Сэт Возрождение

направился. Это оказался вход в пещеру, огромную и не-

обычную. Скинув с себя рюкзак, и покопавшись в припасах, 15

нашел фонарь, но севший. Еще немного повозившись, взял

несколько сухих тряпок, намотал их на лежащую рядом

палку, и сделал некое подобие факела. Поджег и принялся

осматривать помещение.

Стены и потолок были ровные, словно высеченные, только все в трещинах и мхе. Подойдя к выходу, я увидел

колонну, придерживающую арку, на которой были странные

письмена. Опустил факел ниже, освещая весь проход, вода не

доставала его, и было понятно, что пещера идет не в глубину, а на подъем. Мне стало интересно, и я решил уйти в глубь, первое помещение было большое, но второе еще больше, настолько обширное пространство, что свет от факела не

освещал конец дальнего зала и потолка. Повернувшись ко

входу, я долго вглядывался в странный знак, высеченный над

проемом. Необычный символ в круге с шестью стрелками

во внутрь. Вокруг знака были изображены картины весьма

реалистичные. На них изображались люди в доспехах и пла-

щах, лица скрыты в масках, а маски те похожи были на знак у

выхода. Мне стало все это очень знакомо. Словно я это видел

уже, но сколько не пытался, вспомнить не мог.

Внутри помещения я увидел шесть колонн, которые упи-

рались в потолок пещеры и брали начало от круглой платфор-

мы на земле. Все было гладкое и отражалось от света, словно

поверхность отполировали. Я пошел в центр платформы и

увидел большой прямоугольный камень, напоминающий

саркофаг или гробницу, или даже стол. Он стоял в окружении

колонн прямо в центре, и на нем было множество символов, и посередине сверху был опять этот знак. Все-таки это был

какой-то храм. Я наклонился и долго всматривался в глубокие

вырезы загадочного символа, как вдруг...

— "Ну наконец-то ты пришел, я устал ждать". — Раздался

голос со стороны выхода.

В этот момент почему-то я не испугался. Словно кто-то

знакомый говорил. Но прошло пару секунд и мне стало весь-

ма жутко. Повернувшись в сторону, где со мной заговорил

человек, я протянул руку, чтобы осветить факелом гостя.

Факел тут же взял в руку человек, а я покорно отпустил, и

все было так же спокойно, так же несколько секунд, потом

опять прилив страха. Еще немного и у меня начнется паника.

Огонь оказался в руках незнакомца, который пошел в дальний

конец пещеры, все отдаляясь дальше. Становилось темнее, человек отошел дальше пятидесяти метров. В этот момент я

не мог понять, галлюцинация ли это или реальность. Потом

что-то вспыхнуло в конце помещения, и как быстрые змеи, ленты пламени поползли по стене всего пространства. Потом

две ленты огня встретились у входа и замкнули цепь. Вся

пещера была освещена. Я всматривался в огонь на стене и

увидел выступ, судя по всему, в нем была горючая жидкость.

Изумлению моему не было предела.

— "Ну, теперь можно и поговорить. — Не успел заметить, как он так быстро оказался рядом и заговорил со мной. — Я

долго ждал тебя Сэт. Твой путь окончен".

Я повернулся и увидел перед собой старого деда, с

прямой и длинной бородой. Облаченный в меха и темные

ткани. В руке был посох, а на плече был странный щиток с

прикрепленным черепом, судя по всему, настоящим. Глаза

у незнакомца были яркие, а цвет глубокий, что у стариков я

никогда не встречал, при этом взгляд был тяжелым, словно

прямо в душу смотрит. На одежде я увидел застежку круглой

формы с изображением таинственного знака.

— "Простите. Но вы меня с кем-то путаете". — Аккуратно

ответил я, продолжая разглядывать старика.

— "Нет, Сэт, я тебя ни с кем не путаю. И я тебя очень долго

жду". — Спокойно продолжал старик, и в голосе его звучала

твердая уверенность.

