— Да, я помню, — кивнула Оля. — У нас в семье никто не верил в бога. Если кто-то и есть, мы ему не нужны. Раньше у нас было мало верующих, а теперь в церковь ходят многие. Это не делает их лучше. Разговором сыт не будешь, поэтому бери свои блины, макай в сметану и ешь, а я пойду звать отца.
Глава 2
— Полюбуйся на этого красавца! — сказал Егор вошедшей дочери. — Только не вздумай сразу же падать ему на руки, а то опять поменяю всё на ночнушку.
В голубых джинсах и футболке, обтягивавшей не по возрасту накачанные мышцы, Нор так и просился на глянцевую обложку журнала мод для юношей. Ему слегка укоротили длинные пышные волосы, подчеркнув мужественность и красоту лица.
— Все девушки будут твои, — пошутил Егор. — Дочь прямо растерялась. Кажется, я немного перестарался.
— Мне не нужны все, — сказал Нор, глядя на Ольгу, — достаточно одной.
— Ты ещё при мне назначь ей свидание. — Егор положил на стол сумку. — Дочь, разложи его вещи в шкаф. Я решил, что трёх рубашек, штанов и спортивного костюма пока достаточно. Ну и бельё. Остальное докупим, когда поедем за обувью.
— Позже разложу, — ответила Оля. — Обедать будешь? Тогда пойдём на кухню. Мы с Нором уже поели.
— А чем вы ещё занимались, кроме еды? — спросил Егор, следуя за дочерью на кухню.
— Он изучал жизнь замечательного человека, — ответила она, наливая ему суп, — а я пыталась разобраться в своих магических способностях.
— И как успехи? Замечательный человек — это ты? Не страшно, что кто-то узнает твои секреты?
— Конечно, я. Вымой руки, сейчас наложу второе. А успехи... Вот ты сейчас почесал рукой нос. Он у тебя чесался?
— Ты серьёзно? — удивился Егор. — Ну-ка попробуй ещё раз.
— Когда ты знаешь и сопротивляешься, может не получиться, — предупредила Оля. — Ладно, попробуем. Сейчас ты почешешь затылок.
Рука отца дёрнулась к голове, ненадолго застыла, а потом медленно поднялась и коснулась затылка.
— А ведь я сопротивлялся! — поражённо сказал он. — И что ты такого сделала, чтобы это в себе разбудить?
— Наверное, ничего. — Оля, разговаривая, нарезала хлеб. — Ешь, а то остынет. Понимаешь, папа, всё это разбудил Нор своим слиянием, а я только разобралась, как пользоваться. Можно ведь не только заставлять кого-то чесаться. У Нора мало сил, но он всё равно изучал всю магию, теперь это мне пригодится. Ты спросил, не страшно ли, что он всё узнает... Нет у меня страшных секретов, но, как и любому другому, было бы неприятно, если бы кто-то узнал всё. Кто-то, но не он. И дело не в том, что Нор мне нравится, я сама знаю о нём не меньше, так что это будет только справедливо. Ты ешь и говори, а то я сейчас уйду, чтобы не мешать.
— Хорошо, уже ем, — согласился отец. — А ты в двух словах расскажи об этой магии.
— Если в двух... — Оля ненадолго задумалась. — Почти всё направлено на управление сознанием человека и его телом. Можно вылечить или наслать болезнь, управлять напрямую или заставить во что-то поверить. Последнее сложно и долго не держится, поэтому пользуются редко. Человек потом поймёт, что действовал под принуждением. Чаще внушают к себе симпатию. В своих чувствах обычно не копаются.
— Неужели можно лечить все болезни?
— Не все. Этому тоже нужно учиться и сразу многих не вылечишь. Если перестараться, можно самой заболеть.
— А файерболы делать не можете?
— Ни в одном человеке не хватит для этого сил, но магией можно убить.
— Спасибо, вкусный суп, — отец отставил пустую тарелку и взялся за второе. — Я помню, что Нор кого-то убил. Остановил дыхание?
— Можно и так, только человек будет сопротивляться, и, чтобы быстро убить, понадобится много сил. У Нора их не хватало, его раньше утыкали бы стрелами. Силу можно занять, только это делают очень редко, когда всё равно умирать. Есть твари, у которых много сил, но нет тел.
