Пепелац Сидония

Разница между СГБ и СБ была не только в одной букве названия. Первые были чем то средним между полицией и службой спасения, занимаясь именно что безопасностью граждан, в том числе и от них самих. Самое страшное с чем они сталкивались по долгу службы — пьяные драки по праздникам да убийства на почве ревности раз в пару лет. Банальщина. Разумеется что в таких условиях количество служащих было невелико и профессионалами их назвать было сложно. СБ же была гораздо более серьезной организацией. Они отвечали за охрану промышленных, исследовательских и военных объектов, а также первых лиц командования корабля. Был в ее составе и боевой отдел. Всегда есть возможность существования среди населения десятка другого агрессивных психов и всегда есть вероятность, что они выберут своей целью капитана или ценного специалиста. Для таких случаев требовались специально обученные сотрудники. И этих бойцов тренировали на полном серьезе. Многие из них раньше были пилотами и обладали первоклассными физическими данными, помогавшими им не только в уничтожении гаун. Хотя их уже сто лет не видели... Так что эти двое могли и уже успели по достоинству оценить боевые навыки парня и были готовы в любой момент подать сигнал еще десятку мордастых молодцов внимательно вслушивающихся в происходящее из-за двери.

— Человека с таким именем нет в базе данных. И человека по имени Хироки Сайто тоже! Единственный живший с таким именем умер семнадцать лет назад. После рождения нового гражданина его днк вносится в базу. А твоей там нет. Не хочешь объяснить?

— Ох! Да, черт побери, ты меня поймал! Хорошо, сейчас я тебе все скажу... — Следователь вернул на свое лицо сосредоточенное выражение, а охранники... продолжали сверлить парня взглядом.

— На самом деле... — Парень оглянулся как будто ища не подслушивают ли его, а затем с каменным лицом сказал — На самом деле я Бетмен.

И с ожиданием уставился на следователя.

— Человека с таким именем нет в базе данных. — хладнокровно произнес следователь парой движений сверившись со своим планшетником.

— Жаль, а ведь могло забавно получиться.

Парень развалился у стены, практически улегшись на устилающие пол татами из какого-то синтетического материала. Единственное его желание было лечь и уснуть. Все его тело болело и ныло после феерического забега по окрестностям. Не счесть, сколько раз он чуть не убился за эти 72 часа, так что происходящее было ему глубоко безразлично, даже если они сейчас его прикончат. Все равно после такой засветки скрыться ему не удастся. Да и куда ты денешься в открытом космосе? Остается лишь расслабиться и получать удовольствие.

Раздавшийся стук прервал начало очередного круга агрессивных переговоров. Прежде чем кто-то отреагировал, парень ухмыльнувшись крикнул:

— Войдите! Здесь открыто. — И обезоруживающе улыбнулся следователю. Тот лишь устало прикрыл глаза.

Пластиковая перегородка отъехала в сторону, и в помещение зашел высокий темноволосый мужчина в черном кителе без опознавательных знаков.

— Я могу вам чем-то помочь? — с иронией спросил следователь, примерно представляя, кто к нему пожаловал.

Вежливо улыбнувшись, посетитель продемонстрировал ему свою карту допуска.

— Да, офицер, можете. Мне требуется этот юноша для разговора.

— Хм... — протянул следователь, разглядывая пластиковый прямоугольник, на котором были лишь фотография, идентификационный чип и звание старшего лейтенанта. Лишь в одной организации на корабле люди отделывались таким минимумом информации о себе — разрешение у вас есть?

Посетитель достал из кармана коммуникатор и отослал сообщение на планшет следователя. Коротко глянув на него, полицейский кивнул:

— Он ваш. Охрана поступает в ваше распоряжение. А я... — следователь широко зевнул и сгреб свой компьютер — пошел.

С этими словами он удалился, махнув охранникам. Те вопросительно глянули на новоприбывшего офицера.

— Вы можете идти. Ваше подразделение возвращается в центральный офис.

Охранники с сомнением посмотрели на лейтенанта, а затем на скованного парня. На фоне полученных от того затрещин вид офицера не внушал. Меньше всего бойцам СБ хотелось бы вновь ловить этого пронырливого крота на границе технического сектора. Но приказ есть приказ, пусть даже в такой мягкой форме. Синхронно пожав плечами, охранники двинулись на выход.

— Итак, позволь представиться. Мое имя Очиай. — Мужчина занял место за столом и положил перед собой небольшой чемоданчик. — Тебя ведь зовут Таникадзе Нагате, верно?

Парень пожал плечами. На его лицо снова вернулась усталое выражение.

— Может быть.

-Может быть? — приподнял бровь мужчина.

— Ну, мне вон уже сколько времени доказывали, что я никто и звать меня никак, и что на самом деле меня вообще не существует. Так что я уже и не уверен. — парень криво усмехнулся.

— Что ж, тогда думаю, я скажу тебе сразу. Я здесь от имени человека, желающего стать гарантом твоей личности на корабле.

— Надо же, на Сидонии кто-то занимается благотворительностью? Или у меня появился преданный фанат? Автограф дать не нужно?

Недоуменно моргнув, назвавшийся Очиаем весело рассмеялся.

— Нет, не требуется. Всего лишь правдиво рассказать о себе.

— А как проверять будете? — парень покосился на чемоданчик — меня уже пытались накачать слабительным. Странные типы.

— Слабительным... — мужчина улыбнулся вспомнив состав этого "слабительного"— да уж, действительно. Никак не будем, пускай это будет нашим жестом доверия.

— Ну ладно тогда... Насчет жестов — может снимите с меня железки? — парень потряс скованными руками.

Через минуту он уже разминал натертые конечности.

— Ладно, рассказать, так рассказать. Скрывать то все равно нечего... Вот только что там с кормежкой?

* * *

— Удивительно как ты выживал на технических палубах с таким аппетитом.

Расположившись в небольшом баре рядом с полицейским участком, парень и офицер насыщались онигири. Правда, если у мужчины порция была весьма скромной, и ел он медленно, то парень с жадностью голодного льва изничтожал горку рисовых шариков.

— При правильном расходе еды всегда хватало, но порой приходилось потуже затягивать пояса. Хотя запасы никогда большими не были. Пайку то дед получал хоть с нескольких мест и большую, но по вашим нормативам. — парень с отчетливым принебрежением кивнул на маленькую порцию собеседника значившейся как "стандартная". — Так что порой приходилось брать еду на рисовой фабрике, а последние месяцы только с нее и кормился.

— Шестнадцать лет выживать во внешних секторах... Да еще и с постоянным голодом... Это впечатляет. Даже сейчас люди время от времени теряются за пределами жилого сектора и порой так и не возвращаются.

— Ага, там натуральный лабиринт. Удивительно сколько всего умещается в пятистах метрах корпуса. Пару раз приходилось вытаскивать оттуда полумертвых идиотов.

— Это похвально. Ты же тогда считал, что тебя отправят в биореактор как только найдут?

— Давайте не будем об этом. Дед в детстве мне столько страшилок понарассказывал про то, что со мной сделают, если поймают...

Увлеченный едой парень не заметил легкого прищура офицера.

— Чем же вы занимались там все эти годы?

— Ремонтом.

— Вот как?

-Ага. Электрика, трубы, автоматика, крепежи и перекрытия — кораблик то на ходу разваливается. Нам даже однажды пробоину от метеорита пришлось латать. Хорошо, что она совсем мелкой была. То еще стечение обстоятельств, там же несколько штук должно было в одно и то же место попасть...

— Впечатляет. Но работа техника требует определенной квалификации.

Парень пожал плечами.

— Дед много чему учил. Сам или по учебникам. А практики так и вовсе было больше, чем хотелось бы.

— Похоже, он тебя обучал не только технике? — Мужчина отхлебнул чая из принесенной ему роботом-официантом чашки.

— Много чему... — неопределенно протянул парень, провожая взглядом несуразную конструкцию похожую на смесь вешалки и спрута.

— Нагате, чем честнее ты расскажешь о себе, тем проще будет твоему попечителю.

— Вы, кстати, так и не рассказали про моего благодетеля. — хмуро отозвался парень, на что мужчина лишь улыбнулся.

— Скоро ты с ней встретишься и сам все увидишь.

— С ней, да? Ладно тогда. Дед раньше был пилотом, так что он тренировал меня рукопашному бою и фехтованию. Лет с шести примерно. Правда, тут он меня сильно многому научить не смог.

— Группа захвата весьма уважительно отзывалась о твоих навыках.

— Не знаю. Я за эти пару дней от них ничего кроме ругани не слышал.

Офицер ухмыльнулся

— Ну, можно сказать, что они оценили тебя по достоинству. Значит навыки ближнего боя и технические дисциплины. Больше ничего? Все же без прохождения полноценного школьного курса обучения тебе трудно будет получить работу с хорошим социальным индексом.

— Чего? Что еще за индекс?

— Твой дедушка тебе не говорил?

— Старик вообще неохотно рассказывал о том, что вокруг творится. В основном это были вариации на тему — не ходи туда, не ходи сюда, а то поймают — будеш фитопланктон кормить.

— Тогда слушай. Социальный индекс это твоя полезность для корабля. Чем он выше, тем больше материальных благ ты можешь получить. Ресурсы Сидонии ограничены, поэтому они распределяются между гражданами в соответствии с приносимой ими пользой.

— Фигасе, натуральный коммунизм... В смысле, это, я хотел сказать... — парень занервничал пытаясь подобрать слова.

— О, нет-нет. Никакого коммунизма, социализм скорее.С ограниченными ресурсами корабля нет никакого способа удовлетворить все потребности людей. Каждый получает ровно столько, сколько ему необходимо для выживания, все остальное надо зароботать. — Очиай улыбнулся, по своему поняв волнение юноши. — Твои познания обширны. В школах не учат социальной архитектуре.

— Это так называется? Ладно, черт с ним. Но я точно видел, как некоторые люди пользуются деньгами.

— Каждый волен конвертировать часть своего индекса в денежные единицы. Все товары и материалы имеют фиксированную цену, установленную гражданским управлением. Например, эти онигири. — под возмущенным взглядом парня мужчина поднял с его тарелки один из рисовых шариков — Их стоимость везде будет одинаковой. Все рисовые фабрики поставляют продукт на распределительные пункты в каждом районе, где их может взять любой. Либо по личным продуктовым карточкам, либо с разрешения районного управления гражданин может приобрести большее количество. Правда, в этом случае необходимо предоставить отчетность его потребления, строго воспрещается создавать личные запасы пищи. Также деньги используются в гражданском секторе для быстрого расчета между людьми.

— А как же стоимость труда? Каждый же оценивает свою работу по-разному. — парень забрал колобок и тут же вгрызся в него под насмешливым взглядом офицера.

— У него тоже фиксированная стоимость.

— Как то слишком мудрено.

— Что поделать. Командование не может позволить естественных рыночных отношений на корабле.

— Ясно. Так что насчет работы? — парень дожевал последний онигири и сыто отвалился на спинку стула.

— Самый высокий индекс у пилотов боевых фреймов и офицеров. Следом идут инженеры, врачи и ученые. Потом обслуга корабельных служб, младший научный и медицинский персонал. В самом конце гражданское население, занятое в сфере услуг. Прямо сейчас без обучения с твоим нынешним опытом ты можешь начать работать обслуживающим техником. Тем более вряд ли на корабле найдется много людей так хорошо знакомых с подземными коммуникациями.

Парень скривился.

— То есть для меня практически ничего не изменится. Как лазил по катакомбам, так и придется дальше лазить до конца жизни. Насколько большой у меня будет доступ к этим... материальным благам?

— Ну-у... — мужчина поглядел на тарелку, где недавно лежала тройная порция онигири — учитывая твой аппетит и отсутствие фотосинтеза, думаю, при работе техником на еду и комнату в общежитии зарплаты с трудом, но хватать будет. Если ты, конечно, не решишь снова наведаться на рисовую фабрику, но тогда уже снисхождения не жди.

Лицо парня перекосилось еще сильнее.

— Есть еще один вариант. — офицер приподнял уголки губ в вежливой улыбке — Во время своего... забега, ты показал хорошие навыки и физическую форму, поэтому я бы хотел предложить тебе поступить в кадетское училище. Это образовательное учреждение, выпускающее военный персонал. Пилотов, офицеров, военных инженеров, даже научных сотрудников.

— Пилотом? Надо же, не зря, оказывается, дед на симуляторе гонял...Так значит у пилотов самый высокий социальный индекс?

— Верно. В случае нападения гаун военные должны стать щитом и мечом Сидонии. За это они находятся в привилегированном положении. Зарплата военных не больше, чем у технического персонала, но командование корабля берет на себя все их расходы, такие как жилье и питание. Так же есть преференции для семей пилотов, но тебе это пока не нужно.

— Дайте угадаю, с расчетом на это меня и решили взять под крылышко?

— Так и есть. — На этот раз улыбка мужчины была гораздо веселее. — но тебя в любом случае не собираются ни к чему принуждать.

Парень сложил руки на груди и уставился в потолок.

— Рисковать встречей с космическими медузами, или вернуться в подземку латать ржавые трубы... — парень перевел взгляд на офицера и криво ухмыльнулся — я выбираю медуз.

— Хорошо, тогда сразу все и решим. — Мужчина вернул ему улыбку и достал из-под стола свой чемоданчик. Щелкнув магнитными замками он разложил его, продемонстрировав электронную начинку — Клади руку вот сюда.

Из бара парень вышел, уже разглядывая врученную ему карту-удостоверение кадета.

— Теперь пойдем, встретимся с твоим попечителем. Она хотела с тобой поговорить.

Офицер двинулся к длинному мосту, ведущему к огромной башне, возвышающейся в центре жилого сектора и пронзающей его насквозь. 13 километров металла, пластика и бетона, вокруг которых по кругу двигались подушки облаков. Множество домов беспорядочно облепляло центральную структуру, громоздясь один на другой, а сети многочисленных труб и проводов опутывали сооружение как лианы из джунглей древней Земли. Такая же мешанина была видна на стенах жилого сектора — постройки, трубы, мостки, провода, лестницы. Внизу располагались башни поменьше и сельскохозяйственная местность — поля и водоемы. Окинув взглядом открывшуюся картину, парень последовал следом.

* * *

Путь занял у парня и офицера немало времени. Сначала полуторакилометровый мост представляющий собой туннель заполненный помещениями и постройками, потом переходы жилого муравейника центральной башни и, наконец, подъем на оставшиеся до "потолка" жилого сектора километры в наружном лифте, который сам по себе был похож на двухэтажный дом, едущий по вертикальным рельсам. Без карты или знаний окрестностей заблудиться здесь было так же просто, как и на технических палубах. Даже при том, что офицер старался вести своего подопечного по главным "улицам" — террасам, лестницам и коридорам, с которых открывался хороший вид на жилые районы — половину дороги все равно составляли глухие металлические и бетонные переходы, освещенные лишь светильниками, хотя и куда лучшего качества чем те, к которым недавний рисовый вор привык в подземельях. За время пути парень и Очиай больше не разговаривали, первый был слишком занят разглядыванием окрестностей — в центральную башню раньше он забираться не рисковал, а второй давал тому как следует осмотреться.