— "Но меня зовут, Роман. Я не понимаю, кто такой Сэт.

Я тут впервые. Вы не могли меня видеть раньше. И тут мне

показалось, что это все галлюцинация или что я сплю".

— "Это не сон, мальчик мой, пойдем, я тебе кое-что пока-

жу". — Слова его вновь меня заставили на секунду испугаться, но я так же быстро успокоился и пошел за ним.

Старик подошел к стене неподалеку, прикрыл глаза, про-

шептал что-то и огонь стал гореть сильнее. Он открыл глаза, взглянул на меня и протянул руку, указывая на стену, где была

изображена картина, а рядом с ней и другие.

— "Давным-давно, в эпоху Бордривов, древних предков

наших, что воевали со скверной земли этой, очистился мир

наш и стал он прекрасен. Но были те, кто пришел, извне

нашего мира, преодолев миллионы звезд на своем пути от

дома своего, они искали источники жизни и процветания. И

нашли его здесь, и подчинить хотели себе то, что дома по-

теряли. Но сыны, чтившие наследие, отдавать это не стали, и войной ответили, ведь в мире им отказали. Чужаки знали

один язык, — смерти и насилия, а сыны земли этой ответить

смогли доходчиво. И звали их Сэты — они воплощение силы, справедливости и добра. Преданные дети своей планеты. Их

нельзя было сломить. Народ Сэтов был силен. И множество

тысяч лет они оберегали планету от скверны, что ломилась в

этот мир. Но нас становилось все меньше, а врагов все больше.

И последнее сражение приняли наши братья, чьи души по-

чернели, чьи души в клетки загнаны были. А Сэтов осталось

очень мало, а позже и вовсе все пропали".

— "Когда Сэт становился воином, и прошел поля битвы, он уходил искать смерти в объятьях своей матери природы.

Но находил то, что заслуживал, ведь был достоин обладать

правом предков. Он находил храм, где получал заслуженных

десять лет сна на алтаре Бордривов, но, проснувшись, вовсе

спать не мог, становился бессмертным и получал великий дар".

В этот момент рассказа я увидел на картине алтарь, стол, окруженный шестью колоннами, и знак в кольце. Я повер-

нулся и поднялся к тому прямоугольному камню, и увидел

этот же знак.

— "Но если вы говорите, что вы тысячелетиями ходите по

земле и что бессмертны, значит вы уснули на этом столе?" —

Звучало как бред, и я сам не успел понять, когда начал верить

в этот бред. Опять поймал себя на мысли о галлюцинациях. —

"И значит вы Сэт, а не я".

— "Я лишь хранитель этого места, святилище и я — одно

целое. Мне поручено было встречать сыновей Бордривов и

провожать их, а также указывать путь, указывать путь Сэтам.

А ты — Сэт".

— "Но мой отец или мать не были бессмертными. Они

умерли. Значит нет у меня крови Сэтов".

— "Не в крови дело. И не род с его корнями наделяет дитя

земли нашей наследием. А то, что в душе, то, что мы выбра-

ли. А ты в своей душе выбрал то, что выбирали твои предки: честь, справедливость, отвагу, добро. Вот что важнее. Ты ведь

ушел искать свою смерть и пришел сюда".

И тут меня словно осенило. Словно мне напомнили то, что я забыл. Как будто я всегда знал, что я Сэт. И знак этот

очень мне был знаком. Знак Сэтов.

— "Видишь, ты уже начинаешь вспоминать. Ты первый

Сэт за последние двадцать пять веков. И поэтому память о

твоем народе будет приходить долго. Но я постараюсь уско-

рить этот процесс. — Старик опять зажмурился, но потом

открыл глаза. И в этот момент я почувствовал по моей руке

ползет что-то. Я опустил глаза и увидел черноглазую змею, что встретил у горы. — Когда проснешься, она тебе многое

поведает. Ее зовут Дэаль".

