Что случилась с его матерью Матари, я до сих пор не мог понять. Ведь у нас всё было хорошо, Матари ни в чём не знала отказа, я на них с сыном надышаться не мог. Что же заставило мою пару совершить совершенно нелогичный побег?

И о чём умалчивает её сестра? Ведь она знает мою жену с детства.

Когда их родители умерли (что странно слишком молодыми, а это среди нас, инчихов, нонсенс), именно Тирми воспитывала сестру. А когда оказалось, что Матари моя пара очень радовалась, хотя я замечал, как в её глазах то и дело вспыхивало беспокойство, словно бы она ожидала чего-то и очень этого боялась.

Тогда я не придал этому значения, опьянённый счастьем, а после побега Матари, каждую минуту был занят поисками жены и сына. Теперь-то я точно вытрясу правду их Тирми. Но это потом, сейчас важнее благополучие сына.

Сын, хоть и был голодным, уснул на моих руках, я же всё нетерпеливее поглядывал на дверь. Когда вошёл Стамир и покачал головой, давая знать, что поиск ничего не дал, чуть не взвыл от разочарования. Тихонько уложив сына в колыбель. Дал знать другу, чтобы следовал за мной. Оказавшись в кабинете сказал:

— Рассказывай.

— След учуять не удалось, дождь следы смыл.

— Ближайшие деревни?

— Пусто. Не была, не проходила.

— Что же делать?!— всё же не выдержав, взвыл я. — Останешься дома за главного, а я отправлюсь на поиски.

— Думаешь, у тебя получится?! Ребята опытные ходили...

— Стамир, от неё пахнет молоком и моим сыном, так что шанс у меня есть, — перебил я друга.

Не отвлекаясь больше ни на что, я вышел за ворота, обернулся и понёсся вперёд, пытаясь предугадать, куда же могла пойти пропажа. Не знаю, но что-то повело меня в сторону от основных дорог. Мой зверь отчего-то нервничал, а мне нужен был покой, чтобы сосредоточиться и не пропустить хоть малейший след.

Пробежав ещё какое-то время вперёд, мимо пары стожков сена у окраины леса, резко затормозил. Что-то привлекло меня позади, что-то не так было с одним из стожков. Припав на лапы, стал осторожно приближаться к месту, что привлекло мой интерес. А внутри стожка был небольшой лаз, из которого в нос ударил искомый запах. И вот что заставило эту дуру в такое время и такую погоду прятаться тут?! Не дано было дойти до ближайшей деревни!

Зверь снова принюхался, и ему явно не понравилось что-то в состоянии лежащей самки. Взяв над зверем контроль, обернулся, просунулся в нору, потормошил находку за плечо, никакой реакции.

'Окочурилась что ли', — испугался я.

Начал ощупывать тело женщины, проверил дыхание. Тело липкое от влаги, дыхание прерывистое.

— Эй, ты там жива? — громко крикнул я.

Женщина пошевелилась, открыла глаза, уставившись на меня полу бессмысленным взглядом и снова отключилась, прошептав только два слова:

— Хочу спать...

А в её состоянии спать было нельзя. Что же делать?!

До дома я её в таком состоянии не донесу, помрёт ещё по дороге. Придётся сначала привести здесь в более-менее нормальное состояние. А состояние было действительно плачевным. Совесть проснулась и начала грызть душу, ведь именно я виновен в том положении, что оказалась эта женщина.

Сам не знаю, что на меня нашло, когда я выкидывал её за ворота. Словно бы вся злость, страх и неопределённость, испытываемые мной со дня исчезновения жены, нашли выход именно с тот момент и вылились первого, кого я посчитал хоть в чём-то передо мной виноватым.

Вот только если разобраться, так ли уж виновата эта незнакомка?! Я ведь так и не выяснил её мотивов, тем более, что сына моего она всё это время оберегала.

В какое же я превратился чудовище за последнее время! Ведь нас, инчихов, воспитывают в уважении к любой женщине. А я...

