| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Шелепин развел руками.
— Ну, обещать-то мы можем, но надо потом смотреть, после всех чисток. Может и на повышение пойдет Серега, он, в принципе, хороший профессионал, настоящий чекист — к рукам ничего не прилипало, не то, что у Сторожева в ХозУ.
— Ничего, главное, что Антонов с нами и обеспечит доступность к нашим товарищам из Политбюро. Хорошо, — Мазуров хлопнул ладонью по колену, — что там дальше по плану?
Ему ответил Егорычев.
— Самое сложное — подготовить общественность к переменам в структуре власти. В принципе, советские люди уже привыкли к "личным заслугам дорогого Леонида Ильича". И за рубежом Леня в каждой дырке был затычкой. Только пора экономические вопросы решать Косыгину самостоятельно. Алексей Николаевич еще крепкий старик, информацию о его предстоящем инфаркте от группы Леонова "Омега" Чазов получил и успешно угрозу предотвратил. Теперь наш премьер-министр этот год сможет плодотворно поработать над экономикой, теперь ему никто мешать не будет.
— Насколько подробно Косыгину объяснили ситуацию? — поинтересовался Шелепин.
— Снова-таки в общих чертах. О будущем не рассказывали, но провели обследование у Жени, — Бобков кивнул в сторону Чазова. — Рассказали про его будущие инфаркты, про то, что смертушка рядом, но можно отодвинуть. Ну и легендировали всю операцию под видом возвращения "комсомольцев" из опалы, мол, в Политбюро собираются отпускать Брежнева на пенсию и будут возвращать молодых.
— Он поверил?
— Так мы с ним говорили в присутствии чародеев из отдела "Омега", — хохотнул Бобков. — Когда этот Вронский на меня посмотрел, мне самому захотелось срочно бежать в Совет министров и спасать пятилетку от провала.
— Ясно. Теперь по внутренним делам. Вадим, как там по милиции дела обстоят? — Мазуров посмотрел на бывшего главу МВД.
Тикунов встал со своего кресла, зачем-то одернул теплый свитер с оленями.
— Кстати, Вадим, откуда у тебя финский свитер? Ты же в своей Верхней Вольте в одной рубашке ходишь? — Шелепин не преминул поддеть соратника.
— Так у нас там жарко, а как приеду в Москву — жутко мерзну везде. Никак не привыкну к смене климатической зоны, — Тикунов грустно улыбнулся.
— Вот сели бы мы с тобой на "зону", там бы и привыкли, — не унимался Железный Шурик.
— Так, Александр, угомонись. Сейчас и до тебя очередь дойдет, — Мазуров погрозил Шелепину пальцем. — Вадим, как там Щелоков?
— Николай Анисимович — реалист. Он Андропова ненавидит, так что расклад сразу уяснил. Согласен нас поддержать, за кресло министра внутренних дел не держится, готов уйти на пост секретаря ЦК. Хотя стоит отметить, что милицию он здорово реформировал. Зарплаты личному составу поднял до уровня армейских, жилье построил сотрудникам, общежития. Научно-техническую базу создал, теперь все следователи со специальными чемоданчиками криминалиста выезжают на происшествие, научные отделы везде, эксперты. Ну и престиж работников милиции...
— Ты по делу говори, про Щелокова не забудем, главное, чтоб не мешал. И пусть вернет Крылова, а Чурбанова уберет. Мы поможем, — Мазуров нетерпеливо пролистал документы, лежавшие перед ним на журнальном столике. — Он, кстати, единственный из высшего руководства МВД, кто поступил как настоящий офицер. В будущем, я имею в виду... Продолжай, Вадим.
Тикунов посмотрел в папку, которую держал в руках, и снова стал докладывать.
— Итак, по МВД усиления как бы не будет, но секретным приказом некоторые подразделения будут нести круглосуточное дежурство. По Москве и Ленинграду начальники городских и областных управлений предупреждены. На всякий случай в каждый райотдел завезли оружие, сотрудникам выдали табельное, а автоматическое закрыто в специальных оружейных комнатах. Наши люди контролируют ситуацию и при получении специального кода по телефону обязаны вооружить милиционеров. Но это только в случае чрезвычайной ситуации.
