Полночь.

— Он захлопнул дверь прямо перед моим носом!

— Я опаздываю в школу!

— А мне нужно на работу!

С каждой секундой голоса увеличивались в диапазоне, подгоняя меня в выборе одежды. Ограничившись комбинезоном, купленным перед поездкой в нашем местном магазине, направилась к выходу, мысленно умоляя небеса о том, чтобы не попасть под раздачу. Обычно мне очень везет на подобное...

... А в коридоре уже назревала настоящая война. Противоборствующие стороны в лице Алисы и Алекса никак не могли поделить ванную комнату. В стороне стояла Ингрид, со скучающим видом наблюдавшая за событиями. Из своей комнаты выглядывала заспанная Виолетта, с удивлением разглядывающая представленную картину.

— Немедленно открой дверь! — шипела девушка в замочную скважину.

— Ты меня поджаришь! — раздался голос паникующего за дверью.

— Это будет заслуженное наказание, — ехидно протянула Ингрид.

— А ты — то здесь откуда? Валентин послал тебя в город!

— Я не собираюсь выходить из дома без утренних процедур, — фыркнула блондинка. — И если ты через минуту не покинешь эту комнату, я рассержусь.

— Ни за что! — заявили категорично.

— Что у вас тут происходит? — Соседствующая с моей дверь комнаты приоткрылась, и наружу высунулась взъерошенная голова Владимира. — Не можете сделать мне подарок? Сгиньте отсюда, желательно надолго! Спать хочу — по всему городу бегал!..

— Вот и спи дальше! — выглянул Алекс. — Ой, сестренка, привет!

Как мило. Нас заметили.

— Доброе утро! — кивнул Владимир.

— И часто у вас такое?.. — Взмахнула рукой, пытаясь изобразить то, что увидела несколько минут назад. — Такое...

— Каждый день, — вздохнул парень, оглядываясь на родственников. — Вы ведь опаздывали? — хмыкнул он. — Или передумали уезжать?

— Мамочки! — взвизгнула Алиса и бросилась в ванную комнату.

— Идиоты! — прошипела Ингрид, разворачиваясь в сторону лестницы.

— Майку отдай! — поскребся в запертую сестрой дверь парень. Секундой спустя ему на голову приземлился ярко — оранжевый комок. — Осторожнее! Она ведь новая! — Несильно пнув дверь для большего выражения обиды, он унесся вслед за блондинкой, выкрикивая на ходу неразборчивые слова. Влад только тяжело вздохнул.

— Ты не обращай внимания, — пробормотал он. — Сейчас они уедут по делам, и здесь снова воцарится тишина. Спускайся вниз, Кристина готовит завтрак. — Заметив на моем лице неприкрытое удивление (распахнутый рот и округлившиеся глаза), парень улыбнулся. — Валентин ее уже проинструктировал, так что не переживайте, миледи. Ладно, я исчезаю, — Влад протяжно зевнул, прикрыв рот ладонью. — Будут какие вопросы — стучите в дверь. И погромче, погромче, не стесняйтесь!

И с этими словами Владимир скрылся в своей комнате, громко хлопнув дверью. Мне ничего не оставалось, как пересечь коридор, прислушиваясь к посторонним звукам, а затем также тихо (ну, насколько это было возможно со скрипящими ступеньками) спуститься на первый этаж.

— Доброе утро, юная леди! — Мистер Гамильтон встретил приветственной улыбкой и большой кружкой ароматного напитка. Странного розового цвета. — Кристина приготовила очень вкусный чай, стоит попробовать.

— Доброе утро, мистер... — пробормотала я, разглядывая маму, передвигающуюся по кухне в фартуке с рисунком мультяшки. Ее длинные каштановые волосы были стянуты в высокий хвост, чтобы не мешать готовке, и выбившиеся пряди подпрыгивали при каждом движении. Она вполне вписалась в обстановку помещения, которое было напичкано всевозможной современной техникой и — как же без этого! — уставлено растениями. Оранжевый цвет стен не резал глаза, а дополнял атмосферу, и даже широкая барная стойка с высокими стульями не казались здесь не к месту. Иными словами, продвинутая кухня продвинутой семьи.

