Био2. Био"Катастрофа

В себя я пришла уже в саркофаге, причем, судя по ощущениям тела, я пробыла в нём довольно долго — есть хотелось немилосердно. Поведя плечом и скосив на него глаза, убедилась, что оно как новенькое и тут же постучала по крышке. Выпускайте уже меня! Есть хочу!

Знакомое лицо пожилого медика-эльдива нависло над прозрачной крышкой саркофага и я криво усмехнулась на его вопросительно приподнятые брови.

— Выпускай, эскулап. Я уже в норме.

— Вообще-то тебе лежать ещё минимум два часа.

— Ирвин, не выпустишь — я с голоду помру! Знаешь же, что я восстанавливаюсь быстрее за счет регенерации, — возмутившись, стукнула по крышке снова. — Выпускай, изверг! Я вообще сегодня только завтракала!

— Вообще-то вчера, — невозмутимо покачав головой, медик едва уловимо улыбнулся. — Ты тут так долго, потому что мы тебя лечили в основном от аллергии и выявляли собственно сам аллерген.

— Выявили?

— Да, конечно. И даже ликвидировали возможность его возникновения вновь. Благодари фрасхов.

— С чего это?

— А с того, — не став отвечать развернуто, медик как-то странно пожал плечами и всё-таки разблокировал саркофаг, чтобы я смогла из него выбраться. — У кера Ишшера сама спросишь, я всё равно в ваших специфичных биополях ничего не понимаю — у тебя там какой-то конфликт был именно на биополярном уровне.

— М-м-м... — надевая аккуратно лежащую стопочкой форму, чуть нахмурилась — это что ещё за новость? — Мне куда сейчас?

— На разбор зачета. Сама знаешь — сработала не ахти.

— Да знаю... — за что мне нравился именно кер Ирвин, так это за то, что несмотря на возраст, лет так чуть ли не под двести, этот мужчина обращался с нами неизменно вежливо и по-отечески. Этакий добрый дедушка-врач. Никогда не стеснялся сказать правду, причем без ругани и осуждения, просто правду. Причем ещё и при первом знакомстве чуть ли не категорически заявил, что к нему мы должны обращаться исключительно по имени и на "ты". — Ладно, всего хорошего, я побежала.

— Беги уже, ящерка.

Фыркнув, улыбнулась. Уж не знаю, кто сказал первым, но это прозвище приклеилось ко мне намертво и порой ко мне обращались не по имени, а именно так. Первым делом уточнив время и обнаружив, что инфобраслет показывает одиннадцать часов утра, вздохнула — для завтрака поздно, а для обеда слишком рано. Есть хочу! Причем сама не пойму с чего, обычно после саркофага нет такого дикого голода. Он подпитывает организм на всём протяжении лечения, но похоже мой организм что-то забарахлил. Точно надо с кером Ишшером поговорить и выяснить, что собственно происходит.

Мысленно запретив себе даже думать о еде, я отправилась в преподавательскую — выяснять, кто первым будет меня ругать. К Кевину я пока не хотела. Лучше ближе к вечеру, чтобы пожалел, когда уже остальные отругают. Увы, никого из наших в кабинете не было. Выяснив, что капитаны принимают зачеты у проштрафившихся, узнала, что кер Ишшер скорее всего у себя в коттедже — он жил на территории корпуса. Пожалуй, навещу пока его, это не против правил. А ещё у меня бродила заманчивая мысль, что у него наверняка есть, что перекусить...

Дойдя до одного из дальних коттеджей, вежливо постучала и толкнула дверь — я еще ни разу у него не была, так что этот раз будет первым. Ещё и без приглашения. Но... Надо! Желудок уже не простил — он вопил. К тому же дверь оказалась не заблокирована, а это значило, что он дома.

— Кер Ишшер? — не торопясь проходить дальше коридора, я позвала погромче, но, не услышав ответа, чуть нахмурилась. Нет никого что ли? — Кер Ишшер?!

Хм... Прислушавшись получше, пошла на звук. А-а-а... в душе. Ну и ладно. Сил терпеть уже не было, так что я решила, что учитель не сильно обидится, если я совсем немного подчищу его запасы продовольствия. А извиниться мне будет несложно. Так, где у него кухня?

Коттедж был небольшой, так что быстро сориентировавшись, я обнаружила искомое и тут же задействовала не только кухонный комбайн, озадачив его приготовлением полноценного обеда, но и решительно залезла в холодильник — перекусить хотя бы бутербродом. Бутерброд это конечно не еда, но когда желудок радостно вопит от одного запаха готовящейся еды — это единственный выход.

Хлеб, колбаса, сыр, помидор, снова колбаса... эм... Так, разошлась. Примерившись к получившейся башне, решительно сняла верхний кусок колбасы и прямо так его и съела. Все равно он был лишним. Однозначно.

После бутерброда мне немного полегчало, и я смогла спокойно присесть и осмотреться, неторопливо размешивая сахар в чае. Небольшая кухня, ничего лишнего — вдоль одной из стен стойка с техникой и раковиной, у другой стены маленький столик с двумя стульями, за одним из которых я уже сижу. Вот и вся обстановка. Комбайн пискнул, что все готово и я, окрыленная надеждой, что уж сейчас-то я, наконец, нормально поем, подорвалась со стула и решительно направилась к комбайну. Еда!

Супчик, картошечка с отбивной, салатик... Няма! Выставляя тарелки на стол одну за другой, я блаженно прикрыла глаза и водила носом над ароматными блюдами. Жизнь прекрасна!

— Милана?! — из-за спины прозвучал ошарашенный мужской возглас, но даже он не смог оторвать меня от обнюхивания тарелок.

— М?

Только на вторую секунду сообразив, что что-то не то, я открыла глаза и обернулась. Ойё-ё-ё...

