Решала

Вернёмся к местной магии. Но даже в условиях способствующих лишь угнетению знаний, местный инструментарий весьма интересен и полезен. Даже то, что знал Диггори мне очень пригодится в следующих моих воплощениях, а когда я выпотрошу, знатока разного интересного — дедулю с бородой, то обрету поистине ценный багаж знаний. Дело-то в том, что вся известная и встреченная ранее мною магия, построена на плетениях. И даже здесь мой магический взор четко демонстрирует, что при оперировании палкой, формируется ритуал-вызов. На него и отвечает инфосфера формированием уже целого комплекса плетений: по забору из пространства нужного количества энергии и формированию нужных плетений для конкретного запрошенного ритуалом функционала. Все это происходит молниеносно. То есть пока маг бурчит вербальную формулу и вертит палкой движение вызов, все это воспринимается инфосферой как своеобразный «хоткей», на который она, поняв что там хочет этот тормоз, моментально выдает результат. Вот и выходит, вроде и магия заемная, но ритуал-вызов запитывает маг от своего резервика.

Что за резерв вообще? Ну такое надо знать или, как минимум, догадываться. Это некое образование в ауре, которое набирает из окружения энергию (ману) и удерживает ее. Своего рода полость с «насосиком» большей или меньшей вместимости, куда, в зависимости от тренированности этого аурного образования, втягивается с большей или меньшей скоростью энергия. В мирах, где маги магичат только от своего резерва, очень ценится его объем или скорость восполнения. И там могучий маг тот, у кого он развит и тренирован. Я так начинал, к слову. Но после обрел источник. Источник? Это некое, неясное даже мне, аурное образование, которое вырабатывает свою энергию. И ты всегда со своей магией в любом мире, даже бедном на магию. Но мы с источником очень лакомые деликатесы для прожорливых сущностей.

Но тут есть одна особенность. При подселении меня в новое тело по призыву, источник моей души в спящем-законсервированном состоянии. И для его раскачегаривания, нужна минимальная магия у реципиента. Вот и приходилось мне ранее, в телах простецов, всячески изгаляться для возврата своих способностей. Но нынче я не парюсь — я-то в теле мага, а его душа в моих цепких лапах. И пока она там, я могу пользовать его ауру как свою, что и позволило уже провести расконсервацию источника. И теперь моя аура напитывается от моего же источника, обретая весь свой немалый функционал.

Аура, вообще, обладает рядом параметров. Таких как Плотность — насыщенность, качество энергии. Чем она выше, тем меньше такой «жирной» энергии уходит на запитку плетения, тем я более «многозарядный» и «взрывоопасней» мои «снаряды», образно говоря.

Далее Эластичность — упругость, тянучесть, гибкость ауры. Чем выше, тем мои аурные щупы, отростки, щупальцы, тентакли более гибкие, длинные и подвижные. А от этого зависит насколько мудреные и как далеко от себя я могу завертеть плетения. Да, магию не обязательно творить у себя перед носом и после отсылать в полет. Можно это сделать за затылком оппонента в сотне метров от тебя. Максимум 500 шагов или около 350 метров. Большего мне не удалось достичь ни в одном из миров.

Теперь Чувствительность — я бы назвал разрешающая способность. То, что позволяет работать с мелкими элементами плетений, с каким-нибудь сплетением, клубком, нагромождением мельчайших сложнейших переплетений разных элементов, собственно, самого плетения. Это путь к сложному могучему инструментарию. Обычно задействуется в высокоразвитых магических и техномагических мирах. Та же Система построена на таких зубодробительных плетениях.

Скорость — ну понятно. Аурный щуп шустрый, резкий, подвижный. Позволяет творить быструю боевую магию.

Мощ — можно вообще ничего не мудрить, не вертеть плетения, а крушить все направо и на лево, разрушая ауры оппонентов. Щуп формируется толстый, плотный, энергоемкий, а как его задействовать решать оператору. Или лупить как дубиной, или плести простенькие, но сверхразрушительные и энергоемкие плетеньица.