— Ну, что ж. Теперь по КГБ. Филипп, ты с Шелепиным и Семичастным согласовал все кадровые перестановки? Кого возвращать, а от кого избавляться?
— Да, Кирилл Трофимович, мы по КГБ не выносили на общее обсуждение подробности, там все под контролем. Андропов, Цинев — в первую очередь. Цвигуна думаем не трогать, использовать в Азербайджане и Таджикистане, он там четыре года у таджиков и восемь лет у азербайджанцев КГБ возглавлял. Всех там помнит, местные нравы знает. Так что попробуем сыграть на его самолюбии, мол, спасай страну, Семен Кузьмич. Он писатель, тщеславен, посулим ему премии литературные, преференции — пусть там дерьмо поразгребает, тем более что уже чистил эти авгиевы конюшни.
— Да там чисти-не чисти, все равно дерьмо все не выскребешь, — Мазуров досадливо махнул рукой. — Ладно товарищи, союзные республики — это дело второе. Нельзя делить шкуру неубитого медведя. В Москве порядок наведем, потом и до окраин дотянемся.
— А что по зарубежью? — снова подал голос Месяцев. — Как с Польшей, Чехословакией, ГДР будем работать?
— Не гони лошадей, Коля, куда нам на заграницу сейчас? Мы вон республики пока не трогаем, а ты куда хватил! Потом обсудим, как только перестановки пройдут и все устаканится.
Простите, Кирилл Трофимович, а кого на Генсека будем ставить? Вас? — внезапно спросил Петр Демичев.
Мазуров внимательно посмотрел на министра культуры. Потом обвел взглядом своих соратников.
— Да нет, товарищи, куда меня-то? Я ведь тоже не молодой... Я думаю, если все пойдет так, как нам доложил генерал Леонов, то надо позволить Кулакову побороться за этот пост. Его и так многие считали преемником Брежнева. И пусть тащит наверх этого Горбачева. Сделаем его потом генеральным, пусть словоблудит, пусть вызывает раздражение у народа. Легче будет потом приструнить эту партийную вакханалию, все эти спецпайки, спецдачи и прочее. Вон, советские люди продукты нормальные зачастую купить не могут, а эти чинуши жируют... Нет, я и здесь, на своем месте нормально себя чувствую, буду, так сказать вам, товарищи, которые снова пойдут в руководящие кресла, подсказывать. Ну и направлять тех, кто ошибаться будет, на путь истинный... — Мазуров засмеялся.
Все присутствующие улыбнулись.
— Простите, Кирилл Трофимович, — Демичев от волнения даже снял очки. — Так мы что, этого балабола Горбачева все-таки будем двигать на пост Генерального секретаря ЦК КПСС?
Мазуров снова внимательно посмотрел на министра культуры СССР, затем встал со своего кресла и подошел к нему. Тот встал ему навстречу.
— Ты, Петро, как раз и будешь опекать этого говоруна. Ты же читал докладную группы "Омега" о той роли, которую этот деятель сыграет в развале Советского Союза? Так вот, мы дадим ему это все сделать!
— Как же так? - вырвалось у Демичева.
— Не бзди, Петя, все уже давно продумано. Хай этот молодец вредит, хай перестройку свою запускает, хай разгребает помои. До определенного момента. Мы ему крылышки немного обрежем, а ты, как министр культуры, вон с Колей Месяцевым, каждый его шаг освещать будете. И за каждую ошибку бить по башке. Очень скоро он станет громоотводом и лупить его будут все, кому не лень. Пусть КПСС убирает, пусть. И вот тогда партия обновится. Станет настоящей коммунистической партией.
Все замолчали. Еще недавно о смене власти в СССР никто всерьез и не думал — слишком глобальной казалась задача. Конечно, почти все понимали, что полумерами не отделаться, что кремлевские старцы мертвой хваткой вцепились в свои кресла и с каждым годом их провальные решения все труднее игнорировать или хотя бы немного изменять. А ошибки, которые совершают Брежнев и его "малое политбюро" — Суслов, Устинов, Черненко, Андропов — все чаще нивелируют все те достижения, которые сделал Советский Союз на международной арене и внутри страны.
