Эльмарис

И лишь возле лавки старьевщика, который по слухам не гнушался скупать не только старые, но и краденые вещи, Ирган вдруг остановился и обернулся к своей спутнице. Это было рискованно с его стороны, ходили слухи, что папаша Ворнер, хозяин-старьевщик, приторговывает не только ворованным, но не гнушается иметь дела и с контрабандистами. А, как известно, именно такие тихие и темные ночи обычно выбирают для своих целей те, кто занимается таким неугодным закону и властям делом, как контрабанда. Но, то ли Ирган не знал о такой особенности старика-старьевщика, то ли просто не придал этому значения, не известно.

— Тут расходимся. Я завтра, с обозом ухожу. Ты тоже затихарись пока, да не болтай лишнего, — прошептал он своей подельнице, склонившись к самому ее уху, совершенно не принимая в расчет, что здесь их некому подслушать.

— Да как можно-то,— возмутилась было Сейра, но мужчина грозно на нее шикнул.

— Знаю я вас, баб. Язык у вас без кости, вот и мелете, что помелом сор выгребаете. Молчи, сойдешь за умную. Неча всем и каждому трепать, что мы делали этой ночью.

— Все бы тебе гадости говорить,— снова подала голос Сейра. — Только знаешь, что-то мне тревожно. Да тоска такая на сердце, что завыть хочется.

— Так оно и понятно. За грязное дело мы с тобой взялись,— покачал головой Ирган.

— А все ты. Денег ему посулили,— упрекнула подельника Сейра.

Мужчина закашлялся и отвел глаза в сторону. И тут даже темнота не помешала Сейре заподозрить неладное, люди такого сорта, привыкшие к обману и воровству, очень хорошо чувствуют, когда надурить пытаются уже их. Вот потому, Сейра и почуяла, что подельник что-то ей не договаривает, она уцепилась за его рукав и потянула мужчину на себя. Надо ли говорить, что, несмотря на свою принадлежность к слабому полу, за последние годы, когда следить за внешностью и фигурой, Сейре было уже без надобности, а питаться приходилось тем, что боги пошлют, зачастую пихая в себя не то, что вкусно, а то, что сытно, она значительно раздалась вширь, и уже не напоминала ту хрупкую девушку, что в свое время работала в заведении матушки Вильи. Да и работа подавальщицей, которой от зари до зари приходилось таскать тяжеленные подносы, сделала свое дело. Потому-то и поддался на этот ее жест Ирган, от резкого рывка подельницы, он едва на ногах устоял, плащ распахнулся и капюшон, который до этого времени был надвинут на самое лицо, откинулся назад.

— Ты что творишь, дура?! — возмутился, было, мужчина, но его подельница тут же сунула кулак ему под нос, заставляя замолчать.

— Так они с тобой уже расплатились, — прошипела женщина, встряхнув своего незадачливого партнера по преступлению. — И когда же ты собирался мне мою долю отдать, а? Что думал, Сейру можно обмануть? Я вот тебе сейчас... — и она недвусмысленно замахнулась свободной от удерживания Иргана рукой.

— Тихо, ты, — попытался было урезонить подругу мужчина, но получив ощутимый тычок куда-то под ребра, коротко охнул и принялся вырываться из жесткого захвата бывшей работницы борделя. — Да прекрати меня мутузить! Отдам я тебя твою долю. Отдам! Только не здесь. Пошли куда, где лишних глаз нету.

Словно именно этого и ожидая, Сейра перестала раздавать тумаки, но полы плаща Иргана не выпустила.

— Пошли ко мне, — прошипела она сквозь зубы. — Это ближе. Заодно и выпить можно будет. А то как-то погано на душе, хоть волком вой.

Мужчине ничего не оставалось, как согласиться на это предложение и потащиться вслед за своей подельницей. И, конечно же, никто из них не заметил, как от стены дома папаши Ворнера отделился человек, который совершенно бесшумно, прижимаясь к стенам стоящих по обе стороны дороги домов, последовал за парочкой.

Жилище Сейры и в самом деле располагалось всего лишь в квартале от лавки старьевщика, так что уже спустя несколько минут, нерадивая парочка добралась до нужного дома. Это было старое обшарпанное строение в два этажа, с покосившейся, вечно протекающей крышей и заколоченными окнами — хозяин сего доходного дома, явно не торопился вставлять новые стекла в место выбитых. Под лестницей немногочисленные жильцы или просто пришлые бездомные жители Падара справляли нужду, и оттого запах в этом клоповнике иной раз и на слезу пробивал. Сейра снимала комнату под самой крышей, что не добавляла привлекательности тесной, захламленной каморке, в которой не убиралось, наверное, с тех самых пор, как бывшая путана тут поселилась, а может и еще больше, кто ж там знает.

Она вошла в комнату первая, на ходу сбрасывая капюшон и распахивая плащ.

— Погоди, у меня тут где-то свеча была. Сейчас зажгу,— засуетилась Сейра, не обращая внимания на то, что подельник не спешит переступать порог ее тесной комнатушки.

А Ирган еще на пороге почуял неладное. Света в этом клоповнике не было, да и сквозь махонькое оконце, расположенное под самым потолком, почти не проникал мутный желтоватый свет луны. Этот старый пес, не единожды выходивший сухим из воды, умевший не только дела свои грязные проделывать, но и уходить от стражи и своих же подельников, решивших поживиться за чужой счет, почуял неладное. Что-то притаилось там, за его спиной, в полнейшей темноте, что-то недоброе, опасность. Ирган сделал шаг вперед, уже приготовившись захлопнуть дверь перед самым носом неведомой, но оттого не менее реальной опасности, но не успел. Яркий зеленый свет на одно лишь мгновение вспыхнул, освещая все небольшое пространство перед каморкой Сейры и саму комнату, перекошенное от бессильной ярости лицо головореза, и искривленное в немом удивлении — Сейры. А затем снова наступила темнота, и отчетливо послышался звук двух падающих на дощатый пол тел.

Спустя еще несколько мгновений, темнота на лестнице зашевелилась и тот, кто притаился там, приблизился к двери. Небрежно откинув носком сапога безвольно упавшую прямо на пути руку Иргана, убийца прошел в комнату и внимательно осмотрел захламленное помещение. В этот самый момент, луна показалась из-за облаков и осветила тусклым желтоватым светом лицо убийцы. Это был еще не старый мужчина, с пронзительными серыми глазами и кривым шрамом, пересекавшим высокий лоб и левое веко. Заканчивался он возле самого кончика губ, тем самым придавая и так не слишком приятному лицу, совершенно зловещий вид. Первым делом, убийца склонился над телом Сейры и удостоверился, что та мертва, затем, вернулся к порогу и повторил действие теперь уже над телом наемника, откинул капюшон и принялся внимательно разглядывать мертвое лицо Иргана. Затем быстро обыскал мертвого и вытащил у него из-за пазухи довольно увесистый мешочек.

— Сразу обе птички попались, — сам себе пробормотал убийца и поднялся, пряча мягко звякнувший кошель себе в карман. — Тем лучше.

И более не оглядываясь, он направился по скрипучей лестнице вниз и скрылся в ночной темноте спящего Падара.

В эту ночь не спали и в квартале аристократов. Один из особняков, утопающих в зелени и цветущих кустах эльмариса был освещен десятками огней. В окнах то и дело можно было заметить силуэт слуги или лакея, а то и кто-то из господ подходил поближе, чтобы вдохнуть аромат падарского летней ночи.

На втором этаже в большом кабинете, принадлежащем хозяину этого дома, разразилась гроза. Хрупкая женщина с кулаками набросилась на высокого, широкоплечего мужчину, одетого по последней дворцовой моде Дарканской империи. Рядом с внушительной фигурой, дама, хоть и не была маленького роста, но обладала на удивление стройной фигурой, выглядела совсем хрупкой. Но она не терялась, а изо всех сил колотила кулачками по мощной груди, не обращая внимания на присутствовавших здесь свидетелей.

— Это вы во всем виноваты!— дама была потрясающе красива. Темные, как падарская ночь, волосы струились по печам и спине, синие, как летнее небо, глаза метали молнии. И те, кто наблюдал за разворачивающимся действом, время от времени вздрагивали, стоило этому взгляду упасть на кого-либо из них. Вы и ваш император! — женщина, устав без толку колотить неподвижного соперника, ткнула тонким пальчиком ему в грудь, будто намереваясь проткнуть мужчину насквозь.

Все, кто в данный момент находился в комнате, с затаенной тревогой посмотрели на тонкий пальчик с длинный аккуратным ноготком, все еще упиравшимся в камзол лорда, а затем синхронно перевели взгляды на самого лорда и ужаснулись еще больше.

И было отчего, ибо лорд Тордаэн Арт' Наер был не тем человеком, которому вот так безнаказанно можно было проявлять неуважение. Младший брат императора Дарканской империи, магистр темной магии и магии смерти, глава службы безопасности и прочее, прочее, прочее... Даже имя его вызывало ужас, не говоря уже о самом лорде. Хотя, внешне, лорд Арт"Наер был привлекательным мужчиной. Многие леди при дворе императора, были готовы продать не только тело, но и душу за благосклонность принца, однако, по слухам, сам лорд был крайне разборчивым и приобрел репутацию чистоплюя.

Но, темноволосая красавица, ни капли, не смутившись, еще несколько раз, потыкала лорда пальцем. А сам лорд вдруг легко перехватил изящную ручку и поднес ее к губам, тем самым выражая полное понимание и свое искреннее восхищение. Женщина скривилась, словно съела что-то кислое, вырвала свою руку из захвата Тордаэна, и резко отвернулась, в бессильной ярости сжимая кулаки.

— Если бы не эта ваша идиотская помолвка. Если бы вы вообще не появились у нас на горизонте. Я могла бы ее почувствовать, могла бы найти. Но нет, вечно вы, темные, все портите, — не унималась женщина, расхаживая по кабинету взад вперед и ероша темную гриву волос тонкими пальчиками.

— Княгиня,— наконец отмер лорд Арт"Наер. — Я даю вам свое честное слово, что найду вашу дочь. Очень скоро она будет рядом с вами, а похитители будут жестоко наказаны.

Княгиня фыркнула и снова повернулась лицом к лорду:

— Если бы вы со своим императором не желали прибрать к рукам все миры, моя дочь сейчас была бы со мной. Но нет! — дама вскинула изящные руки над головой, — вам понадобилось срочно провести помолвку, да еще и рунную вязь использовали. А эта гадость блокирует все мои поисковики.

— Княгиня, я ...— снова попытался что-то сказать лорд Арт'Наэр, но был безжалостно перебит:

— Слышать ничего не желаю,— и леди круто развернувшись, покинула комнату.

Она вышла на небольшую террасу, опоясывающую особняк, подошла к высоким кованым перилам, увитым плющом и еще какими-то плетущимися растениями, невидящим взором обвела сад, вдохнула аромат цветущего эльмариса и, не выдержав, закрыла лицо руками. Сдавленный стон сорвался с ее губ, а из прекрасных, словно летнее небо глаз, потекли слезы. Красивая женщина и плакала красиво, она не шмыгала носом, на алебастровой коже не появлялись некрасивые пятна, прозрачные капли просто стекали по нежным щекам, немного отсвечивая серебром в неясном свете луны.

— Аэрлин, — высокий светловолосый мужчина вышел на террасу вслед за ней и, приблизившись, обнял несчастную мать со спины, мягко прижимая к себе, желая защитить ее от всех и вся. — Все будет хорошо. Ты же знаешь, что Тордаэн всегда держит слово. И мы в стороне не останемся. Ее найдут. Обязательно.

— Я так не могу, Ник. Не могу просто сидеть и ждать, когда моя дочь, моя крошка... — и она снова не выдержала и зашлась в безмолвном плаче.

Она не пыталась скрыть свои слезы, только не перед ним, не перед тем единственным, который всегда принимал ее такой, какой она была. Рядом с ним всегда можно было быть самой собой, можно было показать свою слабость.