Развитость этих параметров ауры, говорит о почерке мага. По ним можно судить кто перед тобой: ну типа эта, «дуболом» или же ой вэй таки «артефактор», а ты уже поймешь, как он станет тебя убивать.

Возвращаясь к магии этого мира. Моя абсолютная память и разрешающая способность магического взора, позволяют мне запечатлевать увиденные плетения. И даже потусовав некоторое время в обществе местного крутыша, кичащегося своими тайными познаниями, я могу «подсмотреть» те плетения, которые формирует у него на конце палки инфосфера, когда он пафосно творит свои великие колдунства. Да, в этом мире у волшебников нет аналогов магического взора или других способов видеть энергию. Но это не точно. Вот местные домовики очень мутные твари. И пока я их взором еще не видел, но опыт мне подсказывает, что они орудуют именно плетениями.

Вот так тут обстоят дела с магией-шмагией.

Через некоторое время явилась дойная Поппи.

— Я все исполнила Темнейший.

— Как ты заходишь, дрянь?! Ты должна вползать на четвереньках, волоча свое вымя по полу, скотина. Ты будешь наказана!

Когда женщина, а теперь ее при всем желании не возможно назвать старухой, опустила свое обильное формами тело на четвереньки, то с влюбленным выражением лица смешно посеменила к господину.

— Разверни свою корму.

Моему взору предстала обширная шикарная попень с милейшим пухленьким пирожочком из плотно прилегающих больших половых губ, и очаровтельной розовенькой «звездочкой», образованной восемью «лучиками» складочек на мясистой выпуклости ее задних врат. Ну еще бы 12 дюймов это не баран начхал.

— Раскрой её, — рабыня без уточнений поняла, что от нее требуется.

Моемувосхищенному взгляду предстало ЭТО. 12 дюймов это, скажу я вам, не просто Достижение, с большой Д. Это просто восхитительно. Разверзнутое темно розовое-нутро, насыщенный красный она утратила после уплотнения и усиления покровов, с преддверием которое раскрывшись образовывало умопомрачительную ДЫРЕНЬ. «Звездочка» раскрылась в круглый зев, сочащийся густой блестящей смазкой. Подумалось: наверное не стоило ей создавать смазку туда. Слишком нежное выйдет наказание. Ну ничего. Мы усугубим.

Принимаю сидячее положение, грубо нарушая рекомендации лекаря о постельном режиме, и вставляю ногу 44 размера в ботинок. Обычный темно-коричневый старомодный ботинок на шнуровке. Летний, не толстый и на скромной подошве, но с массивным каблуком. Шнуровать не стал, он и так сидел плотно. Бросил вновь взгляд на, периодически сокращающуюся обратно до звездоподобного состояния, дырищу. Наигранно недовольно хмыкнул и решительно засадил, защищенную спецснаряжением от опасной среды, ногу по самую щиколотку. Звук был хлюпающе утробный. Поппи отважно содрогнулась, но ее, прикованные к моему лицу влюбленные глаза, отчетливо видели как я перед началом всего поднес ко рту выставленный указательный палец во вполне понятном жесте. С ее губ не сорвался даже стон, хотя слезки побежали по уже красивому и подтянутому, хоть и очевидно зрелому лицу. Красивая женщина. Ничего не скажешь. Если ее лицо откатить годам к 20, то будет погибель мужикам. В школьные-то годы ее, полукровку, и пристрастил к нынешним развлечениям один скучающий чистокровный звиздюк, постарше ее на пару лет. Они уже тогда совместно забавлялись над однофакультетницей с соседней койки в общежитии. Маглокровной Райнц, которую не обливиэйтили, а подавляли психологически. Тот звиздюк потом забрал ее себе на ритуалы, уже после выпуска.

