3. Все еще добрая фея

Пернатая в ужасе обхватила крыльями вмиг загудевшую голову и взвыла. Это был финиш. Окончательный и бесповоротный.

Ворона могла поклясться чем угодно и кем угодно, хоть своими малочисленными перьями, — в руки ее хозяйки попал наисвежайший экземпляр из печально известной серии не менее известного автора Луизы Элрист: "Волшебный рай. Романтические истории о магии и магических существах".

Насколько было известно вороне, мадмуазель Элрист вступила на писательскую стезю довольно рано, лет в шестнадцать. Недостаток знаний в некоторых областях, обнаружившийся в силу юности, с лихвой компенсировался бурной фантазией и гипертрофированным воображением.

Книги вылетали из-под пера мадмуазель, а потом уже и мадам Элрист с поразительной скоростью, которую можно было сравнить разве что с тем, как они, книги то есть, разлетались с прилавков.

Как ни ругали плодовитую в творческом плане писательницу критики, как ни клеймили ее позором и всяческими (весьма разнообразными) проклятиями поборники морали, как ни падали в обмороки почтенные матроны, серия продолжала выпускаться и пользовалась, несмотря ни на что, большим успехом.

Первыми указующий перст судьбы пал на людей. Впрочем, сородичи мадам Элрист быстро надоели. Вторыми стали, как ни странно, орки. Следом шли наяды, эльфы, драконы, нимфы и еще много, много кто.

Стоит отметить, что уважаемая сочинительница писала исключительно порно-романы, никогда не повторялась и с каждым разом, предъявив обществу очередной шедевр, удалялась в родовое поместье для написания новой, еще более впечатляющей истории.

Как относилась к писательству родня Луизы, история умолчала. Говорят, они даже отреклись от дочери. Но гонорары, с завидной стабильностью отчисляемые издательством, обеспечили писательнице хлеб с маслом, а также трехлитровую банку красной икры.

Небольшое затишье в творчестве Луизы Элрист совпало с появлением в ее жизни первого мужа. Впрочем, долго тот не продержался, и неунывающая Луиза взялась за творчество с удвоенным рвением.

На настоящий момент госпожа Элрист могла похвастаться семью бывшими мужьями, двадцатью изданными книгами и внушительным состоянием.

Ворона хорошо запомнила, как феина маман, всегда интеллигентная и спокойная женщина, которая не принимала насилие ни под каким соусом, обнаружив у своей старшей дочери томик с многообещающим названием "Фея-шалунья и все, все, все...", кричала так, что сыпалась известка с потолка, а потом собственноручно отшлепала орущее чадо...

Если коротко, то больше печатная продукция мадам Элрист в Цветочном Логе не появлялась. На ближайшем слете магических существ феина маман метала громы и молнии (буквально), но своего добилась. Тем более, половина собравшихся уже успела пострадать от острого и меткого, как ивовая заточка, пера сочинительницы, а вторая половина заранее опасалась.

С тех самых пор ни единого клочка бумаги, более или менее причастного к мадам Элрист в Цветочный Лог не просочилось. И слава богу, думала ворона, до которой дошли слухи, что госпожа сочинительница перекинулась на описание отношений весьма... оригинального характера.

Рок в лице Луизы Элрист и ее знаменитой серии: "Волшебный рай" навис над феей, но та еще ни о чём не подозревала.

Ворона с ужасом прикрыла глаза, схватилась за бешено колотящееся сердце и принялась ждать. Подойти к хозяйке и отобрать книгу пернатая банально побоялась, потому как объяснить, какие именно у нее, вороны, претензии к образовательному пособию, язык бы не повернулся. Фея всегда требовала подробных ответов.

Ворона затаила дыхание. Часы пробили полдень. Фея медленно перелистывала страницы, что-то тщательно конспектировала и водила погрызенным пером по строчкам. Время от времени, она бледнела и зеленела, но продолжала читать. Левый феин глаз одолел нервный тик. Как минимум раз в пятнадцать минут она запускала ладонь в волосы.