В этот момент внезапно со своего кресла встал генерал-полковник Ахромеев.
— Простите, Кирилл Трофимович. Есть еще один важный вопрос на повестке дня. Судя по всему, нам через год придется решать вопрос с Афганистаном. Я читал докладную сотрудников "Омеги". И там написано, что в результате изменений, которые мы сейчас начинаем проводить, вся история страны и даже всего мира может измениться. Значит, изменятся и сроки начала операции там, все эти революции... Я — генштабист, я обязан предвидеть и планировать наперед. Вполне возможно, что Апрельская революция в Афганистане превратится в августовскую или январскую. И произойдет раньше. Что мы будем с этим делать?
В комнате внезапно повисло тяжелое молчание. Мазуров задумался.
Глава третья. Великолепная пятерка
Часто в кинобоевиках нам показывают, как всего лишь один герой может противостоять целой куче злодеев и менять не только судьбы людей, но и даже историю целой страны. А порой — даже спасать планету. Нас приучают к мысли о том, что герой-одиночка способен и за себя постоять, и беду предотвратить, и всех вокруг спасти. На самом деле это — полная ерунда. Героизм — это хорошо, но надо же и здравый смысл включать. Один в поле не воин. И одного, даже самого сильного, быстрого и хитрого все равно сомнут. А вот если этот герой не один?
Москва, год 1977, 5 февраля
Начальник особой группы КГБ "Омега" майор Виктор Шардин чувствовал себя, что называется, не в своей тарелке. Одно дело — разговаривать пусть с необычным, но все же подростком. Допустим, он из будущего, хотя в это верится с трудом, допустим, у него — знания и опыт взрослого, допустим, этот мальчик — серьезный боец, прямо ходячее оружие. Вот только трудно представить себе, что на самом деле в этом пионере сидит зрелый и битый жизнью мужик. А еще когда перед тобой сразу пятеро таких пришельцев, то как-то становится не по себе.
"Ведь, по сути, каждый из них старше моего отца. И не только моего — вон, мои ребятки тоже как-то скисли", — Шардин посмотрел на своих сотрудников, капитанов Сергея Колесниченко, Виталия Краснощека и Александра Маринкевича. Те сидели в аудитории, как студенты-первокурсники — притихшие и немного нервные. После того, как они стали носителями государственной тайны особой важности и узнали, наконец, чем, точнее, кем будет заниматься вновь созданный секретный отдел Комитета государственной безопасности "Омега", их, что называется, проняло. Ну, да, не каждый день даже сотруднику КГБ дадут задание обеспечивать охрану пришельцев. Пускай даже и из нашего собственного будущего. Тут все равно — свои, не свои, пусть даже инопланетяне — все же как-то понятнее. Ведь наука давно предсказывала существование других форм жизни во вселенной. А тут — бац — и машина времени! Чистая фантастика!
Первое знакомство с "пионерами" состоялось в стенах знаменитой "Бауманки" — МВТУ имени Баумана. Именно в Московском Высшем Техническом Училище еще в 1968 году был организован Научно-исследовательский институт перспективных психофизических направлений — НИИ ППН. Конечно же, под контролем Комитета государственной безопасности. И сотрудники КГБ из секретной воинской части N10003 частенько захаживали в этот институт. Кстати, НИИ ЧАВО из книги "Понедельник начинается в субботу" братьев Стругацких — это как раз и есть этот самый НИИ ППН. Откуда писатели узнали про этот институт — это уже совершенно иная история, главное, что он на самом деле существовал, хотя мало кто о нем знал. Именно туда и привезли "пришельцев" знакомиться с оперативным составом группы "Омега". Ведь им предстояло теперь влиться в эту группу.
После того памятного доклада 30 января в Институте научной информации по общественным наукам Академии наук СССР, когда члены Комитета государственного контроля узнали о том, что существует феномен перехода из будущего в прошлое, ситуация стала прогнозируемой. Конечно, все это напоминало научную фантастику, какой-то роман Стругацких, но присутствующие на даче у Мазурова члены Комитета познакомились с сотрудниками отдела КГБ "Омега". После разговора с Вронским, Сафоновым и Кустовым все сомнения отпали. Особенно когда они продемонстрировали свои способности...