Итак, наша старательная Поппи с моей ногой в ботинке у себя в недрах, лишь чуть чуть насовывалась, пятясь попенью ко мне, по чуть-чуть, по чуть-чуть чтобы я не заметил. Ай, шалунья. Правда, в момент моего такого решительного входа в нее, она описалась, а ее ноги дрожат до сих пор. Да, это я подзабыл. Все отходы-то в биореакторе теперь сгорают, а мочевой пузырь остался просто, как ни с чем не сообщающийся мешочек с выводом в мочеиспускательный канал. Нужно было очистить и превратить его в дополнительную полость для особо острых удовольствий. Но это не проблема. Биоконструктор. Переделываем слегка структуру стенок, их прочность и эластичность. Это должно о-очень сильно тянуться. И это будет больно. Не до шока, но изматывающе. Ну ладно, добавлю к боли еще и точку с очень сильным наслаждением. Хочешь до нее добраться — притерпи боль. Что-то я какойто слишком добрый с насильницей детей.

— Ну что, корова, замерла? Долби себя, я что ли должен стараться?

Моя нога сразу же ушла по колено. Ох ненасытная шлюха. Всю ногу мне извазюкала смазкой, ничего, она теперь имеет едва заметный запах ванили. А что? Говорил же: чистюля я. О, кажется я уперся ей в животик, но смотрю ее это не останавливает. Да-а, тянется он знатно. Ого. Я и не думал, что это можно ТАК использовать. Дырень внатяг обхватывала мое бедро посередине, а носок моего ботинка сейчас был во рту у Поппочки. Как? Да все просто. Нога внутри натянула ее полость и живот, который сечас доставал до шеи, а увесистые груди разъехались в стороны. Дрянной старухе-молодухе оставалось только наклонить голову и взять в рот.

Грязная соска. Я и не знал, что тебе такого хочется? Поможем. Биоконструктор создал ей растягивающийся, но внешне не изменившийся рот. Связки нижней челлюсти и черепа пришлось модифицировать, для избежания плотной сцепки. И наконец язык, теперь он 30 см, массивный и на четверть раздвоенный. В покое убирается в гортань и пищевод. Кушать ей придется теперь не налюдях или только пюре и жидкие каши, т.к. пищевод с языком внутри очень узок.

Вот, уже и освоилась. Да, этой гибкой штучкой можно и соски свои трахать, не выпуская мой ботинок из растянутой пасти. Иным словом, в разинутом состояние, сие и не назовешь.

Все таки какя милая звездочка-дырень у нее. Не сдержался и ухватил обеими руками за это мясистое колечко растянутых почти до предела мышц, и потянул на себя. 12 дюймов это класс, но все 20 будет в самый раз! О почти стишок.

Хочу ее, такую баловницу, но чтобы достать до в прошлом писятельной дырочки, нужно натянуть ее на ногу посильнее. Тяну ее за края дырени, она пятится и насаживается сильнее, ботинок через натянутый животик уже почти на половину во рту суки. Наконец посиневшая звездень достигает места соединения моего бедра с тазом. И вот, мой фунта лиха уже может войти. На ее девственность я не претендую, а вот в эксмочевод я ей засажу.

Как будоражит, туда я еще никого не одаривал. Так, а я не понял, Диггори это шо такоэ? Где положенное орудие возмездия. Ты ж любимец местных тянок, где то за что тебя любить, а? Так не пойдет. Биоконструктор. Вот так, фунт лиха воплоти. Толстый, чешуйчатый, красный (сразу +30 к крутости), с шипами вокруг головки. Пахнет клубникой. Да, я заботливый, рабыням должно быть приятно.

— Да, Поппи, тебе же приятно? Молчишь. Ну не разговаривай с набитым ртом. Что за манеры?

Ухватив желанную мерзавку за полные и упругие бедра, жестко насаживаю на объект, недавних усовершенствований. Ох, как тянется.

— Что это ты так задергалась, тварь? Больно? Потерпи, это только преддверие, дальше будет жестче. Как тебе, грязная сука? Это не жопкой принимать? Ну ничего, сейчас прошли половину, дальше пузырь и если тебе повезет, то наша поза позволит дотянуться до «сладенького» у тебя там. Ах незадача, буквально сантиметрика не хватает. Что же делать?

