| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Он — пошутил, — пришел мне на выручку Маркони. Посмотрев на Фариха, качнул головой. Мол, довели ребенка.
И ведь прав был. Довели!
— С князем Северовым разбирайтесь сами! — решительно поднялась я. И добавила... жалобно всхлипнув: — Я его боюсь.
— Что?! — не сразу понял Фарих. Потом на его лбу собрались грозные морщины....
— Умница, девочка, — не дал ему высказаться Паррей. — Я тебя сразу приметил....
— На сегодня — все, — перебил его Фарих. — Ты, Настасья, отправляешься домой. И чтобы до утра я тебя в департаменте не видел.
— Как прикажете, господин Соул, — уже без юродства отчеканила я. Демонстративно медленно собрала со стола бумаги, вложила их в папку. Закрыла, запечатала магическим перстнем... — Прошу меня простить, господа....
Выйдя из кабинета и плотно закрыв за собой дверь, сползла по стене.
— Воды? — отвлекся от копирования документов Шаес.
Вердикт лекарей по его делу был однозначным — от пагубной страсти к дури он избавился полностью, что дало Фариху право вернуть Шаеса на место своего помощника.
На мой взгляд, решение было абсолютно правильным. Иногда этот суровый на вид мужчина был просто незаменим.
— Лучше — яду, — съязвила я. — Мои все ушли? — перевела тему, предпочтя не заострять внимание на том, что происходило в кабинете начальника департамента.
— Энгин заглядывал минут десять назад. Вильен — пять.
— Тогда пойду еще поработаю, — поднимаясь, удовлетворенно протянула я. — Не скажешь....
— У крыльца стоит карета князя Северова, — взгляд Шаеса был невинен, как у младенца.
— И давно она стоит? — заводясь от одной мысли, что все начнется раньше, чем мне бы хотелось, прошипела я.
— А вот как вы сели, так и стоит, — так же спокойно, словно ничего и не произошло, ответил Шаес.
Высказаться я не успела. Равнодушная маска сошла с его лица, напомнив, что глупость и наивность в этой службе не приветствовались:
— Если бы Фарих не был уверен, что ты — справишься, на это дело не поставил. Так что иди и... справляйся.
Кивнув — действительно больше ничего не оставалось, вывалилась в коридор, тут же наткнувшись на поджидавшего меня Энгина.
Для понимания, насколько я зла, ему хватило одного взгляда. Для того чтобы успокоить — одной фразы:
— Папенька постарался?
— Чей? — хмыкнув, уточнила я.
— Джакс тоже там? — не то удивился, не то заинтересовался он.
— Что-нибудь по экспертизам есть? — оставила я его вопрос без ответа. Все, что обсуждалось за закрытыми дверями кабинета Фариха, касалось только присутствовавших там.
— Есть, — понятливо улыбнулся Энгин. — Мы знаем, как она умерла, — закончил он уже другим тоном.
— И? — окинув все вокруг быстрым взглядом, поторопила я.
Энгин молчал. Смотрел на меня с вызовом и молчал, предлагая предположить самой.
В какой-то мере подсказка. То, что я уже пыталась найти причину смерти, его не смущало. Что не удалось — тоже.
Скривившись — судя по всему, ответ был одновременно и совершенно очевиден и абсолютно непредсказуем, направилась к лестнице.
Младший Паррей пристроился рядом. Шел, пыхтел, старательно сдерживая себя, чтобы не опуститься до откровений.
Получалось у него откровенно плохо.
Думать его присутствие не только не мешало, скорее даже добавляло остроты. Вроде как противостояние: кто — кого.
Яд исключался однозначно — амулет определил бы на месте. Внешние повреждения на теле отсутствовали, как и посмертные изменения, делая загадку еще более загадочной. Настораживал и высокий остаточный фон, говоривший о применении очень серьезной магии.
Магом Эмилия Ланская не была, в этом князь вряд ли солгал — хоть и другое государство, но проверить труда не составит. Но тогда зачем татуировка?!