Так размышляя о своём поведении, я кое-как расширил нору в сене, магией запечатал ход, чтобы в нору не проникал промозглый холодный ветер, внутри чуть подогрел воздух и стал стягивать со вздрагивающей женщины мокрую одежду, стараясь не обращать внимание на то, что открывалось моим глазам. Зато зверь внутри довольно порыкивал, приводя меня в совершеннейшее недоумение.

Но вот когда на незнакомке не осталось и клочка одежды, я и сам невольно застыл от восхищения и... довольства.

Но я не должен был испытывать этих чувств! Чувств, которые испытывают инчихи к своей паре!

Разозлился на себя, а затем стал посылать на вздрагивающее тело горячие струи воздуха, попутно растирая ступни женщины. Запрещал себе разглядывать незнакомку, но глаза то и дело останавливались то на упругих холмиках груди, то маняще белеющей коже, к которой так и хотелось прикоснуться, то на плоский животик и то, находилось ниже...

Когда почувствовал, что незнакомка согрелась, скорее отвернулся, еле сдерживая себя, и стал просушивать её одежду. Когда и эта процедура была закончена, стиснув зубы, стал одевать женщину. Затем как следует закутав её в плащ своё и её вынес наружу, обернулся и, ухватив зубами за часть плаща получившийся свёрток, потащил свой груз к дому.

Нести было нелегко, вернее совершенно неудобно, но надо было спешить, ведь дома ждал голодный ребёнок.

На подходе к дому меня уже ждали, ребята подхватили куль с женщиной и понесли в тёплую комнату. Жёны ребят занялись распаковкой незнакомки, охая и ахая, а я побежал к сыну. Он плакал навзрыд.

Совсем оголодал мой малыш. Незнакомка ещё была в полубессознательном состоянии, но и ребёнок больше ждать не мог, поэтому я поспешил в комнату с женщинами. Они споро выхватили у меня из рук малыша и приложили к груди незнакомки.

— Удивительно, молоко появилось! — щебетали восхищённо женщины, глядя как мой сын присосался к груди.

— Почему удивительно? — спросил я, глядя на трогательную картину.

— Пока вы не принесли малыша, я бы гарантировала, что у девушки молока нет, — ответила старшая из дам, являющаяся к тому же лекаркой в нашем поселении. — Это ещё удивительно потому, что девочка не рожала и вообще не была ни разу с мужчиной.

— Эээ, тогда как такое возможно? — недоверчиво спросил я снова.

— Чего только на белом свете не бывает! — усмехнулась аффи Нириди. — Ради детей женщины на многое готовы. А эта девочка, похоже, всем сердцем приняла вашего сына, потому боги и даровали ей возможность спасти и выкормить малыша. А мы так несправедливо с неё поступили...

— Не мы, а я, — сокрушённо вздохнул и пристроился поближе к малышу и его кормилице.

* * *

Светлана

Тело била крупная дрожь, может быть, только поэтому я не впала полностью в забытьё. Никогда не любила холод, даже заснуть не могла, если хоть чуть-чуть замерзала. И сейчас, свернувшись в несчастный комочек в сенной норе, то устало закрывала заплаканные глаза, то, задрожав, снова их распахивала.

В один такой момент мне показалось, что на меня кто-то смотрит, казалось, что я даже ощутила настроение этого взгляд всей кожей, и выражал он сожаление. Привидится же! Ещё через какое-то время стало тепло, тело уже не так сильно трясло, и я начала засыпать, чувствуя во всём теле боль и ломоту, но было уже всё равно.

Может, и дальнейшее мне пригрезилось...

Сначала чьи-то ласковые руки стянули с меня мокрые вещи, а через какое-то время вновь одели, но уже сухие...

Следующее полу сон полу воспоминание, что меня спелёнатую, словно младенца, несут куда-то...

Ещё через какое-то время сердце трепыхнулось от тревоги, ведь плакал мой малыш, я это точно знала. Хотелось крикнуть, чтобы его скорее отдали мне, ведь он голоден, но чьи-то руки уже прикладывали к моей налившейся молоком груди ребёнка. Я наконец, успокоилась и уснула.