Обезумевшая от боли, в эксмочевом пузыре, и от удовольствия в унизанной нервными окончаниями дырени с полостью, идущей глубоко в живот и где сейчас мой ботинок «ласкает» ее сверхчувствительные стенки, Поппи задергалась в забавных попытках насадиться еще глубже, чтобы преодолеть такое ничтожное и такое непреодолимое расстояние до «сладкого». Я же, уже перестал натягивать ее и игрался одной рукой с массивным клитором, а второй демонстративно колупался в носу, пялясь в потолок. Но вот, Дыромаха По, наконец, собралась с силами, мобилизовала скрытые рессурсы, призвала силу предков. Но это не точно. И с рычанием поднажала, от чего дырень даже издала струноподобный низкий звук, а моя головка все же упёрлась в место наивысшего пика удовольствия. Ну, а я наконец убрал шипы вокруг головки. Хе-хе. Поппи задергалась затряслась и из одной груди брызнула рубиновая жидкость, вторая же титечка была «забита» языком. Если бы не живот с ногой, то она могла бы раздвоить его и трахать одновременно обе груди.

Ну что же наградим шлюшку за старания. Притягиваю левитацией свободную грудь и вырываю из плена языка вторую. Они успешно тянутся. Ухватив их обе за крупные сосочки, начинаю натягивать женщину раз за разом. Растянутый эксмочевод, а ныне полость удовольствий, растянут качественно, но быстро восстанавливает узость при покидании. Но увы, поза не позволяет драть ее с размахом. Поэтому врываюсь лишь в пузырь и покидаю его, почти каждый раз, натягивая Поппочку за титёхи, до упора в «сладенькое».

Какая она молодец. Раз пятьдесят уже кончила.

— Любишь боль, милая? Но мне уже надоело. Дай я отымею твои сиськи!

Поппи ничего не соображая ползет снимаясь с меня. Спустя некоторое время предо мною жалкое зрелище. Не могущая даже стоять на четвереньках женщина с вывалившимся из дырени бледно-красным нутром, внутри которого, где-то застрял ботинок. Моя нога голая стоит на полу. Дыромаха поворачивается и на трясущихся конечностиях подползает, волоча по полу огромный и увы пустой живот и растянутые груди. Им чтобы вернуть свое штатное состояние потребуется минут пять. Вывалившееся нутро, огромным блестящим от слизи мешком, волочится по полу за ее еще не сошедшейся в милую звездочку дыренью. По добирается до меня и начинает жадно и старательно вылизывать мою блестящую от соков ее мякотки ногу.

— Как мило, но я пожелал от тебя не этого.

Наступаю второй ногой на ее правую грудь от чего из той брызжит рубиновый никтар.

— Ну ты видишь, жалкое животное, на какие потери я вынужден идти, напоминая тебе о твоем месте?

Пытаясь встать она натягивет все еще не освобожденную моей ногой грудь и, поскальзываясь руками, опадает. Ноги остаются стоять, хотя они вовсе и не стоят, а бодро мнут вывалившийся мясной мешок.

— Ненасытная дрянь, значит свое удовольствие тебе важнее моего?

На это она все также нескоординированно, но живо хватает свободную растянутую сисяндру и с хлюпом насаживает ее на мой красный феррари. Была у меня как-то. Неудобно, но порою весело. Поппи старательно сношает свою титю, а я оказываю милость и убираю ногу со второй. Дыромаха поднимается и ей уже удобнее меня радовать своими упругими и скользкими глубинами этих привлекательных, хоть и еще подрастянутых прелестей. Своим сучьим языком она возвращается к очистке моей правой ноги.

Хорошо. Я готов кончить. Хватаю ее мордашку жесткой хваткой за подбородок. Длины языка хватает, чтобы не прерываться. Я смотрю в счастливые влюбленные глаза. О, что может быть лучше влюбленного взгляда женщины. Никакая красота и фигура не сравнится с этим. Она может быть страхолюдиной, но такой взгля топит мужские сердца в воск. Мы дичь для них, добыча, не мы их выбираем. Они нас пленят вот так, всего лишь скорчив такую ненатуральную, но нереально желанную нами рожицу. Ох, сука, как же она старательно работает. Хватаю правую грудь очищаю ее заклинанием и беру в рот. Да-а-аа. Вино брызжет мне в рот, а я заливаю ее своим хитрым семенем.