Парфюмер

— Вы правы, — согласилась я, машинально прислоняясь к его горячему боку. — Что это за дом?

— Я видел его пару раз, когда отдыхал здесь в предыдущие разы. Наверное, здесь живет егерь.

— Он будет удивлен, когда обнаружит нас здесь, — хмыкнула я.

— Не думаю, что он скоро вернется, — Алан осторожно обнял меня одной рукой, а я уткнулась ему носом в грудь. — Штормовое предупреждение. Ближайшие четыре дня будет такая дикая метель, что не видно ни зги.

— О боже, — выдохнула я. — И как мы тут...

— С голода не умрем, это точно. Я видел консервы и макароны на кухне. Снега полно, от обезвоживания тоже нам смерть не грозит. Вам аппендицит вырезали?

— Да, — удивилась я неожиданному вопросу, — а вам? И к чему такой вопрос?

— Просто... мало ли. Вдруг вам станет плохо, а я не смогу вам помочь? Хуже беспомощности ничего нет.

— А да. О беспомощности я знаю лучше кого бы то ни было.

— Я хочу осмотреть дом. Вы не побоитесь посидеть тут без меня?

— Нет, если вы будете со мной громко разговаривать и рассказывать, что вы видите. — Я отсела чуть подальше и шмыгнула носом.

— Договорились. Итак, это большая комната. Здесь комод с книгами. Хм. Классика. В нижних ящиках полотенца, — он стукнул дверцами. — Здорово, значит, где-то есть ванная. Дальше. Журнальный столик с кучей старых журналов. Небольшой стол, зеленая скатерть, на столе пустая корзинка для печенья. Две двери, за первой... кладовка. Тут, кажется, керосин, лампы, свечи. Отлично, вы не против, если я зажгу одну? В потемках чувствую себя неудобно.

— Конечно, зажигайте. — Я торопливо нацепила затемненные домашние очки.

— Ого!

— Что такое?

— За второй дверью уборная, а дальше, кажется, это называется баня.

— Здорово, — порадовалась я. — А где печка?

— Камин, получается, и есть печка, Джун.

— Интересно придумано, — восхитилась я. — Греется дом и одновременно греется вода.

— Жаль переводить дрова понапрасну. Сегодня у нас будет баня!

— Алан, это как-то неудобно, — смутилась я. — Представьте, что почувствует человек, вернувшись в свой дом.

— Обнаружит, что здесь несколько дней жили люди и в благодарность оставили чек, — улыбнулся Алан. — Думаю, это его примирит с нашим здесь пребыванием.

— Наверное, вы правы, — согласилась я.

— Кухня. Газовая плита, в шкафах полно припасов. Консервы, макароны, печенье, копченая рыба, сало, мука, молоко.... Не просроченное все. Овощи есть.

Он ненадолго замолчал.

— Что вы делаете? — спросила я, откладывая в сторону мокрое полотенце. Сосулька растаяла, и сидеть в луже стало неприятно.

— Ищу аптечку, на всякий случай.

— Нашли?

— Нашел пакет со стандартными препаратами. И вино.

— Здорово, — зевнула я. — Алан, а как тут со спальными местами?

— Диван, на котором вы сидите. В углу кровать стоит, большая. Джун?

— Я сплю, — пробормотала я, укладывая голову на подлокотник. — Ничего?

— Спите, Джун, спите, — мягко сказал он. Кажется, он погладил меня по волосам.

* * *

Он осторожно пригладил ее волосы, отнес лампу на стол и тяжело вздохнул. Надо немного прибраться. В первую очередь — загнать снегоход в сарай. С этой метелью и сходом снега получилось на редкость удачно, на такую удачу он не смел и рассчитывать. Вернувшись в дом, он плотно задернул тяжелые темные шторы, подошел к дивану. Джун дышала глубоко и размеренно, но если он начнет ее перекладывать на кровать — непременно проснется.

