Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Евромайдан и либеральный фашизм


Жанр:
Политика
Опубликован:
29.01.2021 — 12.07.2022
Читателей:
1
Аннотация:
Читатель! Если тебе понравился текст, можешь оценить его в рублях. Счет СБ 5469 3800 6920 3585
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Если суммировать отрицательные образы врагов и собственные политические образы 'свободных людей европейского выбора', то окажется что образы 'советского пролетария' и 'партаппаратчика' (какими их преподносили в эпоху поздней Перестройки) противостоят образам 'европейского буржуа' и 'западного интеллектуала'. Без имиджевой шелухи видно классовое противопоставление.

Социальный расизм и классовая ненависть имеют одинаковую природу, поскольку обусловлены разделением общества на классы. Это, скорей, вопрос терминологии, поскольку классовая ненависть есть общее понятие. Ненависть высших классов к низшим чаще называется 'социальным расизмом', низших к высшим — 'классовой ненавистью'.

Классовая ненависть — проявление неприязни эксплуатируемыми классами к эксплуатации и эксплуататорским классам. Конечной целью ее является ликвидация самого принципа классового разделения общества, потому классовая ненависть заканчивается там и тогда, когда бывшие эксплуататоры оказываются на одинаковом социальном положении с бывшими эксплуатируемыми. В случае гражданской войны 'уравнивание' принимает форму физической ликвидации представителей высших классов. Впрочем, классовая гражданская война обуславливается радикальным нежеланием эксплуататоров терять свои богатства, власть и привилегии.

Социальный расизм, наоборот, радеет за сохранение существующего устройства общества, разделения на высшие и низшие классы, сословия, страты, исповедуя жесткое экономическое, правовое и силовое принуждение низших социальных слоев к покорности. Вокруг выстраиваются теории 'справедливого устройства общества' эксплуатации, в котором 'более способные возвышаются над неспособными'. С течением тысячелетий демагогия не раз изменялась по ходу смены формаций: с рабства на феодализм, в на капитализм с разнообразными его стадиями. Соответственно, менялись формулировки утверждающие 'естественного права' элиты владеть рабами, крепостными, частной собственностью.

Как ни странно, социальный расизм не противоречит ни идеям демократии, ни либерализма. На 'родине демократии' — в Древних Афинах свободы граждан сочетались с частным рабовладением и коллективной эксплуатацией 'общественных рабов'. Общество свободных спартанцев, славившихся аскетизмом, тем не менее, держало коллективном в рабском подчинении целый народ элотов.

В более близком к Украине примере — Речи Посполитой — самый захудалый и нищий шляхтич обладал высокой степенью личной свободы и имел множество прав. Мог наложить вето на решение любого сейма; имел право на 'рокошь' — восстание против центральной власти, если считал ее действия несправедливыми; право на 'наезд' (он так и назывался) — вооруженный набег на обидевшего его соседа. Одновременно шляхта в подавляющей своей массе испытывало столь высокомерное презрение к 'быдлу' (как своим польским крепостным, так и к белорусским и украинским). Социальный расизм обострился в ней до сознательного отказа от славянских корней и принятия теории 'сарматизма' — объявления себя потомками древних свободных кочевников сарматов, завоевавших славянское 'быдло'. Позже шляхтичи, а за ними и все поляки стали доказывать, что только они 'чистые славяне', остальные — смесь всяких разных пришельцев их Сибири и недр Азии по недоразумению освоивших славянский язык. Дворянское сословие обычно пользовалось известными свободами, принимая за норму бесправие эксплуатируемого 'третьего сословия'.

Развитые демократии Европы 19-го века нормой считали эксплуатацию населения колоний, обосновывая это 'дикостью' и 'не цивилизованностью' туземцев, равно ограничение политических и экономических прав рабочих и прочих низших классов. Равно целых категорий общества, например женщин. США и по прошествии века после Декларации Независимости считало нормальным рабство. Исторические примеры можно множить и дотянуть до сего дня, но без теоретического осмысления феномена они останутся лишь примерами.

Норма бороться за свободу против угнетения, бесправия, тирании. Но кто определяет меру освобождения? Социум? Личность? Концепция личной свободы предполагает последовательное 'полное' освобождение личности от диктата не только государства, общества, но и прочих довлеющих обстоятельств. Рано или поздно свободная личность сталкивается с одним из главных ограничителей свободы — необходимостью добывать хлеб насущный тяжким трудом. Однако 'свободной личности' необходимо, чтобы все время ее жизни превратилось в свободное время. От этого потребность в жизнеобеспечении никуда не девается, поэтому трудиться за свободную личность должен кто-то другой. Равным образом свободная личность претендует на власть, в том числе на власть над умами. На закрепление своего высокого положения в социальной иерархии.