И снова вопрос. Откуда столько денег у главного врача? Я помню, несколько лет назад лежала в больнице, и лечащий врач — по совместительству, главный смотритель (так и хочется сказать — на галерах) — приезжал из соседнего городка на нескольких автобусах. И никакой навороченной тачки у него не было и в помине. Мистика, да и только!

— Просто Валентин, — проговорил мужчина. — Присаживайся, Ева. Сейчас будем завтракать. Кристина приготовила замечательные оладьи!

Бросив любопытный взгляд на стремительно краснеющую маму, я осторожно опустилась на краешек высокого барного стула. Кажется, не только я чувствую себя не в своей тарелке, — мама тоже не может привыкнуть к многочисленным комплиментам. Папаша не только говорил ей милых фраз, которыми обмениваются, по моему мнению, возлюбленные и прожившие в длительном браке люди, — он постоянно называл Кристину мямлящей девкой, не способной содержать дом, а меня — отсталой пацанкой с синдромом Дауна. А за то время, что Валентин провел в нашем доме, оформляя документы, я успела услышать столько приятных слов в свой адрес, что невольно возникла мысль — уж не извращенец ли он? А что, всякое может быть!

— А как вы с Кристиной познакомились? — сорвалось с губ прежде, чем успела спохватиться. Заметив испуганный взгляд мамы, демонстративно хлопнула себя по губам. — Прошу прощения! Вам, возможно, неловко об этом говорить...

— Все в порядке, — поспешил заверить потенциальный отчим. — Я приезжал в ваш город касательно одного пациента и случайно встретил Кристину, — нежный взгляд в сторону стремительно краснеющей мамы, — когда возвращался в отель. Признаться честно, я немного заблудился, поэтому помощь милой незнакомки оказалась весьма кстати. — Кажется, мамочка сейчас задымится — настолько побагровела от смущения. — Мы разговорились, и я взял у нее номер телефона. Дальше рассказывать? — Валентин бросил мне многозначительный взгляд.

Теперь краснеть пришла моя очередь... Вот дурочка! Захотела подробностей! Чем могут заниматься взрослые люди, имеющие собственных детей, оказавшись наедине?

— Понятно, — пробормотала, подтаскивая поближе тарелку с ароматно пахнущими оладьями и хватаясь за первые попавшиеся под руку вещи. Горчица, кетчуп, ложка! — и кто только оставил их на барной стойке ранним утром? На глаза попалась баночка с ягодным вареньем, и я незамедлительно вытряхнула сладкую массу, пытаясь справиться со смущением.

— Понятно, — пробормотала, подтаскивая поближе тарелку с ароматно пахнущими оладьями и хватаясь за первые попавшиеся под руку вещи. Горчица, кетчуп, ложка! — и кто только оставил их на барной стойке ранним утром? На глаза попалась баночка с ягодным вареньем, и я незамедлительно вытряхнула сладкую массу, пытаясь справиться со смущением. Точно, дурочка! Обсуждать такое со взрослым мужчиной! Я даже с мамой о таком никогда не говорила!

Завтрак проходил в смущенном молчании. Тишину нарушал только поскрипывание столовых приборов по тарелкам. Кристина — я часто воспринимала маму, как близкую подружку, поэтому называла ее по имени, — выглядела немного сбитой с толку, но счастливой, и для меня этого было достаточно, чтобы загнать поглубже неудобства проживания в такой большой семье. В конце концов, она заслужила это счастье, как никто другой.

— Прошу прощения, но мне необходимо покинуть вас, — сказал Валентин некоторое время спустя. Трапеза была закончена, и мама прибирала со стола, изредка перекидываясь незначительными фразами с будущим мужем. Вызвавшись помыть посуду, — чтобы не выглядеть той самой недалекой, по словам блудного папаши, — я в ответ получила довольно красноречивый взгляд. На неуклюжесть я особо не жаловалась, но доверять домашнее хозяйство может быть чревато.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась Кристина, легко чмокнув возлюбленного в губы и подавая кожаный дипломат. Кажется, она уже вошла в роль любящей жены. — Возвращайся поскорее, хорошо?

