Шурави

— Вай, какие гости! — послышалось с ковров.

— Привет-привет! Я по делу. Есть четыре "колбасы" с последнего привоза. Хочу "десятку" за штуку. Упаковку не вскрывал.

— Садись, дорогой! Чай?

— Не откажусь, жарко!

— Благодать нам обеспечит аллах!

— Ага! И гуриями снабдит! Ты не отвлекайся!

— В рублях?

— Ты издеваешься?

— Это дорого.

— Мне, что, Ильясу предложить?

— Он тоже скажет "нет". Дорого!

— Ты знаешь, мне все равно, я уезжаю. В запас. Но могу остаться. Десять, каждая. И это полцены или треть. Я пошел. Дай знать.

— Место. И без подстав.

— Деньги вперед, пересчитаем — все получишь. Не химичь, я эти фокусы знаю.

— О чем ты говоришь, Андрей. Я — стар, я в такие игры не играю. Чай пей!

— Спасибо, Архимед! Место? — кличка старого вора в законе по ориентации была "Архимед". Он — дружок Сафарова, вместе сидели, владелец рынка в Кулябе.

— Садвинсовхоз знаешь?

— Конечно.

— Послезавтра в восемь вечера там. У главной арки. Сумма большая, требуется время...

— Договорились.

Ротный встал и направился к выходу. Бойцы внимательно осмотрели зал, и вышли вслед за ним без задержки. Они не слышали: о чем шел разговор, хотя и ранее присутствовали, и обеспечивали безопасность подобных "переговоров".

Через день, с раннего утра, еще до физзарядки, капитан поднял отделение сержанта Мамонтова, из первого взвода. Эти ребята были лучшими разведчиками во всем батальоне. Володе Мамонтову ротный передал главное богатство: три американских цифровых станции с шифрованием сигнала. Семь человек переоделись в гражданку, скрыли оружие, сели под броню в БТР-80. Сверху на броню уселось второе отделение полностью в экипировке. На КПП предъявили путевку с выездом на аэродром, но, не доезжая строящейся новой мечети, БТР свернул налево, въехал в частную застройку, немного попетлял на узеньких улочках, и выехал на мост через Яхсу. За Пахтакором высадили ребят Мамонтова, которые пересохшим руслом ручья ушли на западное плато. Броник пересек Яхсу по броду в южной оконечности аэродрома и доехал до места назначения. Одно из отделений находилось там постоянно в качестве тревожной группы. Им привезли завтрак. Еще совсем недавно для этого приходилось использовать два БТР: один прикрывал другого, но, с приходом "юрчиков" стало поспокойнее. Теперь надобность во второй броне отпала. А отделение Мамонтова спустилось южнее высадки и взяло под наблюдение сады и плантации садвинсовхоза ? 4. "Разведка" "Архимеда" появилась после обеда, и не пустая: пара РПГ-7 и два пулемета. Три человека в пустующем выгоревшем здании спортобщества, двое в гараже МТС.

— Отлично, сержант. Володя, к восемнадцати возьми их на мушку. Понял?

— Убрать совсем?

— Да-нет, только держать. До обострения.

— Вас понял!

"Колбасу" переложили в багажник старенького ушастого "запорожца", которого тихо-мирно поставили на улице Томина, до моста, и прапорщик Квочур начал менять ему колесо. Мимо него пронеслись ротные БТР, замыкал колонну "Жигуль" капитана. Еще на мосту Андрей услышал доклад Мамонтова, что "буха" и две "восьмерки" остановились на площади перед аркой. Два из четырех БТР подъехали вплотную к тем зданиям, в которых находилась засада "боевиков". Два других развернули башни на эти домики. 14,5 мм прошивает любую стенку. Белый "жигуленок" с визгом развернулся на площади. Капитан вышел из машины и сделал несколько шагов в сторону "БМВ". Остановился. С заднего сидения "бухи" вылез молоденький пацан в спортивном костюме от "Адидас" и в бейсболке. Он подал руку "Архимеду", закрыл за ним дверь и остался стоять у машины. Личный охранник, бывший мастер спорта по восточным единоборствам. Довольно серьезный противник. Некогда спарринговали. Поправив на ходу роскошный халат и пригладив бороду, подошел "Архимед". Он протянул две руки, по-восточному. Капитан подал одну.

— Зачем пацанов под пулеметы подставил, Рахим-бай?

— Вай, работа у них такая.

— Гранатки и машинки придется сдать. Сафар слово давал. Скажи им, чтобы выходили по одному и без оружия.

