История очередной попаданки (1-10 главы)

Засмотревшись на хозяев, я пропустила момент, когда за моим столом появились двое мужчин и женщина. Одного из мужчин, лет пятидесяти с полуседой бородой я вроде бы видела вчера, да и по одежде он был больше похож на местного. Остальные двое явно были пришлыми, и мне, признаться, стоило большого труда не расплываться в улыбке, глядя на их костюмы. Возможно, где-то во дворце они смотрелись бы органично, но в деревенском трактире, за простым, даже грубым, дощатым столом... смешно, право слово. Особенно эти пышные воротники и манжеты, как они вообще с ними живут? Ну ладно воротник, кажется, такие были в моде в Испании, но манжеты! Они заставляли несчастных придворных, а это, видимо, они, если не шуты, что вряд ли, держать руки смешно оттопыренными. Пока я искоса рассматривала их костюмы и прикладывала поистине титанические усилия, чтобы не оскорбить сильных мира сего явно неуместным весельем, они молчали и куда более бесцеремонно разглядывали меня.

— Простовата, — жеманно сказала женщина. — Но разве у нас есть выбор?

Нет, вы только послушайте, тоже мне, ценители нашлись. Одним старовата, другим простовата... А главное ведь, что всё равно использовать собираются, хоть и ворчат. Мир каких-то критиканов и ворчунов.

— Тебе выпала большая честь, женщина, — сказал её спутник. — Будешь прислуживать Её Великолепному Высочеству Илоне Прекраснейшей.

Моё согласие, похоже, под сомнение не ставилось, а может, вообще не имело никакого значения. Спорить я не стала, что-то мне подсказывало, что местные тёмные люди не имеют никакого понятия о базовых правах человека. Впрочем, оказалось, что я не одна такая, ибо обходиться одной служанкой принцессе было не то, что неудобно, а просто-таки неприлично.

Необходимость кому-то прислуживать меня слегка коробила, но я успокаивала себя тем, что служить принцессе куда почётнее, чем быть уборщицей в каком-то задрипанном ордене. Вообще, конечно, орден был довольно крупным и влиятельным, но так как я была на него зла, то признавать за ним какие-либо достоинства и успехи была совершенно не настроена. А когда я увидела остальных будущих служанок — двух крайне деревенского вида девах, наверняка, даже и неграмотных, то поняла, что, наверняка, я буду главной. Может, у меня даже будет титул фрейлины, — успела помечтать я. А старшая фрейлина — это уже почётно даже. Это уже можно даже считать карьерой... И, помечтав ещё немного и дойдя в своих мыслях до балов, пышных платьев и галантных кавалеров, добивающихся моей благосклонности, я даже стала испытывать воодушевление и душевный подъём.

Ага. Когда принцесса прибыла в трактир, маленькая, смуглая и черноволосая, и вовсе не такая уж прекрасная, за ней уже топали четыре фрейлины, и настроенные мной воздушные замки зашатались и стали оседать. Но главное разочарование было ещё впереди. В качестве личной служанки Её Высочество выбрала не меня, а совершенно невзрачную, хоть и молодую, дочку старосты. А мне предстояло стирать чужое бельё... и то, что это бельё принцессы никак не радовало и не грело. Собственно, по нему, белью, это было незаметно. Вот разве что по количеству. Не принцесса, а какая-то постоянно переодевающаяся капуста.

Вот, — подумала я. И в этом мире никуда без блата... А самых достойных, как всегда, обошли. Сейчас, когда я больше понимаю о себе самой и своих поступках, я могу признать, что тогда мне отчаянно хотелось хоть где-то, хоть в чём-то оказаться лучше, получить хоть какое-то подтверждение из реального мира своим иллюзиям и шаткой, но высокой самооценке. И я совершенно не готова была признать, что для той работы, которую я хочу для себя, кто-то может подходить гораздо больше. Теперь я понимаю, что принцесса Илона выбрала Ани просто потому, что та смотрела на неё горящими глазами, была весела и энергична, и вся просто светилась какой-то добротой, лёгкостью и оптимизмом, в то время как от меня, если и исходили какие-нибудь энергетические лучи, то это недовольства миром и самодовольства.

