Восхождение пламени

Вот здесь я уже запутался. Откровенно говоря, все, что я знал об Академии, я мог изложить буквально за несколько минут неспешной беседы. Нужно расспросить Харальда, раз уж он столько всего знает.

— Подожди. А как же адеры?

— Ладно, объясню тебе все в подробностях, — вздохнул воин. — Запоминай, может и пригодится. Как ты уже, наверняка, знаешь, существует семь Первооснов Мира или Стихий, как их еще называют: Огонь, Вода, Земля, Воздух, Тьма, Свет и Жизнь. — Я кивнул. — Так вот, учитывая, что обучение владению Светом и Тьмой производиться при храмах богов соответствующей направленности, есть пять стихийных факультетов, по одному на Стихию, плюс Рунный факультет, которые и составляют Академию.

— Я пока ничего... — прервал я Харальда, не совсем понимая, куда он ведет.

— Поймешь... Так уж сложилось, что на факультетах Стихий обучаются одни лишь благородные, оставив Рунный на откуп другим сословиям. Вот выпускники этого факультета и получают звание колдуна и приставку к имени 'адер', что с древнего наречия значит 'приближенный'. Звание же мага получают только выпускники стихийных факультетов. И, предвещая твой вопрос, скажу — разница огромна: срок обучения магов составляет пять лет, а колдунов всего год. Чему можно за это время научиться? Вот и выходят неумехи, способные лишь на простейшие действия. К тому же, как боевые чародеи колдуны абсолютно несостоятельны, их магия слишком слаба и медлительна.

— Я не понимаю, — возмутился я. — Ведь государству должно быть выгодно, если у него много высококвалифицированных чародеев!

— Так-то оно так, но ты не учел страха потери власти и косности мышления большинства благородных. Они искренне верят в собственную избранность!

— Хорошо, допустим, боевых магов из простонародья они боятся растить... — Я заходил по комнате, в запале почти не чувствуя боли. — Но ведь рунных-то вполне можно обучить полноценно, если они так слабы в бою.

— А зачем рисковать? Для бедноты вполне хватает и того, что могут предложить колдуны, а богачи имеют возможность приобрести необходимый артефакт у гномов. Вот уж где великие мастера по рунам.

— Получается, шансов стать боевым магом у меня нет? — Спросил я разочарованно. Харальд говорил очень убедительно и причин ему не верить не было. — Тогда остается Рунный факультет...

— Здесь шансы есть, но небольшие. Если ты еще не понял, государственный строй Эсхара полностью прогнил: благородные ненавидят и презирают второе сословие, богатые купцы презирают свободных крестьян и горожан, а те в свою очередь презирают крепостных. На Рунном учатся только люди второго сословия. Почему ты решил, будто тебе позволят стать с ними вровень?

— Что же делать?

Я начал отчаиваться — слишком уж безрадостную картину нарисовал собеседник. Харальд молчал, раздумывая.

— Пожалуй, я смогу помочь... А теперь спи, завтра утром тебе рано вставать. — Капитан резко поднялся на ноги и вышел, я не успел даже спасибо сказать.

Что ж, спать так спать. Возражений не имею.

* * *

Рано утром, едва только взошел Мистель и открылись городские ворота, я вошёл в Стратон, направляясь к видневшемуся в центре города комплексу зданий Академии. Улицы столицы гудели: скакали верхом на великолепных лошадях благородные, старательно демонстрируя всем свои гербовые перстни, степенно проходили жрецы в плащах черного и белого цветов, окаймленных алой полосой... А уж сколько вокруг мельтешило простонародья!

Дважды меня толкали и отгоняли в сторону сурового вида купеческие охранники, защищая обвешанную шелками и драгоценностями, как древо желаний, тушку хозяина. Один раз чуть не затоптал лошадью высокомерный дворянин, сначала с удивлением уставившийся на меня, оценивая мою внешность. Мы были похожи внешне: одинаково снежно-белая кожа, высокий рост, оба жгучие брюнеты, а затем презрительно скривился, не увидев у меня на пальце перстня. Я поспешно ретировался, затерявшись в толпе. Лучше не искушать судьбу, мало ли что фору взбредет в голову. Вокруг море людей (в Стратоне проживало около ста тысяч человек), но ни один и пальцем не пошевелит, если дворянин меня прямо на улице прирежет. А оправдаться он сможет. Проходили.