— "Когда я должен лечь спать?" — Сказал я, и чувствовал

как усталость и боль вновь охватывают мое тело.

— "У тебя мало времени. Ложись и получи то, что за-

служил". — Старик протянул руку и коснулся ладонью моей

головы. После я залез на алтарь. И когда повернулся, увидел, что его нет рядом. Рядом валялся догорающий факел. Змеи на

руке не было. Я хотел встать, но боль в голове меня уложила

обратно.

Я закрыл глаза и вслушивался в тишину. Множество

мыслей хлынуло. Я думал, что все это галлюцинации. Что

это не взаправду. Но кое в чем была правда, у меня нет вре-

мени. Это мой последний сон. Я завтра точно не проснусь.

И сегодня утром я в последний раз любовался солнцем на

рассвете, в последний раз чувствовал тепло дня, и больше не

услышу журчания воды, пения птиц, шелеста травы и листьев.

Я умираю, и пусть отчим сказал, что я никому не нужен, что

никто не вспомнит про меня. Я умираю счастливым, пусть и

мучился всю жизнь. Но я остался сильным. Я распрощался с

болью, горечью, мучениями — это все позади. Они не сломали

меня. Я чувствовал, как ухожу во тьму. Слеза протекла по

виску. Но я был счастлив, в последние дни я увидел то, что

сделало меня счастливым.

— "Спасибо тебе мир, за свою красоту".

Глава 2

Бабочка

Окружающий нас мир был очень велик. А времени всегда

не хватает, чтобы изучить его, увидеть то, что неведомо, ус-

лышать то, что удивит, почувствовать то, что испугает. Может

наш лимит неспроста, ведь мы тогда утратим цену нашей

короткой жизни, если будем бессмертны, может чувства есть

только у тех, кто знает цену всего того, что его окружает. Я

думал, что все люди видят мир так же, как и я. Но пелена

алчности укрылась на их глазах, путь религии выложен

путем войн и крови ради денег, а местом обогащения стала

природа, а животные, что в ней обитают, рассматриваются

как еда, не более. Человечество уничтожает себя, оно слепо

идет в пропасть. Человек не знает зачем живет, зачем умирает, воображая, что попадет в другой мир.

Я все понимал и помнил, как я сквозь дождь набрел на

эту пещеру, что некогда была святилищем древнего народа, что узнал о существовании высших сил, что я часть того, что

забыто. Я умирал. А сейчас, где я?

Яркий свет бил в глаза всей своей солнечной массой.

Лето, такое, каким я его никогда не видел. Маленький маль-

чик играл на поляне у реки, за ней тянулся мост, а по другую

сторону, как замок, стоял огромный белый дом. Мальчишка

смотрел вверх на пролетающих птиц, и, следуя его примеру, я уставился на огромное количество ласточек, которые летали

высоко в небе, изредка опускаясь ниже к реке.

— "Рома!". — Я обернулся и увидел красивую женщину, она шла по мосту к поляне, у нее были светлые волосы и не-

обычайно красивое лицо, знакомое лицо. — "Сынок, пойдем, папа приехал, привез подарки".

— "Иду, мама". — Вскликнул за мной ребенок и побежал

к мосту навстречу к женщине. Меня он не заметил, как и

женщина, словно я невидимка, тут я и понял.

Это я, это мое прошлое? Моя мать, наш дом, мое детство.

Может я сплю и вижу то, что всегда мечтал увидеть, может

умер, и попал в рай, в свои воспоминания. Было все равно, мне было хорошо тут, я увидел мать, а теперь хочу увидеть

отца. Сделав один шаг, вслед за своим прошлым, которое под-

нималось по ступенькам к дому над рекой, я словно шагнул

в другой фрагмент своей забытой детской памяти. У камина

стоял мужчина лет тридцати, он что-то рассказывал своей

семье, а я стоял позади и смотрел на него, и представлял, что было бы, если бы они не погибли, как бы я жил и какой

бы была моя жизнь. Картинка опять поменялась и я увидел

себя, только уже десятилетнего, в окружении детей из школы.

