Чёрный рассвет (том 04)

— И что Вы предлагаете сейчас делать?

— Я знаю только в общих чертах, как у Ленина написано. И я знаю принципы, которые нужно поправить. Ну вот строить коммунизм реально. В рутине я разбираюсь плохо. Любую работу в Кремле я наверняка провалю. Потому не рассчитывайте на меня! Но упаковать изменников и заставить их признаться — это можно. Показываете пальцем, и человек расскажет всё как католик на исповеди! Нужно вам зачистить танковую дивизию или тихо обезвредить ракетную базу США — я это мигом организую... Валютных активов подброшу, сколько смогу. Но потребуются усилия по отмыванию подброшенного. Закупки постараюсь проконтролировать. Но вы должны прекратить закупки всякой хрени и начать закупать только нужное стране. А в перспективе вообще отказаться от торговли с буржуазными странами. То что нужно там добыть — я помогу добыть нелегально. А всякие импортные кофемолки для членов ЦК — это безобразная затея! Такого больше не должно быть! Кого на таком поймаю — он во всём признается и лично буду решать, что делать с изменником! Кофемолки, которые уже пошли по рукам, соберём и реализуем в пользу страны и не на её территории. Я достаточно очертила идеологическую платформу? А расписывать детали должны люди более опытные в деле государственного управления! Расписывать детали идеологии — тоже профильные специалисты. Но тут я проконтролирую основную линию. И строго запретить им генерировать утопии! Не знают как — не несут бред, а ищут или спрашивают у меня.

— А Вы специалист по идеологии?

— Нет. Я специалист по электронике. Но мне есть где подсмотреть ответы. Однако писать программу партии по пунктам должны люди с соответствующим опытом. Я могу просто забыть о чем-то или написать коряво. Это не моя профессия. Я не живу этим. От меня — некоторые ресурсы, информация и силовая поддержка. Показываете пальцем, и все враги идут в подвал. Показываете кого допрашивать — и он признается. Не самооговор, а именно скажет правду. Я это проконтролирую! Если он невиновный, то придётся отпустить с извинениями... Если кто-то из вас будет крысятничать — отправлю в ад. Если не справляетесь — прошу сразу говорить и будем помогать или переводить на более тихую работу. Не на самый низ. На пол ступеньки ниже, чуть попроще и потише работа. Кто хочет перевода на более интересное — не стесняйтесь сказать. Не то что бы все сразу кинутся переводить, но постараются учесть пожелания, при возможности. Нельзя выдавливать из человека больше, чем он может или заставлять работать там, где ему душа не лежит. Это непродуктивно. Решите, мы КПСС или ВКП(б). Во втором случае нужно перерегистрировать членов и отсеять нежелательных людей. Я напишу заявление в партию, как только станет актуальным. Вступать в нынешнюю КПСС мне стыдно! Стыдно было, когда мне было 18, и сейчас тоже стыдно... Если объявите ВКП(б), то коммунисты вас поддержат, а я напишу заявление сразу...

— Но Вы же, вроде, уже не очень человек...

— Считайте, что человек другого расового типа, как негры или китайцы. Устав партии не налагает ограничений на членов по этому критерию. Но у меня нет карьерных амбиций. Я просто помогу по мере случившихся у меня возможностей. А сама я заинтересована в строительстве коммунизма. Как появится коммунистический анклав — я сразу туда запишусь! Ну и ещё меня можно послать на всякие там разведывательно-диверсионные операции. Товарищ Крючков объяснит детали... Если мы договоримся, то я по приказу нового ЦК задержу всех врагов, на которых покажут пальцем.

— А что скажет народ?

— Очень хорошо скажет! Объявим по телевизору о возобновлении диктатуры пролетариата и сталинского курса. Списки арестованных воров будут в газете "Правда". Там же, с некоторой задержкой, подробности, кто чего украл. Народ будет рукоплескать! Сталина все уважали за то, что при нём наркомы не воровали.

— А что скажет заграница?

