Гарри Поттер и Волшебная Универсиада

Вместе с Роном они затеяли оживленный разговор о квиддиче. В который раз вспоминали прошедший чемпионат мира, и гадали на тему: "Какой клуб в этом году нагнет всех соперников, и займет первое место?"

Рон, как всегда, болел за Пушек Педдл, и был уверен, что уж в этом году им обязательно повезет. А его собеседники сомневались в этом, утверждая, что для этого им потребуется сменить почти весь состав, так как нынешние игроки откровенно слабы.

— Только такой недоумок как ты, Уизли, может болеть за Пушек Педдл! — неожиданно заявил Малфой от дверей купе. За его спиной маячили его дружки-громилы Крэбб и Гойл. Каждый из них за лето, похоже, вымахал не меньше, чем на фут. Очевидно, они слышали разговор — Дин и Симус оставили дверь полуоткрытой.

— Что-то не припомню, чтобы мы тебя приглашали, Малфой, — холодно заметил Джо.

— Забыл у тебя спросить, бастард! — огрызнулся слизеринский принц. Он явно нарывался на драку, чувствуя чебя в безопасности со своими гориллами за спиной.

Впрочем, Джо это не остановило. Он собрался было встать, и снова сломать этому хлыщу морду, но его остановил тяжелый взгляд Гермионы. Она явно не одобряла открытое рукоприкладство в их купе. Пришлось отвечать словами.

— Чтоб тебе дерьмом подавиться, Малфой! — сказал Джозеф. — Видимо, у тебя во рту его много. Вон как воняет...! — Блэк демонстративно зажал нос, под смех друзей.

Драко сделался примерно одного цвета с волосами Рона, и собрался было достать палочку. Но ему в подбородок тут же уткнулась палочка Джинни, которая была ближе всех к двери. Она выпустила сноп искр слизеринцу в лицо, принуждая отступить на пару шагов в сторону выхода.

— Что, собираешься принять участие, Уизли? — обратился Малфой к рыжеволосой девушке. — Хочешь принести немного славы родовому имени? Что ж... там и деньги прилагаются, как известно... Сможешь позволить себе приличную мантию, если победишь...

— Ты это о чём? — прошипела Джинни, моментально вспыхнув.

— Ты собираешься принять участие? — повторил Малфой. — А, полагаю, этого хочет Поттер? Уж ты-то никогда не упустишь шанса покрасоваться, верно?

— Или объясни, о чём речь, или убирайся прочь, Малфой, — с раздражением сказала Гермиона, глядя в него в упор.

Радостная улыбка пробежала по бледному лицу Малфоя.

— Только не говорите мне, что вы не знаете! — с восторгом воскликнул он. — У вас же, Уизли, отец и брат в Министерстве, и вы даже не слышали? Господи боже, да мой отец всё рассказал мне сто лет назад!.. Он узнал от Корнелиуса Фаджа. Впрочем, отец всегда общается с высшими чинами Министерства... возможно, ваш отец занимает слишком незначительную должность, чтобы его посвящали в подобные вещи, Уизли... да... скорее всего, они просто не обсуждают серьёзных дел в его присутствии...

Ещё раз захохотав, Малфой кивнул Крэббу и Гойлу и вся троица скрылась.

Рон вскочил и захлопнул за ними дверь купе с такой яростью, что стекло разлетелось вдребезги.

— Рон! — укоризненно покачала головой Гермиона. Она вынула волшебную палочку, прошептала: "Репаро!" — и осколки, слетевшись вместе, вновь встали в двери целым стеклом.

— Ладно... Делает вид, будто знает всё на свете, а мы — олухи, — со злостью проворчал Рон, — Отец общается с высшими чинами... да, Па может получить повышение в любое время... ему просто нравится работать там, где он работает...

— Разумеется, он может, — спокойно сказала Гермиона. — Не позволяй Малфою достать тебя, Рон.

— Это он-то! Достанет меня! Как же, сейчас! — Рон взял один из оставшихся домашних кексов и сплющил его в лепёшку.

Рон пребывал в скверном расположении духа до самого конца пути. Так же как и Джинни. Девушка была возмущена словами Малфоя по поводу своего гардреоба. Она пообещала себе, что сменит его в первую же поездку в Хогсмид, или закажет все у матери. Деньги у нее, благодаря игре в пиратов, были, поэтому проблемы с этим не было.

Когда до Хогсмида оставалось примерно полчаса пути, девушки выгнали парней, чтобы переодеться в школьные мантии. А потом сами вышли, позволив им сделать то же самое. В коридоре поезда собралось много народу. Весь оставшийся путь девушки провели общаясь с подругами из соседних купе.

Перед самой остановкой в их вагон зашли Сириус и Тонкс. Они поинтересовались как прошла поездка, и поведали, что большую часть времени провели с близнецами, рассказывая анекдоты, и играя в карты, лишь изредка прерываясь на патрулирование совместно со старостами.

Про Малфоя никто им не рассказал. Но Джо совершил еще одну попытку распросить отца про спортивное мероприятие в Хогвартсе. Тот ничего не рассказал, отговариваясь тем, что они все равно все узнают в ближайшие пару часов. Джозеф немного обиделся на отца, и присоединился к хмурому Уизли.

Лишь только двери "Хогвартс-экспресса" отворились, в небе грянул гром. Выходя из вагона, Гарри укрыл Гермиону собственной мантией, спасая от ветра. Он был так силен, что ни о каком зонте и думать не стоило.

Девушка, благодарно поцеловав своего парня, и заколдовала их одежду на непромокаемость, что было очень кстати. Ливень был так силён, что они склонили головы и зажмурились — струи стояли стеной и били с таким неистовством, будто над головами кто-то непрерывно опрокидывал бессчётное количество вёдер с ледяной водой.

— Эгей, Хагрид! — закричал Гарри, завидев гигантский силуэт в дальнем конце платформы.

— Ты как, в порядке, Гарри? — прогудел Хагрид в ответ, приветственно махая. — Увидимся... ну... на банкете... если мы не того, не потонем!

По традиции Хагрид переправлял первогодков в замок по воде — через озеро.

— О-о-о, и думать не хочу, каково это — пересекать озеро в такую погоду, — поёживаясь, произнесла Гермиона, когда они вместе с остальными брели вдоль тёмной платформы. Возле станции их поджидала сотня карет без лошадей; Гарри, Гермиона, Джо и Дейв с превеликим удовольствием забрались в одну из них. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс.

Примерно после получаса тряски по ухабам, рискованно кренясь под резкими порывами ветра, кареты миновали ворота со статуями крылатых вепрей по бокам и заскрипели по длинной дороге к вершине холма.

В окно Дейв видел всё ближе и ближе надвигающийся величественный замок, множество его освещённых окон расплывались и мерцали за плотной завесой дождя. Когда их карета остановилась перед громадными парадными дверями резного дуба наверху каменной лестницы, небо снова перечеркнула вспышка молнии, будто отмечая их путь.

Те, кто оказались впереди, уже торопились забежать в замок. Гарри, Гермиона, Джо и Дейв спрыгнули на землю и тоже помчались по ступеням, переведя дух лишь под сводами освещённого факелами холла с его величественной мраморной лестницей. Сразу за ними бежали оба Уизли, Луна и Невилл.

— Вот это да! — Рон потряс мокрой головой — вода лила с него в три ручья. — Если это продлится, того и гляди озеро выйдет из берегов. Я вымок. А, чёрт!

Тяжёлый, красный, полный воды шар упал с потолка прямо на голову Рону и лопнул. Промокший и бессвязно ругающийся Рон шарахнулся в сторону, толкнув в бок Гарри, и тут как раз упала вторая водяная бомба. Она едва не зацепила Гермиону, и взорвалась у ног Поттера, подняв волну холодной воды, которая разбилась об заклинание Импервиус.

Все, кто стоял вокруг, с криками принялись расталкивать друг друга, стремясь убраться из-под обстрела. Гарри поднял голову и увидел парившего футах в двадцати над ними полтергейста Пивза — маленького человечка в шляпе колокольчиком и оранжевом галстуке-бабочке. Его широкая злобная физиономия была искажена от напряжения — он снова прицеливался.

— ПИВЗ! — загремел сердитый голос. — Пивз, ну-ка спускайся сюда немедленно!

Профессор МакГонагалл, заместитель директора и декан гриффиндорского факультета, стремительно вышла в холл из Большого зала; она поскользнулась на залитом водой полу и была вынуждена ухватиться за Гермиону, чтобы не упасть.

— О, большое спасибо, мисс Грэйнджер...

— Не за что, профессор, — ответила девушка, которая аккуратно поддерживала свою наставницу за плечи.

— Пивз, спускайся сюда сейчас же! — рявкнула профессор МакГонагалл, поправляя свою островерхую шляпу и свирепо глядя вверх сквозь очки в квадратной оправе.

— Ничего не делаю! — прокудахтал Пивз, запустив следующей бомбой в группу пятикурсниц, которые с визгом бросились в Большой зал. — Они всё равно уже мокрые, ведь так? Небольшая поливка! — И он пульнул очередным снарядом в компанию только что вошедших второкурсников.

— Я позову директора! — пригрозила профессор МакГонагалл. — Предупреждаю тебя, Пивз!

Полтергейст высунул язык, швырнул, не глядя, последнюю гранату и унёсся прочь вверх по лестнице, кудахча как сумасшедший.

— Ну, пойдёмте! — строго обратилась к забрызганным грязью студентам профессор МакГонагалл. — В Большой зал, побыстрее! — поторопила она, и обратила внимание на Джо и Дейва, которых она впервые видела. — А вы должно быть мистер Блэк и мистер Грейстокк, не так ли? — оба парня кивнули. — Следуйте за мной, вас ждет распределение.

Американцы, выглядя несколько обреченно, поплелись за МакГонагалл, а лохматая парочка с друзьями, оскальзываясь, побрели через холл и дальше, направо, в двойные двери. Все они гадали, чем для Дейва и Джо закончится распределение. Никто как-то не подумал об этом, по умолчанию считая этих продолжателей дела Мародеров гриффиндорцами.

Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживлённо переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам, сидели преподаватели.

Здесь, в зале, было гораздо теплее. Гарри, Гермиона, Рон, Джинни и Невилл, проводив Луну до стола Рейвенкло, уселись вместе с остальными за гриффиндорский стол рядом с Почти Безголовым Ником. Последний, как всегда жемчужно-белый и полупрозрачный, сегодня вечером был одет в свой обычный камзол, но зато с необъятных размеров плоёным воротником, служившим одновременно и праздничным украшением, и гарантией того, что его голова не станет уж слишком шататься на не до конца перерубленной шее.

— Добрый вечер, — улыбнулся он друзьям.

— Кто это сказал? — проворчал Рон, стаскивая с себя кроссовки и выжимая их. — Надеюсь, они не будут слишком тянуть с распределением, не то я умру с голода.

Услышав эту реплику, его друзья обреченно вздохнули. ЖРУЩИЙ Рон — не самое приятное зрелище, но все уже потихоньку привыкли.

Распределение первокурсников по факультетам проводилось в начале каждого учебного года, но, по странному стечению обстоятельств, Гарри не присутствовал ни на одном, кроме своего собственного, так что ему хотелось взглянуть на церемонию.

Тут за столом раздался слабый и дрожащий от волнения голос:

— Эгей, Гарри!

Это был Колин Криви, третьекурсник, для которого Гарри был чем-то вроде героя.

— Привет, Колин, — настороженно отозвался Гарри. Этот восторженный почитатель всегда доставлял ему немало хлопот. А с недавних пор и Гермионе, как девушке героя. Весь прошлый семестр, с того самого финального матча между Гриффиндором и Слизерином, когда лохматая парочка публично "заявила" о своих отношениях, Криви как с цепи сорвался. Хуже любого папарацци!

— Гарри, ты себе не представляешь! Нет, Гарри, ты только угадай! Поступает мой брат! Мой брат Дэннис! — как метла с моторчиком тарахтел Колин.

— Э-э-э... ну... это хорошо, — пробормотал Гарри, вовсе не думая таким образом.

Если еще и младший Криви будет ходить за ним хвостиком с камерой, то станет совсем не вмоготу. "Может невербально уничтожать их камеры?" — подумал Поттер, вспоминая свои с Гермионой уроки на острове. На самом деле это не так сложно. Как и в любой магии, все что нужно было волшебнику — это его желание и вера в собственные силы.

— Он так волнуется! — Колин едва не подпрыгивал на месте. — Надеюсь, он попадёт в Гриффиндор! Скрести пальцы на счастье, а, Гарри?

— М-м-м... хорошо, ладно, — согласился Гарри, мысленно надеясь, что Криви-младший угодит на Хаффлпафф. Несмотря на наглядный пример в виде семьи Уизли, которые все учились на Гриффиндоре, Поттер знал, что родственники не всегда оказываются на одном факультете. Пример тому, как известно, близняшки Патил.

Гарри посмотрел на преподавательский стол. Кажется, там было намного больше пустых мест, чем обычно. Хагрид, ясное дело, вместе с первокурсниками сейчас боролся со штормом на пути через озеро; профессор МакГонагалл, по всей вероятности, руководила уборкой в холле. А Дамблдор наверняка сейчас говорил с Тонкс и Сириусом. Наверняка и Грюм тоже там, на что указывало пустое кресло профессора ЗоТИ.

Не успел Гарри это подумать, как из двери, находящейся сбоку от преподавательского стола, показались Дамблдор, Сириус, Тонкс, какой-то чернокожий аврор, и звероватого вида старик.

Последний привлек больше всего внимания. Гермиона охнула, и было от чего.

Свет висящего поблизости факела резко высветил черты лица пришельца. Таких лиц Гарри ещё не доводилось видеть. Оно словно было вырезано из изъеденного ветрами дерева скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрён рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, тёмным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой.

Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.

Он сел за стол рядом между Тонкс и Сириусом, тогда как чернокожий аврор отделил их от Снейпа. Последний, кстати, был совершенно не рад такому соседству. Подобно ворону на поле боя, он медленно обозревал собравшихся студентов. Взгляд его споткнулся лишь на Гарри, с которым зельевар обменялся презрительными взглядами.

Благодаря занятиям окклюменцией, что проводила для него Гермиона, гриффиндорец смог ощутить, как сальноволосый ублюдок проник в его мысли. Не умея ему препятствовать, Поттеру оставалось лишь намеренно материть зельевара, с расчетом на то, что он это увидит в его голове.

Увидев как желтое лицо Снейпа посерело от злости, парень удовлетворенно улыбнулся, и обратил внимание на Дамблдора. Его длинные серебряные волосы и борода блестели в свете огней, а роскошная тёмно-зелёная мантия была расшита звёздами и полумесяцами. Соединив концы длинных тонких пальцев и положив на них подбородок, словно уйдя мыслями куда-то очень далеко, он устремил взгляд в потолок, глядя сквозь свои очки-половинки.