Overlady_part.5

— А это тот вид долгой паузы "ин-те-ре-сно", когда ты злобно улыбаешься и делаешь такие штуки руками? — спросила Феттид, пристукнув крысу метелкой.

— Именно она, — ответил Гнарл, с ухмылкой потирая руки.

Часть 8-2

"Довольно тяжело соответствовать темпераменту и запросам моего мужа. Одно его присутствие вызывает у меня мурашки по коже. К счастью, он более чем готов гоняться за служанками, если у меня начинается головная боль, когда я слишком много времени провожу в одной комнате с ним и слушаю его постоянные вопли. Я бы хотела освободить моих дочерей от его жестоких требований, которые он им навязывает, но боюсь того, что он сделает со мной, если я заставлю его принять правду о них. И что хуже всего, некоторым из них это нравится! Меня тошнит от всего этого — но конечно же, я не могу показать ему свои истинные чувства. Поэтому я улыбаюсь, произношу молитвы о его добром здравии и жду, когда он снова сбежит в поисках очередного подвига".

— Франческа Джульетта Елена Георгия Фосфен фон Зербст (в девичестве л`Уссури)

В слабоосвещенных внутренних покоях имения ван Риен зловеще мерцало несколько одиноких кристаллов. Чаши, полные красной жидкости, в сумраке отбрасывали неясные блики. Фигуры в капюшонах собрались вокруг круглого стола и слушали одну из них, перед которой лежала книга.

— Повествование избитое и морализаторское, развитие персонажей однозначно испорчено, поскольку главная героиня с развитием сюжета потеряла все свои интересные черты, да и само изложение крайне пресное! — громко провозгласила стоящая женщина, тыча пальцем в книгу. — В заключение могу сказать, что этот... шлак рассчитан на людей с литературными вкусами дохлого тюленя!

— О господи, — одна из присутствующих женщин, с блондинистыми локонами, выбивающимися из-под капюшона, прикрыла рот рукой. — Магдалена, так ты не рекомендуешь "Наставления по правильному поведению добродетельной жены с многочисленными примерами того, как избежать греха"?

И получила испепеляющий взгляд в ответ.

— Нет, Жаклин, не рекомендую, — ответила леди Магдалена ван Делфт своей темной сестре. — Я хочу сказать, что это шлак, полный шлак, и лучшее, что с ним можно сделать, это сжечь все её копии до последней, пока кто-то не прочел её и не воспринял написанное всерьез! — К концу тирады её лицо было заметно красным, даже несмотря на капюшон. — Мы будем трудиться в тенях, пока её не запретят навсегда, и уничтожим даже типографский набор! Это точно приведет к вечному триумфу Зла! А если и не приведет, то, по крайней мере, никому больше не придется читать этот шлак!

— Было бы неплохо, — спокойно ответила графиня Жаклин ван Риен. Затем она оживилась. — И я думаю, что неплохо иногда находить книги, которые можно разорвать, так что хорошо, что ты это придумала. О! Я забыла! Я приказала слугам испечь тортиков! И я добыла чёрных козлов для Кармин! Кто-то хочет перекусить? Скоро Полуночный Ритуал, так что нам стоит сперва подкрепиться! — Она откашлялась, словно заботливая мать, и сняла свой темный плащ, аккуратно сложив его и повесив на высокую спинку стула. — А сейчас прошу прощения, мне нужно сходить проверить детей и убедиться, что служанки их уложили в постель. Знаете, Жак вечно устраивает скандалы, если ему не дают шерстяного ягненка. А затем мы можем подготовиться к вызову третьего аспекта Фемин, если знаки верны.

Когда принимающая их хозяйка вышла, кабал благородных, образованных и очень скучающих молодых женщин/заговорщиц/культисток-темных-богов вернулся к своему обычному состоянию. А именно, к сплетням, беседам и наслаждению отдыхом от мужей и детей.