Второй раз я проснулась от сорящих тихонько голосов. Один был явно женский, второй — мужской.

— ... но я хочу знать, как погибла моя сестра! Ведь эта... особа... наверняка это знает...

— Тирми, она ещё не в том состоянии, чтобы нам что-то рассказывать, даже если ей есть, что рассказать. К тому же захочет ли она разговаривать с нами, после того, как я с ней обошёлся.

— Мы могли бы прочитать её мысли, ты же владеешь ментальной магией! — недовольно восклицала женщина.

— Она итак выглядит как полутруп, а ты мне предлагаешь вторгнуться в её мозг?! — возмутился мужчина.

— Мне всё равно, что с ней будет! Я хочу знать о судьбе моей сестры!

— А мне не всё равно, что будет с женщиной, что спасла моего сына! Кстати твоего племянника! Кстати, нам ещё нужно будет с тобой поговорить о странном поведении Матари.

— Ммм, хорошо, но только после того, как мы выясним её судьбу.

Хлопнула дверь, заставив меня вздрогнуть и распахнуть глаза, в надежде, что я осталась одна. Но глаза тут же натолкнулись на того мужчину, что в прошлый раз выкидывал меня за ворота. Вот только теперь в его глазах было раскаянье и теплота.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, наклонившись ко мне очень низко.

Я в этот момент глубоко вздохнула, и в нос ударил одуряюще приятный запах. Сделала ещё парочку глубоких вдохов и, наконец, пристально посмотрела в глаза мужчины. Сегодня его чудесные фиолетовые глаза немного отдавали синевой. Так красиво!

Но я тут же себя одёрнула, вспомнив, как он со мной обошёлся, нахмурилась и попыталась отодвинуться от мужчины. Он тяжело вздохнул и отсел подальше.

— Я должен извиниться за своё поведение в нашу прошлую встречу...

И чего он от меня ожидает после этого?!

— Скажи, ты знаешь, как погибла моя жена? Мне очень нужно это знать...

— А почему вы не прочитаете меня, как предлагала та... дама?

— Слышала, значит, — хмыкнул мужчина. — Мог бы, но не буду этого делать. Так поступают только с преступниками.

— Но и вы меня такой считали, — напомнила я.

— Не считал. Просто, сорвался, прости ещё раз. Сложно быть в напряжении столько времени, не зная, что с семьёй, а тут ты... Показалось, что и ты связана с похитителями.

— А почему передумали?

— Ну, не похожа ты на ту, что способна на подлые поступки, к тому же сына моего спасла. Жаль только, что всего этого сразу не понял, и чуть было не стал причиной твоей гибели...

— Они сожгли вашу жену вместе со знахаркой, — всё же решила рассказать я. — Я правда больше слышала, чем видела. Те мерзавцы сначала избили женщину, а один задушил её со злости, потом в горящий дом бросили. Мальчика тоже убить хотели, но не решились, просто бросили умирать в лесу одного. Вот я его и забрала...

— Они... говорили хоть что-то о том, кто их нанял?

— Нет, но, по-моему, изначально их убивать не собирались.

— А почему ты не принесла малыша кому-нибудь их моих соплеменников, ведь все знают, что мы своих не бросаем? — спросил мужчина.

— Сначала надо было спрятать его, а вдруг бы убийцы вернулись, потом мы стали искать спокойное место, где нас бы не нашли, а уж потом бы стали думать, что делать дальше, — пояснила я.

— Мы? — напряжённо спросил хозяин дома. — Ты была не одна? Кто? Муж? Любовник?

— Эээ, нет. Дедушка Аньян, он приютил меня и помогал справляться с малышом. А когда на нас напали, — я всхлипнула, — защитил нас и. наверное, погиб сам... А вы не знаете, выжил ли кто из тех, что шли с обозом?

— Погибло всего человека три-четыре, мы вовремя появились. Правда, много раненых. Но я постараюсь узнать, выжил ли твой спутник.

Это хорошо, но я понимала, что необходимо поговорить и о моём будущем, ситуация-то сложилась неоднозначная. Но, видимо, мужчина понимал, что у меня есть вопросы, и сам решил затронуть эту тему.

