Инъекция Платины. Часть 2

— Он ошибся. Ни одного человека из нашего уезда там не было. Нам только недавно разрешили покидать селения. А в те дни даже из домов просто так не выпускали. Вутаи обманули.

— Да, — тяжело вздохнув, согласилась монахиня. — Но мы это поняли слишком поздно. Тогда нам не хотелось оставаться на проклятой земле. Поэтому мы и пошли по маноканской дороге.

По мере её рассказа чиновник чувствовал, как у него перехватывает дыхание, а бешено заколотившееся сердце всё сильнее сжимают холодные пальцы страха.

Он знал, что воины генералов Отосаво и Наемено сожгли в его уезде деревни Кихаро и Мигяги, перебив всех жителей, после того как там появилась петсора. Доходили до него слухи о тех ужасах, что творились на границе с заражёнными землями, когда солдаты беспощадно расстреливали из луков и арбалетов пытавшихся спастись от эпидемии беженцев, не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков. Говорили ему и о чёрных дымах огромных погребальных костров. Но Бано Сабуро не мог себе даже представить, что в одном из них может гореть тело сестры, павшей под беспощадными стрелами воинов Сына неба.

Теперь ему стало ясно, почему войска из Хайдаро спешно отправили на восток, а бороться с эпидемией прислали армии из центральных провинций.

— Нам даже не дали уйти, брат! — вскричав, собеседница торопливо поставила блюдце на маленький столик возле своего кресла, суетливо достала из рукава застиранный платочек и вытерла хлынувшие из глаз слёзы.

— Негодяи! — не выдержав, рявкнул начальник уезда, без труда разобравшись в причинах трагедии. — Вас подло заманили в засаду! Но зачем? Если у них был приказ убивать всех, почему на курихской дороге вас просто прогнали?

— Не знаю, дорогой брат, — всхлипнула монашка, кривя в злой усмешке мокрые, некрасиво опухшие губы. — Но нас убивали не из-за петсоры. Тут другая причина. Госпожа Индзо везла с собой очень много золота и серебра. У простого сотника с пограничья никак не может быть такого богатства. За эти деньги можно провинцию купить и ещё на пяток уездов останется!

— Откуда вы знаете? — понизив голос почти до шёпота, выпалил хозяин дома, бросив быстрый взгляд на молодую гостью, застывшую с пиалой в тонких, длинных пальцах. Кажется, трагический рассказ спутницы вызвал у неё тяжёлые воспоминания.

— Мы с госпожой Платино видели это собственными глазами, — криво усмехнулась собеседница, кивнув на девушку. — И даже слышали, как негодяи радовались богатой добыче. Кажется, они и сами не ожидали, что в их грязные лапы попадёт такое богатство!

— То есть грабители точно знали, что жена сотника везёт с собой золото и серебро? — решил окончательно прояснить ситуацию чиновник. — Или они наткнулись на него, когда шарили по повозкам?

— Знали! — ни секунды не задумываясь, ответила монахиня. — Мерзавцы явились поздно ночью тайком, прячась даже от своих. И сразу же стали искать в телеге с вещами госпожи Индзо!

"Если это всё правда, то хозяева этих денег — очень богатые и влиятельные люди, — с нарастающей тревогой думал начальник уезда. — А если они к тому же переправляли такое количество золота и серебра тайком, то тут, очевидно, замешана высокая политика, от которой лучше держаться подальше. Такое богатство не может просто так исчезнуть. Его обязательно будут искать. Вот пусть и ищут. А сестре надо забыть о том, что случилось, и больше никогда не вспоминать. Словно ничего этого и не было. Только как быть с девчонкой?"

Он искоса глянул на молодую гостью, непринуждённо рассматривавшую развешанные по стенам картины.

— Вы поступили мудро, сестра, когда никому ничего не сказали, — озабоченно хмурясь, проговорил хозяин дома, вновь обращаясь к рассказчице. — Это слишком опасная тайна для нашей семьи. Её следует навсегда предать забвению. Запомните: вы ничего не знали о золоте и серебре госпожи Индзо!