— А вы, юная леди, — обратился ко мне, — можете попросить об услуге Владимира. Накануне вечером он совершил удачную сделку, и теперь наш гараж пополнился еще одним автомобилем. Думаю, нет ничего плохого в том, чтобы опробовать ее. Понравится — твоя.

Моя собственная машина? Да быть такого не может! Где ваши ангельские крылья, мистер Гамильтон, хочу их пощупать. Мы часто с мальчишками катались на стареньком пикапе отца одного из моих одноклассников, — однако, это было под чутким руководством, и не было никакой вероятности, что нам удастся накопить на обучение в колледже или на подготовительные курсы, не говоря уже о личном автомобиле.

Интересно, если я сейчас его расцелую, мама будет ревновать?

— У меня нет слов, — протянула, разглядывая необыкновенное чудо, с милой улыбкой поправляющее очки. — Мистер Гамильтон, Валентин... Вам говорили, что вы обалденный?

— Ева! — воскликнула мама. Кажется, моя сдержанность трещит по швам, и наружу рвется настоящий характер. Быть маменькиной дочуркой никогда не умела.

— Ничего, Кристина, — мягко рассмеялся мужчина. — Ничего. Просто Ева удивлена такой щедростью. Верно? — обратился он, аккуратно прикрывая мой разинутый рот ладонью. Прохладная кожа немного отрезвила, заставив отскочить назад и запустить пальцы в волосы — привычный жест сбитого с толку человека. — Ну, я пошел. Постараюсь позвонить в обед, чтобы разузнать, как вы тут устроились.

— Я провожу! — Кристина бросилась вслед за Валентином, оставив меня наедине со своими мыслями. И холодильником. После приторно сладких оладий, на которые я вытряхнула добрую половину варенья, хотелось выпить чего — нибудь холодного.

Прикусив губу и оглядевшись по сторонам, — похоже на воровство, честное слово! — я ухватилась за изящную ручку и не без усилий потянула. Тяжелая дверца отодвинулась в сторону, открывая передо мной настоящее продуктовое царство. Кажется, здесь есть все, и даже больше — персональный супермаркет, не иначе. Чего и следовало ожидать от этой семьи.

Ну, если Валентин позволил мне беспрепятственно блуждать по дому и даже — о, Боже! — воспользоваться автомобилем, не думаю, что несколько банок газировки что — либо изменят. Они, возможно, и не заметят пропажи. Если, конечно, не обладают чертой характера, заставляющей всех богатеев делать учет каждого куска хлеба, — по телевизору часто показывают, как звезды судятся со своими домработниками из — за кражи незначительной — по сути, для них это так и есть, — суммы денег или нескольких полуфабрикатов.

Размышляя о том, насколько нам с мамой повезло встретить на добродушного богатея, я отодвинула в сторону пакеты с сыром и наткнулась на подозрительный картонный коробок без опознавательных знаков.

— Хммм...

Оглянувшись, — не вернулась ли мама, — я подхватила коробку и поудобнее устроилась на коленях. Покрытый зеркальной плиткой пол заставил вздрогнуть, но любопытство было сильнее. Подцепив ногтем крышку, я аккуратно, чтобы не повредить, приподняла картонку и заглянула внутрь, ожидая увидеть нечто, вроде бутылок пива, припрятанного предприимчивыми родственничками.

Меня едва не вывернуло наружу.

Коробка была переполнена маленькими стеклянными банками без опознавательных этикеток. Внутри переливалось нечто густое и темное, при ближайшем рассмотрении оказавшееся ничем иным, как настоящей кровью. Откупорив одну из емкостей, я поморщилась от привкуса железа, появившегося на языке, и поспешно захлопнула крышку, пересиливая тошнотворный комок, подступивший к горлу.