Достигнуть желаемого можно многими способами. Самый древний и простой — силовое принуждение. Это 'военная демократия' ряда народов, живших разбоем и войной. В последствии 'личности' утверждались за счет разделения общества на классы. Здесь надо отделять зерна от плевел: разделение общества на страты обусловлено разделением труда: управленцы, ученые, воины нужны любому сколь-нибудь жизнеспособному обществу. Именно подобное разделение обуславливает прогресс, в том числе и социальный. Но в ходе прогресса высшие классы становятся эксплуататорскими, а затем и паразитическими, этот прогресс тормозящими.

Борьба за освобождение (то есть свержение прежних паразитических классов) является частью общественного прогресса. В различных обществах и на разных исторических этапах эта борьба за свободу принимала прямо противоположные формы. Например, коммунисты боролись и борются за 'освобождение трудящихся от власти капитала', а либералы 'за освобождение граждан от произвола и насилия тиранов', либертины вообще 'за освобождение личности от пут условностей общественной морали'. Соответственно, либералы и либертины воспринимали различные формы социального расизма, поскольку их тоже должен кто-то кормить. Во времена эпохи Просвещения обозначились контуры либерального фашизма, пока что только в идеологическом зародыше.

Хотя в течение тысячелетий грубое насилие заменялось социальными институтами права, экономики, государства, всегда стоял вопрос о моральном оправдании разделения общества на классы. В религиозных обществах вопрос решался просто: такова воля Божья, столь разумно устроившего мир и разделившего общество на богатых и бедных.

В менее религиозных обществах (например, древний Китай) построением подобных конструкций занимались философы. Как люди здравомыслящие, они приходили к выводу, что иерархия общества есть благо. Потому Конфуций выстроил схему подчинения младших страшим (в самом широком смысле терминов) как основу добродетели. Из чего вывел, что для достижения равенства нужно изначальное неравенство. В древней Греции 'Идеальное государство' Платона разделено на три сословия (схема сильно повлияла на Средневековую политическую мысль). При этом Платона не очень беспокоило наличие в окружающей действительности рабов, он оговаривал, что рабы должны происходить из варваров, а не из граждан.

Либералы времен буржуазных революций 16-18 веков еще не были либерал-фашистами, поскольку фашизм — массовое движение, характерное для 20 века. Несмотря на то, что во время Великой Французской революции уже были опробованы методы: революционный террор, уничтожение населения в Вандее, разрушение до основания города Нант и уничтожение всех его жителей цели этого движения были демократическими — обратными целям либерального фашизма. Ликвидация сословий и сословных привилегий, свобода личности, всеобщее равенство. Либерально-эгалитарная идеология в агрессивной форме. Мир якобинца разделился на революционеров и контрреволюционеров. Буржуазия, пролетариат, крестьянство выступали заодно: 'Свобода! Равенство! Братство!' В краткий момент классовая ненависть и социальный расизм обратились против других 'старых' социальных расистов и их институций.

Позже марксисты обосновали их стремление к свободе стремлением капитала к свободе рынка, в том числе рынка труда, потому объективно было заинтересовано в установлении личных свобод для всех. Заодно, к захвату власти, смене формации. Н

Дело не только в экономике. Французская Революция явилась также и следствием длительных идеологических процессов начатых философами еще в эпоху Реформации (борьба за религиозную свободу) и подхваченную идеями Просвещения. Идея свободы восторжествовала 'в чистом виде'. Важнейшим следствием торжества новой идеологии стало изменение массового сознания. Из подданства сюзерену как воплощения государства, от члена сословия, цеха, общины (клетки социального организма) выделилась личность — атом. Отныне атомарное сознание стало превалирующим. Люди-атомы могут слипаться в молекулы — семьи, составлять сложные соединения, но остаются все такими же эгоистичными 'первоэлементами'.

В правовом поле это означало переход от концепции 'полицейского государства' к 'правовому'. Здесь вновь следует обратиться к терминологии. 'Полицейское государство' в политологии это вовсе не государство, управляемое в основном с помощью и методами полиции, как принято 'расшифровывать' на слух. Понятие происходит от древнегреческого 'политиа' — 'искусство управления полисом (городом). Термины 'политика' и 'полиция' происходят отсюда же. 'Полицейское государство', следовательно, таково, где в идеологии и праве исповедуется примат государства, его абсолютный приоритет над личностью, а государственных институтов — над частными и общественными.

'Правовое государство' терминологически не примат Закона, Права, а система существования личности в государстве. Примат Личности. Отношения личность-государство регулируются только сводом законов, в остальном личность свободна от обязательств перед государством, как и государство перед отдельной личностью. Личности так же свободны в отношении друг друга, их взаимные обязательства определяются только юридическими кодексами и частными договорами.