Они швыряли в меня комки грязи, пиная землю, по которой

недавно прошел дождь. Что-то выкрикивали, и наслаждались

тем, как мальчишка весь в грязи, сидя на коленях, плачет и

просит их остановиться, чем раззадоривает обидчиков все

больше и больше. Еще один фрагмент жизни, где мне тринад-

цать. Общага, прокуренный коридор, а в нем ко мне пристает

здоровенный мужик с угрозами. Снова перемотка, и уже пят-

надцатилетний Рома стоит в окружении сверстников, которые

вынуждают его на драку. Я наблюдал за всем этим, и во мне

кипела ярость, я хотел подойти и проломить голову тому, что

больше всех выкрикивал оскорбления, изредка прерываясь

лишь для того, чтобы подойти и ударить в лицо, только ради

унижения, ведь калечить меня нельзя было. Они так и играли, нельзя ломать снаружи, так поломаем внутри. Ненависть ки-

пела во мне, чувства сбивались в одну волну ярости и жажда-

ли обрушиться на того, кто меня унижает, унижает того меня, который стоит и молчит. Контроль был ослаблен и я рванулся

биться, защищая свою копию из прошлого, но ничего не прои-

зошло, я лишь пролетел насквозь, словно я был приведением.

Тут я заорал и начал размахивать руками в надежде зацепить

хоть кого-то, но все впустую, картинка продолжала идти по

своему сюжету, и перед концом этого видения, я лишь заметил

как один из толпы малолеток вытащил перцовый баллончик

и начал заливать его в глаза беззащитному пареньку, который

просто стоял и терпел издевки.

Я закрыл глаза, и не хотел открывать их. Надеялся, что

скоро все это закончится, эта пытка выедала меня изнутри.

Я ненавидел самого себя за то, что позволял так над собой

измываться. Добро, кому нужно было мое добро, я виноват в

том, что дал им право безответственного поведения. Я виноват

в том, что ни разу не ответил. И лучше бы меня убили в од-

ной из драк, лучше смерть в борьбе за свою честь, чем жизнь

постоянного унижения. Я знал, что прошлого не вернуть, но

если бы представилась такая возможность, я не стал бы ща-

дить их жизней, не стал бы жалеть их, ведь они не проявили

жалости ко мне. Все, чего мне хотелось — исправить ошибку.

— "Дитя мое, я знаю тебе пришлось нелегко, постарайся

успокоиться, ты должен многое узнать". — Женский голос

исходил отовсюду. Голос, который был наполнен жизнью, успокаивающий и усмиряющий. Я открыл глаза и увидел

огромное дерево, необычайно высокое. Под ним расстилались

горы, и они казались такими маленькими на фоне этого чуда

природы. Осмотревшись вокруг, я ждал продолжения разго-

вора таинственного собеседника.

— "Я — Акиара, мать всего живого на этой земле, ведь я и

есть эта земля. У меня много имен, много лиц и я являюсь к

детям лишь только в облике, что им знаком. Так как ты послед-

ний Сэт, я могу общаться с тобой, не появляясь на глазах. И я

хочу, чтобы ты увидел, чтобы узнал все, что было, а главное, ты должен помнить это, ведь это все, что у тебя есть. При ро-

ждении этого мира, нас было девять, девять планет и мы были

семьей, у каждого был свой дар и свое проклятие. Мы должны

были бороться с ним, иначе погибали. Звезды имеют разум и

чувства, и раз у нас было начало, будет и конец. Все не вечно".

— "Давным-давно, на моих просторах, была единая земля

и единая вода. При формировании жизни, которую я излуча-

ла, были дети мои чужды мне и они вонзались друг в друга.

Полчища ужасающих тварей, кровожадных и устрашающих.