Остров на краю света

-Эст, ты дома?

-Да,— откликнулся тот, высыпая в котелок порезанные овощи.

-Я принес вам свежей икры, рыбина попалась как бочонок. — в руках протиснувшегося в дверь гостя была увесистая бадейка. — А где Силь?

-Дебора, — тотчас с едкой усмешкой поправил Грэхем.

-А этот чего тут забыл? — удивился Роб, словно только его заметив, — гони к лешим.

-Ждал, пока кто-то придет, — невозмутимо пояснил Эст, — а то он после все перевернет. Ты бы слышал, в чем меня додумался обвинить! В невыплате выкупа!

-Ложь, — уверенно подтвердил пират, — ты все отдал. Я сам принимал.

-Как это... сам? — вытаращил и без того выпуклые глаза Грэхем. — Это моя жена и выкуп мой.

-С каких это пор в Империи можно торговать людьми, даже если это жены? — нехорошо прищурясь, жестко справился Роб. — А Сесиль тебе не жена и вообще не родня. Она такая же узница, как и все мы.

-Но ведь он ее купил! За тунцов и одеяла!

-Бред! — отрезал пират. -У тебя ее купить он изначально не мог бы, даже если это было разрешено. Ты сам всем объяснил, что не имеешь на нее никаких прав. К тому же Эст покупал всего лишь очередь на напарницу, его еще не скоро. И платил мне, как старосте. Тунцов и одеяла мы унесли в столовую, всегда делаем запас рыбы на случай непогоды. И все это видели. А вот приходить в чужой дом, если тебя не позвали, тут не принято. Мы все люди нервные... можем невзначай и горячий котелок на голову уронить.

-Ладно... я уйду, — высокомерно, словно делал великое одолжение процедил Грэхем, — но не забудьте передать Деборе, что я ее жду.

-Обязательно передадим, — ехидно пообещал Роб закрывшейся за гостем двери и повернулся к Силь, — слышала, хозяйка?

-Да. Доброе утро. — узница наконец шагнула в кухню, и первым делом справилась у Эста — что готовишь?

-Гуляш из утки, — улыбнулся тот, — а почему ты спрашиваешь?

-Пахнет замечательно. Интересно, откуда тут утки?

-Отшельники когда-то завезли. Вместе с козами. От них не только мясо и перо, но и яйца. А вот куры, видимо, не прижились, им зерно нужно. Утки же спокойно едят всякие объедки и рыбу. Еще сами ловят мелких морских жителей и достают водоросли. Козам, между прочим, мы тоже даем морскую капусту. И даже сушим ее на зиму.

-Хотелось бы на них посмотреть, — усаживаясь к столу, заявила Силь. — Кстати, как вы узнаете время? Я все утро ходила, не могла понять, рано еще или поздно?

-В этих местах летом очень длинный день, а ночь всего два-три часа, — пояснил Роб, направляясь к выходу, — все новички первое время путаются. А часы здесь всего одни, на портальной башне. Там вместо цифр светятся огоньки, их видно днем и ночью.

-Но ведь от каждого дома их не видно, — задумалась Силь.

-Зато видно от столовой, она стоит в стороне, — Эст поставил на стол большую миску, полную горячего мяса и блюдо с ломтями свежего хлеба. Сел к столу и подвинул напарнице тарелку с вилкой, — пробуй.

-Спасибо... — женщина подула на мясо, откусила кусочек, — очень вкусно. Но мне непонятно, причем тут столовая.

-Умельцы встречаются и среди знатных узников, — невольно вздохнул Эст, — вот кто-то из старожилов и додумался прибить на крышу столовой флагшток. Теперь обязанность дежурных каждый час, начиная с семи утра и до десяти вечера поднимать особый вымпел. Узникам удобно, не нужно идти к башне, столовую видно от всех домов. Зимой, правда, остров зачастую накрывает густой туман, но в такую погоду никто никуда и не ходит. Это летом многие обедают в столовой, чтобы не тратить время на готовку.

-Как все сложно, — нахмурилась Силь, — а что за дежурные в столовой?

