Обрести крылья. Ч4.

— Точно! — Сигни прищелкнула пальцами, — тогда просто было намного сильнее, вот я и не сразу поняла.

— Что?! — глаза Раяна округлились, — вы вообще понимаете, что это значит? Лин, — повернулся он ко мне, — ты себя в последнее время нормально чувствовала?

— Нет, постоянно была легкая боль и дурнота, а сегодня они все усиливались. И когда шагнула в ту сторону... Постой, — перебила я сама себя, — ты хочешь сказать, что я чувствую проходы?!

— Ты сама это сказала, — развел руками Раян, — хотя я полагаю, что не сами проходы, а действие открывающей их магии: чем она сильнее, тем тебе хуже. И судя по интенсивности твоих ощущений...

— Мы рядом и скоро атака, — кивнула я, — надо идти?

— Отдохнем час, — покачал головой он, — мы все устали и проголодались. Лин, Сигни, отдыхайте. Кэл, оставайся с ними, остальные за хворостом. Далеко не отходим!

Сигни подошла к ручейку и начала умываться. Я села под деревом, вытянув уставшие ноги. Кэл присел рядом со мной на корточки и еле слышным даже для моих ушей шепотом спросил:

— Лин, ты думаешь, это из-за того, кто ты?

— Да. Только сейчас, спустя шесть лет после моего появления в этом мире я поняла: боль, что я испытывала, очнувшись в теле Рины, частично была связана с тем, что проход в тот момент был открыт.

— Помнишь, ты говорила о воздействии на разум у Туманных гор...

— Здесь такого не было, — успокоила его я, — только боль, а сейчас и она почти прошла. Странно, почему...

— Я думаю, это потому, что магия Воздуха делает тебя ближе к этому миру и разрывает связи с тем, что полностью чуждо ему, с тем, что идет из Туманных гор, — помолчав некоторое время, ответил Кэл, обнимая меня, — о, наши друзья возвращаются. Поговорим об этом позже, хорошо?

Через час мы были готовы к выходу. Поклажу решили оставить здесь, опасаясь того, что сразу придется вступать в бой. Проверили оружие, переглянулись, и Раян спросил:

— Лин, направление чувствуешь?

— Да, — кивнула я, — в той стороне ощущения неприятней. Идем!

Идти нам пришлось недолго, но трудно: мы пробирались через кусты, которые словно пытались удержать нас, не пустить к цели, а низко нависающие ветви деревьев цеплялись за волосы, будто руки сказочных великанов. И всё же через десять минут деревья расступились, открывая нашим глазам неожиданное в этом лесу зрелище: сухие искореженные стволы деревьев, серая и потрескавшаяся, словно выжженная земля. В воздухе чувствовалось что-то неуловимо чуждое, то ли какой-то едва уловимый запах, то ли дымка в воздухе... Лицо Кэла исказилось, он словно выплюнул:

— Боги, какая мерзость! Раян, это точно то место!

— Ты прав, — кивнул тот, — и фон все нарастает. Похоже, скоро прорыв! Так, приготовились!

Я тоже почувствовала, как все нарастает чуждая этому миру, мерзкая, оставляющая сладковатый трупный душок сила. Лицо Раяна стало бесстрастным, он потянулся к Силе и я ощутила, как его наполняет мощь Воздуха. Теперь я могла оценить его уровень и вдруг поняла, что он один из самых сильных магов, которых я знала. Растерянно оглянулась на друзей: мы готовились к этому моменту, но здесь и сейчас мне вдруг стало страшно и непонятно, что делать.

А потом заговорил Кэл, негромко, но властно, взяв на себя командование так естественно, как будто именно для этого он был рожден:

— Внимание, атакуем Воздухом, Воздушные лезвия. Если они окажутся неуязвимы для Воздуха — бьем Огнем, начнем с Огненного шара. Лин, ты чувствуешь форму прохода?

Я позволила Воздуху чуть отступить и тут же вернула его, сглатывая хинной горечи слюну:

— Да, — вытянула тонкую нить и провела по земле, рисуя что-то наподобие линзы, — вот так.