Собеседница понимающе склонила голову, поросшую короткими, чёрными волосами, бодро торчавшими в разные стороны, словно иглы ежа.

— А как вам отвечать на вопросы любопытных, я подумаю, — продолжил брат, мрачно уставясь на скромно помалкивавшую незнакомку. — Но вы так и не сказали: кто такая госпожа Платино, и как она оказалась вместе с вами на маноканской дороге?

— Госпожа Платино была в невольничьем караване Вутаи, — спокойно ответила монахиня, поправляя подол кафтана.

— Как она там оказалась? — полушёпотом вскричал чиновник, моментально вспомнив, что дворянку можно обратить в рабство только по приговору, утверждённому самим Сыном неба. Но в этом случае её лишают фамилии, оставляя лишь имя, но и его переделывают так, как это принято для простолюдинов. Однако Амадо называет девушку так, словно та до сих пор принадлежит к благородному сословию.

— Вутаи схватил госпожу Платино неподалёку от Амабу, — сообщила собеседница. — Тогда она не знала ни слова по-тонгански. Вот негодяй этим и воспользовался.

— Так она чужестранка? — ещё сильнее удивился начальник уезда и, вспомнив давно забытые уроки, проговорил: — Нура намое его?

— Не трудитесь, брат, — усмехнулась женщина. — Госпожа Платино не знает джангарского.

— Вот как? — вскинул брови хозяин дома, пристально вглядываясь в лицо странной гостьи и не находя в нём ни диковатой смуглости южных варваров, ни грубоватой округлости северян.

Своей внешностью девушка ни чем не отличалась от жителей Благословенной империи, особенно её восточной части. А тонкие черты лица намекали на текущую в жилах незнакомки благородную кровь.

— Так кто же вы, госпожа Платино?

Откинувшись на низенькую спинку кресла, та вопросительно посмотрела на свою старшую спутницу.

— Давайте, я лучше буду рассказывать всё по порядку, — вздохнула та. — Так будет понятнее, и вы серьёзнее отнесётесь к моим словам.

— Мне это не по душе, сестра, — сварливо проворчал чиновник, скрестив руки на груди. — Но пусть будет по-вашему.

— Госпожа Платино помогла мне незаметно скрыться с того страшного места, — спокойно продолжила женщина, нисколько не удивляясь подобной реакции родственника. — Из обоих караванов уцелели только мы двое. Носильщики, рабы, охранники — все пали под стрелами солдат на той дороге. Из-за этого я побоялась идти в Букасо и пошла с госпожой Платино.

— Куда? — тут же среагировал начальник уезда.

— Она привела меня в маленький домик в горах, который построили собиратели золотого корня, — охотно пояснила рассказчица и криво усмехнулась. — Но и там мы не смогли спрятаться от петсоры. Те воины, что расстреляли моих несчастных спутников и невольников Вутаи, спасли от заразы Букасо и вашу семью.

— Постой! — вскричал мужчина, от волнения переходя на совершенно неформальный стиль общения, не принятый в дворянской среде. — Ты хочешь сказать, что болела петсорой?!

— Да, брат, — кивнула монахиня, и её подбородок задрожал от сдерживаемого рыдания. — Но госпожа Платино нас вылечила.

— Она!? — совершенно обалдев от услышанного, хозяин дома ткнул пальцем в сторону девушки, чьи глаза также блестели от подступавших слёз.

— Да, дорогой брат, — окончательно беря себя в руки, ответила сестра, не отводя взора под тяжёлым, совершенно не понимающим взглядом собеседника.

Потирая высокий лоб, он машинально сдвинул на затылок меховую шапку с квадратным верхом.

— Вы, что же, госпожа Платино, волшебница, фея или спустившаяся с небес богиня? — наконец сумел криво усмехнуться он. — Или у вас есть чудесный эликсир небожителей?

— Ах, Бано-сей, — покачала головой монахиня. — История о несметных богатствах, спрятанных в повозке жены бедного сотника, ещё не самая удивительная тайна, которую я собираюсь вам сегодня открыть.