— Совсем нет? — не поверил отец.
— Не знаю... — замялась дочь. — О них почти ничего неизвестно. Может, там, где они обитают, тела есть, но в мире Нора точно не было. Они и плату за свою помощь брали телами тех, кому её оказывали. Можно было отдать своё тело на время, но чаще забирали совсем. Для человека это та же смерть.
— И забрав тело на время, его потом возвращали?
— Странно, правда? Совсем не по-человечески. Мы послали бы все договоры далеко-далеко, а они всегда выполняют обещанное. По крайней мере, так о них написано в книгах, которые читал Нор. Вот он и попросил помочь.
— А почему тогда не забрали тело? Или забрали, и это уже кто-то другой?
— Он это. А почему не забрали... Он думает, что они хотели забрать и даже успели запустить лечение, но всё испортил перенос в наш мир. Наверное, им нет сюда хода. Но он боится проверять.
— Я на его месте тоже не стал бы этого делать, — сказал Егор. — Спасибо, вкусный обед. Озадачила ты меня, дочь. Эта твоя магия... С ней нужно быть осторожней, а лучше совсем не пользоваться. Из-за неё могут быть неприятные последствия. В лучшем случае назовут ведьмой и будут обходить за версту, а о худшем не хочется думать. Магия, даже такая, как у вас, — это сила, а в нашем мире не бывает бесхозных сил. И на вашу найдутся желающие. И не факт, что заставят лечить, а не отнимать жизнь, и станут с тобой считаться.
— Это не так просто, папа, — жёстко сказала Ольга. — Её ведь нетрудно отнять и у них!
— Ты сильно изменилась. То не могла зарезать курицу, а теперь готова отнимать человеческие жизни. А отнять чужую жизнь не так легко, даже если это нужно для защиты своей. Я думаю, это из-за того, что в тебе поселилась часть личности нашего гостя. Убить своих сестёр, даже для того чтобы спасти их от мук и бесчестья, страшно тяжело, а Нор через это прошёл. Сильно он будет колебаться, если посчитает нужным прервать жизнь постороннего человека? Подумай хорошенько над этим сама и поговори с ним. Я пойду заниматься делами, а ты займись с Нором. В сумке лежат учебники. И пусть посмотрит фильмы, быстрее освоится с полученными знаниями.
— Что сказал отец? — спросил Нор, увидев вошедшую девушку. — Почему ты такая невесёлая? Это из-за меня?
— Он сказал, что я изменилась, — ответила Оля. — Раньше не хватало духа зарезать курицу, а после знакомства с тобой готова убивать людей. И тебя просил предупредить, что у нас с этим строго. Если кого-нибудь убьёшь, надолго сядешь в тюрьму.
— А если я буду защищаться?
— Защищаться можно, — ответила Оля. — Смотри, твоя одежда будет на этой полке и здесь на плечиках. А это учебники. Сейчас добавлю к ним свои. Понимаешь, Нор, никто не может заставить человека подставить горло под нож. Только у тебя спросят, не мог ли ты убедить противника тебя не резать. Не мог? А убежать? Тоже не получилось? Совсем плохо! А почему ты поднял с земли палку и стукнул его по голове? Ведь тебя душили руками. Получается превышение пределов необходимой обороны. Примерно так нам рассказывали в школе.
— Я вспомнил, — сказал он. — По-моему, глупо.
— По-моему, тоже, — согласилась Оля. — Поэтому лучше не прибегать к силе, а если без этого нельзя, то делать так, чтобы с тобой не связали. Ты уже почти свободно говоришь. Много вспомнил?
— Многое, — улыбнулся Нор. — Вспомнил и ваш разговор со Светкой, когда вы говорили о поцелуях. Ты сказала, что если бы у тебя был парень...
— Мало ли о чём болтают девчонки, — сказала она, отведя взгляд. — Я помню поцелуи твоей памятью, да и нет у меня парня.