Дрожащими пальцами затолкала банку с кровью — теперь уже твердо была уверена в субстанции, находящейся внутри, — обратно в коробку и вернула в холодильник, мысленно отсчитывая секунды, чтобы привести мысли в порядок. Что за человек хранит подобное в собственном доме? Неужели, Валентин один из тех убийц, которые расчленяют свою жертву и хранят части тела в морозильной камере? Или намного хуже...

— Нет, Ева! — прошипела, взъерошивая волосы, словно это могло привести разбежавшиеся мысли в порядок. — Нет, это просто невозможно! Тебе не могло так "повезти"!

— Что случилось, Ева? — раздался позади обеспокоенный голос Кристины. Растянув губы в притворной улыбке, я нашарила в нагрудном кармане мобильный телефон и продемонстрировала его маме, пытаясь играть как можно натуральнее.

— Зарядка закончилась! Самый неподходящий момент — хотела позвонить однокласснице! — Возможно, звучало неестественно громко, поэтому я произносила все скороговоркой, не позволяя маме вставить и слова, постепенно подбираясь к выходу.

— Ты уверена, что все в порядке? — уточнила Кристина.

— Да — да, полный порядок! — отозвалась, уже запрыгивая на нижнюю ступеньку. — Не переживай!

Господи, моя мама собирается замуж за вампира!

Глава 3.

Многочисленные родственники с радостью — исключением являлась только Ингрид, которая, очевидно, погрязла в вечной депрессии, — согласились присутствовать на семейном ужине в честь нашего с Кристиной переезда, — он должен состояться ближайшим вечером. Продолжать восхищаться манерами мистера Гамильтона или расспрашивать о достопримечательностях не было никакого желания — слово "вампир" пульсировлао в голове, с каждой минутой разгораясь все ярче. Не то, чтобы действительно считала вампиром интиллигентного мужчину, ухаживающего за моей матерью, — однако, чувство самосохранения подсказывает, что все не так просто. Ну, не может у законопослушного гражданина, каким позиционирует себя Валентин Гамильтон, храниться кровь в холодильнике.

Именно поэтому мне необходимо выбраться из этого слишком идеального семейного гнездышка, чтобы немного поразмышлять на тему существования вампиров и попытаться избавиться от чувства тревоги, не покидающего с того момента, как захлопнулась крышка злосчастной коробки.

— Было бы неплохо, — пробормотала, разглядывая нанизанный на вилку кусочек моркови. Интересно, вампиры употребляют овощи или мясные продукты? Судя по тому, с каким удовольствием этот положительный (на первый взгляд) человек употреблял завтрак, — да, похоже, вампиры совершенно не заботятся о состоянии своего здоровья.

Ночью мне с трудом удалось заснуть после увиденного, — стоило опустить потяжелевшие веки, как перед глазами вставал образ небольшой картонной коробки. Страх за Кристину, которая некоторое время назад скрылась за дверью их с Валентином общей спальни, был намного сильнее собственного чувства самосохранения. Если у мистера Гамильтона действительно не все в порядке с законом, я должна оградить маму от непонятного человека, — волка, прикрывающегося заячьей шкурой.

Миссия по разоблачению аристократа — вампира.

Пока мне не оставалось ничего, кроме как изображать роль любящей дочери и отвечать на расспросы Алисы, которая наметила цель — подружиться как можно быстрее. Кристина заметила, что мы с ней достаточно похожи, — возможно, тем, что обе прямолинейны и непосредственны, — поэтому найти общий язык окажется нетрудно. Алекс тоже не отставал от своей сестры, бросаясь направо и налево шутками, заставляя меня раздражаться по малейшему поводу и еще больше злиться, когда очередной розыгрыш был адресован в мою сторону. Двойняшки оказались излишне энергичными, способные довести до белого каления своей болтовней, — куда мне до них. Но, стоило признать, находиться в их обществе было приятно и легко.