— Кармин, мне правда понравился твой доклад, — обратилась к Каттлее удачно овдовевшая виконтесса де Аноун. — У нас тут мало людей, которые увлекаются философией. Конечно же, Магдалене нравится её натуральная философия, но это немного не то.

Каттлея просияла, хоть её полумаска и скрывала её лицо.

— Мне тоже понравилось, Мария! — радостно ответила она. — Я с нетерпением жду следующих встреч! Знаешь, как это здорово — поладить с незнакомыми людьми.

Мария радостно улыбнулась.

— Еще как знаю. А сейчас, когда мой муж мертв — кстати, большое тебе спасибо за это, — я тоже могу их принимать у себя! Знаешь, он был ужасен. Он был очень... требователен в вопросе своих мужеских "прав", но совершенно не позволял мне принимать гостей. Я вообще сумела вырваться на эти встречи только потому, что сказала ему, что мы встречаемся для молитвы.

Каттлея согласно покивала.

— Ты не соврала, — сказала она, и мигающий свет осветил её лицо снизу.

— Я знаю, — ответила Мария. Она взяла чашу с вином и отпила. — Он никогда не спрашивал, какому богу я молюсь.

Взяв свою чашу, Каттлея крутанула ее между ладоней. Или, по крайней мере, попыталась. Остальные члены культа с пониманием относились к её диете, но фокус был в том, что кровь в чашах быстро сворачивалась. Она в общих чертах знала, что её бабушка по отцовской линии печально прославилась тем, что принимала ванны из крови красивых молодых женщин, но — кроме того факта, что Каттлея могла выдумать лучшее применение и для крови, и для девушек — она не совсем понимала, как у неё получалось наполнить эту ванну и оставить кровь жидкой. Кроме того, она же стала бы холодной, а холодная кровь была гадостью.

А еще она подумывала можно ли использовать кровь старых женщин, чтобы выглядеть старше, и заинтересует ли это Луизу, но она заставила себя остановиться и выкинуть эти мысли из головы. Это были плохие мысли! Она не должна так шутить над младшей сестрой!

О, а еще она не должна думать о том, чтобы наполнить ванну кровью стариков. Это тоже неправильно.

— Извините! — послышался голос за спиной, прервав их беседу. Каттлея узнала вечно недовольный тон леди Магдалены. — Кармин, я считаю, что мы должны поговорить.

Каттлея улыбнулась ей.

— Конечно же, моя леди, — ласково ответила она. Окружающие их члены культа уже начали отходить подальше от разгорающейся ссоры, стараясь показать, что они тут совершенно ни причем, а кое-кто начал оживленно сравнивать портреты своих детей, хотя разговор раньше шел совершенно не об этом.

Магдалена ткнула в неё пальцем, подходя ближе. Её каблуки цокали по мраморному полу.

— Это собрание вне политики, и я не позволю тебе использовать нас в игре твоей хозяйки! — заявила она. — Ты не разрушишь наше собрание!

Поскольку они были культистами Анарк, они поклялись уничтожить благородное сословие, и конечно же, у них не было лидеров, они все были равны. Однако Каттлея заметила, что Магдалена казалась более равной, чем все остальные, и это как бы делало её лидером. Ну, не совсем лидером, поскольку она никого никуда не вела. В основном она занималась организацией встреч, решала, кто будет принимать их в следующий раз, а затем громко жаловалась на книги и пыталась всех убедить сплотиться в тенях и добиваться запрета тех книг, которые она считала плохо написанными. И громко критиковала тех, кто, по её мнению, вел себя неправильно. Довольно часто.

Честно говоря, она напоминала Каттлее её старшую сестру.

— Магдалена, — спокойно произнесла Мария. — Не устраивай склоки.

— Я точно сегодня устрою скандал! — заявила Магдалена, вызвав страдальческие стоны у нескольких присутствующих. — Ты хочешь повторить то... что сделала эта женщина? Это же полное бесстыдство!