Чтобы успокоить свою пострадавшую самооценку я даже подумала, что Илона, а она мне казалась всё более некрасивой с каждым разом, когда я её видела, выбрала ту, на фоне которой будет смотреться выигрышно. Да и фрейлины у неё тоже... по этому же признаку подобранные. Надменные курицы.

Описывать свои рабочие будни и трудовые подвиги не буду, нет в них ничего интересного, тяжёлая, однообразная работа, совершенно неблагодарная. Теперь моя предыдущая работа в родном мире виделась совсем под другим углом. Мне всегда казалось, что я вкалываю, не поднимая головы. Ха. Теперь я вспоминала с огромной тоской и обеденный перерыв, и нормированный рабочий день, и то, что успевала и чай попить, и с коллегами поболтать, и даже новости в интернете почитать. Вот уж действительно, что имеем — не ценим.

Через три дня, два из которых прошли в дороге, я поняла, что надо бежать. В пути принцесса переодевалась ничуть не реже, но к объёмам ночной стирки добавлялась ещё выматывающая дорога в жёсткой, неудобной повозке. Мне кажется, я прочувствовала своей попой каждую выбоину на дороге, каждый, даже самый мелкий, камушек, а от моих соседок невыносимо несло потом, хуже, чем в час-пик в метро в самый жаркий день. То, что от меня уже тоже пахнет не фиалками, я поняла не сразу, и это осознание опечалило меня почему-то гораздо сильнее, чем можно было бы ожидать, учитывая обстоятельства. Словно собственное несовершенство было важнее, чем все внешние неурядицы. Решению бежать также способствовало наличие нескольких магов в сопровождении, из Ордена Фиолетовой Росы, не Золотого Феникса, но я боялась, что они определят мою попаданскую природу и... Ну и что? — спросите вы. Магии-то всё равно нет. А за уборщицей из другого мира они охотиться вряд ли станут. И будете неправы. Путём логических размышлений, а монотонный физический труд, оказывается, очень даже располагает к раздумьям, я пришла к выводу, что способности у меня должны быть. И на этот раз вовсе не потому, что я — лучше всех, а потому что этот мир меня удержал, а не отправил восвояси, как Толика, Славку и Машу. Значит, что-то есть. Видимо, несильно востребованное орденами, но зачем-то понадобившееся миру. Приходил мне ещё в голову вариант, что дар мой просто очень уж уникальный, особенный и редкий, но, скрепя сердце, я от него отказалась. Хватит с меня пока что крушений воздушных замков.

На следующий день мы должны были прибыть в какой-то большой город, последний город на пути в страну жениха принцессы Илоны, где кортеж должны были встретить представители жениха. Вообще, официально то королевство называлось Черракар, но все вокруг звали её не иначе, как страной чернокнижников. Пожалуй, информация — это единственное, что хоть как-то примиряло меня с путешествием в обозе. Мои товарки всю дорогу сплетничали. И, хочу сказать, диапазон их интересов меня поразил. Правда. От материала, идущего на подштанники Его Могущественному Величеству Жерарду Мудрейшему, до сложных вопросов престолонаследия и генетики. Ну, то есть, кто с кем спал и как это видно по получившимся детям, да. Удивлявший меня больше всего вопрос — как это, принцессу и чернокнижникам, пусть она мне и не нравилась, но королю-то дочка родная, я не задавала. По другим разговорам поняла, что чернокнижники в этом мире человеческими жертвами вроде бы не злоупотребляли, а называли их, чернокнижников, так из-за магии, но об этом чуть позже.

