Убежать нельзя

— Зелененький, — тихо позвала я, — ты не обижайся, — он повернулся ко мне лицом, — но у тебя, кажется, есть хвост.

Последнюю фразу выпалила на одном дыхании. Позади меня кто-то разразился хохотом, я дернулась от неожиданности. Оказывается, остальные шли за мной.

— Знаю. Он со мной всю жизнь. — тихо процедил он и сжал губы так, что они практически превратились в ниточку.

— И как? Не мешает? — ляпнула и очень пожалела об этом. Глаза моего собеседника начали менять цвет с зеленого на кроваво красный. Интересно, это они кровью наливаются или это что-то другое? — Ой, а какие глазки... Просто волшебные. У вас здесь мода на странные глаза?

Хвостатенький моргнул, от чего его глаза вернулись к изумрудному цвету, а зрачок у него по-кошачьи вытянут, резко развернулся и быстро пошел дальше.

Не ответил... Не очень и хотелось — у блондинчика глазки интересней. Шли мы долго, голова нещадно болела, за весь пройденный путь в памяти отложились только каменные стены и пол, кое-где встречались двери и высокие стрельчатые окна, но маршрут я не запомнила. Нам несколько раз встречались группы людей. Меня порадовало, что тут нет кожно-шипастой моды. Я бы сказала, что даже немного успокоило, то не извесно в какую садистскую компанию попала. Окончилось наше путешествие по серым лабиринтам возле двухстворчатой массивной коричневой двери.

Мои сопровождающие замялись, а я... подошла и без стука открыла ее. Должен же этот фарс закончиться... Мне Ксюшу из сада забрать нужно, и вообще, что-то это всё затянулось. Зашла и мысленно присвистнула от увиденного. Передо мной предстал огромный кабинет, пол и стены которого были полностью из белого мрамора, только посередине черный круг. За ним большой стол из черного мрамора, ума не приложу, как его сюда затянули. К столу придвинуты два черных кресла. По углам кабинета два небольших книжных шкафа. Но впечатлило меня окно на всю стену, а точнее не само окно, а пейзаж за ним: там располагалась роща из деревьев с золотыми листьями, не желтыми, а именно золотыми. Они играли на солнце, переливаясь от огненно-красного до бледно-жёлтого цвета. Оторвав взгляд от этой красоты и обратила внимание на старичка, сидевшего за столом. Местный Хоттабыч, по-другому я его просто не могу описать. Сухощавый седой мужчина, с такой же седой бородой, край которой не видно за столом, одет во что-то серебристое.

— Кар вен, канн ди нозо? — обратился он.

Я застыла. Когда последний раз слышала эту фразу, мне хорошенько досталось.

— Эмм... — глубокомысленно выдала я.

— Кар ди кар зерн. Ди нозо кар эм, — в кабинет зашел блондин.

Старичка я про себя назвала архивариусом: он был очень похож на мультяшного героя, только кругленьких очков не хватало. Так вот, архивариус кивнул мне на одно из кресел. Андер уселся во второе. Только присев и немного расслабившись, я отчетливо осознала, насколько плачевно мое физическое состояние. В глазах мельтешат разноцветные мушки, затылок болезненно пульсирует, к горлу временами подкатывает ком, руки и ноги трясутся, как у заядлого алкоголика, а еще блузка неприятно прилипла к спине. По моим ощущениям, как минимум, половина её залита кровью.

Мужчины, не обращая на меня внимания, переговаривались на каком-то каркающем языке. Послушав их несколько минут, мне надоело то, что я их не понимаю.

— Добрый день! — решила быть вежливой. — Конечно, извиняюсь, что прервала ваш разговор, но мне очень нужно домой. Хотя... Наверное, сначала в больницу. Но не в этом суть. Вызовите мне такси и проводите до выхода, — я пристально посмотрела на архивариуса и добавила: — Пожалуйста!

Фраза далась мне нелегко, боль семимильными шагами начала нарастать, мир стал жутко раскачиваться, начало не хватать воздуха. Старичок прытко обогнул стол и оказался напротив меня, обхватил мою многострадальную головушку и резко дернул на себя.

— Ай! Больно же. — прошипела я, но, к удивлению заметила, что качаться всё перестало.

Почувствовала чьи-то руки у себя на плечах. Меня легонько начали наклонять вперед, а когда я уже почти лежала у себя на коленях, отпустили. Архивариус аккуратно положил одну ладонь мне на лоб, а вторую — на затылок. Я напряглась, не зная чего ожидать, и, как оказалось, не зря. По затылку растекалось тепло, которое стало легонько пощипывать, и что-то тихонько затрещало, как наэлектризованные вещи. Но приятные ощущения продлились недолго, тепло перерастало в жар, а легкий треск — в канонаду взрывов. Попробовала вырваться, но на плечи кто-то сильно надавил, а руки старичка сжались на голове как тиски. Не сдержала тихий стон. В унисон с ним скатилась слеза. Боль отступила резко, как будто её вообще не было. Какое же это превосходное чувство, когда ничего не болит.

— Вы что, все здесь садисты?

Если вспомнить костюмчики моих сопровождающих, то эта мысль показалась вполне здравой.

По спине прошел холодок от осознания, что я сильно вляпалась не пойми во что. Видимо, до этого момента мой разум застилала боль, а сейчас я начала трезво оценивать ситуацию. Потихонечку села ровно и постаралась не отобразить на лице ужас, который заполнял мою душу.

— Что вы имеете в виду? — на меня с укором посмотрел старик.

— А вы как думаете? — паника подступила очень близко. — Сначала на меня напали, потом попробовали соблазнить, а теперь вы издеваетесь! — я зло посмотрела на собеседника и рукой указала на голову, — И кстати, я не имею не малейшего понятия, где я и что тут вообще делаю!

— Я архимаг Изруд. — спокойно, не обращая внимания на мою начинающуюся истерику, начал архивариус. — Также я директор Арденской Академии Магии Наемников. Сейчас вы находитесь в ней. Это все относится к миру Эвере. То есть планета, на которой мы находимся в данный момент, называется Эвере, — и он замолчал, давая мне время на осознание сказанного.

Где-где? Кто он? Маг? Это шутка? Мысли бились в голове как птицы в клетке. Так, делаю медленный глубокий вдох, такой же медленный выдох. Посмотрела в стального цвета глаза старичка и понимаю, что он не шутит. Значит, маг. Магия! Сердце пропустило несколько ударов. Какая к черту магия? Ладно, про магию я знаю много, так сказать, по семейным обстоятельствам, но академия... это уже чересчур.

— Как вас зовут? — Изруд достал из стола большую книгу, наверно по размерам она соответствует Большой Советской Энциклопедии, открыл и внимательно посмотрел на меня.

— Князева Афродита Витальевна. — шепотом произнесла я.

— Так это наша новенькая. — обратился к Андру, который продолжал сидеть в соседнем кресле. — Подпишите... — это уже было произнесено мне, и протянул стопку золотистых, бумажных листов.

Взяла и непонимающе уставилась на чистые, то есть пустые листы.

— А что я должна подписать? — так же шепотом спросила я.

— Бумаги! — он пристально посмотрел мне в глаза.

— Какие? — я, конечно, понимаю, что он имеет в виду, но не буду я подписывать пустые листы, и вообще... — Извините, но тут какая-то ошибка, я не собираюсь учиться здесь! Да у меня и способностей нет.

Я спокойно положила бумаги на стол и пододвинула их в сторону архимага. Его глаза будто налились жидким свинцом, и я не смогла отвести взгляд, хотя очень хотелось.

— Подпишите! — с нажимом сказал он и пододвинул листы ко мне. Вместе с этим в моей голове застучали молоточки, и боль начала возвращаться.

— Нет. Я не буду подписывать. Ни-че-го! Потому что не буду учиться.

— Милая Афродита, — его голос звучал мягко, а тяжелый взгляд пробирал до глубины души, — Вы должны подписать. — Фраза начала эхом раздаваться в голове. Сначала тихо, но, встречая мое внутренние сопротивление, становилась все громче, — Ваша учеба не зависит от подписания этого.

Он рукой указал на стопку.

— Я не буду подписывать пустые листы, — Я говорила тихо, все силы уходили на то, чтоб противиться голосу в голове. От усердия вцепилась в подлокотники, на лбу выступила испарина.

— Подпишите! — Приказ раздался раскатом грома в моем мозге и разлился горячей лавой по всему телу.

— Нет... — не то прошептала, не то простонала я.

Я четко осознавала, что подписывать нельзя. Может быть, это проснулась интуиция, которой, к слову сказать, я всегда доверяла, может здравый смысл. Как-никак, я — бухгалтер и понимаю ответственность за подписание не пойми чего. Еще сильней сжала пальцы, так, что под ними затрещала ткань. От напряжения по спине катились ручейки пота, сознание постепенно затуманивалось от внутреннего давления и боли.

— Подпишите! — реальный голос директора слышался, как через вату, но в голове он просто кричал.

— Нет! — твердо сказала и решила пойти ва-банк.

Сосредоточилась на своей внутренней силе, игнорируя чужеродный голос, представила лист белой бумаги, на котором было написано только одно слово: "Вон". В своем воображение смяла его в шарик и со всей злости запустила в сторону Изруда, сопровождая внутренним криком. И... Всё пропало. То есть в моей голове осталась только я: ни чужого давления, ни присутствия больше не чувствовалось. Переведя дух, уселась поудобнее в кресле, закинула ногу на ногу, критически осмотрела борозды на кресле, оставленные моими ногтями, и уверенно встретила веселый взгляд директора.

— Отлично, просто замечательно! — его голос пропитался детским восторгом. Взмахом руки он испепелил золотистые листы. Бумага без огня превратилась в пепел и развеялась.

Мда... Надеюсь, со мной он так не поступит.

— Афродита, Вы меня удивили! И с каким даром вы к нам прибыли? Какая ваша основная стихия?

— Никакой! У меня нет магии, — уверенно ответила, глядя в его глаза.

— Милая, если бы её у вас не было, вы бы тут не находились. — елейным голосом заверил меня Изруд.

— Так я и не хочу тут быть! — сорвалась на крик, но через мгновение взяла себя в руки и продолжила более спокойно: — У вас произошла ошибка, я не должна здесь быть.

— Ошибка невозможна, — прервал директор мои препирательства, — На ваше имя заключен контракт.

— Я нечего не подписывала. Так что, даже если этот контракт существует, он недействителен.

Что бы он не говорил, я уверенна, что ничего подобного даже не видела, а не то что подписывала.

— Вы — нет, а вот глава вашего дома подписал. Несколько часов назад, — сказав это, архимаг подарил мне снисходительную улыбку.

— Глава дома? — о ком это он.

— Ваш муж.

— Бывший муж! — змеёй зашипела я.

Ну Кир, ну гад, вернусь домой — устрою такой развод, что после него ты меня в кошмарах видеть будет, в роли главного злодея.

— Допустим, он подписал, но он не может решать за меня. Равноправие полов как-никак.

— Так это на Земле, а у нас глава дома может решать за весь род, и если он решил отправить свою супругу учиться, оспорить это может только глава её бывшего дома. — припечатал он.

Чёрт, чёрт... Куда я попала? Что за средневековые замашки?

— Хорошо. — стараясь не выдавать злость, продолжила расспросы: — На какой срок подписан контракт? Как его расторгнуть?

— Срок стандартный — шесть месяцев, а расторжению он не подлежит. — строго ответил и продолжил более миролюбиво: — Так что там на счет вашей силы?

— Да нет у меня никакой силы. Лет тринадцать как нет, — отмахнулась от его вопроса.

— Не понял. В каком смысле тринадцать лет? — он затеребил свою седую бороду, явно о чем-то задумавшись.

— Не важно. — легкомысленно ответила.

На несколько минут в кабинете воцарилась тишина. Архимаг задумался, а я пыталась уложить в голове полученную информацию.

— Идите в круг. — он рукой указал на черный круг на полу. — Проверим. Если у вас нет магии, то вполне возможно, что мы сегодня же вернем вас домой.

После заветного слова "домой" я подскочила с кресла и быстро направилась на указанное место. Встала в центре и осмотрелась. За время нашего разговора комната очень преобразилась. Её заполнили огненные лучи заходящего солнца, золотые листья отбрасывали блики, белый мрамор превратился в рыжий, а на стенах проступили черные гравюры, они будто впитывали в себя окружающий свет. Солнце немного слепило, и я зажмурилась, чувствуя как его лучи ласкают кожу, как бы успокаивая. В груди разливалось давно забытое тепло, мягко растекаясь по всему телу. Как же приятно чувствовать себя живой! Мне всегда нравилось это ощущение наполненности.

В сознание ворвалось предчувствие близкой опасности. Резко распахнув глаза, я увидела Изруда, стоявшего напротив меня. Его серебристая хламида в лучах заходящего солнца стала огненной, седые волосы приобрели золотой ореол, что сильно контрастировало с седой бородой по пояс, а глаза стали небесно голубыми. Все это я отметила краем сознания, потому что основное внимание привлёк огненный шар в его руках. Не успела я оценить угрозу, как в меня уже полетел этот светящейся футбольный мяч. Инстинктивно выставила руки вперёд в защитном жесте, зажмурилась и представила перед собой ледяную стену. Секунда... Ничего не происходит... Две, три... Простояв некоторое время, я решилась открыть глаза.

Мда... Нужно в будущем не применять лед и даже не думать о нём.

Я оказалась под куполом льда, массивные стены смыкались над моей головой. Из-за толщины льда всё, что находилось за стенами, виделось размыто. Только напротив меня лед был весьма тонкий. Как понимаю, именно туда угодил "мячик" архимага. Я представила, что было бы, если огонь не встретил на своем пути препятствие, а сразу врезался в меня. Как будто наяву увидела, как загорается моя одежда, опаливается кожа. Во мне закипала злость. Даже не злость, а ярость. В один миг мои эмоции вырвались наружу, и лед вокруг меня разбился на миллионы осколков. Они не разлетелись, а зависли, ожидая команды от меня.

И я послала их на Изруда. Я разговаривала со льдом и понимала его, будто это частичка меня самой. Льдинки быстро полетели в директора, но не достигли цели, а зависли, словно застряли в тягучей жидкости. Я потеряла над ними контроль, но они предупреждали меня, что их направляют обратно. Резко разорвав связь с порождением своей магии, я выстроила огненную стену перед собой. Это далось сложней, чем ледяной купол, но результат меня все же поразил. Стена пламени выше моего роста и толщиной не меньше полуметра ревела так, что закладывало уши, и с ней я тоже могла говорить. В момент, когда в неё врезались льдинки, она будто замурчала, принимая их магию назад, пламя ластилось, не обжигая и давая защиту. Не решившись больше давать шанс директору на нападение, начала генерировать в себе электричество. Сначала это давалось очень тяжело, все-таки я не делала этого много лет. Первую искорку скрутила восьмеркой и стала плести заклинание. Именно заклинаний я знала очень мало, но кое-что взрывоопасное в этих знаниях было. Через некоторое время в моих руках искрилась большая снежинка. Постаралась сквозь рев пламени услышать архимага, хотя скорее почувствовать его. Огонь, ощутил мое желание и стал тише, но не уменьшался. Мне показалось, что я услышала шум то ли падения, то ли передвижения какого-то большого предмета. На этот звук и бросила свою снежинку.