Список Тёмного Властелина

Однако внутренний его диалог был совершенно иным.

Откуда ты узнал про это? — требовательно спросил он.

Я же говорил тебе, что я из будущего, — рявкнул Джерри. Я знаю подобные вещи.

А что насчёт МОЕГО будущего?

Я не могу тебе сказать. Это вызовет парадокс.

Ой, да ради... то, что ты говоришь мне про будущее других людей тебя похоже совсем не волнует.

Замяли. Будь внимателен.

Они пошли дальше, проходя мимо магазинов, покупая книги, мантии и прочее. Некоторые вещи были вполне примечательными, а некоторые — просто странной волшебной версией магловских вещей. Том задумался, а чья же это изначально была идея? Скорее всего волшебники просто адаптировали магловские вещи, с помощью изобретательных и оборотистых маглорождённых, потому что Том даже представить себе не мог обратного процесса. И кроме того, ни одного магла, который скопировал бы что-то у волшебников, здесь не было.

По пути профессор Дамблдор продолжал указывать ему на важные ориентиры, вроде того как выглчдит Дырявый Котёл со стороны Косой Аллеи, где находятся какие магазины и конечно же где находится волшебный банк Гринготс, которым кстати управляли гоблины.

И что, все держат свои деньги именно здесь? — спросил Том.

Ага.

Но у этого банка наверняка есть много ветвей, верно?

Неа.

А что если банк обанкротится и все потеряют свои деньги?

Во первых: Волшебный Мир до сих пор оперирует золотым стандартом. Во вторых: здесь нет стандартного защитного законодательства, а это значит, что если ты не сможешь расплатиться с гоблинами, они найдут способ выбить из тебя всё до последнего цента, и этот способ может подразумевать даже рабский труд и объявить себя банкротом у тебя не выйдет. Даже если ты умрёшь не оставив наследников, гоблины заберут всё, чем ты когда либо владел и выжмут из этого все соки. В третьих: здесь экономическая ситуация гораздо проще той, что сложилась в магловском мире. Никакой фондовой биржи, никаких кредитов или покупки ценных бумаг, никакой сверхспекуляции вроде той, что привела к Великой Депрессии.

Не знаю даже хорошо это или плохо. По мне это как-то уж слишком скучно звучит. Так какие же у меня тогда здесь варианты? Похоже, они очень ограничены.

Ну, ты можешь стать учителем. Или лавочником. Или правительственным служащим. Или можешь потянуть за кое какие ниточки и вступить в брак с кем-то из богатой семьи и тогда тебе вообще больше не придётся работать. ... И, это пожалуй всё.

А ещё Тёмным Лордом?

Ну, это не та профессия о которой следует кричать на весь мир.

...Значит, учитель?

Думаю, да.

... Волшебники — идиоты.

И мы можем этим воспользоваться. Спроси его про курс обмена магловской валюты.

— Профессор Дамблдор, — спросил Том, — а есть ли возможность обменять магловские деньги на волшебные? — Или маглорождённые вроде меня, даже если у них есть семьи, тоже пользуются благотворительным фондом?

— Конечно же существует обменный курс. — Я точно не помню какой он сейчас, однако знаю что он как-то связан с нынешней ценой на золото в магловском мире, а ещё варьируется в зависимости от валюты каждой конкретной страны. Галлеоны чеканятся из секретного сплава, изобретённого гоблинами так что их нельзя расплавить и они постоянно подновляются, чтобы никогда не истереться, это сделано для того, чтобы рынок был стабильным. У нации гоблинов есть способы отслеживать подобные вещи.

Чёрт, а я уже подумывал создать бесконечный круг обмена золото — бумажные деньги — золото. Интересно, а гоблины знают сколько на самом деле сейчас стоит немецкая марка?

А она разве сейчас не выправляется? Из-за Гитлера и прочей чепухи?

Ну, да, но курс всё ещё неустойчив. Гоблинам потребуется некоторое время, чтобы к нему приспособиться. Но даже если у нас не получится, мы всё равно сможем сделать состояние изобретя ручки.

Ручки?

Да. Магические перья, которыми можно исправлять ошибки и которые не ставят клякс.

А потом мы с помощью этих денег захватим мир?

Само собой. Но сначала нам надо создать подставную личность и надёжную базу, одиннадцатилетка, даже замаскированный, всё равно выглядит подозрительно, когда в таком крохотном обществе вдруг начинает грести огромные деньги.

Интересно, зачем нам столько всякого барахла, — подумал Том, глядя на пакеты с мантиями. Они же волшебники, неужели не могут сами их себе понаделать.

Колдовство — очень сложное искусство. Не многие могут сотворить мантию из воздуха, да и в том чтобы ухаживать за ней потом наверняка есть сложности. Дамблдор наверно один из немногих, кому можно не тратить деньги на одежду.

Откуда ты знаешь? Если отбросить утверждение что он очень силён.

Да ты только глянь во что он одет. Думаешь хоть кто-то может позволить себе продавать нечто подобное и при этом иметь прибыль?

Ну... а зачем тогда покупать так много? Я могу копировать конфеты, не думаю, что копирование мантии намного сложнее. Можно было купить одну, но хорошую.

Повторяю ещё раз: Волшебники — идиоты.

— Ну, вот и последняя остановка, — сказал профессор Дамблдор. — Думаю, это тебе особенно понравится, Том.

— Мне тоже так кажется, сэр, — пробормотал Том уважительно. Вывеска на магазине у которого они остановились гласила : Олливандеры — качественные палочки с 382г. до н.э.

Неужели в Британии уже тогда была цивилизация?

Понятия не имею. Я тебе что, историк?

Магазин был тёмным, пыльным и полностью заставленным коробками. В углу стоял старик с острым носом и пристальным взглядом и беззубо улыбался посетителям.

— В Хогвартс, хм, Альбус?

— Да, Гаррик, — сказал профессор Дамблдор. — Это мистер Том Риддл.

— Как дела, — на автомате сказал Том.

— Как всегда, — ответил Олливандер. — Но, хватит болтовни, давай ка подберём тебе палочку, а?

Он достал с полки казалось первую попавшуюся коробку и протянул её Тому( вишня и волос единорога, десять дюймов), но ни Том ни Джерри не успели её даже как следует рассмотреть, как он тут же забрал её. Всё случилось так быстро что Том аж подпрыгнул от испуга, причём непритворного.

— Не волнуйся, Том, — сказал профессор Дамблдор, — он всегда такой.

— Хм... хорошо.

— Нет, нет, совсем не то... попробуй вот эту! — Дуб и сердечная жила дракона, двенадцать дюймов, — ухмыльнулся Олливандер, подавая Тому другую коробку.

И эта палочка не задержалась у него в руках надолго. И следующая тоже. Четвёртую палочку Оливандер позволил Тому подержать до тех пор пока не взорвалось окно, а затем треснул стол, а половые доски начали вылетать со своих мест. Как ни странно пока всё это происходило, Олливандер продолжал улыбаться, даже когда Том остановился и начал многословно извиняться за то что нанёс повреждения магазину, он просто подмигнул ему.

— Сложный клиент, да? — Я всегда любил вызов.

Он вообще знает что он делает, или просто использует этот твой алгоритм Сличайной Сортировки??

Случайной.

Да наплевать.

— Может я просто очень плохой волшебник? — кротко спросил Том.

— Вовсе нет. — Ты просто очень... сложная личность, — объяснил Олливандер. — Именно палочка выбирает волшебника, а не наоборот, и не существует двух одинаковых палочек. — Интересно... — взгляд его серых глаз медленно сместился на профессора Дамблдора, -... вот. Он достал ещё одну коробку. — Попробуй вот эту. — Тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов.

Том безропотно взмахнул ей и к своему удивлению обнаружил, что вместо нормальной жесткой реакции по его руке разлилось тепло, а на кончике палочки появилась яркая серебристая искра, осветив магазин ярким, серебристым светом.

Том уставился на это с задумчивым выражением на лице. — ... это же хорошо?

— Ну конечно. — Любое совпадение — это хорошо. — Но как же интересно. — Да, очень, очень интересно. На этих словах Олливандер посмотрел сначала на него, а потом на профессора Дамблдора.

Дамблдор на мгновенье задумался, а затем спросил. — Это одна из двух, Гаррик?

Олливандер улыбнулся. — О, да, именно так.

— Извините? — спросил Том. — Какие-то проблемы?

— О, нет, совсем нет. — Видишь ли, так случилось, что перо из которого сделано ядро твоей палочки, отдал Фокус — мой фамильяр, — добродушно сказал профессор Дамблдор. ( и почему он постоянно так добродушен?) — Фокус за всю свою жизнь отдал всего два пера, и теперь одно из них принадлежит тебе.

— А второе пока не продано, — ухмыльнулся Олливандер. — Но всё равно это интересно, очень интересно.

— О, ну хорошо, — сказал Том.

— С вас пять галеонов, — сказал Олливандер и Том с ним расплатился.

Больше никаких дел у них не оставалось так что на этом шопинг закончился, и Дамблдору всё равно надо было возвращаться в школу и готовить учебные планы. Так что после этого он вернул Тома в приют и после положенного обмена любезностями и инструкций как попасть на платформу девять и три четверти( потому что , видимо, хоть большинство консервативных магов и против использования магловских технологий, они без проблем садятся в большой, красный паровой локомотив) Том снова остался наедине с Джерри.

Надо сказать, что этот день был очень информативным, упомянул Том, открывая книгу магических законов и начиная её читать. Она была скучной как и все сборники законов, однако не такой сложной как её магловский вариант, частично потому, что волшебники до сих пор не додумались даже до целевого финансирования, несмотря на всё то время что прошло с момента зарождения цивилизации. Но он всё равно немало посмеялся каждый раз натыкаясь на очередной идиотский волшебный закон( "Превращать своих соседей в гиппопотамов во вторник — незаконно".) Это заставляло задуматься о контексте появления подобного закона.

Это что, значит, что по средам этим можно заниматься на законных основаниях? — поинтересовался Джерри.

Жалко , что нам нельзя применять магию до совершеннолетия.

Надо проверить наши границы. Я заметил, что Дамблдор забыл упомянуть, что несовершеннолетним нельзя применять магию вне Хогвартса до поступления.

Как ты думаешь, как долго я буду проверять свои границы, прежде чем кого-то другого загребут по ошибке за мои действия? В Лондоне же есть другие дети-волшебники, так?

Посмотрим. А пока давай закончим с этой книгой. Слава Заратустре, что у тебя эйдетическая память.

Заратустре?

Я атеист.

Ой, да ради Бога...

Если честно, то чем дальше они читали сборник законов, тем меньше в нём было смысла. Том вообще считал что половины законов никто не помнит, чтобы начать их применять. Однако, несколько важных правил по мнению Тома оправдывали весь идиотизм. А когда Том или Джерри говорят важное, они подразумевают дыры в законах, которые можно использовать, а не сами законы.

Например, закон о запрете магии несовершеннолетних подразумевал, что магия отслеживается только в здании, где проживает этот самый ребёнок. Если же в здании находятся несколько детей, то Министерство рассчитывает на то, что рядом с ними будет ответственный взрослый, который проследит за дисциплиной.

Это очевидно даёт детям с менее скрупулёзными родителями магами неоспоримое преимущество.

Ну конечно же. Это же сделано не для того, чтобы именно запретить магию несовершеннолетних, а для того, чтобы маленький ребёнок случайно не выколол кому-нибудь глаз и не вызвал тем самым несколько месяцев бюрократической возни. Они наверно думают, что если тот, кто будет за ними присматривать и позволит детям немного схитрить, то сможет сам предотвратить все последствия.

Или, просто они настолько некомпетентны, что даже и не думают над тем, чтобы исправлять криво работающую систему.

И это тоже.

Хотя Том и читал быстро, а Джерри был достаточно опытен, чтобы помочь ему с некоторым количеством более сложного юридического жаргона, им всё равно приходилось просиживать по пять минут над одной строчкой, так что им потребовался весь оставшийся день и ещё около часа чтения под одеялом, подсвечивая себе светящимся магическим шаром, чтобы покончить с книгой.

Но по крайней мере это того стоило. Совокупный свод законов Магического Мира за несколько веков существования Магического Права, включая бесполезные и чрезмерно сложные законы, уместился в книге, что была значительно толще трёх других книг вместе взятых, и наверно длиннее всех учебников за первый год из за размера шрифта( во всех учебниках первогодок шрифт был ОГРОМНЫМ, а сборник законов почти полностью был написан мелким).

На следующий день, проснувшись очень рано, Том выругался, так как понял, что больше ему нельзя использовать магию для уборки. Потом, он решил что раз ему никто не сказал, что ему нельзя, всё же попробовать сделать это без палочки. Когда через несколько часов ничего не произошло, он решил, что пока ему не прислали письмо с уведомлением, или у двери не появился магический полицейский, он может и дальше продолжать вести себя как обычно.

Он прошелся по всей учебной программе за курс как сумасшедший. Не было ничего, что он не смог бы запомнить с одного прочтения. Не было заклинания, которое он не смог бы идеально повторить с первого раза.

Конечно же он выходил из своей комнаты в положенное время, чтобы остальные ничего не заподозрили. А тем, кто интересовался, в какую это такую таинственную школу он будет поступать осенью, отвечал, что его случайно выбрали для участия в специальной правительственной программе.

Последней книгой за которую он взялся, была История Хогвартса. Он намеренно откладывал прочтение именно этой книги в силу того, что его опыт общения с книгами по истории нельзя было назвать приятным( включая и тот тест по истории для первоклашек). В конце-то концов, если у маглов всё так плохо, то насколько же хреново всё у волшебников? Население волшебного мира и так очень маленькое, так где им найти сотни историков чтобы осветить хотя бы одну тему с той же скрупулёзностью как в Лондонском университете? Да у них наверно и есть то всего пара историков на всю Магическую Британию.

Том подходил ко всему что читал как говорится с бочкой соли.

К счастью на поверку вышло, что История Хогвартса оказалась куда более интересной чем сборник законов в хорошем смысле и чем другие книги для первогодок в плохом смысле, что было само по себе примечательно. Видимо не все волшебники(или ведьмы, так как автором оказалась некая Батильда Бэшгот ) столь некомпетентны.

Хотя и там были просчёты. Это конечно не вина автора, но Том( в основном из-за метких и очень разумных комментариев Джерри) постоянно оспаривал так называемые традиции волшебников.

Не то чтобы он собирался кричать об этом на площадях. Он прекрасно знал как раздражают людей иностранцы, оскорбляющие их культуру. Несмотря на то насколько прав или разумен был иностранец. Даже сейчас некоторые культуры оправдывают например детоубийство по половому признаку.