Он аккуратно достал из пакета салфетку и маленький пузырек с эфиром. Совсем немного — чтобы сон ее стал крепче, и не было головной боли, когда проснется. А от оставшегося надо избавиться. Он снова вышел во двор и прищурился — злой ветер бросал колючий снег горстями в лицо, пытался забить нос, залепить глаза. Отойдя от дома на некоторое расстояние, он расчистил снег под одним из деревьев, кинул туда подожженную салфетку и пустой пузырек. Наступил на склянку. Салфетка сгорела быстро. Тщательно обтерев руки снегом, он затушил маленькое пламя, забросал ямку снегом и быстро вернулся в дом. Спокойно разделся, умылся, сменил одежду. Достал эластичный бинт, аккуратно перетянул ногу Джун. Бережно поднял ее на руки, переложил на кровать, немного постоял рядом, любуясь ее спокойным лицом. Посмотрел на время — начало двенадцатого, самое время лечь спать....

* * *

Проснулась я довольно рано, и первые несколько минут не могла сообразить, что такого произошло за последнее время. Потом мозги проснулись окончательно и напомнили — разрыв с Люком, Алан, бешеная гонка на выживание, непонятный дом в лесу.... Кстати, о доме... Я открыла глаза и неторопливо осмотрелась. Алан спал на диване, скрючившись в три погибели. Я спала на кровати, под одеялом. Места, кстати, на этой кровати, хватило бы и на троих, но тем не менее, Алан лег на диване, а меня переложил сюда. Удивительно, что я не проснулась. Я откинула одеяло и спустила ноги на пол, проверяя, смогу ли я опираться на ногу. По всему выходило — не очень. Передвигаясь медленно и по возможности, тихо, я нашла свои колготки и штаны, влезла в них и отправилась на экскурсию. Что-то царапало подсознание, не давало покоя. Как будто множество совпадений выдают что-то тщательно спланированное.

Давно отвыкнув полагаться на зрение, я полагалась всегда на свое обоняние и слух. И глупо было бы сейчас поступить наоборот. Я медленно вела рукой по шершавой стене, дошла до кухни. Постояла немного, не решаясь открывать шкафы — будить Алана мне не хотелось. Пошла обратно, села на кровать, потом расправила постель, накрыла легким пледом и прилегла, закрыв глаза. Через пару минут мня осенило. Запах. Кровать пахла Аланом. Я резко откинула покрывало и зарылась лицом в подушку. Так и есть. За запахом кондиционера для белья четко проступал его образ. Минимум однажды, он спал в этой постели. Это раз. Домик в лесу мы нашли чересчур быстро. Быстрее, чем мог бы его человек, пару раз проходивший мимо. Это два. Нарочитая неловкость, с которой он ходил по дому — на самом деле, трудно делать вид, будто не знаешь, что где лежит, когда накануне тут ночевал. Это три. И что это все значит? Это дом Алана, но он трижды повторил, что это домик егеря. Соответственно, он не желает, чтобы я знала, что это его дом. И почему?

— Джун? — хриплый ото сна голос заставил меня вздрогнуть. Я торопливо нацепила очки и растеряно улыбнулась — он застал меня врасплох. — Доброе утро.

— Доброе, отозвалась я. — Интересно, который час?

— Начало десятого, — он поднес запястье к лицу, потом сел на диванчике. — Как вы спали?

— Как младенец, — ответила я, лихорадочно соображая, как себя вести. Видимо, естественно.

— Давно проснулись?

— Минут десять назад, — прикинула я. — Алан, вы говорили, тут есть удобства?

— Да, здесь биотуалет, — откликнулся он. — Проводить вас?

— Буду благодарна, — я нарочито тяжело встала, не опираясь на больную ногу. — Спасибо, что затянули мне ногу, Алан. Нашли эластичный бинт?

— Да в одном из шкафов нашлась вторая аптечка, — он, поддерживая меня за локоть, довел меня до двери.

Когда я вышла, он гремел чем-то на кухне.

— Поставил чайник, — сказал Алан, улыбаясь. — Завтрак сейчас соображу.

— Вам помочь?

— Нет, Джун. Не беспокойтесь, я сам обо всем позабочусь, — он мягко усадил меня на стул. — Просто посидите рядом.

Моя настороженность немного спадала. В конце концов, что такого в том, что это его дом, а он мне не сказал? Что, если бы он сказал, что-то бы изменилось? Вряд ли, но я бы сейчас не гадала, почему он это скрыл. Фу, как тяжело быть параноиком!

— Так, крекеры с маслом, и кофе. Еще есть чай.

— Дайте понюхать, — засмеялась я, а Алан протянул мне банку с кофе и коробку с чаем. — Ммм, надо же...

— Что?

— У нашего егеря отличный вкус, и деньги водятся, — улыбнулась я, закрывая банку с кофе. — Такой кофе не каждый себе позволит. Чай ничуть не хуже. Я буду кофе, а вы?

— Пожалуй, тоже,— голос у Алана не изменился, даже не дрогнул. — Сахар, молоко?

— Только сахар. Три ложки.

Завтракали в тишине. Потом Алан нарушил наше молчание:

— Надо сходить за дровами, Джун. Не побоитесь остаться одна?

— Нет, не побоюсь, — беспечно отозвалась я. — А что, вы будете валить лес?

— Упаси боже, — засмеялся он. — Там рядом пристройка, надеюсь, с поленницей.

— Хорошо, — согласилась я. — Алан, у вас мобильного не завалялось?

— Как не заваляться, завалялось, — удивил он меня. — Я его, правда, выключил, потому что сети нет, а он упорно пытается ее найти, и только батарею разряжает. Как погода устаканится, включу, попробуем позвать на помощь.

— Сильно метет?

— Крыльца не видно, — улыбнулся Алан. — Вот уж повезло мне...

— Что вы имеете в виду? — насторожилась я.

— Кому еще доведется похвастаться, — он встал из-за стола и стал подходить ко мне. Я тоже встала. — Что провел несколько восхитительных дней, наедине с такой женщиной как вы, Джун, — голос его упал до шепота, пробирал дрожью спину, размягчал колени.

— Еще немного, и вы меня испугаете, Алан, — тихо сказала я. Лица наши были в миллиметре, я чувствовала его запах — кофе, тепло тела, легкий запах шампуня, желание....

— Поверьте, Джун, — он властно притянул меня к себе за талию. — Я — последний человек, которого вам нужно бояться. Никогда в жизни я вас не обижу, ни словом, ни жестом, ни действием. Просто доверьтесь мне, — его горячее дыхание на моей шее отнимало силу воли и выносило из головы все умные мысли.

— Алан, — просипела я. — Это не самый лучший способ меня успокоить!

— Простите, — он отпустил меня, и мне тут же стало холодно. — Я позволил себе недопустимое.

— Перестаньте, Алан, — нервно усмехнулась я. — После всех героических поступков вы могли позволить себе и большее, вы слишком хорошо держите себя в руках. — С этими словами я развернулась и, не помня о том, что нога у меня вроде как, с травмой, ушла в комнату. Надеюсь, он отправится рубить дрова, потому что... потому что от его голоса, запаха и его слов, в моей голове что-то сдвинулось. Стало наплевать, почему он не сказал про дом. Неважно. Важно то, что он хочет быть рядом со мной, боится меня обидеть, а свое желание, которое делает его голос таким низким, он никак не показывает. Ну, почти никак. Минутная слабость в виде короткого объятия — не в счет. Он не маньяк и у него нет психических отклонений — безумцы пахнут не так. Они не могут пахнуть сентябрем — сладко-горьким запахом увядающего лета. Безумие примешивает к запаху человека легкий запах патоки. Не знаю, почему.

— Я был прав, нашел поленницу, — как ни в чем не бывало, объявил Алан. Я отвернулась от окна и задернула штору.

— Здорово, а то в доме уже похолодало. Вы умеете топить камины, Алан?

— Чего я только не умею, Джун, — усмехнулся он. — Простите меня.

— За что?

— Я не хотел вас напугать, но не хочу, чтобы вы думали обо мне неправильно.

— Я не знаю, правильно ли я о вас думаю, — улыбнулась я, усаживаясь на диван.

— Вы мне безумно нравитесь. Я никогда не встречал такой, как вы, Джун.

— Это слышать очень приятно и лестно, Алан, — мурлыкнула я, подбирая ноги на диван. — И зря вы считаете, что я думаю о вас неправильно.

— Вот как?

— Да. Вы уже говорили, что я вам нравлюсь, и если напряжете память, вспомните, что я вам ответила.

— Мне показалось, что вы сказали это из вежливости, — Алан подкладывал дрова в камин.

— Ну, знаете ли! — возмутилась я. — Не имею привычки говорить мужчинам, что они мне нравятся, только из вежливости!

— Я не смел надеяться на взаимность, — выдохнул он, замирая. — Прошу вас, не подавайте мне ложных надежд!

— Алан...

— Нет, вы не понимаете, — горячо заговорил он. — Вы совсем меня не знаете, не знаете, что я за человек!

— Вы неплохой человек, как мне кажется, — рассудительно сказала я, начиная нервничать. Алан метался по комнате.

— Вы... Джун, это не то!

— Что не то? — удивилась я. — Алан, я вас не очень хорошо понимаю!

— Я столько раз обманывался ложными надеждами, столько раз разочаровывался, вы даже себе представить не можете!

— Алан, успокойтесь, — я изловчилась и поймала его за запястье. — Все когда-либо разочаровывались в людях, переживали тяжелые расставания, хоронили любовь и давали себе зарок не доверять больше никому! Жизнь всегда продолжается, несмотря ни на что!

— Вы так легко говорите об этом, — он сел на пол рядом с диваном и устало вздохнул. — Я просто хотел сказать, что не умею строить отношения и всегда все порчу.

— Алан. У нас с вами пока нет отношений. У нас с вами просто взаимная симпатия, которая может перерасти во что-то большее. Все зависит от нас.

— Я боюсь, что в вас сейчас говорит желание отомстить вашему... Люку, позлить его, — Алан покачал головой, а я фыркнула.

— Вы видите где-то тут Люка? Нет? Я тоже не вижу. А делать что-то назло человеку имеет смысл только в присутствии оного. Впрочем, это глупо.

— Вы меня не знаете. — Снова завел шарманку Алан. Я закатила глаза.

— Вы меня тоже совсем не знаете. Я о вас знаю одно — у вас получается опекать меня на редкость ненавязчиво и необидно.

— Как ваша Бет?

— Нет, — засмеялась я, переплетая свои пальцы с пальцами Алана. — Бет — это танк. Она деспот и тиран, но это все на редкость забавно, мило и искренне. Знаете, как она мне один раз сказала? 'Опекать слабого — единственное право сильного'. Себя она, понятное дело, считает сильной, а меня слабой.

— Это не так. Вы сильная, Джун. И гордая. Я совсем не такой.

— Зря вы так думаете, — улыбнулась я.

— Нет. Я не знаю ни одного случая, чтобы женщина так легко переживала измену своего любимого человека и разрыв с ним.

— Ну... — я взъерошила волосы. — Во-первых, человек не любимый. Эта связь длилась давно, и не сказать, чтоб она была сильно счастливой. Привязанность, привычка — да. Понимаете, Алан, я очень тяжело привыкаю к людям. Их голоса, запахи, привычки, особенности... Мне проще было тащить старые полудохлые отношения, чем начинать с кем-то заново.

— А во-вторых? — совсем успокоился Алан. Теперь он поглаживал мое запястье подушечкой большого пальца, а я готова была рассказывать что угодно, лишь бы он не переставал этого делать.

— Во-вторых, учитывая его неблаговидный поступок, вернее, несколько их, любые чувства бы тут же засохли и отвалились. В-третьих — по сравнению с тем, как вы меня спасали от лавины, Люк кажется персоной мелкой и незначительной. Поэтому не говорите, что вы слабый человек. Слабый человек не тащил бы меня на себе, пытаясь обогнать стихию.

— Джун...

— Тшшш. — Я положила ему на губы палец. — Хватит. Дальнейшие излияния будут проходить вечером, за ужином, перед камином с бутылочкой вина. Как вам такое предложение?

— Предложение просто блеск, — согласился Алан. — Только надо сготовить ужин.

— Я вам помогу.

— Я и сам справлюсь, Джун.

— Тогда я буду вам мешать, — улыбнулась я, гадая — поцелует, или нет? Лица наши совсем рядом. Да, давно я так свободно не флиртовала...