Ракетчики. Глава 1

— А как же — Бодхидхарма, многотысячная история Китая?

— Для Чины историю написали иезуиты. Я не знаю, кто такой Бодхидхарма. Думаю, что легенда, вымысел.

Мысленный бой показал мне моё зазнайство. Рогдай меня побеждал всегда и с огромным запасом. Отдалённо было похоже, что мастер спорта валяет третьеразрядника. Поэтому решил не выделываться, а брать эту способность. Оказалось, что в понятие кулачного боя у Рогдая входит и техника разнообразной борьбы: захваты, броски, удушения. До того я такой техникой не владел, в ушу используется преимущественно ударная техника. Один раз я видел соревнования по самбо — очень похоже на стиль Рогдая.

От волхва Светозара взял знание трав, способность видеть яды в пище, обезвреживать их разными способами. Научил он меня разбираться в людях, видеть ложь, предвидеть опасности. Очень хотелось взять способность управления животными. Летит ласточка, а я всё вижу ее глазами — здорово же?! Но — не судьба. Светозар сказал, что эта способность требует много памяти — можем испортить всё дело. Мне ещё много лет своей жизни придётся протаскивать "контрабандой" — может не хватить. Светозар поступил мудрее. Он показал, как нужно видеть программный уровень реальности. Он виден, как разнородные энергии, окружающие и пронизывающие все предметы мира. В том числе людей, животных, растения. Дал методические указания по развитию способностей к видению и управлению этими энергиями. Дал ключевые советы для разных этапов обучения.

— Постепенно ты всему научишься сам. И лечить, и лечиться, и управлять животными и растениями, просить Землю-матушку послать дождь или тепло. Научишься отводить глаза людям; много ещё чему.

Выходит, что от волхва стоило бы взять больше, чем от всех других, но протащить сквозь программу-супервизор не удастся. "Супервизор" — это мой термин. Волхв дал образ некоего Световита. По срокам обучения Светозар ничего конкретного не сказал: "Многие лета", — многозначительно и бесполезно. Ух! Зло берёт! Но и за то благодарен. Была и ложка дёгтя в бочке мёда. Светозар не советовал злоупотреблять волхованием. Сказал, что зачарованный человек, пользуясь такими преимуществами, истончает свою судьбу. И даже больше. Он расходует квоту силы эгрегора. Вышние Силы, следящие за равновесием Прави, при активном использовании волошбы вмешаются, и будет только хуже. Он дальше не распространялся на эту тему, я тогда подробно не расспрашивал. Что это за Вышние Силы? Какое равновесие, чего равновесие? Как вмешаются? Теперь жалею, стоило бы знать границы. А то, вдруг, "разыграется аппетит", а потом меня ка-ак жахнут!

Бой на мечах, общим решением, признали не учить — не актуально. На ножах из моих коллег никто не умел хорошо. Ярослав был в своей последней жизни хорошим лучником. "Хорошим" — это по их меркам. А по нашим, когда совмещают мушку и целик, либо высчитывают на калькуляторе поправки к стрельбе — гениальным. У лука нет мушки. Лучник прицеливается всем телом, запоминая положение тысячами повторений. Наш, современный лучник. А в старину арии учились другой стрельбе: интуитивной. Стрелок обучался чувствовать момент. Некоторые говорят, что им подсказывают предки. Многократные повторения тоже имели место, но принципы были другие. Потом это искусство было забыто. Точнее: не передано. Впрочем, я мало знал о луках в первой жизни, может, где мастера и остались. Ближайшее, что приходит на ум, при поиске похожего: лозоходы. Эти ищут по ощущениям воду, а мы — цель. Только, в отличие от воды, заяц ждать не будет: всё нужно делать предельно быстро. Совмещать, вычислять и слышать момент выстрела. Интуитивно. Вот этой интуитивной стрельбе он меня и научил. Если бы я владел этой способностью в последнем бою с цыганами — один бы всех положил и сам жив остался.

Затем Светозар "колдовал" над моментом засылки. Если посылать позднее — надёжнее, с точки зрения суммы информации, но можно не успеть изменить историю. А слишком рано — может информация не влезть в молодое тело. Мозг, в отличие от души, материален. Мозг ребёнка меньше мозга взрослого. И возможности хранения информации меньше. Стабильность психики ниже. А нас провал, разконспирация не устраивают. Бог весть, как и что волхв определил, но правильный возраст вселения определил. Сентиментально простились, предки обещали раз в три месяца приходить во сне, проведать. Светозар "отрезал" чувства. Потом все предки объединили усилия и сместили меня в прошлое. Отдалённо, в междумирье это было похоже на перестановку иглы на проигрывателе пластинок. Как это возможно? Волхв сказал, что сознательно не будет посвящать меня в контроль сохранённых состояний, потоки синхронизации миров, перезапуск воронки инициации — это перегрузит мою память. Чёрт! Интересно же!

========== Опять солдат

Зашвырнуло меня на 51 год назад, по отношению к первой смерти. Уже два дня как "переселился". Вроде, боле-мене успокоилось всё, памяти совместились. Осталась усталость, изредка проявляются сбои. Вроде и не страшные, но лучше бы этих внезапных головных болей или крепкого сна не было на службе. Могут взгреть. Мой лейтёха, гад, не послушал, в наряд поставил. Благо, на КТП подремал, в казарме полночи подрых, теперь надо на КПП идти, весь день там "кукушкой работать".

Голова болит, иду вскрывать дверь. По уставу на вскрытии пломб должен присутствовать начкар. А кто у нас начкар? Правильно, старший лейтенант Самсонов. Вечный старший лейтенант. С его умищем странно, что ему старшего дали. Какая-то программа в голове заставляет меня мстить. Реального чувства обиды на Самсонова нет. Что-то внутри изменилось. Видимо, обрезанная матрица берёт власть в свои руки. Тем не менее, спокойно и непреклонно отправляю воронежца, сержанта Лёху Шишова, моего однопризывника, за Самсоновым. Никакие отговорки: "Да он спит сейчас, у него длинный сон", — меня не пронимают. Положено вскрывать КПП начкару — подать его сюда, помощник не годится. Кроме того, поджимает время: уже без десяти девять, а ровно в девять нужно запускать в техническую зону людей. Через несколько минут прибежал вскрывать техзону Самсонов. Я принял пломбы, выслушал его причитания, спокойно напомнил ему вчерашний вечер, когда он не дал попялиться в телевизор. Только не думайте, что я нажил врага. Самсонов — ошибка природы, человек, не способный практически ни на что, так что, врага я не нажил. Если бы не переселение, то я бы испытал моральное удовлетворение от маленькой мести, а так...

Идут офицеры — встаю, отдаю честь. Некоторые — нормальные, для нас, солдат, я имею в виду. Сразу махают рукой вниз, дескать "сиди-сиди, не вставай". За час до обеда метётся майор Кривенко — редкий чмошник. Всегда заставляет отдавать честь, всегда придирается, всё по уставу, официально-казенные обращения. На этот раз он обратился вежливее, лицо заинтересованное. Чего это он?

— Саша, могу я зайти? Откроешь?

Вообще-то — не положено, но я же — не он, не чмошник и уставоед. Где — зловредный американский диверсант, а где — командир второй батареи майор Кривенко? Видно, надо ему чегой-то, пущу, я добрый. Молча открываю обычную деревянную дверь.

— Ты же на математика учился?

— Почти, на математика-программиста.

— В университете?

— Да.

— Отличник?

— Ну... Только во втором семестре, а в первом — нет.

— А вы учили гиперболические функции?

— А зачем вам, тащ майор?

— Я в академию буду поступать, а в вопросах это есть. А я не очень понял тему.

Раньше я, наверное, раздулся бы от важности. Сейчас просто хладнокровно сделал выводы по поводу его чмошности — просто одно место мужик рвал ради карьеры. Фиг с ним, меня не убудет.

— Давайте тетрадку и садитесь.