О себе своим спутницам я бы предпочла вообще не рассказывать, но в первый же день в дороге они вцепились в меня похуже клещей. Пришлось на ходу придумать, что я из далёкой деревни, вдова, чей дом отобрали зловредные родственники покойного мужа, вот и пришлось пустится на заработки. Эти клуши меня жалели. Признаю, не самое достойное поведение — так говорить о людях, которые вроде бы не сделали тебе ничего плохого, а наоборот, сочувствуют... Но дело, видите ли, в том, что их жалость вызвала вовсе не моя история с родственниками мужа, а то, что у меня до сих пор нет детей. То есть, они меня практически списали, отправили в тираж, признали неликвидом. Так что звание клуш вполне заслужили, не спорьте.

Так вот, о планах сбежать. Я собиралась как раз в этом городе и затеряться, благо, деньги у меня были, спасибо фиолетовому. Подвело меня любопытство. Уж очень хотелось посмотреть на делегацию этих самых чернокнижников. Кто ж знал, что всё так повернётся...

Делегация из Черракара лично мне преподнесла целый ряд сюрпризов. Во-первых, возглавляла её женщина, и одета она была совершенно не так, как в моём представлении могла одеваться чернокнижница. Но, хвала местным богам, если они тут есть, и не так, как придворные Илоны, не было этих ужасных воротников и избыточных рюшечек. Она была в брюках. В самых обычных, свободного покроя. И вообще, выглядела так, что встреть я её в своём мире, предположила бы, что она — учитель младших классов, или библиотекарь — немного старомодная и романтичная. Было в ней что-то такое, то ли какая-то мудрость, то ли бесконечное терпение. Впрочем, эта иллюзия быстро рассеялась, как только она заговорила.

Мы только-только въехали на постоялый двор, и я дала себя полчасика, чтобы взглянуть на чернокнижников и сваливать, когда она вышла к нам навстречу, в этом своём нарочито скромном костюме, не иначе как в противовес местной кричащей моде.

Я вообще её сначала не заметила, слышала какой-то негромкий хлопок в ладоши, после которого меня словно укололо что-то в шею, я даже потёрла то место, но ничего там не обнаружила, и тут услышала её голос, после чего уже нельзя было не обратить на неё внимание.

— Не волнуйтесь, пожалуйста! Я всего лишь навесила на вас следящее заклинание. — Обернувшись я увидела, что многие, как и я, схватились за шею. А она добавила с усмешкой. — Учитывая, как быстро редеют ваши ряды, думаю, это нелишнее.

Надо ли говорить, что был скандал. Вопила Илона, сердито что-то тараторили маги, а чернокнижница лишь радушно улыбалась, повторяя, что в соответствии с договором она обязана обеспечить безопасность принцессы, а вот как именно — никто ей не указ. Мне, честно говоря, тоже хотелось вопить, не хуже, чем Илоне, потому что теперь затеряться не получится. Придётся идти дальше и стирать, стирать, стирать...

— 4 —

Больше всего меня поразили их лошади. Огромные, блестящие, металлические лошади. И самоходные повозки. К счастью, не на бензине или чём-то подобном, а то это было бы как-то слишком обыденно и приземлённо. Нет, они были волшебные — приводились в движение магией, причём тот, кто едет совершенно не должен был обладать какими-то способностями, нет, магия уже была внутри. Собственно, это и было основной претензией к чернокнижникам, как я потом узнала.

В этом мире, по крайней мере, в Данкире — королевстве, где мы оказались и находились до сих пор, считалось, что магия — неотъемлемая часть человеческой души. Почему же она есть не у всех? О, это местная религия объясняла просто великолепно, на мой взгляд — магия есть у тех, кто в прошлой жизни вёл себя правильно. Чувствуете, какой прекрасный рычаг для манипуляций? Ибо кто знает, как правильно? Маги, конечно же, сами маги. На личном опыте, так сказать. Ну и что с того, что прошлую жизнь никто из них не помнит?

А чернокнижники покусились на святое — наделили магией предмет. То есть, всё равно, что поселили часть души, замахнулись на божий замысел и само устройство этого мира. Впрочем, небесные силы не спешили карать отступников, страна, дававшая им приют, процветала и успешно давала отпор оскорблённым в религиозных чувствах соседям, и остальным магам только и оставалось, что презрительно сплёвывать и уповать на грядущее и неотвратимое, хоть и запаздывающее возмездие.

Я всё же отпросилась на час в город, но, увы, не для побега, как первоначально планировала, а чтобы купить себе в дорогу одежду. Я отчаянно нуждалась в сменном белье и платье. То, которое было на мне, дала мне всё та же кухарка, в обмен на моё шикарное, дорогущее, вечернее платье. Обмен был невыгодным, и платье до сих пор было жалко, но я понимала, что на высоких каблуках и в платье с такими разрезом и вырезом далеко мне не уйти. Обувь обменяла уже почти легко. Больше менять было в общем-то нечего — всё вещи мы оставили в агентстве путешествий, видимо, чтобы не возникал соблазн забарыжить что-нибудь и составить конкуренцию самому агентству. Они, конечно, утверждали, что это для сохранения аутентичности мира, но я была уверена — торгуют, ещё как торгуют.

К моему разочарованию, в Данкире не продавались штаны для женщин. Вообще. Мой вопрос вызвал такое неприкрытое возмущение, что я уж.думала придётся убегать, чтобы на костёр не повели. Но обошлось. Поохав, хозяйка лавки с женской одеждой даже пошла мне навстречу — отправила племянника в соседний магазин, одевавший мужчин.

Выходя из лавки, я очень торопилась. Часов у меня не было, но я чувствовала, что мой час уже довольно давно закончился, и надо бежать обратно, пока меня не хватились. Так что припустила лёгкой рысью, прижимая к груди покупки и с невероятным удовольствием ощущая на себе новое чистое платье.

Уже забегая на постоялый двор, я в кого-то врезалась в дверях, обронив часть покупок, поспешно их подхватила и не извинившись, устремилась дальше. Этот кто-то, судя по простой и тёмной одежде — кто-то из делегации Черракара, впрочем, тоже извиняться не спешил. Честно говоря, толком я его не рассмотрела, а его долгий и внимательный взгляд в спину наверняка померещился, как и лёгкий смутно что-то напоминающий запах. По крайней мере, я уверена в том, что он не шёл за мной, тем удивительнее было обнаружить под дверью утерянный, видимо, при столкновении свёрток. А я ведь только на минуту задержалась — заходила сказать Ани, что вернулась.

Впрочем, свёрток пришёл не сам. Его принёс настолько незаметный и непримечательный молодой человек, что я и в самом деле в первую очередь заметила свою пропажу, а не мужчину. И это было странно. Не поймите меня неправильно, я вовсе не озабоченная, но когда тебе уже не двадцать и даже не двадцать пять, и уже давно, а на безымянном пальце как не было кольца так и нет, хоть и хочется безумно, тут волей неволей будешь каждого встречного мужчину разглядывать и мысленно примерять на роль мужа.

Этот, кстати, был неплох, по крайней мере, первый тур моего кастинга он бы прошёл. Если его всё же заметить.

Я бы, наверное, забрала свёрток, пробормотав "спасибо", и забыла об этом совершенно невзрачном человеке, если бы он не заговорил.

— Кажется, это Ваше. Мне, — усмехнулся он, — не подошло.

Голос был — вау! И выражение глаз — тоже. И сам он оказался на самом-то деле очень даже...

Я посмотрела на свёрток — кажется, там бельё. Кружевное. Красное. И вовсе не те огромные панталоны, как в нашем средневековье. Нормальное такое, очень даже красивое бельё. Зачем мне? Просто захотелось себя как-то побаловать и утешить. Я — шопоголик, да. Временами.

Спокойно встретила его насмешливый взгляд. Он что, ожидал, что я засмущаюсь? Смешной, право слово.

— Размер? — спокойно спросила я. И, не увидев понимания в тёмных глазах, уточнила. — Размер не подошёл?