— А какая нам разница? Будут размахивать ракетами, — покажете полигон, на котором складывать их конфискованные ракеты. Можно и превентивно сложить. Только пусть товарищ Крючков разработает список объектов и график конфискации. Кстати, я нашла в Британии два украденных советских спец.изделия. Но они оба на грани взрыва. Нужно оба разминировать или хотя бы подорвать на советском полигоне, чтобы не было напрасных обострений или утечек секретности.

— Откуда изделия?

— Один очень опасный человек придумал их использовать в его личных разборках. Человека я разыскиваю. Но у него много двойников. Я всех сгребаю в подвал. Когда поток закончится, — тогда посмотрю, кто из них настоящий. На изделиях есть буковки. Я их переписала. Но забыла бумажку дома. Могу сейчас сбегать, или принести в следующий раз. Изделие выглядит металлическим шкафом. Кажется, чуть выше моего роста. Хранится в пространстве с остановленным временем. Иначе я боюсь, что взорвётся. И у меня нет чертежей и специалистов чтобы проверить состояние и остановить взрыв. Я просто не знаю, какие рычаги там внутри потянуть, чтобы не взорвалось. А уродовать под корень, — много работы, много риска и вещь напрасно уничтожить... Подозреваю, что там стоит часовой механизм на взрыв. И мне неизвестно, сколько осталось на часах.

— Вы её вернёте?

— Как только укажете полигон, куда складывать! Мне немного страшно хранить эти шкафы... Если взорвётся не в том месте, возможны международные осложнения против СССР. Если нельзя разминировать, то хотя бы подорвать на своём полигоне без осложнений... И ещё, товарищ Крючков, нельзя ли меня принять официально в нелегальную разведку или как-то ещё? Мне не нужна зарплата и поддержка. Но мне нужно легализовать возможность когда-то в будущем честно говорить, что я что-то там сделала на службе СССР. Говорить хорошее для СССР и в несомненную его пользу. Но чтобы это было правдой, меня нужно как-нибудь оформить сотрудником. А врать я не могу. Совсем... Права не имею...

— Почему не имеете?

— Мои возможности помочь СССР сопряжены так же с обязательствами. И вот в рамках этих обязательств я не должна говорить неправду. Никому. Даже врагам. Могу молчать, но лгать — нельзя. Не то что бы меня казнят прямо сразу, но это крайне не поощряется. Проще своевременно завербоваться в КГБ, чем потом иметь проблемы.

— А Вы знаете, что там, как и в КПСС?

— Знаю. Но тут уж ничего не поделать. Придётся чистить. Можете рассчитывать на мою помощь! Когда чистить нужник, там может быть грязно. А партия — это другое. Там должны быть товарищи по партии. Потому я очень брезгливая в вопросе партийности... Товарищ Дзержинский тоже был совершенно нетерпим к предателям и уклонистам в партии, на сколько мне известно. Рекомендую привлечь к работе товарища Гришина. По моим сведениям, он честный коммунист. Я его не допрашивала. Но варианты будущего намекают, что он ничего не украл.

— У него со здоровьем не очень хорошо. Ну и он нерешительный... Партийный функционер. На баррикады он не пойдёт. Слишком привык к легальности.

— Здоровье поправим! Функционеры тоже нужны. Баррикады оставьте мне. Просто даёте списки, кого пощупать, и я делаю. Не обязательно преступники. Есть подозрение — щупаем. Резать кусками я их не буду. Просто спрошу вопросы и проконтролирую честность ответов... Мне нужны сотрудники в усиление. Их я тоже проверю на честность. Но товарищ Гришин нам нужен для кабинетной работы. Это тоже нужно стране! Поставьте его в кадровый резерв. И устройте мою встречу с ним, чтобы я не искала, а мимоходом проверила и подлечила немного...

— На сколько "немного"?

