Музейный экспонат

Тем не менее, сила этого "нежного" клевка оказалась вполне достаточной для того, чтобы по всей поверхности забора в месте удара зазмеились трещины. С грохотом обвалилась первая секция, начали выпадать кирпичи и из остальных. Танк чуть дернулся вбок — и бортом толкнул забор, выходящий в сторону путей. Затрещав, начали обваливаться кирпичи, забор начал расползаться на глазах.

Доворот, новый толчок — посыпалась секция справа. Стальная громадина двигалась совсем по чуть-чуть, но каждое её продвижение сопровождалось грохотом и стуком осыпающихся кирпичей.

Это строить чего-нибудь долго, а вот крушить...

Не прошло и двадцати минут, как на место основательного сооружения громоздились груды кирпича — и никакого следа от солидной постройки.

— Хм, а ведь грозился — танком не свернуть! — усмехнулся капитан. — Не рассчитал, видать...

От видневшегося в глубине участка белого дома несся во весь опор всадник. Красивый вороной конь, подчиняясь воле хозяина, сделал "свечку", замолотив в воздухе копытами, так, что комья земли полетели на стоявших офицеров. Все, кроме майора попятились назад, а тот оценивающе прищелкнул языком, выражая своё восхищение мастерством всадника. На землю ловко, не касаясь ногами стремян, спрыгнул человек в костюме для верховой езды.

— Ты совсем рехнулся, капитан! — заорал всадник во всё горло. — Ты что себе позволяешь?! Совсем охренел?!!!

— Это кто таков? — не оборачиваясь к Никитину, поинтересовался вэвэшник.

— Господин бывший депутат — собственной персоной!

— Ага! — Снежный смерил всадника взглядом.

Впрочем, на хозяина участка это никак не повлияло — орать он не перестал.

— Да, ты у меня до конца своей вонючей жизни из судов теперь не вылезешь! Каждый кирпичик, собственноручно, зубною щеткой от пыли станешь очищать! Чтоб прямо щас всё восстановили! Я до вашего командующего дойду! Иначе завтра же ты отсель вылетишь!

Сплюнув под ноги офицерам, всадник повернулся и схватил коня за повод.

— Стоять... — негромко произнёс майор, да так, что по коже у Никитина аж мурашки пошли. Умеют же некоторые! Капитан такими талантами не обладал и всю жизнь искренне завидовал тем, что мог выражаться столь убедительно.

Подействовало это и на Халецкого, он замер.

Впрочем, ненадолго — привычное чувство вседозволенности и безнаказанности взяло верх.

— Это ты мне?! — вспыхнул он. — Да, ты, что за фрукт такой тут выискался? Охота этому раздолбаю помочь?!

— Вы телевизор-то смотрите? — поинтересовался в ответ вэвэшник.

— Чего?!

— Ещё одна жертва интернета... — сокрушенно покачал головою Снежный. — Про радио, в таком разе и не спрашиваю...

— Да, ты оху... — осекся Халецкий, натолкнувшись взором на холодный взгляд своего собеседника.

— Интернет, чтоб вы знали, не только для просматривания биржевых сводок придуман! И по телевизору умные люди смотрят не только идиотские ток-шоу и интервью с пидорасами, выдающими себя за серьезных экспертов во всех областях человеческого знания! — назидательно поднял палец вверх майор.

— И что? — не понимал ничего бывший депутат. — Ну, есть у меня телевизор — и при чём тут это?

— Если бы вы использовали данный аппарат по прямому назначению — для получения информации, а не для разглядывания сисек очередной порномодели, то знали бы, что с ноля часов сегодняшнего дня, в городе и окрестностях объявлено военное положение! — любезно проинформировал собеседника вэвэшник.

— Ну и хрен с ним, с этим положением, забор-то здесь при чём?! — кипятился дальше Халецкий.

— А то, друг мой ситный, что в данном случае несколько ограничены некоторые права отдельных граждан! А вот права и возможности некоторых, особо оговоренных, организаций — напротив, существенно расширены. Иными словами, за препятствование деятельности военного объекта, можно нехило огрести прямо щас!

Майор обернулся к офицерам, с интересом прислушивавшимся к диалогу.

— Что скажет наш железнодорожный бог? Где тут проходит граница полосы отчуждения?

— А вон, прямо по краю бассейна и проходит! — ткнул рукою упомянутый специалист.

— Угу! А граница объекта где у нас заканчивается? — обратился Снежный к командиру батареи.

— Конюшню видите? Так вот, она стоит уже на нашей земле. Вон там, где дальний угол, граница раньше и проходила.

— Ясненько! — кивнул майор. — Эй, ущербный! Не просек ещё?

— Да вы как смеете ко мне обращаться подобным образом?!! — вскипел бывший депутат. — Потрудитесь встать, как положено!

— Это перед тобой, ушлёпок, я тянуться должен, что ли? — зловещим тоном поинтересовался вэвэшник.

И Халецкий резко осекся — в голосе собеседника явственно лязгнул металл...

— Лейтенант, когда ждать поезд?

— Через два часа закончат погрузку, товарищ майор! — ответствовал тыловик.

— Так вот, господин бывший... — серые глаза Снежного ощупали фигуру всадника. — Через два часа весь этот мусор должен лежать в пятидесяти метрах от путей! Вон там!

Халецкий только рот раскрыл.

— А через два с половиной часа, если тут будет лежать, хоть маленький камушек, я подгоню сюда бульдозер, и весь мусор сброшу прямо в бассейн!

Майор ухватил собеседника за пуговицу.

— И вот, что я тебе ещё скажу... Если хоть один мой сержант-пулеметчик пожалуется на то, что конюшня закрывает ему сектор обстрела — танк придёт ещё раз! Понял? — Снежный был абсолютно спокоен и невозмутим, чего нельзя было сказать о его собеседнике — того колотило совершенно не по-детски.

— Да... я... но как мы всё тут уберём?!

— Ручками, родной! Лопаты тоже очень хорошо этому способствуют... А вот таджико-узбеков нанять не выйдет — по причине их временного отсутствия в городе! Да и вообще... нефиг тут делать посторонним! Ещё сопрут чего... лучше уж свои шаромыжники... проверенные! Такие, как ты и твоё семейство! Заодно и похудеете, с фитнесом в ближайшее время ожидается некоторый напряг...