Несколько спиралей, заходящих одна на другую, создавших замысловатый узор на внешней стороне щиколотки....
В назначении рисунка я, конечно, могла и ошибиться.... Могла, но не ошиблась — Вильен бы поправил, но он согласился, что речь идет именно о повышении магических способностей.
А если какое-нибудь побочное воздействие?!
Мысль была интересной, но здесь без специалистов по запрещенным ритуалам не обойтись. Это они знали, как самое простое магическое действие вывернуть так, чтобы получить совершенно неожиданный результат.
А если зайти с другой стороны: где она два-три дня тому назад могла сделать подобный слепок?
В Марикарде — нет! Такие манипуляции — прерогатива магического корпуса, замучаешься обосновывать необходимость подобного усиления. А если не в Марикарде, то как же показания хозяина гостиницы, в которых он утверждал, что постоялица последние три дня номер не покидала, заказывая еду из ближайшего ресторана?
А отсутствие вещей....
К ее смерти это если и имело отношение, то вряд ли прямое.
— Все дело в татуировке? — спросила я у Энгина уже у самого кабинета.
За его самообладание волновалась зря. Когда он открыл дверь, а потом нарочито неторопливо закрыл ее, на его лице не дрогнул ни один мускул.
* * *
— Вот, значит, как! — дочитав заключение штатного лекаря, посмотрела я на Вильена.
— Значит, так, — кивнул он, выглянув в окно.
— Надо сообщить Фариху....
— Что будет... — без малейшего намека на иронию, протянул Паррей. — Я нам не завидую.
Я была с ним полностью согласна. Предположить подобное....
Эмилию убил собственный ребенок, магические способности которого она пыталась поднять в принципе не предназначенным для таких целей слепком.
Эффект несовместимости. Судя по всему, именно по этой причине маги в роду Ланских и не рождались. Мать умирала еще до того, как он появлялся на свет.
— Это еще не окончательное заключение, — ради справедливости заметил Виль.
— Считаешь, оно будет другим? — разглядывая лист плотной бумаги, исписанный четким, идеально выведенным почерком писаря, полюбопытствовала я. Надежда, что где-то чего-то недопоняла, таяла тем быстрее, чем ближе я подбиралась к последней строчке.
— Не считаю, — не стал спорить со мной Вильен. Бросил еще один взгляд в окно, тут же нахмурился: — К нам гости.
— Понял! — Энгин выхватил у меня из руки бумагу, огляделся, вроде как разыскивая, куда спрятать, но не нашел ничего лучше, как свернуть в несколько раз и засунуть во внутренний карман форменного колета.
Как раз бы засмеяться — уж больно комичным было выражение его лица, вот только мне оказалось не до смеха. Сейчас происходило именно то, о чем мы говорили в кабинете Фариха. Введение в заблуждение, сокрытие фактов....
Создавая соответствующий антураж, бросила папку на свой стол, но открывать не стала. Склонилась, упершись руками в угол.... Паррей зашел с другой стороны, отзеркалил позу. Вильен полностью забрался на подоконник, сел, откинув голову, назад закрыл глаза....
— Вторая лестница.... Показания хозяина гостиницы лично у меня вызывают сомнения, — недовольно заметил Энгин.
В ответ на мой насмешливый взгляд хмыкнул. Мол, играю, но не заигрываюсь.
Это он точно.... Глубокомысленным тоном произнести то, что и так было понятно.
— Их несложно проверить, связав с показаниями посыльного из ресторана и горничной, которая убирала номер, — с теми же интонациями выдала я. — Но кое-что во всем этом есть, — выпрямилась я. Стук в дверь раздался точно в этот момент: — Войдите! — рявкнула, давая понять, что кто-то появился совсем не вовремя.
— Госпожа Волконская... — Северов переступил через порог, окинул композицию из нас равнодушным, даже несколько усталым взглядом. — Я — помешал?