— Всё зависит от человека. Если такая мразь как Горбачёв, то я наоборот ему здоровья поубавлю... Если человек честный и не делал гадости, то обеспечить отличное здоровье и трудоспособность в 100 лет — реально. Больше 120 лет жизни — не могу. Там начинаются сомнения, а пойдёт ли оно на пользу ему самому... Если человек мечтатель, то можно больше. Но таких в ЦК нет, я думаю. Просто здоровье поправить — это легко. Говорите, что человек объективно очень нужен, и даже мелкому подлецу поправлю. Но продолжительность жизни останется естественной. Не умрёт раньше от инфаркта или инсульта. Умрёт своей смертью от старости. Но лучше с такими не связываться. Вы все, на сколько мне известно, довольно здоровы. Кузьмич проживёт примерно до 100 лет, если ему не помогут умереть раньше. Но если мы придём к соглашению, то я вас всех тут же смотрю на предмет лечения до упора.

— А если не придём?

— Учитывая, что вы продукт эпохи, я не стану убивать за оппортунизм. Если бы дело было в более хорошее время — конечно, стёрла бы в порошок за измену... Но сейчас — просто уйду. Горбачёв всё равно ответит! Самую мразь всё равно вырежу... Нужно время на обдумывание? Мне позже зайти?

— Вам не сложно?

— Мне нужно возвращаться...

— Товарищи, пока мы тут говорим, время вокруг практически не движется. После нашего ухода поправьте свои наручные часы... И если это для нужд дела, то такой фокус я могу организовывать достаточно регулярно и в нескольких местах одновременно. Но суммарно ресурсы не безграничны. И ваша жизнь расходуется в соответствии с локальным ходом времени. Вы так же будете по локальному времени хотеть есть, пить и спать. Перекус я могу организовать. Но постарайтесь уложиться так чтобы спать дома... Если мы договоримся, то я организую вам место, где всё тщательно обсудить и проработать за несколько дней. И дела по бумагам подогнать. И ещё отдохнуть хорошо от беготни. А вокруг пройдёт только час или меньше. Но для этого лучше переместиться ко мне.

— К Вам — это куда?

— Мой дом находится в Лондоне. Я сейчас там работаю. Согласуете резиденцию на территории СССР — поставлю ещё одну. Партизанить в СССР мне не хочется... Но новая резиденция ещё не скоро станет равноценна по оснащённость той, которая в Лондоне. Британские власти не знают мой адрес и не могут прислать по нему полицейских даже случайно. А если бы прислали, то это для меня не опасно.

— И как мы туда переместимся?

— Прыгнем сквозь пространство. Это несколько секунд. Только не сейчас. Сейчас там полная разруха, т.к. я веду войну. Противник пытается подорвать меня атомными бомбами. Я в ответ сгребаю вражескую агентуру в подвал. Разбросаны тела задержанных убийц... Их нужно сортировать и допрашивать... Мне нужно ещё несколько часов, чтобы зачистить вопрос.

— Хоть одна бомба взорвалась?

— Две взорвалось. Одна точно в Лондоне. Но вы можете не опасаться радиоактивного заражения. В моём доме всё чисто. А если бы вы где-то схватили дозу, то мне не так уж сложно вылечить. Чуть позже я начну разгребать Чернобыль и его последствия. Но для этого мне понадобится ваше содействие уже как представителей власти. А сейчас, если мы договоримся, СССР направит в Британию спасателей и организует там "Советский госпиталь". Все расходы оплачу я. Солдат, схвативших дозу, вылечу полностью. Госпиталь будет содержать невидимые этажи и будет массово принимать всех бедных на лечение стационарно и амбулаторно. Товарищ Крючков вам потом объяснит, для чего это нужно СССР. Но от СССР потребуются материалы и строители. Пусть оплаченные мною, но придётся всё собрать и многие технические вопросы помочь решать. Я одна не потяну строительный проект. Я не строитель! А госпиталь должен быть во многом на вид явно советским зданием. Но на спасателях и госпитале я не настаиваю. Это не требование, а подарок для СССР.

— Для чего это стране?