К трем часам, когда фея решительно отодвинула книгу, прическа превратилась в нечто невообразимое, плюс разводы от чернил, никуда не девшийся нервный тик и странное выражение на лице...

Фея накинула легкую курточку и решительным шагом вышла на улицу, что-то бормоча себе под нос. Ворона, снедаемая любопытством, вылетела следом.

Тейт и Бриан обедали в неплохом трактирчике в самом центре. Город эльфам безусловно нравился, хотя навряд ли кто-нибудь из них в этом признался бы добровольно. Вот такая была у них эльфийская природа.

Городок Верхнецвет считался столицей небольшого, но процветающего княжества-королевста, и на протяжении последних пятидесяти лет служил пристанищем для самых разнообразных существ, чем сыскал себе довольно специфическую славу. Нравы в городе были достаточно вольными, а за порядком следила многочисленная Малая стража, в обязанности которой Бриан никогда особо не вникал, но с удовольствием слушал разнообразные анекдоты о людях в черной одежде.

В Верхнецвете можно было встретить кого угодно и где угодно. Взять хотя бы тот факт, что столицу облюбовали для своих легальных и не очень делишек эльфы, как темные, так и светлые. Люди, орки, гномы, оборотни, а теперь еще и целая одна фея.... Состав населения был самый, что ни на есть примечательный.

Бриан, давно расправившийся со своим завтраком, рассматривал прохожих в окне и изредка поглядывал на своего приятеля, уныло ковыряющего куриный бок вилкой. Курица напоминала жертву опытного маньяка-садиста, но мужественно молчала. Тейт никак не мог смириться с мыслью, что в человеческом городе, пусть и таком уникальном, делают настоящие амулеты, которые среди эльфов ценятся чуть ли не на вес золота.

Амулет действовал, что было совсем неплохо, особенно учитывая его спецификацию. Но пытливый эльфов ум требовал подробнейшего объяснения, с последующим разложением полученной информации по полочкам.

— Может, ты прекратишь издеваться над этой несчастной курицей? — не сдержался Бриан.

Тейт хмуро глянул на него, перекинув активную деятельность на ни в чем неповинный рис.

— Я не понимаю, — упрямо сказал он. — Как в той жуткой лавке оказалась такая вещь?

— Узнай у продавщицы, — посоветовал дроу.

— У той чокнутой девицы? — ядовито улыбнулся красноглазый. — Или у вороны?

— Как пожелаешь.

— В самом деле, Бриан, это, должно быть, нелепая случайность! Ну не делает же она амулеты сама.

— Это же фея, — ответил темный эльф. — Хотя зная человеческую любовь ко всякого рода прозвищам...

Приятели обменялись одинаково скептическими ухмылками. Бриан заказал морс, самый популярный напиток в этом заведении, и оба дроу вернулись к прерванным занятиям.

Фея медленно двигалась по направлению к любому заведению, которое могло предложить ей что-нибудь выпить. Желательно с сильным содержанием алкоголя. Новая порция информации никаким образом не желала укладываться в голове у девушки.

Ноги сами вели ее к Натанову трактиру, чему доблестная фея не слишком противилась. Отдам зонт, думала она, непременно отдам. И никаких эльфов — ни темных, ни светлых, ни фиолетовых в крапинку.

Чеканя решительным, но немного нервным, шагом мощеную брусчаткой дорожку, которая, хитро петляя между приземистых, двух— и трехэтажных домиков, она приближалась к вожделенной цели. Фея должна была подойти к зданию с торца, где сквозь окна великолепно просматривался если не весь зал, то его большая половина. Нужно было немного пройти и свернуть, дабы воспользоваться парадными дверьми или же вдоль стены, в противоположную сторону, и тихонько прошмыгнуть через черный вход. Второй вариант казался более привлекательным.