"Архимед" нехотя вытащил из-под халата золоченую "Нокию", нажал кнопку быстрого набора. Сказал несколько слов по-таджикски, еще раз нажал на кнопку и повторил сказанное. Все пятеро "засадников" вышли на площадку.

— Пусть уходят, я их не держу, Рахим-бай. Вернемся к нашим "баранам"?

— Да, конечно, Андрей.

— Прошу!

— Ты чего на такой колымаге ездишь?

— Машина жены, сам я БТР предпочитаю.

Пачки были новенькие, упакованы ФРС. Не "афганки", отличительные особенности которых Андрей хорошо знал. Но, тем не менее, проверил все пачки. "Кукол" не было. Все в порядке.

— Вот ключи, на Томина, на выезде из города, стоит "Запорожец" без колеса. Все в нем. Как обещал, упаковка заводская. — капитан наклонился к станции и сказал условную фразу для Квочура.

— Пачему уезжаешь, Андрэй? Аставайся, ты здэсь нужен. В золоте купаться будешь! Вах!

— Езжай, "Архимед". — и уже в рацию: "Володя, выноси игрушки!" Для всей роты это была операция по изъятию незаконного оружия. Приказ о сдаче тяжелого стрелкового оружия действовал с декабря прошлого года. Две "восьмерки" "бантиков" рванули с площади, через несколько минут зазвонил золотой телефон "шефа". Он протянул руки для рукопожатия, сел в машину и уехал в противоположную сторону. Обошлось без стрельбы, и слава богу! Все вернулись в расположение. А 25-го августа пришел приказ об увольнении в запас.

Глава 3. "Далека родимая сторонка..."

К этому дню готовились, но все равно он наступил неожиданно! Всегда так бывает! Что-то не успел, что-то еще не готово, кто-то не торопится выполнить свои обещания. Тем не менее, общий план составлен, люди, задействованные непосредственно в операции, находились в полной готовности, мебель и вещи были упакованы, документы, в основном, были полностью готовы. Чтобы открутиться от любых досмотров на дороге (имеется ввиду государственными служащими), требовалась бумажка, ставящая любого служаку в тупик. А что у нас в стране самое ценное и секретное? Конечно, архивы! Приказ на вывоз архивов воинских частей МО, КГБ (Министерства Безопасности России) и пограничных войск от августа 92-го года существовал. Ну и что, что воинская часть 07832 создана три недели назад! Зато название на печати какое: "832-я отдельная разведывательная рота специального назначения". Грифы "ОВ" и "СС", естественно, имелись! Об этом заранее позаботились. Если открыть дверь кунга, то там стеной стояли металлические шкафы, с кучей замков, висюлек с пластилином, наклеек с грозными штампами "Особой важности". Сам архив, который действительно вывозили, состоял из нескольких папок, обрасти бумажками еще не успели, но, на вид, бронированный кунг был просто забит стальными шкафами и сейфами. Два сиденья перед ними для часовых, и бойницы. Внушительно получилось у Виктора! Все, естественно, не влезло, но самое ценное сумели погрузить. На белую "семерку" нанесли желто-красную полосу, с надписью: "ВАИ". Само-собой мигалка и сирена. Обошлось это в полтинник баксов и три бутылки "Рояля". Командировка выписана заранее на старшего прапорщика Квочур и четырех старослужащих сержантов и солдат роты. Самого себя командир вписывать не стал. Вся эта "маскировка" требовалась только до границы с Казахстаном. Дальше будет полегче, там боевых действий нет, да и степь, а не горы. Большую часть топлива для "Урала" "сэкономили" и взяли официально под вывоз архива. Группа Квочура выехала в Душанбе еще до получения приказа об увольнении Старинова. Сам ротный сдал дела молоденькому старлею Малышеву, за какие-то грехи переведенному из ЛенВО. Пожали друг другу руки, видавший виды БРДМ с семью солдатиками довез капитана до Курган-Тюбе. Дальше в составе другой колонны он прибыл в дивизию. Два дня оформлял бумажки, группа ожидала его под Чорбедом. Тепло попрощался с теперь уже бывшим командиром батальона подполковником Хасаншем Баксановым, послал всех черту после пожеланий. Его довезли до площади Куйбышева. На все вопросы он отвечал, что жену и ребенка уже отправил. Убедившись, что провожающие уехали, остановил машину и быстро договорился за 500 рублей с водителем в Варзоб. Через двадцать минут он переоделся в полевую форму, пересел в "машину ВАИ", и они тронулись в далекий путь.