— Британия — вонючая страна, которую хорошо бы прикончить для блага СССР. Чтобы не гадила... Госпиталь и вся эта возня позволят нам захватить некоторое доминантное положение против Британии. Это не решит проблему, но увеличит возможности её контролировать. Построить там социализм нельзя. Народ не созрел. Но если получится хотя бы социализм африканского типа, — я уже согласна зачистить, потому что сейчас — хуже! Только чтобы в процессе зачистки США не усмотрели советскую агрессию. Ну или чтобы усмотрели, но не ударили ракетами по протоколам НАТО. Но госпиталь и спасатели — это им придётся проглотить молча. Начнут неприемлемо выступать — товарищ Крючков меня немного наведёт на цели, и я жёстко заткну глотки. Людей действительно там много под развалинами. И их нужно спасать. Советские спасатели послужат прикрытием для моей спасательной операции. Мне меньше головной боли. СССР — набивание авторитета. Но это только для коммунистического СССР. Предательскому СССР я эти плюшки дарить не стану!

— Если я выпишу вам рабочее место в КГБ, Вы доставите сведения, что там происходит в Британии?

— Если мы договоримся, то даже и без приёма меня на работу, всё равно всю информацию сброшу, какую смогу. И могу посмотреть специально или поспособствовать вашим оперативникам. Если не договоримся, и СССР останется предательским государством, то я буду работать с другой страной, которая более верна коммунизму.

— Китай?

— Товарищ Мао был великим. Но страна там сильно незрелая. Им до коммунизма, как до луны! Хотя товарищи очень стараются... Я им готова помогать, но делать на них ставку — глупо. Кстати, сталинский СССР должен помириться с Китаем и максимально сотрудничать в пределах допустимого. Пролетарский интернационализм — значимая часть сути СССР! Верным товарищам помогать. Захребетников послать и поставить им условия. Китай может иметь свою нишу в экономике СЭВ. И то что они не зрелые там — не их вина. Нужно им как-то немного помогать. Не рис завозить, а по умному помогать. А китайским товарищам из КПК я потом объясню, как вытаскивать страну. Там очень сложные проблемы. Но их форсированное решение возможно, если постараются. Они сами уже знают в чём проблема. Но они не понимают её природу и потому не знают как вытаскивать эффективно. Им там работы, по моим оценкам, лет на 300, если не объяснить.

— А мне скажешь?

— Ты на их души посмотришь, — сам всё поймёшь мгновенно. Похоже на моих эльфов... Нахман, а тут есть по помещениям прослушки?

— В этой комнате я две вижу. Но они не попали под ускорение.

— Товарищ Крючков, это ваши орлы или кто-то ещё?

— Точно не мои. А можно посмотреть чьи изделия?

— Когда ускорение сбросим, я прикажу эльфу отковырять всё лишнее... Пока есть ускорение, сработает только магнитофон внутри. Остальное не предназначено для такого режима эксплуатации. Не бледнейте. От неприятностей я смогу вас всех защитить в любом случае. Только не словите пулю и не умрите на месте. Если будет часик на то чтобы отреагировать, то вытащу и вылечу всё остальное. Понятно, что всем шутникам по дороге капитально испорчу здоровье... Если бы не мой приход, то вы организовали бы "государственный комитет по чрезвычайному положению". Затея гарантировано провальная. Народ разуверился в государстве и чрезвычайщину не любит. Люди это не поддержат! Аппарат будет заниматься саботажем. Ген.прокурор выпишет санкцию на арест. Верховный совет лишит депутатской неприкосновенности тех, кто её имеет. Дня через три сядете в тюрьму "Матросская тишина". Все, кроме одного. Он застрелится. Это и всё... Вас не казнят. Амнистируют года через три. На реальный лесоповал так и не попадёте. Затяжное следствие... Амнистируют до суда и приговора. Отпустят на подписку о невыезде ещё раньше. Но и никакой кровищи вы в этой версии не устроили. Так, по телевизору бумажки читали, и немного танки покатались по улицам. Страшно на вид и ничего по сути. Устроите бойню — вас всё равно не поддержат и тогда казнят, возможно. Устроить сталинизм, чтобы делом завоевать доверие, вы не успеете и не сможете. Саботаж в КГБ тоже гарантирован. При том саботажники будут не за вас и не против, а на своей личной стороне. До моего прихода выступление было бы назначено на 19 августа утром. Хотите сработать шутами — я уйду и продолжайте.