— Разве вы можете помешать, князь? — поинтересовалась я. — Ваше участие в расследовании завизировано на таком уровне, что не мне спорить с решением.
— Но если бы была ваша воля... — не позволив себе и тени насмешки, начал Северов.
— ... если бы была моя воля... — чуть перефразировала я его реплику. — Но если она последние дни не покидала номер, то тот, кто сделал слепок, должен быть среди посетителей гостиницы, — закончила, посмотрев уже на Паррея. — Мне приказано отбыть домой и не появляться до завтрашнего утра, — не дала я высказаться Энгину, — так что этот вопрос ты берешь на себя. И чтобы....
— А я? — душераздирающе зевнув, уточнил у меня Виль.
И ведь еще пять минут назад был бодр и инициативен....
— Ты — тоже спать! — проявила я милосердие. — Ваше Сиятельство, — мило улыбнулась я Северову, — не будете ли вы столь любезны сопроводить меня....
— И даже очень любезен, — не дал он мне закончить. — Господа... — вроде как попрощался он с моими парнями. — Госпожа Анастасия, — отступил в сторону, предлагая мне первой покинуть кабинет.
На мгновение даже залюбовалась, поймав себя на ощущении, что это не мы его сейчас, это он нас разыграл, как слепых кутят.
Мысль оказалась настолько назойливой, что не отпускала и когда мы сели в карету. Она кружила, зудела, заставляла наблюдать за князем и напряженно ждать, понимая, что очередное мое открытие, касающееся князя Северова, неизбежно.
Тянуть Даниил не стал. Мы еще не выехали со двора Департамента, как он уточнил, лениво откинувшись на подушки:
— Она была беременна?
— Что?! — переспросила я не столько от неожиданности, сколько от негодования. Эксперты медики торопились сделать вскрытие, чтобы дать нам хоть какую-то зацепку, а этот....
— Она была беременна? — совершенно спокойно повторил он. — Три, три с половиной месяца?
— Почему ты так решил? — своего недовольства я не показала.
— Уж больно неожиданно вспомнила о существовании мужа, решив разорвать свои отношения с императором, — чуть заметно улыбнулся Северов.
— Ты в курсе всего, что происходит во дворце? — спросила я. Причин для интереса было несколько, но я без труда свела все в одну.
— Скажем так, — подался он вперед, — стараюсь быть в курсе. Не всегда получается, но это — не тот случай.
— Значит, предположение о том, что она — беременна, у тебя было еще во время осмотра? — я же, наоборот, откинулась назад.
— Предположение — да, уверенность — нет, — Северов склонил голову, разглядывая меня. — Несовместимость?
— А это — предположение или уверенность? — не удержалась я от язвительности.
— Если это ребенок императора, то — уверенность....
— Несовместимость, — прекратила я этот никчемный спор. — Срок — немногим больше трех месяцев.
— Плохо... — Северов качнул головой. — Очень плохо.
В этом я была с ним полностью согласна, прекрасно представляя себе всю сложность ситуации.
Какой бы хорошей ни была фаворитка, одаривать ее отпрыском император вряд ли собирался, так что подобные последствия были только ее заслугой. Ну и того, без чьей помощи графиня точно бы не обошлась.
Лекарь, в обязанности которого входило регулярно осматривать графиню. Аптекарь, который готовил не позволяющее забеременеть снадобье. Травник, которому по силам так незаметно 'убить' нужные составляющие, что без специальной экспертизы и не заметишь. Или — маг, наложивший заклинание, которое бы нейтрализовало чужие старания.
Это — из самых простых вариантов, а ведь могли быть и более сложные....
— Ритуал запрещенный, о таких не кричат на каждом углу, — подлила я масла в огонь. — Да и найти мага-отступника не так просто.
— Но сделать это в Ритолии все-таки проще, чем в Аркаре, — согласился со мной Северов. — И вот этот момент мне не нравится больше, чем всё остальное.
