и двери запаялись наглухо. Поезд мягко опустился под платформу и, набирая ускорение, помчался по подземному тоннелю.
— Вы не знаете, почему мы всё-таки едем на поезде? — спросила Айения.
— Ну, во-первых, — начала опять объяснения Хэллин, — в Друин нельзя попасть просто так через порталы, необходима тщательная проверка на пропускных пунктах, а, во-вторых, это тоже такая традиция — мы проедем почти по всем природным зонам, нам как бы хотят показать красоту Земли. Большую часть пути мы проедем под землей, но несколько раз будем выезжать на поверхность на небольшой скорости, может быть, если повезёт, увидим коралловые рифы.
— Как много ты знаешь! — восхитилась Айения. — Ты специально узнавала все эти детали?
Оролен рассмеялась, а Хэллин нахмурилась.
— Ага, конечно. Хэллин страдает болезненной страстью к познанию. Если она не прочитает за день хотя бы сто килобайт новой информации, у неё начинается истерика. А уж про поступление в Императорский Университет она всё изучила уже в шестом классе.
— Это что, плохо? — напряженным тоном поинтересовалась Хэллин. — Нет, ну скажите мне, это ужасно, что я получила Диплом за Общественные науки?
— Да прекрати, — махнула рукой Оролен. — У тебя нет чувства юмора. Я вот, например, нормально отношусь к тому, что получила приглашение только потому, что могу уложить на лопатки даже нашего преподавателя бойцовских искусств.
— Не надо уж, — пропела Хэллин. — Я прекрасно помню, как ты после этого достопамятного события носилась по этажам как угорелая, вопя от радости. Вот, — она обернулась к Айении, — как тебе не повезло: твоими соседями оказались заучка-ботаник и суперразрушитель. А у тебя какие таланты?
— Э-э-э, — Айения судорожно замялась: девяностопроцентные оценки по объединённому естественнонаучному тесту теперь не казались таким уж достижением.— Никаких... — еле слышно закончила она.
— Как? — изумленно посмотрели на неё девушки. — Ведь ты же Шонор!
'Вот и прекрасно', — подавленно подумала Айения. — 'Только обрела свой род, как немедленно стану его позором'. Она выглядела настолько расстроенной, что подруги решили успокоить её.
— Не беспокойся, — уверенно заявила Оролен. — В Друине ты пройдешь столько тестов, что какой-нибудь талант у тебя обязательно обнаружится.
— Да, точно, — подключилась Хэллин. — С твоими генами у тебя наверняка всё получится, просто дар иногда проявляется поздно и там, где ты его совсем не ждёшь.
— Спасибо, — проговорила Айения. — Не стоит. Я и не претендую поступить в Университет. Для меня достаточно просто побывать в Друине.
— А вот это зря. Нужно в себя верить. Никогда не знаешь, что случится в будущем. Кстати, Оролен, у меня весьма неприятная новость. Кажется, нам придётся...
— Вижу, вы уже в полном комплекте? Н-да, милой поездочку не назовёшь, — Хэллин перервал тот же самый парень, успевший нахамить раньше. Он стоял в проходе, сложив руки на груди и издевательски улыбаясь. Оролен быстро повернула к нему голову и на её губах тоже расцвела ослепительная улыбка:
— Лецри! Какая радость! А то я уже соскучилась!
— Не скажу о себе того же. Твоя подруга меня уже послала, показала, так сказать, свой культурный уровень. Сакаят, может, ты чего добавишь, продемонстрируешь, что безродным никакое образование не поможет?
Все вокруг в шоке замолчали. Нервная судорога передёрнула лицо Оролен, но она моментально взяла себя в руки и саркастическая улыбка вернулась на место.
— Лецри, давай выйдем, а? Вспомним прошлое! Ну, — улыбка приобрела почти соблазнительный оттенок, — давай, чего ты ждешь?
Но парень только хмуро посмотрел на неё, повернулся и направился на своё место.