— Это не одно и то же, — возразила Мария. — Кармин хорошая! Она не холодная мокрая рыба. — Тут она запнулась. — Ну, она холодная, но это не её вина.

— Я становлюсь теплой, когда пью кровь, — уточнила Каттлея.

— Видишь! Она становится теплой, когда пьет кровь, — сказал Мария, скрестив руки на груди и кивая.

Магдалена уставилась на них, прищурив глаза и поджимая губы.

— Это никак не относится к моему возражению против политизации нашей группы и ты, Мария, об этом знаешь! — прошипела она, подавшись вперед. Её капюшон свалился ей на глаза. Она сдернула его. — Это был ложный аргумент! Мы тут все равны, и значит, я не позволю тебе всё испортить просто потому, что ты... связалась с вампиром. Запомни, она работает на повелительницу! А повелительницы на мелочи не размениваются!

Каттлея не была уверена, что думают культисты Анарк про организаторов. Она подозревала, что недолюбливают, но должен же кто-то этим заниматься. Иначе им негде будет встречаться, и это было бы ужасно. Может, каких-нибудь крестьян и устраивали встречи в дальнем сарае возле алтаря, меченого инвертированной бычьей головой, но благородным леди такое явно не подходило.

В любом случае, этот кабал поклонялся Ате и Фемин, поэтому слишком уж увлекаясь Анарк, можно было обидеть других. Она не слишком уж старались уничтожить дворянство, с чем Каттлея была согласна. Оставив в стороне то, что ей нравились дворяне, им бы тогда пришлось заниматься чем-то кроме чтения книг и их обсуждения. А она ходила на эти собрания, чтобы пообщаться и на какое-то время отдохнуть от воплей Луизы из-за её маленьких инцидентиков — вроде того, как когда она немножко убила три эскадрона кавалеристов, их коней и их собак.

Что было чрезвычайно нечестно! Они первые напали! Просто потому, что им не понравился цвет её кожи и глаз (мелово-белой и горящий красный, соответственно).

— Я уверена, что Л... повелительница будет рада обсудить и скоординировать ваши планы со своими. Но я здесь сама по себе, — ответила Каттлея, вежливо указав на соседний стул и присаживаясь сама. — Если ты переживаешь из-за этого, то совершенно не стоит волноваться! Мне нравится встречаться с людьми! И книги тоже нравятся! Пусть и не так, как моим сестрам — думаю, они бы замуж за них вышли, если бы, вы знаете, Папа Аэгис VII не отменил те реформы, которые провел его безмозглый предшественник — но всё же нравятся.

— Нет, — грубо ответила леди Магдалена, отказываясь сесть. — Не будет ни малейшего шанса, что мы окажемся вовлечены в такое... снова. L'affaire des poisons было более чем достаточно, и позволь мне уведомить тебя, что виновницу мы вышвырнули! У нас есть свои жизни, которые нужно защитить, и мы не станем пешками какой-то... какой-то начинающей повелительницы!

Каттлея надулась.

Леди Магдалена погрозила ей пальцем.

— Нет! — резко рявкнула она. — Плохой вампир! Даже Жаклин это не помогает, и у неё не заметны клыки, когда она дуется! Эм, ну так у неё и нет клыков. Конечно.

Мария нахмурилась.

— Отстань от неё, — потребовала она, подавшись вперед. — Ради все свя... ради всего плохого, просто сядь и не устраивай скандалов. Ты позоришься перед всеми.

Магдалена сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Села.

— Я не собираюсь становиться чьей-то пешкой. Это единственный шанс для некоторых из нас выйти из этого дома, чтобы она — или её госпожа — не испортила всё для нас. Для всех нас! Вспомните, что она чуть было не натворила!

— Я знаю, что ты обгорела даже сильнее, чем я, и я понимаю тебя! Правда, Мэг, понимаю! Но леди Кармин другая! Она не...

Каттлея подняла руку, ей очень понравилось, что Мария её защищает. Разве это не мило?