Трактирчик возможно был и не самым лучшим в Верхнецвете, но вполне приличным заведением. Под окнами еще в прошлом году разбили небольшой садик, исключительно декоративного назначения. Ходил слушок, что хозяину пришлось заплатить просто астрономическую сумму залетной дриаде, но зато следующим утром стены трактира с изящной небрежностью опутал плющ, кусты алых, почти бордовых роз стройным рядом выстроились под окнами, а низкорослые деревца образовали небольшую аллею неподалеку. Вечно зеленый газон, дикорастущие цветы... Спустя пару месяцев по приказу хозяина сделали несколько лавочек и мощенную крупным камнем дорожку.

Естественно, ради поддержания такой экзотики в городских условиях требовалось ее периодически помогать магическим образом. Так что около трактира появился новый "аттракцион", а у хозяина — лишняя статья расходов.

Фея улыбнулась, вспомнив, как маман учила их с сестрой выращивать цветы, вроде розочек, фиалочек и прочей, по личному феиному мнению, ерунды. У старшей сестры к вящей материнской радости получилось практически сразу и почти отлично, а у бывшей крестной с горем пополам по истечению недели. Спустя еще неделю сестринских насмешек, фея вырастила большой колючий кактус в ее комнате. В обхвате кактус составил не менее двух с половиной метров, а иголки стали толщиной с палец. На феином шедевре через два дня расцвел большущий белый цветок, который, распустившись, разразился таким дивным ароматом, что жить в доме стало невозможно.

Объединенными усилиями маман и мадам Астры "сорнячок", как первый раз окрестила его сестра, удалось ликвидировать. Более месяца фея просидела под домашним арестом, но собой, тем не менее, очень гордилась и, разумеется, ни капельки не раскаялась. А цветочек она потом спрятала и засушила.

Девушка неторопливо направлялась к черному входу, наслаждаясь пасторальным пейзажем, и практически забыв о своих проблемах, о всех прочих, о вороне, об эльфах...

Какое милое деревце! Как же она раньше не замечала? Хм, странно-странно. Ну ничего, сейчас насладится, пройдет мимо окон, за которыми как раз сидят двое тех самых эльфов... Сейчас она пройдет мимо этих милых розовых кустиков к Натану и...

Фея застыла на месте и медленно, очень медленно, повернулась в сторону окна, где сидел Тот Самый Эльф, Которому Она Должна Была Отдать Одну Вещь. Дроу, то есть объект, про которого она прочитала то пособие, в котором...

Эльф о чем-то разговаривал со своим приятелем, которого девушка смутно припоминала. Бриан. Точно Бриан. Значит, приятеля звать Тейтом.

Дроу медленно повернулся. Фея не придумала ничего лучше, чем ничком рухнуть на газон.

— Мне показалось или там только что была девушка? — Бриан растерянно оглянулся на друга.

— Какая и где?

— Там, — дроу кивнул в сторону окна. — Вроде бы... Только странная: лохматая, на лице пятна и взгляд бешеный.

— Друг мой, я бы еще мог понять, если бы тебе мерещились прекрасные фигуристые девы, — хмыкнул Тейт, мельком глядя за окно. — Но такое.

За стеклом вышеозначенных фигуристых дев не обнаружилось, как, впрочем, и той девицы, которую увидел Бриан. Дроу кисло улыбнулся.

Фея лежала на травке и рассматривала мирно текущие по небу облака. Сердце бешено колотилось. Девушка перевернулась на живот и приготовилась к решительным действиям. Она собиралась мужественно проползти под окнами и не менее мужественно не попасться эльфам на глаза. Розовый куст, возле которого она, собственно и лежала, отлично скрывал обзор, так что, если все сделать быстро и тихо, то никто никого не заметит.

Внезапно фее на спину опустилось что-то тяжелое, а хриплый голос поинтересовался:

— Не поняла. Ты что делаешь?

От неожиданности фея завопила.

Не слишком громкий, но прочувствованный вопль заставил обоих дроу подскочить на месте.