-Мы все. Там постоянно живут женщины, которые не хотят ни к тому идти в напарники. Но много тяжелой работы, принести уголь и воду, вычистить печи и котлы, порубить мясо и крупную рыбу. Без мужчины не справиться. Вот сегодня была моя очередь, но я сходил, договорился с Звеном, он подежурит. А завтра нужно идти.

-Я тоже пойду, — мгновенно решила узница, — и не спорь. Лучше расскажи, что это за очередь на напарниц?

— Да все просто... — стараясь не показывать досады, вздохнул он, — женщине намного труднее прожить здесь в одиночку, особенно знатной. Поэтому, даже если есть свободные дома, когда мы видим, что пришла узница, предлагаем ей стать напарницей. Ну а, чтобы не напугать даму, ринувшись к ней целой толпой оборванцев, заранее пишем список. И чья очередь, тот и уговаривает новенькую. Но иногда... хотя и редко, новенькая чем-то не подходит очереднику. Похожа на предавшую его жену или дочь... по-разному. Тогда он молча, особым знаком, передает свое право следующему. Однако бывает и наоборот... а очередь еще далеко. Тогда и начинаем торговаться, чтобы поняли остальные.

-А чья вчера была очередь? — вовсе не желая этого знать, все же справилась женщина.

-Поля. -коротко выдохнул Эст и отвернулся.

Силь долго молчала, прикидывая, желала бы она, чтобы в напарницы позвал молчаливый, неспешный Поль, запомнившийся ей самым строгим и аккуратным одеянием.

И постепенно понимала, что по доброй воле никуда бы с ним не пошла. И ни с кем другим. В тот момент ее можно было увести от башни только обманом или силой.

-Спасибо, — наконец убежденно произнесла Силь, сразу же переводя разговор на другое, — а чем ты чистишь шкуры? Просто выбиваешь?

-У некоторых из нас есть небольшие способности, — так же охотно сменил тему ее напарник, -. Магов держат в другом месте. А здешние одаренные могут крайне мало... но некоторые знают заклинания домашней уборки. Вот как раз Поль умеет наводить чистоту. Он приходит раз в месяц, и после всё сияет как новое. А мы стараемся к его приходу приготовить разной вкусной еды, это заклинание забирает у Поля все силы. Еще не жалеешь, что не попала к нему?

-Сейчас пожалею, — шутливо пригрозила Силь, и неожиданно для себя самой призналась, — у меня тоже есть крохотный дар. Я вижу ауры... и могу рассмотреть самые сильные всплески чувств. К примеру, Грэхем... просто сочился злобой, уходя отсюда.

-Он мстителен? — помолчав, осведомился помрачневший Эст.

-Не сказала бы... скорее, ему нравится управлять людьми, а для этого нужно знать их слабости и пристрастия. И вот получать всяческие сведения он любит и никогда не скупился на их оплату. А чего тебе бояться?

-На самом деле — нечего. Но есть одна тонкость, любую информацию можно преподнести так, как тебе выгодно. А я, попав сюда, был немного не в себе от резкого поворота своей жизни и легкомысленно рассказал о своих бедах первому встречному. Точнее, первому напарнику. А он оказался болтуном, разглашением чужих тайн поднимавшим себе авторитет. И теперь моя история известна здесь всем... думаю, Грэхему не составит труда однажды до нее докопаться.

-И как он тебе навредит? — озадаченно нахмурилась Силь.

Подумала и вскоре нашла единственный способ, подходящий по характеру и целям бывшему герцогу.

-Думаешь, расскажет мне, чтобы припугнуть?

-Ты и сама так считаешь.

-Тогда расскажи сам, чтобы я могла судить непредвзято.

-Ты выражаешься как дознаватель, — невесело усмехнулся Эст.

-Открою секрет, я пять лет изображала жену герцога, и еще год — его личного секретаря, поэтому пришлось присутствовать на судах и писать приговоры, — спокойно пояснила Силь, вдруг поверив, что этот мужчина ни с кем не станет делиться ее откровениями.

-Так он герцог... — мгновенно сделал правильный вывод ее случайный напарник. — тогда понятно, откуда такая спесь. И чего ему не жилось на воле? Впрочем, не мне судить. Я тут за убийство собственной жены.

Неожиданно.

Силь невольно насторожилась и тотчас опомнилась. Убийства бывают разные. Вон про Грэхема тоже можно сказать, что убил жену, подтолкнув к спонтанному побегу. Ведь ясно, что ничего хорошего из этого бы не вышло. Никто из изнеженных знатных дам не пройдет ночью по совершенно незнакомому, полному опасностей пути.

-Похоже, жизнь тебя сильно била... — хмуро признал Эст, — обычная знатная дама уже бежала бы отсюда во всю прыть.

Узница лишь пожала плечами, вот тут он прав. Ей хватило в жизни и унижений и работы и лживого подобострастия придворных, чтобы нарастить броню. Только в сердце до последних дней жил робкий и наивный огонек святой веры во взаимную любовь. Огонек, ради которого она была готова на любые трудности и испытания. Теперь даже вспоминать горько, насколько слепой и безрассудной была та вера.

-Начать придется немного издалека, -наконец решился Эстебан, — от родителей мне перепал титул, небольшие способности и хорошее образование, но не досталось состояния. Его хватило лишь старшим братьям. И потому к двадцати двум годам я поступил на службу в городской суд и принялся зарабатывать деньги. Сначала был простым писцом, но уже через год стал дознавателем. Сначала младшим, потом главным. К этому моменту я смог с помощью родителей купить небольшой домик в хорошем месте и неожиданно для себя начал считаться завидным женихом. Меня засыпали приглашениями на балы и приемы, прелестницы вешались на шею как амулеты, их матушки и свахи наперебой расхваливали невест и удобства семейной жизни и я невольно им поверил. И вскоре уже шел к храму под руку с прелестным созданием и думал что это путь к счастью.

Бывший дознаватель мрачно усмехнулся и ушел за чайником. Некоторое время возился, заваривая душистые травы и нарезая сухую пастилу, потом разлил его по кружкам и медленно пил.

Силь его не торопила, тихонько жевала почти забытое лакомство тех времен, когда они с Мэри жили в небольшом приморском городке. Только там пастила чаще была из абрикосов и дынь.

-Первые годы все было замечательно, я работал, стараясь принести домой побольше денег, она хозяйничала. Вернее, командовала слугами. А они ее боялись, как огня, но тогда я не придавал этому значения. Даже радовался, дурак. Первый удар нанесла преданная кухарка, жившая со мной с первых дней службы. Ядвига вышвырнула женщину из дома, обвинив в воровстве. Я в тот момент уезжал по делам и не сразу заметил, что на кухне сменился повар. Зато вскоре, подписывая счета лавочников с изумлением узнал, что мы стали есть втрое больше. Разумеется, я спросил жену в чем дело, но в ответ Ядвига закатила истерику. Пустую, глупую, и очень шумную. Со слезами, битьем посуды и нелепыми обвинениями. Пришлось отступить... однако я уже был не наивным юношей, а опытным дознавателем, видевшим такие истерики по пять раз на дню, а иногда и больше. И точно знал, нет дыма без огня. Первым делом я нашел кухарку и тайно отправился к ней. — " Я вам очень сочувствую, но доносить не стану, — сказала эта мудрая женщина, — да и не поверите вы словам. Лучше вернитесь домой тайком, как пришли сюда, но никого в свои дела не посвящайте. И проверьте амулеты. Не знаю, как, но леди Ядвига за полчаса знает о вашем приближении".

Эст желчно ухмыльнулся своим воспоминаниям, допил чай и отставил кружку.

-Она во всем оказалась права. В запонках и булавках, подаренных мне любимой женой, были маячки. А в моем доме, куда я пробрался не замеченный никем, буйно веселились почти незнакомые мне люди. Гремел литаврами оркестр, реками текло крепкое вино, столы ломились от блюд, каких при мне никогда не подавали. А моя в стельку пьяная жена, повиснув на шее крепкого сыночка градоначальника, танцевала нечто непотребное. У меня был с собой боевой жезл... все мы носим такие на всякий случай. Я и шарахнул... по люстре.