— Нет, нет, она права, — вежливо сказала она, игнорируя маленький голосок в голове, советовавший ей взять Магдалену за горло и потрясти немного. И конечно же, выпить её крови. Это был плохой голос. — Повелительницу вы не интересуете. Она решила, что для меня хорошо иметь хобби — о... эм. Она говорила мне, что она очень расстроится, если мы вызовем злых темных богов со щупальцами, которые попытаются пожрать мир, но помимо этого её всё это совершенно не волнует.

— Ну, конечно же, — согласилась Мария. — Темные боги со щупальцами — это для нуворишей — в лучшем случае! А в худшем они оставят тебя беременной своим нечестивым отпрыском, а такому разве что крестьяне обрадуются! — Она элегантно вздрогнула. — Есть же такая штука, как респектабельность в ереси и богохульстве. И тут я полностью согласна со стандартами твоей повелительницы.

Леди Магдалена, однако, зацепилась за другую часть речи Каттлеи.

— О, так мы недостаточно плохи для неё? — возмутилась она, скрестив руки.

— Нет, нет, — заверила её Каттлея. — У неё просто другие... приоритеты.

По каменистому, продуваемому всеми ветрами пляжу небольшого островка на севере Тристейна крались кошмарные создания. Волны били по островку, поливая каплями и пеной тех, до кого могли дотянуться. По какой мерзкой причине эти твари собрались там? Какие темные и зловещие планы они вынашивали?

— Думаю эти камни, которые я сейчас ем, вкуснее!

— Не-а! Эти лучше! От них зубы не болят!

— Потому что это кусок дерева, дурень!

Две темные фигуры были подняты за головы, после чего их несколько раз стукнули друг о друга.

— Ш-ш-ш, — прошипел Маггат на двух оглушенных миньонов. Он посмотрел на тень разрушенной башни и огоньки лагеря пиратов вокруг неё. — Синие, — тихо произнес он, — это очень скрытная миссия. Мы должны быть на месте до того, как над нами пролетит повелительница. Значит, пора ныкаться. Макси, ящик еще спрятан?

Макси, который под угрозой продолжительного физического воздействия был вынужден снять струны со своей лютни, отдал честь.

— Ящик спрятали в пещере, — доложил он.

— Там больше нету водяного тролля, — добавила Феттид. — Но есть тело тролля. И мне лучше после этой поездки по воде в ящике. — Она вздохнула. — Мы делаем большие жертвования для повелительницы.

— Я думаю, что ящик — он как лодочка, когда его тянут миньоны, — сообщил Макси. — И мы нужны повелительнице, чтобы синие не стали совсем тупыми-тупыми.

С этим согласились все трое. Синие миньоны были склонны к наиболее абстрактной форме тупости, и им нужен был пригляд других миньонов, чтобы они не зависали надолго, глядя на красивые огоньки своей магии. Что означало, что их присутствие было ключевым в планах сил Зла, или, по крайней мере, одной конкретной их части.

Луиза де ла Вальер, абсолютная сила тьмы, снова проявила свой стратегический гений, которым она так печально прославилась. Собственно, после наблюдений за миньонами и их полным равнодушием к смерти она осознала, что проще всего доставить миньонов на остров будет, если отправить туда синих вплавь, с несколькими надсмотрщиками, а затем сбросить остальных с высоко летящего корабля. Конечно же, они погибнут, упав с такой высоты, но синие это быстро исправят. Джессика хотела назвать это десантированием-с-большой-высоты-без-парашюта, но Джессика постоянно что-то такое говорит. Луиза обозвала это Стратагемой Свинцового Черепа, поскольку на испытаниях выяснилось, что 80% миньонов приземляются головой вниз.

Также шли испытания, получится ли обучить миньона, держащего в руках бочку с порохом и гвоздями, подрывать её за секунду до удара. И снова госпожа кузни пыталась назвать это умной бомбардой, но Луиза забраковала и это название, поскольку любая система, включающая в себя миньона, не могла называться "умной".