Лишь спустя минут сорок я подошел к воротам Академии, сегодня, по случаю приема абитуриентов, открытыми настежь. Никто меня задерживать не стал, даже документов не спросили, хотя на городских воротах промурыжили долго, в конце стребовав двойную плату за вход.

И вот я внутри.

Сразу за воротами, метрах в тридцати, расположено огромное здание учебного корпуса, которое занимало больше половины площади двора, с одной стороны подступая к стене, а с другой оставляя небольшой промежуток для мощеной мрамором дорожки, уходившей вглубь двора. Что там расположено, я мог только гадать.

Огромные, тяжеленные с виду двери с надписью 'Главный вход', открылись с потрясающей легкостью, никак не сочетавшейся с их внешним видом. Я вошел. Внутри было пусто, лишь несколько пышно одетых парней и девушек, в окружении охранников и слуг бродили по залу, а в креслах у стены восседали надутые от собственной значимости их родители. Ни одного благородного не было, хотя, естественно, и они могли сегодня попробовать поступить. Но, сдавать экзамен вместе с простолюдинами? Фи!

— Благородный фор, позвольте узнать ваше имя?! — подобрался ко мне сзади, одетый в расшитую серебром ливрею, служащий, принявший меня по ошибке за дворянина (спасибо Харальду за одежду).

Здесь стоит немного объяснить сложившуюся ситуацию. Дело в том, что в Эсхаре наблюдается один любопытный феномен — четкое разделение благородных и простолюдинов по внешнему виду...

Случилось это шесть столетий назад. В королевстве эльфов Ночи, чьи владения располагались на другом конце материка, в результате государственного переворота произошла смена правящей династии. Проигравший и изрядно поредевший бывший правящий род Рроуниссилл, отправился в изгнание... Спустя год в Эсхаре появилась новая королева, отнюдь не человеческих кровей. Естественно, скоро примеру короля последовали и его подданные.

Так в среде эсхарских дворян появились полукровки, перенявшие от своих эльфийских родителей более высокий рост (в среднем на голову выше коренастых и смуглых простолюдинов), густые черные волосы, белую, не поддающуюся загару кожу, утонченные черты лица (хотя и вполне человеческие), возможность прожить до ста пятидесяти лет и превосходящие людские ловкость, скорость реакции и силу. Правда, на этом общее с эльфами Ночи у полукровок и заканчивалось: оранжевые глаза с вертикальными зрачками и приличной длины когти с клыками, а также заостренные уши, потомкам беглецов не достались, как и ночное зрение с повышенной регенерацией. Хм... я, кажется, отвлекся.

Дальше же все понятно. Хотя эльфов было всего полтора десятка, и они породнились только с несколькими родами но, учитывая браки благородных в своем узком кругу, спустя шестьсот лет девяносто процентов благородных Эсхара щеголяло белой кожей — эльфийская кровь оказалась сильна и не желала сдавать свои позиции даже спустя столько столетий. Ах, да, род Рроуниссилл однажды ночью поголовно вырезали Ночные Тени — элитные убийцы Темного Престола.

— Харлаф сын Брамака, из Больших Петухов, — ошарашил я чиновника.

Что началось дальше, нужно было видеть — на лице несчастного за несколько мгновений отразилась целая гамма чувств, от удивления и досады, до злости и крайнего раздражения. Как бы его не хватил инфаркт от таких страстей!

— Хорошо, — играя желваками и украдкой оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто-нибудь его оплошности, буквально выплюнул писарь, небрежно черкая что-то пером в небольшой книжице. — Тебе налево.