— Всё остальное? — посмотрела я на него задумчиво.
Мы были очень разными, но кое-что делало нас с ним похожими. То самое... чутье следователя. Либо — есть, либо — нет....
Северов вздохнул, посмотрел на меня... словно взвешивая, имею ли я право услышать то, что он собирался произнести.
Первую реакцию — сказать какую-нибудь колкость, я в себе задавила. Дело, конечно, нашим, но в том, что достанется всем, сомнений не было.
Возможно, именно мое отстраненное спокойствие окончательно убедило князя, что лучше мы будем союзниками, чем... конкурентами.
Он еще раз качнул головой — необходимость быть откровенным, ему точно не нравилась, но заставил себя заговорить:
— Перстень.
— Перстень? — нахмурилась я.
Императорский перстень с меткой, которую ни с чем не спутаешь. Вроде как: 'Подателю сего...'.
— Это — перстень дипломатической службы. Находился у курьера, который вез документы из Вероссии в Ровелин.
— Этого еще нам не хватало, — медленно выдохнула я. Посмотрела в окошко кареты....
Хотела я или нет, но отдых на сегодня отменялся.
Доставшееся мне дело и так было с душком, теперь же стало совсем тухлым.
* * *
Граф Паррей кабинет Фариха еще не покинул. Граф Джакс — тоже. Когда мы с Северовым вошли внутрь, оба разговаривали с Маркони.
Сам Соул стоял у окна спиной к нам. И эта спина выглядела очень недовольной.
— Господа, — Северов сделал лишь два шага, оставив минимум пространства между мною и дверью.
— Князь... — первым отреагировал на его приветствие Паррей. Взгляд коснулся меня...
— Похоже, нас ждут не самые приятные новости, — развернулся Фарих, опередив главу службы безопасности. Вернулся к столу, указал Северову на один из свободных стульев: — Прошу.
Когда Северов отступил в сторону, пропуская вперед, постаралась как можно незаметнее прошмыгнуть на свое место. И ведь знала, что в перекрестье их взглядов подобное невозможно, но хотя бы попытаться.
— Слушаем вас, князь, — дождавшись, когда все усядутся, произнес Фарих. Внешне воспринимался совершенно спокойным, но сцепленные в замок ладони были жесткими, не позволяя обмануться.
— Предлагаю начать с госпожи Волконской, — с невесомой улыбкой ответил Северов. Чуть развернулся ко мне...
— С госпожи Волконской? — выражение лица Фариха не изменилось, но я поняла, что очередной нотации не избежать.
И ведь не за что....
— У меня был приказ отправляться отдыхать, — поднявшись, сухо произнесла я. — Младший следователь Паррей должен был доложить, как только вы освободитесь, — исподлобья глянув на старшего Паррея, мстительно закончила я.
— И о чем же должен был доложить младший следователь Паррей? — невозмутимо уточнил его папенька.
Надо признать, после той истории я иногда задумывалась, как бы сложилась судьба, заинтересуйся он мною серьезно. Задумывалась и... пугалась, представляя не самые радужные перспективы. Одно дело, скрывай его предложение службу, подобную моей. А если работать в поле....
Сейчас эта мысль показалась не такой уж и острой. Хотя бы по сравнению с тем, во что нас всех всё глубже затягивало.
— О причине смерти, господин Соул, — повернулась я к главе Департамента. — Предварительной причиной эксперты называют магическую несовместимость между матерью и плодом.
— Вот как?! — качнул головой граф Джакс. Посмотрел на Северова: — Мы ведь говорим о ребенке императора Владислава?
— Я присваиваю этому делу статус особого, — не дал тому ответить Фарих. — На всех участников расследования будет наложена печать молчания, — добавил он. — Кроме, конечно, вас князь.
— Это более чем разумное требование, — кивнул Паррей. — Но это ведь еще не всё, князь? — приподнял он бровь, намекая, что наигранная расслабленность Северова его нисколько не обманула.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