Полчаса работал учителем. Как по мне — совершенно бесполезная тема. Зачем она офицеру-ракетчику? Беда только в том, что математика всколыхнула какие-то пласты в голове, опять накатил дурман: сонливость, тормоз, тошнота. Еле дотерпел до обеда. В обед даже не стал есть "дробь-16", выпил компот с хлебом, и всё.

Следующий день как-то перетерпел, потом опять назначили в наряд. На этот раз по штабу. Вроде, самочувствие стало лучше, поэтому уже не отбрыкивался. Не подумайте, что у меня были наряды вне очереди. Просто у нас очень мало людей, а нарядов — много. В расчётах стыкуют головку двое! По штату положено иметь расчёт из четырёх человек. Частично компенсируется тем, что офицер, командир расчёта, сам крутит колесики регулировки вместо одного из номеров. Та же картина и у нас, во взводе охраны. Должно быть минимум три комплекта дежурных смен. Смена — восемь человек. А во взводе имеется в наличии восемнадцать человек. Вот так. Потому нас из Вузов и брали: последствия прошлой войны; мы — внуки военного поколения.

Офицеры уехали в Стрый, кроме пары человек. Один из них — тот, что мне нужен, наш начальник штаба, подполковник Емец. Колоритная фигура. Именно благодаря нему у нас в части практически не было дедовщины. Я лично репрессии не застал, но мои "деды" рассказывали легенды. Реально часть держалась именно на нём. А командир части, полковник Волочков, был ничем не примечателен. Громкий командный голос, представительные усы, налёт интеллигентности, из-за очков в золотистой оправе — и всё. На этой неделе НДБС-ом (начальником дежурной боевой смены) заступил именно Емец. Это было мне на руку. С Емца я собирался начать формировать свою команду. У нас с ним сложились очень доверительные отношения. Большей частью, это не имело материальных обоснований. "Стучать" я ему не "стучал". Разок "черпак" мне синяк под глазом поставил. Я сказал сакраментальное: "Споткнулся, ударился об умывальник". Два месяца назад всю часть ставили на голову. С боевых машин пропадало топливо. Емец рвал и метал, особист проводил допросы, напрягали наш взвод охраны: типа, мы плохо охраняем, поэтому бензин и пропадает. Что только командование ни делало — нет результата, не могут найти воров. А бензин продолжает пропадать исправно. Когда в очередной раз, перед заступлением в караул, Емец делал нам накачку, мне надоел это цирк. Приведу свой исторический монолог полностью.

— Рр-шите, тащ пп-ковник?

— Да, Саша?

— Солдатам бензин ни к чему. Нам его некуда деть. Офицеры получают деньги: ставку, плюс за звёздочки, то есть, неплохо, им и так хватает. Кроме того, у большинства есть понятие офицерской чести. Они в армию не за бензином пошли.

Емец ждал ещё чего-то с полминуты. Поняв, что продолжения не будет, с задумчивым выражением лица отпустил заступающую смену готовиться в караул.

— Норрррмально! Разойтись!

А через пять минут в штаб влетели, как угорелые, все прапорщики нашей части. Все четыре штуки. Сомневаюсь, конечно, что каптёрщик и завскладом сливали бензин. Только два техника, обслуживающих автомобили части, имели возможность совершить это преступление века. Но, видно, начштаба решил всех профилактировать. Бензин исчезать перестал. А отношение Емца ко мне не изменилось, то есть так и осталось несколько более уважительное, чем к остальным солдатам. Более того, за всю службу не было случая, когда бы он меня наказал. Другие офицеры "стучали" моему комвзвода, наказывали своей властью. Разные "косяки" у меня были. То — честь не отдам, то — в спортзале в неположенное время нахожусь, мало ли ещё что?

====== Признание Емцу

Вечер, уже отбой, казарма спит. А мне ещё до двух торчать в штабе. Потом до шести утра меня подменят, а с утра, весь день, опять мне вскакивать честь отдавать. Ну, то — потом. А сейчас начнём менять историю.

— Тащ ппковник разрешите войти! — как в воду сиганул. По спине пробежались "мурашки".

— Заходи Саша.

— Александр Николаевич, я могу вас так называть? — в душу попыталась закрасться какая-то робость, которую волевым усилием задавил.

— Да, конечно, — несколько удивлённо отвечает Емец.

— У меня к вам долгий и очень необычный разговор, прошу заранее: не удивляйтесь и не делайте преждевременных выводов, пока мы не закончим.

— Норрррмально. Ты меня заинтриговал, Саша.

— У вас дети-внуки есть?

— Да.

— Вы их любите, хотите им счастливой жизни? Не отвечайте, это риторический вопрос. Дело в том, что их спокойная и счастливая жизнь, как и жизни миллионов советских людей, под угрозой.

Несколько часов мы вели беседу. Я: то — вещал, то — спорил, то — доказывал, то — делился впечатлениями, то — взывал к сочувствию. Начштаба спрашивал, уточнял, сомневался. Но в итоге — проникся и, вроде бы, поверил.

— Если бы таким пророком сказался кто-то другой, я бы его — в санчасть или сразу — в психушку. А может, и особисту сдал бы. Но ты, Саша — это совсем другое дело. Чем-то ты выделялся. Я с самого начала заметил. Не силой, не умом... Ты не от мира сего. Не потому, что "тормозил" вначале, а потому что не приспосабливался к жизни в армии, а воспринимал службу серьёзно, как защиту Родины. Остальные отбывают. Как наказание. Поверь, я за свою службу много солдат повидал. Ещё... Никогда бы не подумал о себе, что поверю в загробный мир, перемещение во времени. Экий бред! Марксизм, материализм... Я даже научную фантастику не люблю. И, всё же, остаются... Нет, не так. Не сомнения остаются, а, скорее, голова просит чего-то конкретного, что можно руками пощупать.

— Возможно, такой предмет есть. Не совсем материальный, но, всё же. Мои показатели по физо вы примерно представляете, так ведь, Александр Николаевич?

Чего греха таить, слабоват я был. Подтягивался еле-еле раз десять, пресс — слабенький, отжимался лучше — раз сорок. Сколько себя помню — всегда таким был. Не слишком сильным и мускулистым. Бег на длинные дистанции руки не очень развивает. Плечи у меня не слишком широкие. Ни внешнего впечатления не производил, ни фактических выдающихся физических данных я не имел. Емец лез в каждую дырку в части, поэтому для него это тайной не было.

— Никаким спортом, ни боевыми искусствами я не занимался. Пока. Сколько бы КГБ ни копало мою текущую биографию. Можете у особиста поинтересоваться, если такие данные, конечно, есть в личном деле. Предлагаю в ближайшее время провести занятие по рукопашному бою. Я постараюсь там вас удивить. А следующим умением будет стрельба. Только желательно, чтобы других свидетелей на стрельбище не было. Если владение боем я могу объяснить посещением подпольной секции ушу, то стрельбе, на таком уровне, в СССР ещё никто не владеет. Наверно, и в мире.

— Я знал, я знал, чувствовал, что что-то не так! В жизни, с тобой. А после тревоги... Иди, Саша.

Ну, дела! Кажется, Емец расчувствовался. Уж не слезу ли он втихаря пускает? Да-а-а... Кстати, любопытная была история с этой тревогой.

========= Учебная тревога. Декабрь 1986-го.

Как-то раз, примерно, через полгода моей службы, поднимают всю роту по тревоге. Точнее, не совсем по тревоге, а по сигналу "занять боевые посты". Этот сигнал, по той информации, что говорили нам офицеры, может быть как боевой тревогой, так и учебной. Понимай, как знаешь. Я воспринял его как настоящую тревогу, войну. Тем более что режиссер спектакля, Емец, постарался на славу: НДБС выдал оружие и куда-то делся, сержант, замкомвзвода, имитировал сердечный приступ, от погрузочной площадки боеголовок и караульного помещения шла активная стрельба из автоматов. Жуть!