— Слабак! — язвительно крикнула Оролен ему в след. Все тихонько захихикали, затем вернулись к своим делам, а Оролен обессилено откинулась на спинку кресла. — Боги, как он меня достал! Я надеялась, что хотя бы здесь освобожусь от него.
— А что ты предложила ему вспомнить? — полюбопытствовала Айения. — И вообще, кто этот парень и откуда вы его знаете?
— Это парень из нашего колледжа, Акарас Лецри, — нехотя стала рассказывать Хэллин, а Оролен только пренебрежительно махнула рукой. — Просто помешан на знатности и древности рода. Вечно доставал нас, отпускал замечания насчет нашей родословной. Уж кто бы говорил, — хмыкнула она. — Однажды Оролен просто вызвала его на улицу поздно вечером и надавала ему по заднице. С тех пор он немного приутих.
— Н-да, — Оролен с явным удовольствием предавалась приятным воспоминаниям. — Фингал на его хорошенькой физиономии светил ярче солнца!
— Впрочем, — задумчиво проговорила Хэллин, — у него есть причины для такого поведения. Пусть и извращенские.
— Для такого кретинского поведения нет оправдания, — решительно заявила Оролен.
— Ну, ты же знаешь его семейные обстоятельства...
— Какие обстоятельства? — полюбопытствовала Айения. Хэллин повернулась к ней и начала рассказ, было видно, что ей нравится 'сплетничать':
— Он — единственный наследник рода Лецри, который является одним из самых древних в Империи. Они известны уже семнадцать тысяч лет, всегда служили Императрице, в основном, в качестве воинов. Получали кучу титулов, но только личных, наследственный титул всё время 'срывался'. Сейчас это стало просто семейной манией Лецри. Они уже имеют два личных графских титула в предыдущих поколениях подряд. А Акарас — единственный наследник в этом поколении, то есть ему с малых лет вдалбливали, что он обязательно должен получить титул, ведь он — представитель знатного и старинного рода. Так что неудивительно, что он такой психопат.
— Так и знала, что ты обзовешь его невинной жертвой, — энергично заявила Оролен. — Впрочем, с такой матерью это неудивительно.
— Его отец, — продолжила объяснять Хэллин, — очень уважаемый человек, начальник Второй Эскадрильи Императора. Кажется, свои закидоны Акарас от него тщательно скрывает, но вот его мать... Она из рода Тэйво.
— И что? — удивленно посмотрела на неё Айения.
— Ах, да, ты же не знаешь. С тех пор прошло много лет, и про это даже в учебниках не пишут, но в Друине такое помнят, ведь для нас это живая история. Тэйво — очень древний род, он был одним из первых земных родов, кто выдвинулся при Дворе, ещё в первом тысячелетии Правления. Он был очень уважаем, имел два наследственных титула: баронство и маркизат. Всё было прекрасно, но, когда начался Мятеж, они предали Императорскую семью.
— Как?! — воскликнула Айения.
— Когда, — искусно нагнетая напряжение, тихим голосом заговорила Хэллин, — принцесса Лора, проводившая эвакуацию детей из Друина и имущества имперских музеев, случайно оказалась рядом с фамильным поместьем Тэйво в горах, где прятался весь их род, она попросила об укрытии и транспорте. Они отказали ей...
— Какой ужас!
— Ещё бы! Её Императорское Высочество, конечно, улетела с Земли, но Тэйво были опозорены навсегда. После Возвращения они, не дожидаясь вызова, приехали ко Двору, торжественно покаялись, добровольно отдали всё своё имущество, но это не спасло их от ссылки. Их сослали на Венеру на много тысяч лет. Только полторы сотни лет назад их вернули обратно и теперь они яростно желают вернуть былую славу своего рода, а Алиса Тэйво просто помешана на этом. Очевидно, она и вложила в своего сына все эти бредовые представления о родовитости.
