М.Р.П. Текущая глава

— Компанию? — одновременно с вопросом я посмотрел туда.

На карнизе противоположной стены обнаружились полупрозрачные пони.

— Эквезицинен, — донеслось из рядов "Легиона" фальшиво пренебрежительно, — мы вас и не боимся! Весь ваш орден уже давно устарел, а твои призрачные дружки ничего-то сделать не смогут.

— Так, я извиняюсь, но придётся сделать за тебя всю работу, отправить эти гнилые тела и душонки туда, где их место, — пегас пафосно достал штыки. — Под землю... — ему пришлось прерваться на пару копытных ударов по особо нетерпеливым легионерам, — Под землю и в Тартар, если ты не догадался, — и эквезитор развернулся к "личекорнам".

С гневным воплем "Зие тотетен Кенни! Бастаде!" нежить бросилась в атаку.

— Так, а сейчас я применю секретное оружие, — с усмешкой сказал этот... этот... нехороший пегас. — Аритаку обижают!

Секунда, вторая — и в толпе возникает небольшой такой кратер с жёлтой кобылочкой посередине.

Ещё секунда — и рядышком взрывается радужное кольцо.

Ещё секунда — сверху словно из пулемёта бьют небольшие камни. Пусть не очень метко, но очень часто, так что никто не уходил необделённым.

Глянув туда, я узрел почти прозрачный фиолетовый шар, сильно напоминающий Звезду Смерти в миниатюре. Вокруг в синем телекинетическом поле летали булыжники, от которых откалывались те самые камни. Внутри оказалась вся оставшаяся Банда Гармонии, и если Твайлайт с Рарити стояли, то Эпплджек и Пинки подпрыгивали от нетерпения.

Осознав перемены, я уныло вздохнул. Только-только на хорошую драку настроился!

А в следующий момент вообще стало не до драки. Меня взяли в самый страшный плен.

Едва я успел выключить меч, как жёлтая пегасочка, чуть не снеся Эндерсона с пути, оказалась рядом и тщательно ощупала меня всего. Следом точно такой же медосмотр устроила все остальные носительницы.

И это посреди боя!

Впрочем, я зря волновался. Пока Банда Гармонии ощупывала, обнюхивала и чуть ли не облизывала одного жеребчика в моей физиономии, ситуация для нежити сложилась катастрофически. В тыл им ударил десяток вооружённых странными дубинками прямоходящих медведей в ушанках. При ударе оружие издавало жалобный звон, но жертве от этого легче не было. Как и второго удара. За пару минут они разобрались с доставшимися им фальшивыми личекорнами, после чего самый большой подковылял к нам.

— Спасибо, товарищи, что задержали, — произнёс он на москоньском. — От самой границы эту банду преследуем.

— Пожалуйста, — отозвался Эндерсон на том же языке. К моему немалому удивлению.

Но ещё больше меня удивила дубинка, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся балалайкой. На этом фоне украшавшие шапки-ушанки нашивки "СОБР" практически не выделялись.

Тем временем кобылочки перестали меня обследовать и обратили внимание на новых действующих лиц. Особенно одна.

— Ой, какие пушистые! — восхитилась Флаттершай. — Аритака, они такие милые!

Открывший было рот медведь так и замер. Остальные кобылочки дружно хдопнули себя по лбу. Правда, для этого им пришлось выпустить меня.

— Эй, работник штыка и доброго слова, — воспользовавшись моментом, окликнул Эндерсона я. — А это вообще кто? — и указал на косолапых.

— ОМОН, — неохотно ответил эквезитор.

— ОМОН? — ошарашенно переспросил я.

— Отряд медвежий обычного назначения, — небрежно бросил пегас.

— А "СОБР" тогда что означает?

— Сборный оркестр балалайщиков рокеров, — не без гордости ответил очухавшийся медведь. — Мы, конечно, не Марештайн, но тоже кой-чего могём, — он откашлялся, провёл когтями по струнам балалайки. Получившийся практически не отличался от электрогитары.

Подошедшие медведи переглянулись — и грянули подозрительно знакомую мелодию. А самый большой ещё и запел:

Вновь и вновь я вижу сон

Кровью залит горизонт,

И земля в огне на много ми-иль.

Шесть минут до часа "Икс".

Небо скоро рухнет вниз.

Ветер всё развеет словно пы-ыль.

Время умирать.

Время убивать.

Время наступать и побеждать!

Дух войны

Скалится из тьмы,

Входит в наши сны.

Дух войны и мы ему верны.

Вот и всё.

Мир объят огнём.

Но не стихнет гром.

Дух войны, он требует ещё.

Ещё-о-о.

Дух войны!

— Ну как? — поинтересовался медведь в повисшей тишине.

Лично я пытался хоть как-нибудь склеить нещадно порванный шаблон, но была среди нас более устойчивая личность.

— Протестую! — топнула Твайлайт.

— Что? — удивился косолапый.

— Протестую! — повторила маленькая колдунья. — Селестия — хорошая.

— Ты про что, красна девица? — с ещё большим недоумением спросил балалайщик.

— Про второй куплет, — ответила фиолетовая единорожка. И неожиданно пропела:

Разрушенье — это страсть.

Всё равно какая власть.

Власть всегда пила чужую кро-овь.

— Художественное преувеличение, — быстро сказал медведь. Переглянулся с товарищами. И задал вопрос: — А ты наши песни знаешь?

Твайлайт набрала воздуха.

— Я планировала поступить в Москоньский Государственный...

Примерно через полчаса мы распрощались и разошлись. Заболтанные медведи в одну сторону, Эндерсон унёсся на бумажном вихре неизвестно куда, а нашу компанию фиолетовая кобылочка телепортировала обратно к поезду.

Дальнейшая дорога мне слабо запомнилась. Во-первых, на мою спину сгрузили весь багаж. Весь грузовой вагон. Вернее, сначала Твайлайт перенесла нас, а заодно и поезд на ту сторону, но так как по карте наш путь с чугункой разошёлся, то багаж пришлось забирать. Чтобы не мелочиться, сразу с вагоном. Банда Гармонии немного посовещалась, фиолетовая единорожка заколдовала тот вагон на левитацию, и меня впрягли. Нет, маленькая колдунья и сама могла понести груз, но решили не распылять внимание самой сильной. На всякий случай.

Оставшийся состав отправился на конечную станцию дожидаться возвращения, а я потащил груз по извилистой тропинке. Без всяких возражений, ибо — это вторая причина — старательно пытался соотнести своё понимание с реальностью. Проще говоря, в очередной раз склеивал свой шаблон. И по сторонам особо не глядел.

Да и смотреть, откровенно говоря, было не на что. Серые скалы, серая пыль, серые прожилки золота, серые старатели, похожие на лосей, только с дополнительными парами рогов на плечах. Типичная сумеречная зона, где светило — не Солнце, а просто большой горящий шар из водорода, вокруг которого крутится планета.

В общем окружение очень напоминало одну песенку. Настолько, что вынудило меня напевать. Ну или завывать:

Я выхожу из парадной, раскрываю свой зонт

Я выхожу под поток атмосферных осадков

Я понимаю, что это капризы природы

Мне даже нравится чем-то эта погода

У-у, транквилизатор...

Со второго куплета ко мне присоединилась банда Гармонии.

От песни нас отвлекли громкие лозунги. Правда, издалека они воспринимались просто фоновым шумом, но чем ближе мы подходили, тем явственнее звуки складывались в слова, а те — в предложения. Оратор вещал про невиданный гнёт с ужасающей эксплуатацией и неминуемое наступление самого совершенного строя.

Вскоре мы смогли рассмотреть сего трибуна. Стоявшее на перевёрнутой боевой колеснице создание было одето в костюм. Утыканный цветными перьями и усыпанный стразиками так, что даже Рарити поморщилась. Довершала зрелище виснущая на ушах корона. Впрочем, пылкости речи это не мешало. Словно бы в знак нашего прихода оратор как раз закончил свою речь и гордо смотрел с высоты на аудиторию. Полукольцо слушателей казалось почти безразличным. Мы привлекли больше внимания. Так что на нас начали оборачиваться.

— Здравствуйте, — как и положено главе шайки, фиолетовая единорожка взяла инициативу на себя. — Меня зовут Твайлайт Спаркл. Скажите пожалуйста, что здесь происходит?

— Так ведь выборы скоро, вот и надрывается, — пояснил ближайший местный. — Боится, что не только в Вальный Сейм не попадёт, но и мимо Поветового Сеймика пролетит.

— Стойте ! — воскликнул обсуждаемый, спрыгнул со своего возвышения. — Во имя Бланкса и Штемпельса и Свободного Дриха! Я сам всё объясню! — и пошёл к нам.

По мере его приближения у нашей самой модной кобылочки выражение мордашки становилось всё более кислым, а в глазах нарастала боль. И когда оратор приблизился, Рарити не выдержала.

— Уважаемый лось, — начала единорожка, но была перебита.

— Я не лось. — заявил он. — Я — кабан,

Это заявление лишило нас речи. Почти всех.

— Но выглядите совсем как лось, — зарезала правду-матку носительница одноимённого элемента.

— Это у вас тепловизор не той системы, — донеслось из толпы под глумливые смешки. Кажется, какая-то местная внутренняя шутка.

Которую не могла не поддержать наша клоунесса.

— Серьёзно? — вопросила она, достала свой трехглазый прибор ночного видения и натянула его на голову. — А ведь и верно, свинья свиньёй! — тепловизор исчез туда же, откуда взялся. — Ну, кабаны же к свинскому семейству относятся, — под откровенно издевательский смех заключила Пинки.

— Я — пророк единственно верного учения, кабанизма! — возмущённо заявил "нелось". — Ибо предсказано было самим Штемпельсом в его великом труде "Финансы", что свершится Великая Эволюция и все станут высшей формой развития: кабанами!

— И всё скатится в полное свинство, — донеслось из толпы.

— Вы все не понимаете! — взвился кабанист, — Учение Штемпельса всесильно, потому что оно истинно! — и ухнул в агитацию. Говорил хоть и яро, но как-то неискренне. Да ещё и по второму кругу пошёл. так что окружающие с трудом сдерживали зевки и желание разойтись. Удерживало их одно желание, услышать, что скажет Пинки. Или ещё кто-нибудь из нас. — ... и все будут равны! — закончил свой спич оратор.

— Но некоторые — равнее других, — веселушка оправдала ожидания. Почесала копытом нос. — Кажется, я кого-то процитировала.

Под смех из толпы "нелось" только и мог, что беззвучно открывать и закрывать рот.

— Было очень познавательно, — когда стало ясно, что больше ничего нового мы не услышим, сказала Твайлайт. Которую, судя по произнесённой речи, мы должны были свергнуть раза три. — Но нам нужно идти.

Пока мы проходили сквозь толпу, нашей веселушке предложили баллотироваться в местный парламент. А то клоунов там много, но они, увы, не смешные. В отличие от Пинки. Ведь она мало того, что весёлая, так ещё и умная. Кобылочка пообещала подумать. С серьёзным видом. Настолько серьёзным, что мне стало страшно. И не только мне. Правда, кдоунесса тут же похихикала над нашим видом, и мы расслабились.

И, уточнив у местных дорогу, двинулись дальше.

123