Несмотря на последовавшую за революцией и Наполеоновскими войнами реакцию, 'царство свободы' все же наступало. К середине 19 века либерализм показал свои врожденные пороки. Свободный рынок породил кризисы, позже — монополии, естественным путем образующиеся на нерегулируемом рынке и устанавливающих настоящую экономическую диктатуру. К власти пришли крупные компании, давящие мелкую буржуазию и превращающие ее в пролетариат. Эти факторы вели к сильному имущественному расслоению. В области права большие состояния оказались 'более правы'.

Причем не только путем подкупа и коррупции, а вполне законно — путем найма адвокатов, оплаты дорогостоящих судебных процессов и прочих отправлений закона. Естественно, законы издавались в пользу богатых. Выборы превратились в соревнования кошельков, конкуренцию различных олигархических групп. Сколотившие состояния нувориши довольно быстро забыли про революционные лозунги, прежде всего о равенстве и братстве, превратились в новую аристократию, сливаясь с аристократией старой. Взгляды их становились умеренно или откровенно реакционными и консервативными (исключая экономические вопросы). В своем кругу имущие классы признавали равенство и свободы, а вот неимущих в них ограничивали путем введения различных цензов: имущественного, оседлости, образования и прочих. Главным правовым регулятором стал договор найма на работу, довольно жестко ограничивающий доходы и свободное время наемных рабочих. 'Правовое' государство в эти вопросы старалось не вмешиваться, как в частные договора между 'свободными личностями'. Основой угнетения стал свободный рынок труда. Неимущие классы остались бесправными и угнетенными, потому с промышленной революцией вопрос социальной справедливости и равенства становился все более актуальным. Тогда-то на волне новых пролетарских бунтов возник 'призрак коммунизма', о котором написали в своем манифесте отцы-основатели марксизма. Одновременно Прудон сформулировал принципы анархизма (ультралиберального социализма). Возникли 'не идеологизированные' течения собственно рабочих — тредьюнионизм — призванный решать насущные вопросы подъема оплаты труда, сокращения рабочего дня, социальных гарантий и так далее. То есть оформления 'более справедливого' коллективного договора между капиталистом и его работниками.

В противовес этим социалистическим течениям, а так же понимая, что с пороками либерализма надо что-то делать возникли новые концепции: конституционного государства и социального государства. Первое стало развитием концепции правового государства, но теперь Право стало выше Личности, а государство превратилось не в заложницу законов и законников, а в самоценный развивающийся организм, осуществляющий свою деятельность в соответствии с основными принципами, изложенными в конституции. Капитализм привел к промышленной революции, умножилось общественное богатство. Им надо было управлять, надо было бороться за интересы национального капитала на международном уровне, в том числе военной силой, крепко держать свои народы в узде, в то же время сглаживая конкурентные противоречия внутри класса капиталистов — противостояния монополий.

Социальное государство, фактически то же конституционное, но вдобавок перераспределяющее доходы богатых в пользу бедных через государственные программы и социальные фонды. Использующее не только 'кнут' Закона, и 'пряники' пенсий, пособий, бесплатной медицины и образования. В отличие от коммунистов, требовавших смены формации (то есть обобществления средств производства), социальное государство не ставит вопрос о ликвидации классов и частной собственности. В силу многих причин концепция социального государства в 19 веке реализована не была, хотя имела тенденцию к воплощению в виде 'прусского казарменного социализма' по инициативе Бисмарка.

Необходимость подавления стихийных восстаний рабочих, равно борьба с набирающим силу различного рода социалистическими движениями, потребовала теоретического обоснования необходимости существования и сохранения социального неравенства на уровне 'Века Прогресса'. Социальный расизм требовал обретения новой идеи, как для социальной демагогии, так и самооправдания. Идея божественного установления уже не годилась, поскольку добившееся свободы совести общество уже плохо воспринимало подобные идеи. Бога заменили на Природу. Все определяет игра природы: неимущие это недоразвитые, ущербные особи, на образование и к коммерции не способные, потому их удел полурабские условия труда и жизни. 'Все справедливо'.

Первым вестником стали работы создателя расовой теории Габино. Его труды оказались актуальны, как раз начинался новый этап захвата и эксплуатации колоний, туземцев невозможно было признать равными колонизаторам.

'Вовремя' подоспели труды Мальтуса, а за ним и Дарвина. Теория эволюции, конечно, принималась консерваторами в штыки, а вот 'борьба за существование', 'выживание вида' и 'естественный отбор' как нельзя кстати подходили духу капиталистической конкуренции. Теорию Дарвина к социальным процессам приложил Герберт Спенсер, автор максимы 'выживает сильнейший', а довел до окончательного совершенства Уильям Самнер. Разумеется, оба были либералами, особенно в экономической сфере. Их взгляды имели особенный успех в США, где стали почти господствующей идеологией. Прижился в Америке и расизм, став особо популярным после Гражданской Войны, как компенсаторная реакция южан на поражение и отмену рабства. Так был подготовлен идейный субстрат для зарождения явления, позже названного либерал-фашизмом.

12345 ... 8910
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх