Чувственная пытка

  В настоящее время он был настроен на совершение гадости. Потому отставила все свои сомнения и терзания в сторону и все внимание уделила чуду техники. Главное было вовремя поймать выплюнутый стаканчик и придержать рукой, поскольку предохранительный щиток самоустранялся в самый неподходящий момент.

  Я ловко подхватила тару и, дождавшись окончания подачи кофе, протянула уже полную опешившему мужчине.

  -Хотите? Еще горячий.

  -Хочу, — и так двусмысленно это прозвучало, с придыханием. Словно он не кофе попросил, а в постель потянул. И вообще от него исходила такая аура желания, которую я не могла не заметить. А еще этот голос, заставляющий проваливаться в эротические видения и совершать непонятные поступки. За которые я злилась на себя, а еще больше на обладателя этого сексуального голоса. В глаза я боялась смотреть, да и гадости проще говорить, когда не глядишь на человека.

  -Тогда пейте и идите доделывать проводку, а то вас коллега уже заждался, — и добавила мстительно. -Вообще-то это его кофе.

  -Был его, станет моим, — и зачем так рычать? Можно же нормально сказать. Или у него по-другому не получается?

  Однако попыток взять стаканчик с кофе он не предпринял, а я как дура продолжала протягивать его ему. Ну и как это понимать? Очередное неловкое положение? Я стала тихо ненавидеть этого мужика.

  Сказать, что он был красив это вряд ли. Красавчиком он явно не был. Черты лица грубые, резкие, словно состоящие из одних углов, без мягких линий и округлостей. Волосы практически иссиня-черные, коротко постриженные, но не настолько чтобы казаться прической лагерного зэка. Рост. Хм. Рост большой, с учетом моих каблуков расстояния между нашими макушками ровнялось длине его лица. Ширина плеч могла бы быть и поменьше, на мой вкус, уж больно подавляла фигура свой мощью. А вот бедра оказались на удивление узкие. Его что, ваяли в скульптурной мастерской по спецзаказу? 'Злой Кен' пришло на ум прозвище. Именно так бы выглядел антипод слащеного куклы-мутанта, если бы оживили и увеличили до нормальных размеров.

  Судя по всему кофе забирать у меня не собирается, поганец. Но и я уже ступила на путь откуда обратной дороги нет. А потому решила закончить предложенное. Раз сам не желает протягивать свою лапищу, то стаканчик самостоятельно окажется в ней. С моей помощью. Всего-то надо его туда транспортировать.

  Свободной рукой я сцапала кисть мужчины и бухнула в нее кофеек, но поскольку сделала я это очень быстро, то жидкость благополучно продолжила свое движение по инерции.

  Расширившимися от страха глазами я наблюдала как горяченное кофе выплескивается на руку мужчине. Твою ж мать, я только что ошпарила ремонтника. В моем воображение уже рисовались волдыри, скорая помощь и курс лечения от ожогов. И все за мой счет, начиная от волдырей и заканчивая счетом за вред здоровью.

   -Решили дать проверить мне температуру напитка? Не слишком ли остыл?— ровным голосом с легкой хрипотцой произнес брюнет. Ни единый мускул не дрогнул на его лице. Кофе струйкой стек на пол, где расплылся грязными каплями. Теперь уже я удивленно смотрела на мужчину, не веря своим глазам. И ... продиагностировала напиток сама, засунув палец в стаканчик.

   И тут же с криком одернула руку.

   -Ой, он же горячий, — кофе опалил мне палец.

   -Не верь глазам своим, — произнес мужчина. Что он имел в виду? Что ему больно и он не показывает это? Или кофе на настолько обжигающ, чтобы ошпарить? А может быть еще что-то?

  Пока я гадала над его словами он перехватил мою руку, которой я только что засовывала в стаканчик. Палец я по-прежнему оттопыривала в сторону. Кареглазый склонил голову и втянул мой указательный палец в рот. Сказать, что меня обожгло, это не сказать ничего. Температура во рту гораздо выше температуры злосчастного напитка. Горячий язык прошелся вдоль моего пальца.

   -Кофе надо пить, а не лить на пол, — получается, что вот этими словами он объяснил мне необходимость облизывания пальца. Я в шоке.

  Мое тело вспыхнуло, словно бенгальская свеча в новогоднюю ночь. По сути простой жест заставил раскалиться все нервные окончания. Соски набухли и предпочли протаранить несколько слоев материала, дабы вырваться наружу. Одежда враз стала тесной и возникло желание сбросить ее к чертовой матери. Я уже не контролировала собственное тело, оно жило своей жизнью, отдельной от мозга, да и он сам находился в состоянии прострации. И которой вывел громкий звук заработавшего внезапно перфоратора. За что я была ему безмерно благодарна, поскольку стала опасаться очередного проваливания в видения, которые стали меня сильно настораживать.

  Ниже нас была расположена фирма, что не так давно разорилась, все оборудование давно продали с молотка и помещения пустовали. Видимо хозяин здания нашел новых арендаторов, вот они и пытались сейчас привести в должный вид распотрошенный офис.

  -Брать надо, когда дают, — парировала замечание мужчины.

  -А вы еще не предлагали,— и меня насквозь пробурили черносмородиновым взглядом, словно хотели узнать ответ на свои слова.— Хотя, думаю, мне это и не надо.

  О чем это он? Мои мысли заметались осенними листьями, подхваченные стылым ветром. Я уже почти забыла, что только что облила горячим кофе мужчину, что лишь по чистой случайности он не пострадал. Или все же пострадал, да не признается? Спросить или нет?

  -Разве вам не горячо? — не выдержала я неизвестности.

  -Очень, — и опять какой-то двусмысленный ответ.— Я весь горю.

  -Ну по вам это не скажешь, даже не вскрикнули, — успокоив тем самым совесть продолжила.— Раз с вами все в порядке, то я пошла работать. Передайте большой привет своему товарищу, — вырвалось у меня напоследок.

  К чему я это произнесла не могла понять, но слово не воробей, вылетит не поймаешь. Мужчина моментально изменился в лице. Мне даже показалось, что у него заходили желваки, будто я сказала что-то оскорбительное. Глаза сузились и полыхнули решительностью. Вот только решительностью к чему? Непонятно.

  -Сами передадите, — грубо ответили мне.

  Подобного я точно не ожидала.

  -Но как же? Сегодня вы закончите и я его больше не увижу, — не понятно зачем я сказала подобное.

  -А вот в этом я сильно сомневаюсь, — скривился черноволосый.

  Выяснять дальше у меня не получилось, поскольку до моего слуха достигли звуки разрывающегося телефонного аппарата. Он у меня был настроен на постоянное увеличение звучания звонка, в настоящее время достигшего максимального уровня.

  -Ой, меня кто-то хочет...— слышать я имела в виду. Развернулась и не сказав больше ничего побежала к себе в кабинет. Уже краем уха услышала фразу.

  -Это точно...

  Странный ремонтник. Очень странный. А еще удивительнее реакция моего тела в его присутствии. Подобное больше ни с кем не замечалось. Точно надо завести любовника. Гормоны сигналили на полную мощность. Вот только где же его взять?

  Любовники же на дороге не валяются, штабелями под ноги не падают. И как только другие умудряются их подхватывать?

  Вот взять ту же Светку, сказать что она Мерлин Монро, это значит омрачить светлую память выдающейся женщины. Она же полнейший ее антипод. Крупная в кости, сколько бы не худела (а покушать она любит, да еще как) вряд ли станет меньше пятидесятого размера, ну в крайнем случае сорок восьмого. Такая конституция и ничего с ней поделать нельзя. Светлана старалась и так и эдак, но все было без толку. А мужики у нее сменяются с частотой автоматной очереди. Мне кажется она даже не запоминает как их зовут. Причем ей ничего не надо делать, они сами, как мухи на мед, липнут. Наверное, их влекут огромные волоокие глаза или длинные кудрявые черные волосы, поскольку фигурой подруженька не вышла. А может быть она знает какой-то секрет мужчин? Который мне, глупой, не достался при раздаче даров. Не знаю. А спросить как-то неудобно. Стыдно.

  Я добежала до своего кабинета и вытащила из ящика злосчастный телефон. Ну точно это она. Стоит только подумать про Светланку, как она либо тут как тут, либо звонит в дверь или по телефону.

  -Да. Слушаю.

  -Где тебя носит? Я уже трубку собралась бросить. Тебя спасло что отвлеклась на разворот мужского нижнего белья, — начала наезжать моя драгоценная.

  -Чего это ты с утра пораньше наяриваешь. Что случилось, а?— не осталась в долгу. Не люблю когда на меня ни за что начинают распекать.

  -Соскучилась. А ты нет?

  -Я-то тоже, но не с утра же пораньше.

  -Ладно. Не бурчи. Как у тебя дела?

  -Ты только для того и звонишь, чтобы поинтересоваться как у меня дела?

  -А что? Имею право. Ты же моя единственная подруга.

  Еще бы. Ведь остальные друзья. Вернее любовники. Либо бывшие, либо настоящие, либо будущие. Светлана женщин терпеть не могла. Считала их конкурентками, впрочем, как и мужчин, которые западают на мужчин. Она так и говорт про геев — 'мои конкуренты', мол мужиков и так мало, а если их еще и мужики будут уводить, то для порядочных женщин вообще не останется из кого выбирать. Либо заняты, либо дураки (наркоманы, пьяницы и так далее — список можно продолжить по своему усмотрению), либо ни на что негодные бездельники. Хотя чем ей безрукие не угодили я не знаю. Поскольку интересовали ее мужчины лишь в одной плоскости — горизонтальной. Все остальное время занимала работа. А в постели, с ее же слов, у мужчины должен работать центральный орган. Впрочем, как и пальцы с языком вместе.

  -Так ты же не горишь особым желание заводить других, — на работе она со всем женским составом держалась холодно и отстраненно.

  -Мне конкурентки не нужны.

  -А как же я? — насмешливо поинтересовалась у Светланы. -Ты вне конкуренции, — это была ее коронная фраза. Не знаю почему, но меня она действительно не воспринимала как угрозу ее женственности и, наоборот, всячески старалась пристроить в хорошие руки.

  -Да ладно, — улыбнулась я в ответ.

  -Как там твое новое начальство? — перепрыгнула она на другую тему.

  -А фиг его знает? Я еще с ним не встречалась.

  -Как так? Ты же говорила...

  -Я-то может и говорила, но меня вчера отправили по делам куда подальше, вот я и не в курсе событий, а телефон на работе забыла. Так что информацией я пока не владею. Скоро народ подтянется, тогда и узнаю.

  -Тьфу на тебя, а я тут себе нафантазировала, что новый шеф у тебя красавчик...

  -Опять начинаешь? Я же тебе сколько раз говорила, что в своем стаде я овец не собираюсь тягать. В любом случае. Это только ты можешь, — упрекнула Светланку.

  -И что тут такого? Приятное с полезным.

  -Дальше как с этим быть? Как встречаться? В глаза смотреть?

  -А чего в них смотреть? Ты лучше на другое смотри.

  -Давай перестанем переливать из пустого в порожнее. Сколько можно? Сама разберусь. Не маленькая.

  -Вот учишь тебя учишь, а все как об стенку горох. Сколько у вас хорошеньких мальчиков? Небось много? А ты все теряешься.

  -Света, кончай. Надоело. Мне работать надо, — если ее не прервать, то это надолго. Бывают у нее подобные заскоки, когда стремиться поучить как жить дальше.

  -Давай встретимся? — пока я не бросила трубку спросила подруга.

  -Ок! Только предварительно созвонимся ближе к концу недели.

  -Договорились, — на том и порешили. И разговор закончился.

* * *

  Офис стал потихоньку заполняться народом, входящие и проходящие мимо открытой двери здоровались. Я отвечала либо кивками, либо словами. По возможности старалась не отвлекаться на входящих.

  Мимо пробежала Ларочка. Наша местная достопримечательность — переносчик свежих новостей.

  Заглянула ко мне.

  -Видела?

  -Кого? -Аполлона, кого еще? — она фигурально закатила глаза под потолок. — Красив. Бог. Просто бог. Наши девочки все растеклись мокрыми лужицами как только увидели.

  -Ну не знаю...— протянула я. Конечно, я рассматривала статую Аполлона в Помпеях, но меня особо не впечатлило. Слишком женоподобно. Вот совершенно недавно я наблюдала гораздо более прекрасную мужскую фигуру, может быть не с таким красивым лицом, но не это же самое главное. Еще моя бабушка говорила, что с лица воду не пить.

  -Ой, тебе не угодишь. Вечно все не так, — надув губы, проговорила Ларочка. И сделав вид, что обиделась, удалилась.

  Чего это она с утра пораньше стала размышлять на тему древнегреческой мифологии. Может куда в отпуск собралась? Да проспектов насмотрелась на ночь глядя. А теперь ее колбасит не по-детски? Вообще-то это ее проблемы. Отмахнулась от мыслей и занялась своими делами.

  Следующим ко мне забежал Стас из технического. Тихо прикрыв за собой дверь заговорщически прошептал:

  -Юнка, ты видела его глаза? Просто обалдеть. Я просто тащусь. Может он в теме? А? Как ты думаешь? Ну или хотя бы 'би'.

  Наш Стасик был отличным малым, спецом от Бога. Мог починить все что угодно. Начиная от автоматической ручки и заканчивая компьютером с его тонкими микросхемами. Однако имел один существенный недостаток. Очень сильно любил красивых мужчин. Хотя никому о своей пагубной страсти в офисе не рассказывал и в свой внутренний мир не посвящал. У нас никто кроме меня не знал о специфических пристрастиях Стаса. Поскольку на внешний взгляд распознать в нем гея было невозможно. Обычный парень. Не слишком ухоженный, не всегда бритый, зачастую витающий в своих мыслях, иногда дурнопахнущий (ну это на мой вкус, а кому-то может и нравится).

  Мы с ним по-приятельски общались на разные темы. Не знаю что у нас было общего, но несомненно что-то сближало. Может быть потому что я, будучи свободной, никогда не заглядывалась на него как на мужчину, а может по той причине, что однажды застала его в туалете с опасной бритвой в руках, режущего вены от несчастной любви. Не знаю. Тогда еще вызвала карету скорой помощи и наплела с три короба, что Стас руками ловил стекло из разбитого окна, да неудачно поймал отчего руку и рассек. История сомнительная, в силу того, что все окна у нас в офисе пластиковые и разбить их достаточно трудно. Фельдшер, конечно, мне не поверил, как и врач, который накладывал швы, но история дальнейшей огласки не получила и была похоронена между мной и этим парнем.

  -Стас, ты сейчас о ком? — строго переспросила, сделав серьезное лицо.

  -Как о ком? О новом заме?

  -О каком новом заме? Заме кого? — судорожно пыталась сообразить в каких рядах произошла перестановка. Неужели в отделе маркетинга решили сместить Семеныча, заменив на кого-то новенького.