Албукерки. Перевод книги Г.Морса Стивенса. Глава 1. Предшественники Албукерки

После возвращения своего храброго сына вице-король дал ему новое задание: на сей раз речь шла о том, чтобы встретить новый флот, который собрал и подготовил к выходу в море саморин Каликута. 18 марта 1506 г., имея под своим командованием не более 11 кораблей, Лореншу де Алмейда атаковал флот саморина, насчитывавший 84 парусника и 120 "прау", или галер. Последовавшее морское сражение ограничилось в основном артиллерийской дуэлью; большинство судов саморина были потоплены, и, как утверждалось, в сражении погибло 3000 мусульман и не более чем 6 или 8 португальцев. Молодой капитан отплыл на север с победоносным флотом, но предпринятая им атака на Дабул (Дабхол), важный порт, принадлежавший мусульманскому султану Биджапура, была отражена. На следующий год Лореншу де Алмейда продолжил свою череду побед и 23 ноября 1507 г. с помощью Триштана да Кунья, который только что прибыл в Индию, он разграбил порт Понани, бывший тогда, как и сейчас, религиозным центром общины моплахов.

Тем временем над Португальской Индией нависла опасность, которую предвидел король Мануэл. Мамлюкский султан Египта увидел, что его доходы от транзита индийских товаров через Каир существенно сократились, и решил приложить все усилия, чтобы изгнать дерзких европейских захватчиков из восточных морей. Поэтому он подготовил большой флот, поставив во главе его эмира Хусейна, адмирала, пользовавшегося высокой репутацией, которого португальские хронисты называли "Мир Хосем". Это был первый регулярный военный флот, с которым столкнулись португальцы в Индийском океане со времен своего появления в его водах. Флоты саморина, которые разгромили Пашеку и Лореншу де Алмейда, состояли из торговых судов, на скорую руку переделанных под военные нужды моплахами Каликута. Флот эмира Хусейна, с другой стороны, был регулярным военным флотом: команды входивших в его состав кораблей состояли из моряков, имевших опыт сражений с христианским флотом в Средиземноморье, и умевших пользоваться артиллерией почти так же, как и сами португальцы.

Египетский султан отплыл в 1508 г. из Красного моря к побережью Гуджарата, где султан Ахмадабада и наваб (губернатор) Диу, Малик Айяз, обещали встретить его и оказать помощь. Лореншу де Алмейда не смог помешать соединению египетского флота и флота Диу, и когда они подошли к Чаулу, служившему местом его стоянки, он решительно отправился им навстречу и атаковал их. Его силы были слишком неравными, но полученные им срочные приказы от отца содержали требование во чтобы то ни стало преградить союзникам дальнейший путь на юг, к Каликуту, чтобы они не смогли объединиться еще и с саморином. В течение двух дней португальцы выдерживали вражеский натиск, но Лореншу скоро обнаружил, что ему противостоят более опытные и воинственные противники, чем капитаны торговых судов, которых он так часто громил. Его корабль был окружен со всех сторон, нога перебита пушечным ядром в самом начале сражения; тем не менее, он сел в кресло у основания грот-мачты и продолжал руководить боем так же хладнокровно, как всегда. Вскоре после этого другое пушечное ядро попало ему в грудь, и молодой герой, которому еще не исполнился и 21 год, скончался, по словам, Камоэнса, "не зная, что значит слово "сдаюсь"". Малик Айяз обращался с попавшими в плен португальцами весьма любезно. Он написал письмо вице-королю, в котором выражал сожаление, что не смог найти тело дона Лореншу, чтобы с почестями предать его земле, и поздравлял отца со славой, которой увенчал своем имя сын в своей последней битве.

В это время Афонсу д`Албукерки, который отправился из Лиссабона с королевским приказом сменить Франсишку Алмейду по истечении трехлетнего срока его полномочий, объявил о своих притязаниях. Вице-король, однако, отказался передать свою должность или сложить полномочия до тех пор, пока он не отомстит за смерть своего сына. Албукерки уведомил вице-короля, что сражаться с египетским флотом было его прерогативой, но он проявил сочувствие к отцовской скорби последнего и позволил Франсишку де Алмейде отплыть на север и не стал больше настаивать на своих правах. Вице-король сначала оказал помощь гарнизону крепости Каннанор, которую осадили моплахи и доблестно оборонял Лореншу де Бриту, а затем атаковал Дабул с флотом из 19 кораблей. Он взял Дабул штурмом в декабре 1508 г. и обрушил на жителей свою ужасную месть, которая вошла в пословицу. 2 февраля 1509 г. Франсишку Алмейда встретил объединенный флот мусульман во главе с эмиром Хусейном и Маликом Айязом, и после сражения, продолжавшегося целый день, одержал великую победу; потери мусульман, как утверждалось, составили 3000 человек, а португальцев — только 22.

После победы могущественный мусульманский султан Ахмадабада, или Гуджарата, Махмуд-шах Бегарна, уверял Алмейду, что его вассал, Малик Айяз, пришел на помощь египтянам без его приказа, и заключил мир с португальцами. Он отказался выдать эмира Хусайна, но передал португальских пленников, которые были захвачены во время предшествующей битвы, а также остатки египетского флота. Вернувшись в Кочин, Франсишку де Алмейда снова отказался передать полномочия Албукерки, и заключил своего назначенного преемника в тюрьму в крепости Каннанора.

Тем не менее, по прибытии в Индию дона Фернана Коутиньо, маршала Португалии, вице-король был вынужден сменить свой образ действий, и он покинул Кочин 10 ноября 1509 г. По пути на родину ему пришлось остановиться для ремонта кораблей в бухте Салданья, где его моряки затеяли стычку с местными "кафрами", чьих овец они украли. Дон Франсишку де Алмейда пришел им на помощь, но был сражен и убит ассагаем. Так 1 марта 1510 г. умер первый вице-король Португальской Индии; по странной иронии судьбы знаменитому победителю мусульманского флота, обеспечившему своей победой могущество португальцев на Востоке, суждено было пасть в заурядной стычке от рук невежественных африканских дикарей.

Политика первого вице-короля Индии была не столь грандиозной, как его преемника. Он не верил в то, что португальцы смогут напрямую управлять на Востоке, и считал излишним строительство большого количества фортов. Он был убежден, что ограниченных португальских сил заведомо не хватит, чтобы закрепиться во многих местах на побережье, и придерживался той точки зрения, что португальские флоты должны господствовать на море и таким образом защищать находившиеся на суше фактории. Любое предложение утвердить португальское владычество на материковой Азии казалось первому португальскому вице-королю фантазией, и в этом отношении его политика была диаметрально противоположна той, которую проводил его преемник, Афонсу д`Албукерки.

Письмо от Франсишку де Алмейды к королю Мануэлу, опубликованное сеньором Лопишем де Мендозой в "Annaes das Sciencias e Letteras" в апреле 1858 г., отображает политику вице-короля. В нем он пишет: "Что касается крепости в Куилоне, то чем большее количество крепостей Вы держите, тем слабее будет Ваша власть; пусть все наши силы находятся в море; поскольку, если мы не достигнем могущества на море (чему только один Господь может помешать), то все сразу обратятся против нас; и если король Кочина пожелает проявить нелояльность, то его следует немедленно уничтожить, поскольку все наши прошлые войны мы вели (не более чем) с животными; теперь же у нас война с венецианцами и турками султана. И что касается короля Кочина, то я уже писал Вашему Высочеству, что хорошо было бы возвести прочный замок в Кранганоре в устье реки, которая течет к Каликуту, потому что при его помощи мы смогли бы так надежно запереть этот путь, что по нему нельзя будет провезти даже одной меры перца. С той силой, которую мы имеем на море, мы выясним, что собой представляют эти новые враги, поскольку я полагаюсь на милосердие Господа Бога, что он не оставит нас, и тогда все остальное уже не столь важно. Знайте, что пока Вы господствуете на море, Индия будет вашим владением; а если Вы не обладаете этим господством, от крепостей на берегу будет мало прока; и в отношении изгнания мавров (мусульман) из страны, я обнаружил, как можно сделать это лучше всего, но это длинный рассказ, и я изложу его позже, когда то будет угодно Господу Богу".

(1) Титул "саморин" является версией слова из языка малаяли "Тамутири" или "Тамури", которое представляет собой модификацию санскритского "самундри", "морской царь".