— Это тоже, получается, мне мерещится. Вместе с фигуристыми патлатыми девами? — ядовито поинтересовался Бриан, подзывая официантку, чтобы вытереть растекшейся по столу морс.

— Нам обоим, в таком случае, — спокойно ответил Тейт.

Вместо официантки к столику подошел юноша в фартуке и стал аккуратно его протирать. Бриан неодобрительно покосился на его костлявую фигуру. Парнишка мрачно зыркнул исподлобья. Неприветливости местной обслуги оставалось только удивляться.

— Я, кажется, вспомнил, где ее видел раньше, — неожиданно произнес дроу.

— Девицу, что мерещится тебе за окном? — насмешливо спросил Тейт, повернув голову в вышеозначенную сторону, отчего длинный хвост черных с красным отливом волос скользнул по плечу, приземлившись точнехонько в лужицу морса, на которую только что нацелился паренек-прислужник.

— Ка-а-ар!

Все трое синхронно повернулись в сторону окна. Верхушка розового куста заметно шатнулась из стороны в сторону. Послышалась какая-то непонятная возня, а потом что-то упитанное и черное врезалось в окно. Складывались вполне закономерные подозрения, что это "что-то" метнули. Что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся облезлой вороньей тушкой и рухнуло прямо в кусты. Кусты жалобно заскрипели.

— У вас всегда так весело? — поинтересовался Тейт у паренька, досмотрев вышеозначенную картину.

— Нет, — ответил тот, хмуря кустистые брови. — Только по средам. Уберите волосы из морса.

— Что? — не понял дроу.

— Волосы, говорю, из морса уберите, — мрачно покосился на него парень. — Вытереть надо.

Темный эльф с каменным лицом перекинул волосы за спину. Прислужник быстро вытер остатки морса и удалился.

— На кого, горишь, она похожа? — не меняя выражения лица, поинтересовался Тейт.

Фея по-пластунски доползла до места, где заканчивалось окно, и осторожно поднялась. Она немного раскаивалась в своем импульсивном поступке, но ворона сама виновата — пугать ее, фею, глупую птицу никто не заставлял.

Бывшая крестная находилась в состоянии тихого бешенства. Пока еще тихого.

Натан быстрым шагом пересек зал и юркнул на кухню. Таша, как это ни странно, обнаружилась на прежнем месте и сосредоточенно рисовала цветочки на стене. Выданной полчаса назад бумаги ей явно не хватило.

Обозрев все это безобразие, Натан мученически вздохнул.

— Таша, — строго сказал он. — Как тебе не стыдно?

— Ой, — девочка быстро спрятала карандаш за спину и попыталась загородить спиной веселенькую картинку на свежевыбеленной стене. — А я что? Я ничего. Честна-честна.

— Таша, — Натан готов был зарычать: ущерб будет вычтен из его зарплаты.

— Ну че ты злишься? — надулось несносное создание. — Смари, как красиво получилось!

— Я-то смарю, — мрачно вздохнул Натан. — Иди наружу, там фея под кустами ползает.

— Правда? — кареглазый бесенок счастливо заулыбался. — А че она под кустами ползает?

— Вот и спросишь заодно, — мстительно посоветовал парень.

Девчушка с веселым визгом выбежала прочь. Натан снял фартук, кинув его на стул, и с отвращением покосился на душное, маленькое помещение, в котором стоял жуткий гвалт, кто-то вечно куда-то бежал, что-то вечно жарилось, парилось или варилось.

Фея окинула прощальным и немного злорадным взглядом кусты, мимо которых она только что проползала.

— Фея, как ты могла? — ворона пылала гневом.

— А нечего было меня пугать, — надулась девушка. — Сама виновата.

— Ах, это я еще и виновата, — всплеснула крыльями пернатая. — Да знаешь, кто ты после этого?

— Фея.

— Зараза последняя!

— Я зараза? Да ты знаешь, кто там сидел? — возмутилась фея.