— Умничка, — теплота в его голосе заставила уйти страх, — так, становимся тем же порядком, на расстоянии двух шагов от черты. Лин, Сигни вы чуть дальше, Рейн и Лан рядом с ними, мы с Дойлом по краям.

Десять секунд — и мы занимаем свои места, еще несколько секунд — и плетение наготове. Раян, наблюдавший за нами, только покачал головой:

— Молодцы. Кэл, просто отлично, главная беда больших групп магов — должен быть один командир, а с этим обычно проблемы.

— Я не претендую, просто...

— Все правильно, ты отлично справляешься, — прервал его Лан и скривился, — что это?

— Открывается, — резкий голос Раяна заставил нас собраться, — смотрите, редко кто это когда-либо видел!

И мы смотрели, смотрели как завороженные. Это было похоже на кошмар: ты видишь что-то настолько страшное и мерзкое, что хочется убежать и спрятаться, но тебя словно затягивают зыбучие пески. Казалось, секунды обернулись минутами, все было видно невероятно четко, будто в замедленной съемке: навстречу нам вспухает пузырь непонятной силы, переливающийся цветами, от сочетания которых начала кружиться голова. В воздухе нарастает запах гнили и смерти, а движения становятся скованными, как под толщей воды. И тишина — неестественная, невероятная тишина, в которой стук наших сердец кажется набатом... Вдруг пузырь бесшумно лопается, выпуская первую волну тварей, и все снова становится ясным и понятным: впереди враг, рядом с тобой друзья, и ты здесь потому, что должен защитить всех, кто рассчитывает на тебя.

Миг, и время сжимается тугой пружиной, спрессовывая события в тесный ком: рывок тварей навстречу, сопровождаемый волной невероятной злобы ко всему живому, наш согласованный удар, кромсающий их на куски, но не останавливающий. Даже с одной оставшейся конечностью те пытались добраться до нас, не чувствуя ни страха, ни боли. Раян крикнул: "вторая волна", и мы снова сплели заклинание...

Волн было семь, и две последних мы встретили Огнем, ибо Воздух не действовал на тела тех, кто пытался прорваться в наш мир с ними. Шквал огня — на пределе наших сил, и обреченное понимание, что еще одна атака, и всё, что мы сможем противопоставить идущей навстречу мерзости — наши мечи. Взгляд Кэла, полный любви и боли, короткий приказ: "обнажить оружие", ожидание... и вдруг все закончилось. Резко, словно лопнула струна, ушло ощущение чуждости, исчезла ставшая привычной боль, вернулись звуки, ударив по ушам — твари атаковали в полной тишине, и это было по-настоящему жутко. Раян выдохнул: "все", и мы все осели на землю, хватая ртами воздух и способные думать только об одном: "мы живы, мы справились!"...

Не знаю, долго ли мы просидели там, вдыхая воняющий кровью, смертью и гарью воздух, неспособные шевелиться и говорить. Нарушил тишину Раян, в его голосе звучало потрясение и запоздалый страх:

— Семь волн... Я никогда не слышал о таком, причем две последние — невероятно сильные! Будь здесь обычный отряд, полегли бы все... Вы просто молодцы!

— Ещё одна волна — и мы бы тоже легли здесь, — устало проговорил Кэл, — магии практически не осталось.

— Вы слишком неэкономно ее расходуете, — вздохнул Раян, — плохо, что оптимизацию проходят только на седьмом курсе. Хотя комбинаторика всё же важнее, поэтому ее и преподают раньше... И в любом случае, никто не мог ожидать вот такого!

Я с трудом встала — ноги и руки дрожали, похоже, наступил откат от нервного перенапряжения — и сделала несколько шагов в сторону трупов.

— Лин, что ты собираешься сделать? — Кэл тоже встал.

— Хочу посмотреть, к какому типу тварей эти относятся. В бою показалось, что таких нам магистр Крен не показывал.

— Мне тоже, — Дойл поднялся и шагнул ко мне.

Кивнув, все медленно поднялись с земли. Да, разобраться в том, что это за существа, было необходимо хотя бы для тех, кто будет биться с ними после нас. Уже во время боя мы подметили, что тварей было два вида: один шел в первые пять волн, и им вполне хватило Воздуха. Пожалуй, и обычные мечи справились бы не хуже, правда, определить уровень потерь в бою с противником, начисто лишенным инстинкта самосохранения, было невозможно. Зато последние две...