Первый пункт — Зафарабад. Есть путь чуть короче, но он ведет через Сырдарьинскую ГЭС, которую усиленно охраняют после недавних событий. Там стоит КПП, с солдатами внутренних войск Узбекистана. Все машины шерстят, дабы не прорвались "ваххабиты"-смертники. А в Зафарабаде резервная станция 118-й орРЭБ. Свои! Помогут, если что, или подскажут. Но, это по карте здесь 290 километров! Без учета бездорожья, вероятных засад "вовчиков" в Варзобском ущелье, шести КПП, правда, службу здесь несет 92-й полк дивизии, так что, не пропадем! И точно! Даже пострелять не дали! Только задержали на четыре часа, пока разбирались с завалом в Ягнобском ущелье, уже после Фандарьинского моста. В Айни все пошли прямо, а их машины, да два "чужих" КамАЗа, повернули направо. "Соседи" не слишком нравились, но водители сейчас стремятся держаться военных. Так безопаснее. Так и шли колонной до самого Шахристана. У тоннеля шоссе оказалось перегорожено камнями. Между ними S-образный проезд. Справа и слева от въезда — пулеметные точки на фронтоне тоннеля. Выше по склону видны опущенные вниз стволы ЗУшек. Бойцы изготовились к бою. Задние машины остановились задолго до блокпоста, выжидают. Андрей, шедший первым, пропустил вперед бронированный "Урал". Виктор откинул вперед бронещиток на крыше и прокричал:

— Двести первая! Гульча!

Из-за камней поднялся автоматчик.

— Девяносто второй, Вольск! — отзыв был верным. Квочур дал команду трогаться водителю. Малышев снял руку с автомата, воткнул вторую и медленно пополз между камнями. Виктор через окно показал маршрутный лист.

— ВАИ с нами, остальных не знаем.

— Куда?

— Сейчас в Зафарабад.

— Проезжайте! — автоматчик махнул рукой, сзади него кто-то потянул "черепашку" (связанные между собой противотанковые мины). В таком порядке и въехали в тоннель. Освещения нет, на выезде еще один пост, и опять мины. Татьяна, впервые увидевшая такую процедуру, поинтересовалась:

— Что это они делают?

— Мины убирают.

— Какие мины?

— Противотанковые, чтобы никто в тоннель не прорвался и не завалил его.

Татьяна притихла на заднем сиденье, и плотнее прижала дочь к себе.

Все! Последний, Туркестанский, хребет позади, начался спуск в самую проблемную область Таджикистана, Ленинабадскую или Ходжентскую. Здесь стык границ трех "братских" республик Средней Азии. Ленинабад раньше назывался Ходжентом. Когда-то, давным-давно, бог захотел создать рай на земле, и возникла Ферганская долина. "Воткни в эту землю палку, и полей ее водой, и через месяц эта палка зацветет!" Здесь находятся древнейшие города на территории СССР. Ходжент появился где-то в VII веке до нашей эры. Чуть в стороне от него стоят древний Коканд и Фергана. Вот только дружба народов кончилась в 89-м сначала ферганской, затем ходжентской, а потом и ошской резнями. Собственно, с этого и началась гражданская война в Таджикистане. Узбеки, которых стало совсем немало в низовьях Ферганской долины, решили, что пришло время действовать и забирать свое. В Фергане они резали турок-месхетинцев, этих сюда выселили с Кавказа, народ ершистый и большие любители покачать права. До-поры-до-времени это сходило им с рук, затем чаша терпения лопнула. К тому времени СССР успешно разогнал 105-ю воздушно-десантную дивизию, и в Фергане базировалась учебка 103-ей десантной дивизии и транспортный авиаполк имени Гастелло. Учебку вывели в Белоруссию, войск практически не осталось, вот и полыхнуло. Затем узбеки сцепились с таджиками и с киргизами. В обоих случаях зачинщикам не сильно повезло, но "демократическая оппозиция" в Таджикистане объявила, что Правительство республики не смогло обеспечить безопасность граждан, не ввело войска в Ходжент (Ленинабад) и в область, что привело к многочисленным жертвам среди таджиков. Войска, естественно, находились в ведении союзного Правительства, которое приказа на применение не отдало. Им Тбилиси и Баку хватило. Горбачев пальцем не пошевелил, хотя полнокровная 201-я дивизия находилась на территории республики. "Оппы" разгромили ряд отделений милиции, Дустум подбросил вооружение узбекам, Раббани — таджикам, и понеслось!