Но больше всего собравшихся удивили пионеры, дети, которые разговаривали с высшими советскими чиновниками и партийными работниками, как будто бы именно они, люди, много лет стоявшие у руля СССР, были детьми! Это было невероятным! Мальчишки не только знали все, что происходило на тот момент в Союзе, причем, владели даже самой секретной информацией — они уверенно предсказывали будущее! И их предсказания подтвердились, причем, очень скоро! Одним ясновидением такое нельзя было объяснить! Это — не предвидение, это — знание! Понятно, что люди из будущего, понятно, что на самом деле "пионерам" далеко за полтинник, но ведь в голове не укладывается!
И все же любая истина всегда проходит три стадии — "не может быть", "в этом что-то есть" и "а разве может быть иначе?" Вот и в ситуации с "пришельцами" руководители отделов Комитета государственного контроля очень быстро свыклись с фантастическим, но все же фактом. И, как опытные политики, моментально включили этот факт в свою систему координат. Поэтому и возник план секретной операции "Рокировка". И сотрудники секретного подразделения КГБ "Омега" играли в ней ключевую роль.
Шардин вспомнил, как все началось...
Москва, год 1977, 25 января
В кабинете начальника Аналитического управления КГБ СССР генерал-майора Леонова сидела весьма разношерстная компания.... И хотя все собравшиеся были в штатском, несколько человек имели военную выправку и сидели за большим столом в центре кабинета прямо, будто аршин проглотили. Еще трое были похожи на каких-то ученых — таких на Западе называют "яйцеголовыми". Но самыми неожиданными посетителями этого кабинета были подростки — пятеро мальчишек в возрасте от 12 до 14 лет. Что они делали в таком кабинете и вообще в Аналитическом управлении Комитета государственной безопасности — эту загадку не смог разгадать молоденький лейтенант, выписывавший пацанам пропуска.
Зато генерал-майор КГБ Леонов, который первым понял, что из себя представляют эти "пионеры", был предельно собран и сосредоточен. Еще когда в Днепропетровске посланная им группа доложила о странном поведении 12-летнего мальчишки Максима Зверева, Николай Сергеевич ощутил некую неправильность, даже нереальность происходящего. И потом, когда старший группы майор Шардин высказал гипотезу о том, что таких вот нереальных подростков в Союзе может быть больше, Леонов не только принял ее, как основную версию, но и разработал теорию соприкосновения разных миров. Не сам, конечно — ему помогли сотрудники отдела "Омега", точнее, секретной биоэнергетической лаборатории КГБ Вронский, Кустов и Сафонов, которые составили основу этого нового отдела. И сейчас именно Сергей Алексеевич Вронский, известный узком у кругу сотрудников КГБ под псевдонимом Мерлин, курировал неожиданных гостей генерала.
После знакомства сотрудников КГБ с так называемыми "пришельцами" Вронский сразу перешел к делу.
— Итак, отвечаю на вопрос Виктора Уткина. Все вы, уважаемые гости из будущего, так или иначе стали здесь, у нас, вести прогрессорскую деятельность — в той или иной степени. Все ведь читали Стругацких, верно? Так вот, как оказалось, трудно быть Богом не только в каком-то далеком Арканаре, но и в нашем Советском Союзе. Из всей вашей великолепной пятерки наибольшего успеха достиг Виктор Уткин. Ты, Витя, спеши радоваться, я бы не стал на твоем месте так улыбаться. Да, ты присвоил себе чужие песни и на этом, как говорят у вас в будущем, "приподнялся". Но, даже если ты хотел изменить СССР, спасти его от развала и вообще навести порядок в стране, то вряд ли бы тебе это удалось. Да, ты подружился с Чурбановым и Щелоковым, даже с Брежневым познакомился, известным артистам советской эстрады песни презентовал — украденные у других авторов. Да-да, именно украденные.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