— Эмм, я понимаю, что просить об этом несколько поздно, ведь всё практически случилось...Но не согласишься ли ты и дальше быть кормилицей моего сына. Так получилось, что молоко у других он отказывается сосать. Я очень прошу тебя о помощи! Я обеспечу тебя всем, что потребуется, ты ни в чём не будешь знать отказа.

Во как! А когда выкидывал меня, по другому говорил!

Видимо мои мысли легко читались на лице, так как хозяин дома поморщился.

— Ты права, что злишься на меня. Я ещё раз признаю свою вину. Прошу лишь, не переноси свою ненависть на моего сына...

— Я и не думала этого делать, — возмутилась, чуть привстав на постели, но тут же упала назад на подушки, так как почувствовала головокружение.

Брюнет тут же кинулся ко мне, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.

— Что? Тебе снова нехорошо?

— Нет, немного закружилась голова.

— Может, ты чего-то хочешь?

— Если только пить, — ответила я.

Мужчина ринулся к столу, схватил кружку с укрепляющим отваром и передал мне. Сделав пару глотков, искоса глянула на мужчину.

— Хорошо, я стану малышу кормилицей, — наконец, решилась я, зная, что всё равно бы согласилась. — Кстати, а как вы его назвали?

Брюнет облегчённо вздохнул, с благодарностью глядя на меня.

— Айрин. Это очень хорошее имя, оно означает — стойкий, — пояснил хозяин дома. — Маленький, а уже столько всего перенёс... А меня зовут аффин Риани. А тебя? Мы же должны как-то обращаться друг к другу.

— Светлана, можно Света.

— Необычное имя, красивое... Ладно, ты, наверное, устала, я пойду.

— А когда Айрина принесут? И, может, будет лучше, если его кроватка будет стоять здесь?

— Я подумаю над этим. Но пока тебе нужен покой и отдых. А сына принесут уже скоро.

Мужчина ушёл, оставив у меня двоякое ощущение от своего присутствия. Как в одном человеке... ммм, инчихе может сочетаться и жёсткость, почти жестокость, и нежность?! Хотя, куда я со своим человеческим багажом в устои другого мира и другой расы.

Малыша принёс сам папаша, и я, видя, какой любовью и нежностью светятся глаза мужчины, когда он смотрит на сына, почувствовала к инчиху невольную симпатию. Вот только не ожидала, что он останется наблюдать, как я буду кормить Айрина. Мне было неловко оголять перед ним грудь, но мне не оставили другого выбора, удобно присев в изножье постели и не сводя с меня фиолетово-синего взгляда.

Я, правда, посмотрела на него вопросительно, надеясь, что он поймёт, что я стесняюсь, но то ли мужчина меня не понял, то ли сделал вид, что ничего не понимает, и лишь удобнее прижался к спинке постели.

Тут же одёрнула себя. Ведь смотрит то он на сына, а не на мои прелести, которые его вряд ли интересуют. Так что нечего мне думать всякие глупости.

С этого дня аффин Риани стал являться на каждую кормёжку. Сядет, как и в первый день и смотрит, каждый раз вгоняя меня в краску. Это были единственные минуты, когда мы с ним виделись, в остальное время инчих занимался своими делами, естественно, не ставив меня в известность какими.

Мы вообще с ним практически не разговаривали, правда. Он каждый раз интересовался моим самочувствием, но и только. Зато я практически подружилась с парочкой женщин, которые приходили ко мне то с уборкой, то для помощи в омовении или переодевании, пока я была ещё слабой. Мы много говорили, я что-то рассказывала о себе, они о своей жизни и устоях. От них я узнала, как инчихи находят свою пару, и что она для них значит. Хотела бы и я стать кому-нибудь парой. И чтобы меня так сильно любили и оберегали. Жаль что я не инчих...

Даже вслух эту мысль высказала. Женщины рассмеялись, сказав, что у меня есть такая возможность, ведь не все пары инчихов сами инчихи. Хоть и редко, но парой становились люди, оборотни других видов, даже как-то гномка отметилась.