Я пожал плечами и поспешил последовать совету, направившись к стоящим у стен креслам... Где и просидел следующие десять часов. Мимо меня в дверь экзаменационного покоя проходили все новые и новые люди, кто-то выходил обратно улыбаясь и едва ли не приплясывая, кто-то с трудом сдерживая слезы, а мое имя никак не выкрикивали, продолжая упорно игнорировать. Попытка поспорить окончилась ничем — мое возмущение разбилось о холодное презрение секретаря и угрозу выпроводить за дверь.

Внезапно, удар колокола оповестил об окончании испытаний через час. Я решительно встал и направился к стойке секретаря, решив на этот раз идти до конца:

— Когда настанет моя очередь проходить испытание? — поинтересовался я, еле-еле сдерживая ярость, полным льда голосом. — В конце концов, я жду с самого утра.

Секретарь, тощий, болезненного вида человечек, окинул меня уничижительным взглядом и начал листать журнал.

— Как зовут?

— Харлаф из Больших Петухов, — произнес я с проклюнувшейся надеждой.

Мужичок пролистал журнал в самое начало... Как он умудрялся так долго и со вдумчивой степенностью листать четыре листа, я не понял.

— Нет такого в списке.

Я не поверил своим ушам.

— Как нет?! — перегнулся через стол я, вырывая из рук гниды-секретаря журнал. Моего имени там действительно не было. — Меня же спрашивали!

— Ничего нет, — силой возвращая журнал обратно, буркнул секретарь. — Шел бы ты отсюда ку...

— Идти?!! — заорал я, хватая ехидно ухмылявшегося уродца за грудки. Ухмылка слетела с него в мгновение ока. — Да я тебя!

— Охрана! Взбесившийся смерд меня убивает! — завизжал секретарь, и в ответ на его крик из боковой дверцы в зал тут же вбежали двое охранников с обитыми железом дубинками.

— Не нужно возмущаться, — послышался неожиданно у меня за спиной спокойный, чуть хрипловатый голос Харальда. — Думаю, мы сможем уладить это маленькое недоразумение.

Я отпустил секретаря и повернулся к Харальду.

— Ты был прав. Я и не представлял, насколько это сложно.

— Ничего. Разберемся. — И уже секретарю: — Ты знаешь, кто я?

— Конечно, господин капитан, — мелко закивал головой мужичок. — Кто же не знает начальника стражи Нижнего города.

Однако! Оказывается, Харальд начальник стражи. Интересно, неужели в Эсхаре нет своих желающих стать стражниками, что приходится нанимать на стороне?

— Тогда познакомься. Это мой друг Харлаф. И ты знаешь, чего я хочу.

— Извините, капитан, но время регистрации уже закончилось и...

Тощий попытался было увильнуть, но у него ничего не вышло.

— Ты мне здесь не лепи, я знаю ваши правила, — прорычал Харальд, опершись кулаками о стойку. — Будешь юлить, я поговорю со своими друзьями в Арране и устрою вашей кодле веселую жизнь. Пиши!

— Хорошо. — Секретарь неожиданно легко сдался, поморщившись как от головной боли. — Проходи, — это уже мне.

Я рванул к дверям.

— Харлаф, подожди! — Харальд остановил меня у самого входа. — Нужно поговорить.

— Но...

— Подождут, — отмахнулся наемник. — Послушай... Что бы они там ни говорили, теперь, когда тебя допустили к испытанию, все зависит только от тебя. Дело в том, что на испытании присутствует представитель Аррана, контролирующий выполнение договора. И, если у соискателя достаточно сильный Дар то, согласно все тому же договору, принять в Академию его просто обязаны. Но на стихийные факультеты можешь не рассчитывать.

— Ты не можешь помочь? — осторожно поинтересовался я.

Харальд хмыкнул.

— Нет. Во-первых, я блефовал, нет у меня никаких друзей в Арране. Во-вторых, даже если бы и были, они бы ничего не стали делать. Империи просто не выгодно твое поступление на стихийный факультет.

— Но почему? Ведь в договоре...