— А я? — возразил он, подходя к ней вплотную. — Я же тебе нравлюсь и сам от тебя без ума. Чем не твой парень? А память о поцелуях — это как запах вчерашнего борща. Слюну вызывает, а сытости не будет. Чего ты боишься? Мы не пойдём дальше поцелуев. Я обещал это твоему отцу, а слово всегда держу.
— Нет! — сделав над собой усилие, отказалась Оля. — Мне и с твоей памятью нелегко, не хватало попробовать самой. Потом захочется ещё и этого станет мало. Может быть, у тебя железная выдержка, а я в своей не уверена. Это ты сейчас от меня без ума, потому что я первая, кого ты увидел, и красивее ваших женщин. Попадёшь в школу, и на тебя начнут вешаться наши девчонки, а некоторые из них красивее меня и не такие недотроги. С ними ты сможешь пойти дальше поцелуев. Да что я тебе говорю, сам уже должен помнить!
— И ты будешь спокойно на это смотреть? — серьёзно спросил он, но глаза смеялись.
— Вот ещё! — вздёрнула она подбородок. — Забыл, что я теперь ведьма? И кстати, намного сильнее тебя. Поэтому наколдую тебе импотенцию, а им — понос!
— Сам не гам и другому не дам?
— Примерно так, — согласилась Оля. — Ты теперь только мой, но с отсрочкой. Так что терпи. Сейчас займёмся учёбой, а когда устанем от занятий, посмотрим какой-нибудь фильм. И надо поговорить с отцом, кем ты у нас будешь. Тогда можно будет сбегать в деревню искупаться в реке. А то ляпнем ребятам что-нибудь не то, а потом в школе откроется.
— А кем ты хочешь меня видеть? — спросил Нор. — Братом?
— Троюродным, — ехидно сказала Ольга. — И зачем ты мне нужен в качестве брата?
— Отец прав: ты сильно изменилась. Была скромная и застенчивая девушка, а как приняла мою личность, сразу стала вести себя... раскованно.
— Зато в тебе теперь много моей застенчивости! — засмеялась Оля. — Когда это ты уговаривал девушек целоваться? Сразу пускал в ход руки или магию. А мне нравится раскованность. Что хорошего ходить скромницей и лить слёзы, если тебя обидел какой-нибудь хам? Но в моём изменении виновата не твоя личность, а магия. Я, Нор, впервые почувствовала свою силу. И ведь я ещё толком не занималась. Отец призывает к осторожности, и он прав, но даже возможность врезать кому угодно придаёт уверенность и немного кружит голову. О магии только пишут книги или болтают всякие шарлатаны, поэтому в неё не верят. Я постараюсь быть осторожной и никому не навредить, но совсем не использовать? Нет, не смогу. Это всё равно что купить машину и не ездить на ней из опасения, что заляпаешь кого-нибудь грязью или оштрафует полиция. Какой тогда смысл в покупке?
— Смотри сама, — отозвался он. — Тебе виднее. Я вспоминаю с каждым часом всё больше, но это не мой опыт, и ваш мир по-прежнему знаю плохо. Ладно, давай заниматься. Только у нас учебники начинаются со второго класса. А первый?
— У первоклашек не занятия, а ерунда. Начнём заниматься по программе второго класса, а всё непонятное я сразу же объясню.
Отец вернулся домой к шести вечера, когда они уже успели поужинать. Пока он возился с конём, Оля сделала кофе, разогрела оладьи и налила в блюдце сгущенное молоко.
— Ты стала баловать меня тестом, — заметил он, моя руки. — Смотри, растолстею так, что не смогу взобраться на коня. И кому нужен такой инспектор? Выгонят с работы, а мы с тобой не собрали денег на дом.
— Пусть выгоняют! — махнула она рукой. — Поедем к твоим родителям. Ты всегда найдешь работу, а мне у них намного лучше учиться, чем в этой дыре. Всё равно, когда закончу школу, придётся отсюда уехать.
— А как же твой Нор? — усмехнулся отец.
— Поедет с нами и тоже поступит в институт, — без тени сомнения сказала Оля. — Если старики ему не обрадуются, будет жить в общежитии.
— Как у вас дела с учёбой? Чем-нибудь занимались?
— Он прочитал все учебники за второй класс, а я объяснила кое-что из непонятного. Такого было совсем немного.
— Прочитал?
— Он уже вспомнил всё, что известно мне, теперь это нужно понять. Но сложно будет только в старших классах, а в младших одна ерунда. Они ему на один зуб. Мы прошли бы сегодня и третий класс, если бы не письмо. Он знает, как всё пишется, но выводит каракули. Сейчас сидит с ручкой и переводит бумагу. Ничего, ещё день-два — и научится. Пап, а кем он у нас будет? Я хотела завтра сбегать на пляж, а там наверняка будет кто-нибудь из наших. Что им сказать, чтобы потом не прослыть врушкой? У тебя есть какие-нибудь приятели, сыном которых его можно представить? Мне сейчас нужна фамилия и то, откуда и по какой причине он приехал.
— Я подумаю, — пообещал отец. — Утром скажу.
Утром, после завтрака, состоялся очередной разговор.
— Я сейчас уезжаю в лес, — сказал молодёжи Егор. — Грызите гранит науки, смотрите фильмы и отдыхайте. Можете и на реку сбегать, погода хорошая. Как ты плаваешь?
— Пока не знаю, — ответил Нор. — Никогда не пробовал. В наших реках много кусачей гадости, поэтому мылись только в замке очищенной водой. А плавают в море и в некоторых озёрах, где почище. Я там ни разу не был, но знаю, как плавает Оля.
— Ладно, не утонешь, — сказал Егор. — Там нет ям и не очень глубоко, а если что, деревенские спасут. Фамилия у тебя будет Матвеев, а отчество — Владимирович. Ты сын моих друзей. Они геологи и завербовались на работу в Африку. Тебе, понятное дело, нужно учиться, а близких родственников у них нет. Вот и оставили своего отпрыска мне. Такая семья действительно есть, только у них не сын, а дочь, и за границу вроде не собирались. Потом я всё по ним напишу, выучишь. Занимайтесь делом, а я поехал. Да, через три дня должен вернуться Сергей, тогда поедем в райцентр за покупками и насчёт паспорта.
Он переоделся, взял ружьё и пошёл седлать коня, а Оля перемыла посуду и присоединилась к севшему за учебники Нору. Вопросов за третий класс было мало, поэтому она поставила свой ноутбук на стол, надела наушники и принялась пересматривать "Анжелику". Когда Нор устал от чтения, присоединился к ней.
— Включи звук, — попросил он. — И лучше смотреть не эту ерунду, а что-нибудь новенькое.
— Где я тебе возьму новенькое? — спросила она, остановив фильм. — Электричество протянули из деревни из-за крутых соседей, а телефон только мобильный, да и тот из-за слабого сигнала работает через раз, поэтому об интернете приходится только мечтать. Пойдём в школу, тогда возьмём новинки у ребят.
— А почему нет телевизора? — спросил Нор.
— Неважно ты освоился с моей памятью. В райцентре только кабельное телевидение, а сигнал из Барнаула слишком слабый. Показывает только чёрно-белое изображение, да и то с шумом. Кто будет такое смотреть? Ты уже начитался? Тогда показывай, как научился писать.
Проверив письмо Нора, Оля признала его удовлетворительным.
— Пока сойдёт, а потом потренируешься. Тебе много читать?
— Даже трети не прочитал, надоело. Надо хоть немного отвлечься.
— Надевай плавки, — сказала она, — а я возьму купальник и полотенце. Солнце уже пригрело, поэтому самое время искупаться. Заодно отдохнёшь от учебников.
До Матвеевки было два километра по идущей через лес просёлочной дороге. Только возле самой деревни лес сменился старой вырубкой, за которой виднелись поля.
— За домами огороды, а за ними будет река, — сказала Оля. — Отсюда уже видно.
— Да я помню, — отозвался Нор. — Ты проводишь на этой реке пол-лета.
— Я не знаю, что ты помнишь, а что — нет, — пробурчала девушка. — Вроде бы у тебя не должно возникать вопросов, но постоянно задаёшь. Сворачиваем на эту тропинку. По ней дойдём до берега, а уже по нему до того места, где все купаются. Сейчас там может быть кто-нибудь из нашего класса.