Существа, что шли в первых волнах, были похожи на медведей, если вы можете представить себе медведя в серо-зеленой чешуе, с идущим от головы вдоль позвоночника костяным гребнем, тридцатисантиметровыми когтями и деформированной головой с пастью, полной длинных и острых словно ножи зубов. Раян оценивающе посмотрел на тушу одной из тварей и рубанул ее лапу мечом. Ударь он так человека или обычное животное, отсек бы конечность одним ударом, здесь же чешуя сыграла роль доспеха: хотя он и разрубил ее, рана оказалась неглубокой. Пара экспериментов показала, что на этих существ одинаково сильно действует и Воздух, и Вода, и Огонь. Покивав, Раян достал артефакт в виде металлического треугольника и провел им над телом одной из тварей. На наши вопросительные взгляды он пояснил, что эта штука запоминает внешний вид тварей и потом с его помощью можно показать картинку тому, у кого есть талант художника. Словом, что-то вроде магического фотоаппарата.

Пока друзья рассматривали "медведя", я отошла в сторону, чтобы взглянуть на представителя последней волны. Мне показалось, что... Впрочем, нет, не показалось: разглядев один из трупов повнимательнее, я почувствовала, как в спазме сжался желудок и еле успела отбежать прежде, чем меня буквально вывернуло наизнанку в приступе рвоты.

— Лин, что с тобой? — подбежавший ко мне Кэл был не на шутку встревожен. Я покачала головой, говорить было тяжело. Он внимательно посмотрел на меня и протянул фляжку, что висела у него на поясе. Прополоскав рот и глотнув воды, подняла на него глаза:

— Смотри! — огляделась по сторонам, подобрала валявшуюся сухую ветку, подошла к трупу и приподняла то, что привлекло мое внимание, — понимаешь?

— Проклятье! — в зеленых глазах блеснуло понимание.

Существа, что шли в последних волнах атаки, как и предыдущие были двуногими прямоходящими, и также покрыты чешуей. На этом их сходство и заканчивалось: чешуя у этих других была настолько мелкой, что казалось, что это просто такая сероватая кожа со странным блеском. Голова по форме больше напоминала человеческую, хоть и отличалась от нее по внешнему виду: вытянутый безволосый череп с плоским носом, безгубым ртом и без ушей — их заменяли, как я поняла, ушные щели. Венчали голову небольшие рога. Длинные когти, острые, не помещающиеся в рот зубы-иглы... Но мою реакцию вызвало не это, а то, на что Кэл смотрел с таким же ужасом и отвращением, что и я: то, что не могло быть ничем иным, чем доспехами и оружием... Получается, приди я в Аллирэн телесно, тоже была бы... чем-то таким?

Подошедшие друзья удивленно глянули на нас, и Сигни спросила:

— Лин, Кэл, что случилось? На вас обоих лица нет!

Раян вгляделся в то, что безмолвно приподняла я при помощи палки и недоверчиво спросил:

— Ты хочешь сказать... Это было разумное существо? Но они...

— Атаковали как звери? Полагаю, магия сделала их такими, помнишь, мы как-то обсуждали это? И потом, магистр Крен говорил о нефункциональных изменениях, а здесь они налицо: такие зубы не предназначены для еды, а когти подобной длины невозможны для разумного существа, ведь они не дают возможности пользоваться руками. Понимаешь, о чем я?

— Да, — кивнул он и зло выругался, — проклятая извращенная магия! Кто знает, возможно эти... чешуйчатые в своем мире были обычными магами или воинами, а здесь превратились в жаждущих крови и плоти безумцев. И возможно, именно поэтому их было так трудно убить — это может быть магией или свойством их доспехов... Ладно, давайте я запечатлею их вид и сожжем тут все. Вы как, сможете?

— Магией не получится, — покачала я головой, — на всех силы не хватит, придется тратить ауру. Да и будем мы тогда беспомощней котенка. А обычным огнем?

— Вряд ли получится, — задумчиво оглядел поле битвы Раян, — придется складывать огромный костер, а рубить сухостой нам нечем, не мечами же! Давайте так: возвращаемся на ту полянку, отдыхаем, а как восстановится магия — вернемся, и вы сожжете здесь все.