-И многих убил? — деловито справилась Силь, представив себе падающую на головы гостей огромную люстру тронного зала в замке Тарве.

-Никого, — изумленно уставился на нее напарник, — заряд был ледяным, а люстра — со свечами. Просто окатило всех горячим воском и градом. От визга и воплей у меня чуть уши не оторвало, а Ядвига успела выхватить из-за пазухи флакончик и сделать глоток. Всего один... чтобы уже через несколько секунд стать трезвой как стёклышко и злой, как бешеный лешак.

-Значит все же боялась, — сделала вывод Силь. — Интересно, чего?

-Развода. — хмыкнул Эст. — Мне стоило доказать ее неприличное поведение, чтобы отправить жену восвояси. Я так и хотел поступить... вгорячах разогнал всех пьяных гостей, музыкантов и продажных слуг заодно, не слушая вопли жены и звон бьющейся посуды. Решимости мне добавляла ее мелочная подлость, Ядвига старалась бить самый дорогой фарфор, попутно уничтожая самую изысканную еду. К тому моменту, как последний лакей выскочил из дома, я успел опомниться и взять себя в руки. Скрутил жену и запер в спальне, закрыв прежде ставни на окнах на замки. В тех местах частенько бывают сильные ветра и принято защищать стекла от летящего мусора и песка. А потом сел перекусить, обдумывая попутно план действий. До меня слишком поздно дошло, как зря я поспешил. Нужно было посадить в кустах взвод городской стражи и понятых, пригласить лекаря и мага, они бы составили протокол. А без этого мои обвинения не имели никакого веса против слов жены, умевшей отрицать очевидное. Но к утру я все же начал действовать, хотя скажу сразу, все было напрасно. Никто не признавался, жена сумела выставить себя безвинной овечкой, попавшей под плохое настроение ревнивого мужа. Прокисшая еда к утру пахла так мерзко, что пришлось нанять служанку и заставить все выкинуть. Добился я лишь одного, предупредил всех лавочников, что не буду платить за товары, заказанные не мной лично. Хотя и тут опоздал, мой счет был почти опустошен, как и тот, неприкосновенный, где хранилось приданое Ядвиги. А ее родные прямо заявили, что без денег блудливую дочку не возьмут. Я не слишком подробно объясняю?

-Нет, — поспешила успокоить Силь, — так и нужно, чтобы картина стала ясной.

-Ну если что, одерни, — похоже ему и самому нужно было выговориться. — Так прошло несколько дней. Новая служанка была крепкой, мускулистой женщиной, не боявшейся никаких угроз. Она до этого работала в трактире и умела постоять за себя. Ядвига пыталась ее запугать, потом подкупить, но я успел отобрать у жены все ценное и запереть в сейф, так как заметил признаки новой беды. Мою супругу начинало накрывать запойной тоской. Она правдами и неправдами пыталась добраться до погреба, где осталось еще несколько бутылок вина, стащила у кухарки ликер, купленный специально для варки помадки. И наконец попробовала пить духи. Мне пришлось все спрятать в тайник, поселить Ядвигу в небольших комнатах на мансарде и запирать, когда уходя на работу. Это было черное время, но я уже договорился с обителью, лечившей безнадежных пьяниц и собирался отвезти ее туда, как случилась беда. Меня вызвали в дальний поселок на проведение судебного дознания, и пришлось оставить Ядвигу взаперти. Служанку она ненавидела, швыряла в нее всем подряд и та в ответ отказывалась с ней возиться. Лишь еду ставила в специальный ящик. Погода была мерзкой, дороги развезло и вернулся я лишь на третий день. Во дворе было полно народу, рыдали одетые в траур родители жены, а меня поджидала стража с приказом доставить в тюрьму. Вот с тех пор я узник.

-Но что с ней произошло?

-Выпила отравленный ром. Маленькую фляжку нашли возле тела. Я никогда такой не видел... и тем более, не давал жене. Артефакт правды подтвердил мои слова. И все объяснения. Но суд признал меня виновным... дознавателю моего уровня достаточно было просто пожаловаться нужному человеку а все сделают и без меня.