— А что договор? Договор можно и заключить. Почему бы не получить рычаги влияния на соседа? Все равно же никто его соблюдать в точности не будет. В Арране не дураки сидят. И, пользуясь глупостью ваших властей, арранцы могут, обещая возведение в дворянское достоинство и прочие льготы, спокойно сманивать к себе одаренных и амбициозных магов-простолюдинов, неудовлетворенных своим статусом в Эсхаре.

Ого! Да это же гениально!

— Хорошо, я понял, почему имперцы требовали позволить учиться в Академии простолюдинам. Я понял, почему они закрывают глаза на запрет таким как я учиться на боевиков — зачем им усиление противника (да и недовольство нагнетается, ведь как раз потенциальные боевики не довольны вынужденной учебой на Рунном факультете), но я не понял, почему наши этого не понимают?!

Харальд покачал головой.

— Всего три слова: страх, коррупция и глупость. Вот те киты, на которых держится Эсхар. И это только малая доля. А теперь иди!

И я пошел, а вернее, очень быстро пошёл.

— Здравствуйте. — Я вошел в экзаменационный покой и осторожно прикрыл за собой дверь.

В средних размеров комнате находилось всего три человека. Слева, в кресле у стены, сидел светловолосый и голубоглазый мужчина крепкого телосложения, явный имперец, справа — настолько же явный эсхарский аристократ, со скучающим видом полирующий ногти на левой руке, а в центре, за небольшим овальным столиком, разместился еще один, самый старший из троих, одетый в черную ритуальную мантию Академии. Маг.

— Имя? — спросил 'мантия', едва я сел напротив него, спрятав руки под столом. Прикоснуться к странному столу, с нарисованными на нем рунными кругами (одного большого и двух маленьких, расположенных по сторонам от центрального), я не рискнул.

— Харлаф сын Брамака, из деревни Большие Петухи, — выдал я. Экзаменаторы зашевелились: арранец заинтересованно придвинулся вперед, рассматривая меня, аристократ в недоумении взглянул на 'мантию', а тот, скривившись, бросил короткий взгляд на имперца и что-то прошептал. Подозреваю, проклятья.

— Третье сословие? — поинтересовался имперец. Я кивнул. — Интересно...

— Положи руки на малые круги, — скомандовал 'мантия', не желая слушать разглагольствования иностранного коллеги. — Закрой глаза и представь, что погружаешься внутрь себя, найди источник своего Дара, он выглядит как шар энергии, висящий в пустоте, и соедини его мысленно с центральным кругом...

Я послушно закрыл глаза. И тут же меня дернуло, потащило куда-то вниз с умопомрачительной скоростью, понесло в полыхающий огненный шторм. И я нырнул... большего наслаждения я в жизни не испытывал, этого просто не передать словами... Только спустя долгое мгновение я вспомнил о цели своего прихода сюда. И перед моими глазами тут же медленно завертелся круг из семи разноцветных символов. Я потянулся мыслью к первому, зеленому символу... выделил мыслью и протянул к нему тонкий огненный жгут... но ничего не вышло. Связь никак не желала создаваться, натыкаясь на незримую стену... Та же судьба постигла и еще пять символов, чему я не удивился совершенно. Только последний, ярко-оранжевый, пылающий диким огнем знак, наконец, открылся, принимая соединение. Ритуал был завершен. И как только я это понял, чудесный мир исчез, схлопнувшись, и я снова вернулся в реальность.

— ...не может быть!!!

Первым, что я услышал после проявления в реальном мире, был изумленный вскрик 'мантии'.

Открыл глаза. На высоте десяти сантиметров, прямо над большим рунным кругом, висел вращающийся и выбрасывающий во все стороны крохотные языки пламени огненный шарик размером с кулак. Ого! Но гораздо больше сейчас меня заинтересовала реакция экзаменаторов: на лице 'Мантии' застыло удивление пополам с растерянностью, на лице аристократа отразились те же чувства плюс еще нешуточная злоба, а вот имперец меня порадовал — напомнил вставшую в стойку охотничью собаку... Спустя секунду контроль над эмоциями вернулся, и лица экзаменаторов снова стали невозмутимы.