— Думаю, так будет лучше, — кивнул Кэл, — пойдем скорее отсюда, девушки вон уже почти на ногах не стоят!

Еле волоча ноги, мы возвращались, чувствуя, как навалились усталость и апатия. А может, так сказалось магическое истощение, ведь за последний год мы все привыкли постоянно ощущать свою стихию? Наконец достигнув цели, я почти свалилась рядом с ручейком и принялась умываться и мыть руки, казалось, трупный запах въелся в кожу. Друзья последовали моему примеру: сначала Сигни, а потом и мужчины.

К тому времени, как мы немного привели себя в порядок, совсем стемнело. Дойл стремительно разжег небольшой костерок и поставил на огонь котелок с водой для отвара. На мое замечание о том, как ловко у него все получается, он только пожал плечами, напомнив, что для него лесная жизнь не в новинку.

Мы сидели у костра, пили отвар, закусывая его сухарями, чувствуя, как постепенно возвращаются силы. Пока физические, магия сможет восстановиться только после сна. Раян оглядел нас и хотел что-то сказать, как вдруг Кэл вскочил, выхватывая меч. Но он не успел ничего сделать, с деревьев слетела сеть, спеленав нас словно паутиной. Кэл рванулся рубануть ее, безуспешно: его руки мгновенно спутала веревка. Я попыталась потянуться к магии, своей и друзей, но попытку пресекла вонзившаяся в землю у моих ног стрела с белоснежным оперением...

Глава 3.

Я несколько секунд смотрела на стрелу, а потом перевела взгляд на Кэла. Впрочем, я могла бы этого и не делать, его гнев и страх одновременно жгли меня словно огнем. А ведь нас предупреждали об эльфах! Но кто бы мог думать, что они нападут на нас как раз после боя не на жизнь, а на смерть...

Несколько гибких фигур в зеленом выступили из-за деревьев. Направленные на нас луки со стрелами на натянутых тетивах недвусмысленно намекали на то, что ждет нас, попытайся мы обратиться к магии. О, будь у нас сейчас наша сила! Мы бы вполне успели поставить Воздушный кокон до того, как хоть одна стрела коснулась бы нас...

Один из эльфов выступил вперед, видимо, это был их предводитель. Голос его был полон откровенного ликования:

— Ну надо же, какая добыча! Семеро магов этой проклятой Академии! Да впридачу каллэ'риэ и полукровка! Наденьте на них браслеты, а потом поговорим...

Одного за другим нас под прицелом извлекали из сети, явно магического происхождения, затем обезоруживали и связывали руки, предварительно надев на них трижды проклятые тенаритовые браслеты. Интересно, откуда их столько? Неужели Светлые не зря отказались выступить на стороне Каэрии и Шарэррах в деле с тенаритовой шахтой? Неужели недоброй памяти Каэхнор наступил на свои принципы и додумался искать союзников среди тех, кто презирал "низшие" расы не менее его? Ненависть вскипела в душе, ненависть ко всем тем, кто смел судить других только за то, что у них нет крыльев или не той формы уши... Я чувствовала, как нарастает гнев в моих друзьях, и раздувала его пламя в себе. О, я хорошо помнила слова ректора, сказанные им в начале второго курса: мощь звезды не сдержать тенаритом... А значит, есть призрачный шанс снять браслеты когда начнет возвращаться магия. Проклятье, а вернется ли она, пока на нас тенарит?

Предпоследним из сети извлекли Кэла, им удалось сделать это безболезненно для себя только предварительно связав его при помощи магии по рукам и ногам. Последней была я, с отчаянием наблюдавшая за тем, что делали с моим любимым. Не сопротивляясь, я лишь запоминала тех, кто это делал. Красивые, холодные, отстраненные... Казалось, им было безразлично то, что они делают, лишь при взгляде на меня и Кэла в их лицах мелькали хоть какие-то, пусть и негативные, эмоции. Тот, что связывал меня, отстегнул ножны с мечом и кинжалом, не коснувшись последнего, о чем я про себя пожалела. А потом он увидел браслет и его лицо исказилось от отвращения: