Легенды Ассиора. Война

— На выбор повязку, считай, что я самозванец — резко заявил Федор, — только без вашей деревянной одежки.

— Ну, ты выбрал маг — сказал мужик.

— Да я выбрал, — подтвердил Федор.

Мужик хлопнул в ладоши, и в комнату ввалились братья Ливии.

— Он выбрал повязку, — сказал мужик, разденете и на мороз.

— Только можно, повязка будет шерстяной, — скромно потупившись, попросил Федор.

Мужик откровенно заржал, и бросил отсмеявшись:

— Дайте ему меховую полоску, посмотрим, долго ли протянет.

— А долбанную рубаху снимите, — для пущего эффекта заныл Федор.

Мужик снова заржал, и махнул рукой, мол, пускай.

Через несколько минут. Не сопротивлявшийся подобной экзекуции Федор, оказался стоящим на снегу, в одной меховой набедренной повязке.

Прежде всего, сосредоточится, так, что тут с силой? Ага, вот она магистралька, сосуд кровеносный, огонь, только дохлый он какой-то, ну да бог с ним. Нарастим нашу шкурку. На армейский комбинизончик, мехом вовнутрь. Так, теперь, где мой ножичек, в его руке возник меч. Отхватив клинком, кусок комбинезона, создал унты, с кожаными ремнями перетяжками, затем меховой полушубок, с длинным карманом, под меч, на спине. Благо дизайн одежды, мог выбирать по своему вкусу, а собачей шерсти вокруг было навалом.

Творить, по подобию, ворон научил Федора, на первом же занятии после бегства из Стеоны. Для специалистов по заместительной магии, это упражнение было скорее теоретическим, но для Антона с Федором...

Надо было выбираться, а для этого нужно было определиться с направлением, жратвой, транспортом, и хотя бы спросить дорогу. Повернув наугад вправо, Федор брел по городу, стараясь найти хоть одну живую душу. Стучать в двери, или входить в раскопы, было без толку, это он понял и так, а вышибать двери с помощью меча не хотелось.

Медленно переступая по снегу, он вышел на центральную площадь города. Посередине, образуемого невысокими каменными зданиями квадрата, стояли четыре каменных столба изрядно утонувших в снегу. Между ними был круглый постамент, служащий, видимо, алтарем, со следами недавнего костра, а прямо на постаменте, просто лежал его Стионский обруч. Рядом с постаментом возвышалась ледяная статуя, в человеческий рост, грубо высеченная изо льда. Внимательно посмотрев на этого ледяного истукана, Федор вдруг понял, что это замороженный человек. Знакомый человек! Боже! Это же магистр Сар Борнг, блин. Вот это да, надо будет узнать, кто его так сюда укатал, да и еще много вопросов, пора порасспросить хозяев.

Федор резко развернулся и пошел назад.

Через пятнадцать минут он стоял возле дома, из которого его так нагло выкинули, и, стучал в закрытую дверь.

— Слышь хозяин, открой, а то дверь снесу, замерзнешь на..., у меня еще кошель был, турист я или где! — орал он. Да и шмотки мои денег стоят, они золотом оторочены. — Дверь распахнулась настежь, и появившийся в дверях старший Ливи, получил ногой в подбородок. А Федор ввалился в комнату и, угрожая, мечем, заявил:

— Так, остальные шмотки верните, иначе порубаю, к той самой матери!

Сидевший на стуле толстяк, замер с раскрытым ртом, а младший Ливии, обнажил свой меч и кинулся на Федора. Тот показал ему коронный фокус, отступил в сторону, и снес лезвие атакующего меча, почти у основания. В комнате наступила гробовая тишина.

Скрипнула дверь, и в помещение, откуда-то изнутри дома, вошел еще один человек. У вошедшего в комнату человека, была короткая белая борода, одет он был в длинную полотняную рубаху, подпоясанную веревкой, шаровары и кожаные невысокие сапожки, перетянутые кожаной шнуровкой, он явно был старшим в этой компании.

— Подожди яриться магик, — сказал он. — Ты явно владеешь истинной магией, а не только заменительной. Картинки рисовать, из воздуха, умеют многие, а вот мечи ковать. Ты уж прости, дело у нас давнее, его на Роолинке почитай все знают. А ты нет, видать и, правда, издалека, сядь, поговорим.

— Жарковато мне в шубе с тобой седеть, а все остальное твои нукеры забрали, ответил Федор.

— Верните магику все что взяли — велел тот.

* * *

Через час, одетый в свой старый костюм, плюс хорошие кожаные сапоги на шнуровке Федор сидел за накрытым столом, пригубливая медовушку, и слушал нового знакомца.

— Со времен последней войны, — вещал тот — наша долина закрыта куполом льда. Собственно. Это известное заклинание, снять которое, у приличного магика, не должно составлять проблем. Но, есть одно но, за триста лет сделать этого, не смог, ни кто, — слишком много жертв принесено при проведении изначального заклятия. Слишком много погибших. Долину, где проходила основная дорога на плато Стеоны, закрыли льдом и смертью.

— Хорошо уважаемый, — начал Федор, — предположим, я смогу разморозить долину, предположим, — поскольку находясь в вашем мире весьма недавно, я еще не могу соизмерять своих сил. Но, вы готовы к тому, что весь этот снег и лед растают, и поток воды, промчится по равнинам Соромеи, сметая на своем пути города и села, и неся с собой тысячи разлагающихся трупов? Замороженные сотни лет назад болезни и разная гадость, от войны магов. Да, и долина ваша станет озером, ненадолго лет на сто, хотя нет, может и навсегда.

Глаза собеседника стали круглыми, эта мысль, видимо не приходила в голову ни кому. Ситуация напомнила Федору безумие различного рода революционеров, от большевиков до арабских террористов, для которых приход к власти означает не прекращение, а продолжение террора, только теперь против собственного народа.

Но на деле все оказалось несколько не так. Старец ошарашено посмотрел на Федора и произнес:

— Но ведь это будет катастрофа? Почему никто раньше не думал об этом?

— Вы понимаете, — начал Федор, — ваша долина, это огромная впадина, и она заполнится водой, если весь лед растает, можно конечно пробить проход для воды, в горном перевале, через который я сюда шел. Но я думаю, что на это уйдут века. Хотя сток есть, раньше из долины выходила река, но я сомневаюсь, что она понесет чистые воды, тем, что накопили подо льдом за три сотни лет, вы отравите половину Роолинка.

— Я соберу совет, — задумчиво сказал собеседник, а вы позаботьтесь о том, что бы вам верили, магик. Вы не первый, покажите свои возможности, докажите, что вы Готлинг.

— Хорошо, только пришлите мне Ворота, с его рабыней.

Старец поморщился, но смолчал, соглашение, на короткий промежуток времени было достигнуто.

* * *

Разговор с Воротом был долгим и сложным но, в конце концов, они, нагруженные факелами, вышли из дома, и направились к центральной площади Снежина, где стояла ледяная статуя, предпоследнего магистра Стеоны, успеть нужно было до полуночи.

Теперь Федор шел уверенно, четко зная, чего хочет, и как этого добиться.

Они подошли к алтарю, Федор указал Вороту где ставить факела, а сам развел огонь на алтаре. Надел обруч, сосредоточился, и увидел то, что хотел.....

Теперь он увидел потоки силы, здесь в городе. Господи, что они здесь сделали. Магистрали сил были на месте, они ни куда не делись, но цвета! Словно электрическая магистраль, которую кто-то умышленно замкнул, перепутав фазы и землю, в магистралях не было потоков, не было цветов, все казалось серым и однородным, словно нервная система мертвого человека. И только одна сила имела свой цвет. Эта магистраль обнимала ледяную статую, сверкая ярким белым цветом. Мог ли он обрубить эту магистраль, Федор не знал, но действовать было необходимо, и он начал.

Медленно, словно оголенный провод с электротоком, мысленно Федор попытался поднять один усик, оплетающий статую. Затем осторожно поднес его к одному из серых проводов, усик задрожал и стал трепыхаться, словно живой. Нет, другой провод, нет, ага, к третьему он просто прилип. Значит — если голубой воздух, то тот к которому он прилип, либо огонь, либо воздух, как гласит в подобных случаях физика, если такое ее применение в данных условиях, уместно. Теперь перетянем туда все остальные проводки, от бедного магистра, какой гад его так опутал. Когда Федор закончил, его спина была мокрой, он чувствовал себя словно сапер, который играет с цветными проводами взрывателя, решая который обрезать. Все, теперь он случайно повернул голову и его взгляд упал на алтарь, твою мать....

Камень был словно распилом, разделен надвое, прозрачной полосой. Это, что неужели изолятор сил, была, не была. Федор грубо, как уже отчаявшийся электрик, разорвал проходящий рядом серый провод, и ткнул его в камень с одной стороны, а другой конец с другой. Камень загудел, ощутимо задрожал, и засветился с двух сторон, разными цветами силы, зеленым и синим.

Господи, — подумал Федор, они замкнули противоположные потоки, да как они вообще здесь живы, остались, это же должно было напоминать ядерный взрыв. Ладно, попробуем, он оторвал поток от камня и медленно поднес его к близлежащей линии, или артерии. Поток завибрировал, и Федор быстренько вернул его на место. Затем осторожно взял серый поток и потянул его в разные стороны. Поток силы, или скорее артерия, или вена, разорвался без всякого труда, и оба конца моментально окрасились в белый и зеленый. Федор осторожно стал подносить зеленый кусок к камню. Он еще не успел ткнуть его в ту сторону алтаря, которая сейчас была землей, как камень прекратил гудеть, а уже готовая зеленая линия, вырвалась из его хватки и, загудев, словно туго натянутая гитарная струна, встала на свое законное место. При этом серьезно уклонившись от первоначального положения.

Так это все серьезно, понял Федор, оказывается, каждый поток, имеет не только силу магии, но и свое строго определенное положение в пространстве. И вообще, вся эта магическая сеть, сильно напоминает кровеносную систему, надо запомнить. От размышлений его оторвало, какое-то изменение, произошедшее вокруг, он огляделся и понял, что некоторые, до того мертвые, потоки, приобрели зеленый оттенок, вся структура начала наливаться жизнью, пульсируя и изменяясь.

Господи, да ее надо срочно восстанавливать, иначе, от того, что я уже сделал, рванет так, что мало не покажется. Он повторил эксперимент с белым, синим и красным потоком. Когда все вокруг запульсировало всеми цветами радуги, он вдруг, понял, что может расколдовать, то есть уже расколдовал долину, только бы тут не потеплело.

Когда он открыл глаза, факелы уже догорали, темнота еще была всеобъемлющей, и хотя тоненькие лучики рассвета еще небыли видны, но уже ощущались всем человеческим существом.

Возле Федора стояли два человека, в одном он узнал Ворота, другой тоже был ему хорошо знаком, эксмагистр Южной Стеоны граф Сар Борнг, собственной персоной.

— Ребята, — начал Федор, — я, кажется, долину расколдовал. Над площадкой повисла долгая тишина. После довольно продолжительного молчания, магистр сказал:

— Пока еще холодно, то есть заклинание действует, но когда оно перестанет действовать, случится катастрофа.

— Так ребята, тут у них совет стаи, — начал действовать Федор.

— Пошли, что решат, то и сделаем, скажут расколдовать, — будет им расколдовать, скажут оставить, — будет им оставить, решил Федор. — Пошли, — и они двинулись по улице к тому зданию, которое указал Ворот.

Здание совета, было одним из самых высоких, этажа в три. Третий этаж выступал из-под снега ровно на столько, что к одному из высоких полукруглых окон, даже были сделаны ступени.

Глава 2

Страшны будут деяния их,

Многие увидят свой конец, встретив их,

Ибо, иного пути, у них просто нет...

Путч

1

Федор в сопровождении магистра и скальда вошли в импровизированную прихожую, и твердым шагом направились к лестнице ведущей вниз. Возле двери стояла охрана из ледяных стражей. Проходя мимо двух бугаев, одетых в плетеные кольчуги почти до колен, из-под которых торчали шитые рубахи и стальные поножи. Поверх кольчуг на стражах были безрукавки из медвежьего меха. Вооружены ребята были длинными ножами, в смысле яблочки почистить, и довольно длинными копьями. Как пользоваться такими штуками в помещении Федор представлял плохо, тем не менее, внутренне изготовился принять бой. Но, видимо состав компании был таков, что никто даже не дернулся.

Лестница, по которой они спускались, впечатляла. Нет, не размерами, они-то как раз, были скромными. А вот изготовили ее, настоящие мастера резьбы по камню и дереву. До этого подобную технику, Федор видел только в той распроклятой комнате, святилище последнего эскада, тогда было не до впечатлений, но теперь.

Стены, облицованные, видимо, деревянным шпоном, создавали впечатление, что весь коридор, вырезан из одного огромного дерева. Поверх шпона, были, видимо сделанные отдельно и приклеенные на него, великолепные, тончайшей резьбы, изображения птиц, людей и животных. Причем если изображался лес, то стволы деревьев были сделаны мастерами по дереву, а каждый листик, выточен из камня. Рамы картин, имели форму скошенных прямоугольников, под углом спуска лестницы, но изображенные события, словно происходили в другой, нормальной плоскости. Разноцветье дерева и камня имело огромный диапазон спектра, а фигуры были выполнены так искусно, что казались живыми. Федор замедлил шаг, залюбовавшись этой красотой, но, магистр довольно бесцеремонно подтолкнул его пинком, прошептав на ухо:

— Потом рассмотришь, а сейчас у нас дело, на пару тысяч людских жизней, так что, поторопись батор.

Спустившись на первый этаж, охраняемый не менее живописными бугаями, делегация подошла к высокой сводчатой двери, за которой располагался городской совет. Стражники перед дверью, резко скрестили копья, и кто-то стоящий за спиной спросил:

— Уважаемые баторы, как о Вас доложить совету.

Представив себе, что может сделать с ним, стоящий за спиной ледяной страж, Федор внутренне содрогнулся, но, тем не менее, нагло произнес:

— Барон Шон Терг, князь Федор Готлинг, белый скальд.

— Граф Сар Борнг, магистр школы Южная Стеона, — эхом отозвался магистр.

— Скальд Ворот Герт, — произнес их третий спутник.

В помещении повисла, гнетуща тишина, но, примерно через минуту, видимо после представления гостей, дверь медленно открылась.

Федор думал, что увидит нечто вроде зала парламента, но видимо демократией здесь и не пахло. Широкий стол, скорее овальной, чем круглой формы, за которым сидело полтора десятка роскошно одетых человек, совет Снежина был в полном составе. В закрытом наглухо помещении, душок стоял, еще тот.

Во главе стола, сидел старец, с острым, аскетичным лицом, длинной седой бородой и белыми волосами до плеч. Такими в мультфильмах изображают светлых волшебников или волхвов. Только вместо длинной белой хламиды, в которую в воображении Федора, должен был быть одет подобный герой, тот был одет в зеленый шитый золотой канителью кафтан. Но с первого взгляда, Федор понял, что главный в совете не он, он, скорее духовный лидер, местный Геббельс, какое бы название не носила его должность. Рассмотреть остальных в тусклом свете четырех факелов, Федор просто не успел.

— Ты называешь себя истинным Готлингом магик, — заговорил кто-то справа, — а из Стеоны мы имеем несколько иные сведения.