— Говорите! — подавшись вперёд, начальник уезда положил ладони на стол и выжидательно вперился в молодую гостью тяжёлым, немигающим взглядом.

— Госпожа Платино — не просто чужестранка, брат, — прошептала Амадо. — Она из другого мира! Да, да! Из другого!

"Да ты рехнулась, сестра! — молнией пронеслось в сознании чиновника. — Сошла с ума. Джуичи говорил, такое случается с теми, кто сумел выжить после петсоры. А если кто узнает? Это же позора не оберёшься!"

— Вы знакомы с "Рассуждением о мироздании и Вселенной" Божественного мастера Векаро Хайдаро? — не дав ему и слова сказать, торопливо спросила монахиня, очевидно уловив скептическое настроение слушателя.

— Я слышал об этой книге, — осторожно ответил тот, лихорадочно размышляя о том, как ему скрыть постыдную болезнь родственницы. — Но самому читать не приходилось.

— Ещё бы! — криво усмехнулась собеседница. — Эта книга не пользуется большой популярностью у чиновников. Даже не в каждом монастыре она есть. Но я её читала. Божественных мастер считает, что во вселенной существует огромное множество миров со своими землями, водами, небесами, людьми и даже богами! Так вот госпожа Платино попала к нам из одного из таких миров. Их лекари умеют делать снадобье, способное исцелить даже от петсоры. Она дала мне его, и я выздоровела!

— Хорошо, хорошо, — покладисто кивал брат, пропуская мимо ушей её слова, — дорогая сестра.

— Я вижу, вы мне не верите, Бано-сей! — грубо нарушив правила приличия, беззастенчиво оборвала его женщина. — Небось думаете, я сошла с ума?!

— Вечное небо послало вам тяжкие испытания, сестра, — не желая огорчать родного человека, начальник уезда старался говорить как можно мягче, но по мимо воли в его голосе всё же явственно слышалась досада. — Вот и мерещится всякое. Такое бывает после тяжёлой болезни. Особенно когда рядом оказывается бессовестная обманщица, вроде этой не внушающей доверия особы.

— Госпожа Платино, — обратилась монашка к своей спутнице. — Покажите господину Сабуро то, что оказалось здесь вместе с вами.

Поднявшись со своего места, подозрительная девица подошла к аккуратно сложенным у стены вещам и, развязав концы большого узла, извлекла из тряпок странного вида кожаную коробку с короткими лямками.

Когда гостья приблизилась, чиновник подумал, что предмет в её руках скорее напоминает сумку, вроде тех, с которыми ходят бродячие художники и лекари.

Подойдя к хозяину дома, таинственная спутница его сестры провела пальцами по тёмной полосе на крышке коробки, и та разделилась на две половинки.

"Она очень глупа, раз старается произвести на меня впечатление таким дешёвым фокусом", — презрительно скривив губы, мысленно усмехнулся начальник уезда.

А подозрительная особа неторопливо выставила перед ним два непонятных цилиндрика в странной, совершенно прозрачной бумаге, два крохотных пузырёчка с тонюсенькими стенками и запаянными горлышками, плоский флакончик с бесцветной жидкостью и металлическим навершием, короткую палочку из мутного стекла с чем-то чёрным внутри, маленькое круглое зеркальце, а в заключение — тонюсенькую книжечку с ладонь величиной, на кожаной обложке которой красовалась жёлтая двухголовая птица и два ряда угловатых значков.

Не считая нужным и далее скрывать презрительную гримасу, мужчина окинул брезгливым взглядом разложенные на столе вещи, не замечая в них ничего особо необыкновенного, а уж тем более иномирного.

— Вы не дадите мне листок бумаги, господин Сабуро? — дрожащим от волнения голосом спросила девица.

— Зачем он вам нужен? — нахмурился тот.

— Хочу вам кое-что показать, — пояснила своё желание собеседница.

— Возьмите на полке, — с прежней презрительной улыбкой ответил хозяин дома.

Быстро отыскав на стоявшем у стены стеллаже стопку чистых листов, подозрительная особа вернулась к столу, где взяла полупрозрачную палочку и, почти не отрывая её металлический наконечник от бумаги, вывела не очень красиво, но довольно чётко: "Сестра не обманывает вас, господин Сабуро".

— Уж не думаешь ли ты, что если сумела обмануть её, то и я попадусь на твои дешёвые уловки?! — не выдержав, рявкнул чиновник. — Это обычный карандаш!

— Это не карандаш, господин Сабуро! — нагло возразила собеседница, протягивая ему свою писалку. — Взгляните сами.

— Не трудитесь, — взяв себя в руки, мужчина вернулся к холодно-вежливой форме обращения, более приличествующей учёному, получившему степень сюцань на государственных экзаменах в столице, и, откинувшись на спинку кресла, демонстративно скрестил руки на груди. — Я не архитектор и не механик, а скромный начальник уезда, но даже мне известно, что в нашей великой стране много искусных мастеров, способных творить во истину чудесные вещи. Вам что-нибудь известно о волшебной стреле, постоянно указывающей на север, куда бы её не повернули. А знаете, что во Дворце небесного трона есть колокол, способный услышать землетрясение за тысячи ли? Вам приходилось видеть кувшины, способные в зной сохранять воду прохладной, а в холод тёплой? В сравнении с этими чудесами ваша чернильная палочка всё равно что утка по сравнению с фениксом. Даже удивительно, как моя умная сестра могла поверить в ваши россказни?

Он укоризненно посмотрел на монашку, а та внезапно предложила:

— Покажите ему те-ле-ф-он, госпожа Платино, а то он вам так и не поверит.

— Я боюсь, что он уже умер, госпожа Сабуро, — вздохнула девушка. — Быть может, господина убедит это?

Чувствуя нарастающее раздражение от того, что не понимает, о чём речь, чиновник решил прервать это глупое, затянувшееся представление, но тут гостья подала ему маленькую книжечку с уродливой птицей на обложке.

Поколебавшись, хозяин дома всё же протянул руку, заинтересовавшись деталями варварского рисунка, но едва открыл первую страницу, невольно подобрался, немало удивлённый странной бумагой и необыкновенно искусно выполненной картинкой.

На обратной стороне обложки оказалось изображение непривычного вида остроконечной башни и высокого здания с флагом на вычурной крыше.

Бано Сабуро не считал себя знатоком живописи, однако манера исполнения рисунка показалась ему крайне необычной. Более того, присмотревшись, он не обнаружил никаких следов кисти. Создавалось впечатление, что изображение не нарисовано, а отпечатано со штампа. Подобными картинками иногда торгуют в книжных лавках по самой низкой цене. Но данный пейзаж поражал проработанностью мельчайших деталей, которую начальник уезда никогда не встречал на простеньких миниатюрах, изготовленных подобным способом.

На первой странице, кроме уже знакомых непонятных знаков, имелся ещё один рисунок птицы с двумя головами. Только здесь у неё на груди был изображён всадник, тыкавший копьём в какого-то непонятного зверя.

Ещё раз отметив удивительную чёткость картины, начальник уезда обратил внимание на бумагу: тонкую, но удивительно плотную и покрытую множеством еле заметных линий, то образующих простую решётку, то свивавшихся в поразительной сложности узоры. Он даже не мог представить, какой толщины должна быть кисть для их нанесения, и из каких волосков её можно сделать?

Полюбовавшись искусной работой неведомого художника, мужчина мысленно признал, что никогда не видел ничего подобного.

Однако настоящее потрясение он испытал, когда, перевернув страницу, увидел крошечный портрет своей загадочной гостьи.

Изображение оказалось настолько подробным и реалистическим, что чиновник невольно подумал, что оно сотворено не человеческими руками, а неким волшебством, которое взяло отражение лица девушки в самом лучшем серебряном зеркале и чудесным образом перенесло его на бумагу.