Они уже столько лет вместе, Аэрлин родила своему мужу пятерых детей, а страсть до сих пор не угасла. Наоборот, сейчас, спустя полжизни, что они провели вместе, любовь, возникшая в годы юности, стала еще крепче, еще сильнее, еще ярче. Если тогда, когда богиня судьбы впервые свела их вместе, она еще могла уйти, как поступали все ее сестры, и смогла бы жить вдали, пусть с вечной болью в сердце, то теперь, разлука означала бы для нее смерть. В нем, в этом высоком и сильном мужчине, заключался весь ее мир. И Аэрлин только теперь стала понимать, как это важно найти в жизни свою половинку.

— Солнце мое, — князь нежно привлек жену к себе и погладил по темным, растрепанным волосам. — Надо верить.

— А если, если ее уже нет? — голос дрогнул, мать до последнего не хотела верить в то, что ее ребенка может настигнуть смерть.

— Ты же сама понимаешь, что это не так. Рунная вязь на запястье кронпринца потемнела бы. Император сообщил бы нам сразу.

— Император, — Аэрлин некрасиво скривилась. — Вечно эти темные все портят. Их жажда власти никогда не приносила ничего хорошего, одни беды. Вспомни хотя бы Морайскую империю.

— Перестань, — князь снова погладил жену по волосам. — Это ни к чему не приведет.

— Но Лорель похитили из-за помолвки с кронпринцем, — не унималась Аэрлин. — Да и это приглашение от падарского князя... Все это очень подозрительно, не находишь?

— Не говори глупости. Мы еще не знаем, кто сподобился на такое преступление, няню Лорель нашли с перерезанным горлом, возможно, что она под внушением передала ребенка похитителям. И потом, с чего ты взяла, что это из-за помолвки?

— Потому что все это странно. Император так хотел этого, давил и торопился. Лори ведь едва год исполнился, а он настоял на рунной вязи для детей, — женщина прижалась к мужу и спрятала лицо у него на груди, стремясь спрятаться от всех невзгод. — И я с самого начала была против.

— Я знаю, — вздохнул князь, — но император Дарканской империи не тот темный, которому можно отказать. Этот союз принесет только пользу.

— Кому?! — Аэрлин резко высвободилась из таких родных объятий и отошла на шаг, внимательно вглядываясь в лицо мужа. — Ник, Лорель — дочь ведьмы! Она не сможет полюбить по приказу. Мы обрекли собственную дочь на страдания.

— Кронпринц еще слишком молод, кто знает, что будет в будущем. А теперь идем в дом. Даэн отправился на поиски, всю стражу Падара подняли на ноги. Идем, мальчики очень переживают, — и с этими словами, князь ушел с террасы, прекрасно понимая, что его жене надо немного времени, чтобы привести себя в порядок.

Даже несмотря на трагедию и горе, княгиня Лантара не может позволить себе быть слабой в глазах домочадцев, тем более — собственных сыновей.

Аэрлин тяжело вздохнула, тряхнула темной гривой, потом подняла руку и провела ладонью в воздухе перед самым лицом, стирая следы слез и своей слабости. И только после этого вошла в дом через ту же дверь, что и ее муж.

Глава 4.

Спрыгнув со стены, Дер и Арий со всех ног припустили туда, где в неясном лунном свете виднелась темная полоска леса. Не сговариваясь, они оба решили, что намного легче спрятаться там, среди вековых деревьев и бездорожья. Ведь те, кто отправлен за ними вслед перво-наперво будут искать беглецов на трактах, в лес мало кто сунется по своему желанию.

До кромки леса мальчишки-беспризорники добрались довольно быстро, но, даже ступив под темные своды деревьев, скорость не снизили. Знали, что чем дальше они окажутся, тем больше шансов у них на то, что удастся уйти от погони. И если злопамятный предводитель падарских хулиганов и не сунется сюда, потому как вдали от городских стен власти у него нет, то темный маг-артефактор, у которого Дер утащил загадочный кулон, ни перед чем не остановится, чтобы вернуть свое имущество.