Вот.

Бракованный.

Ген!

— Эм... — секунд через пять до меня дошло, что пялиться на учителя, на котором из одежды лишь короткое черное полотенце, обернутое вокруг бедер, абсолютно неприлично, и я не придумала ничего лучше, чем зажмуриться и выпалить. — Хаш!

Дело не в том, что я стеснялась обнаженного тела, дело в том, что это мой учитель! А какое у него тело... Даже несмотря на то, что я зажмурилась, его образ всё равно стоял перед глазами. Широкие плечи, мощная грудь, плоский живот... И капельки воды, стекающие по темно-синей коже. Понимая, что фантазия заносит меня абсолютно не туда, я неожиданно для самой себя начала краснеть. Ой, как стыдно-о-о...

— Кхм... — фрасх, не торопившийся ни уходить, ни выговаривать мне за самовольное проникновение, тоже почему-то молчал.

А у меня словно язык отнялся, да и вообще как будто в ступор впала — ни прощения попросить, ни отвернуться. Так и стояла истуканом с зажмуренными глазами. Пунцовым истуканом.

— Милана, ты невозможна, — тихо и почему-то обреченно рыкнув на фрасхеш, кер Ишшер шумно выдохнул.

Спустя пару секунд я решилась открыть глаза, но тут же озадаченно нахмурилась — он ушел. Мда... кажется, мне пора перекрашиваться в свой родной каштановый цвет — блондинкой я глупею с каждым днем. Или это экзаменационная неделя виновата... Но я уже ничего не понимаю!

Вздрогнув от странного грохота, донесшегося из дальней комнаты, я отвисла и тяжело вздохнула — наверняка ведь решил, что я всё подстроила. Я ведь знала, что он в душе и не в курсе незваной гостьи. Но я так хотела есть, что для меня это показалось абсолютно несущественным. Да я вообще последние пять минут не думала, что я в чужом доме!

Скосив глаза на еду, снова вздохнула... Нет, я её съем! А потом пускай наказывает нарядами. Сама уже поняла — заработала. Поговорить бы ещё... Вот только боюсь, он настолько разозлился, что не способен разговаривать — наверняка поэтому ушел, чтобы не прибить на месте. И наверняка грохот был от того, что уже что-то сломал, чтобы хоть как-то выплеснуть злость. Одного не пойму — почему он так разозлился? Ну пришла, ну похозяйничала, ну объела, ну увидела... не то, что можно видеть курсантке. Но ведь можно было просто выставить меня вон. Или нет?

Выйдя из душа и озадаченно потянув носом, фрасх нахмурился — пахло едой. Едой? С чего бы это? У него уже галлюцинации от переизбытка ледяного душа? Он ведь буквально полчаса назад вернулся из лазарета, где проверял состояние девушки и, не выдержав вида её обнаженного тела в саркофаге, направился прямиком в душ. Шутка ли — почти два часа правил её биополе без возможности прикоснуться руками! Одним лишь биополем. И надо было ей под эту сеть попасться?! Он вообще уже подумывает об увольнении. С ней никаких нервов не хватает — общаться, учить, смотреть и не иметь возможности прикоснуться, потому что сам виноват — внушил ей, что он учитель и как женщина она его абсолютно не интересует. Вот и общается она с ним порой на такие провокационные темы, что будь на её месте другая, давно бы зажал где-нибудь хвостом... и...

— Милана?! — Задумчиво идя на запах и чуть не споткнувшись в дверях кухни, Ишшер с трудом удержался, чтобы не ущипнуть себя за хвост, тут же вставший в стойку.

Это мужчина ошарашено не верил своим глазам... Хвост-то наоборот — не верил своему счастью!

— М? — не торопясь оборачиваться, девушка склонилась над столом, на котором почему-то стояли тарелки с едой, но через пару секунд напряглась и стремительно обернулась.

Эмоция сменялась за эмоцией, а он не мог отвести взгляда от её стремительно зеленеющих глаз, разглядывающих его с неподдельным изумлением.

Изумление? С чего бы?

— Эм... — едва слышно пискнув, девушка зажмурилась и почему-то ругнулась: — Хаш!

Нахмурившись в ответ на не совсем понятную реакцию, мужчина внимательно всмотрелся в её биополе. О-о-о... Стремительно краснеющее лицо стало внешним подтверждением той бури, что зарождалась в её биополе. Нет, только не сейчас!

Порадовавшись тому, что с самообладанием у него самого ещё не окончательно безнадежно, Ишшер осуждающе покачал головой. На неё, на себя, на ситуацию. Что за напасть?!

— Милана, ты невозможна, — не удержавшись от вздоха, фрасх поспешил уйти и хотя бы одеться — хвост с наличием самообладания согласен не был. Причем категорически.

Дойдя до спальни, Ишшер раздраженно взрыкнул — этот предатель не хотел успокаиваться и извивался похуже сумасшедшего гидрока. Да сколько можно-то! В самом деле?! Что он, юнец озабоченный?! Ну, тронь он её сейчас — если не испугается, то взбесится! Почему он может это мозгом понять, а усмирить своенравную конечность не в силах?! И ведь чем дальше — тем хуже! Он вообще о других женщинах думать не может, причем прекрасно видя интерес как минимум троих из корпуса! Вот только на них хвосту наплевать!

Взъярившись, мужчина запустил так не вовремя подвернувшийся стул в стену и зло выдохнул, снова не удержавшись от звериного рычания. Нет, пора прекращать этот балаган и увольняться. Пусть Нешесс учит. Его терпения и выдержки оказалось слишком мало.

Я уже успела всё съесть и выпить остывший чай и даже уже подумывала над тем, что наверное будет лучше уйти, как фрасх, уже одетый в штаны и черную футболку, но при этом непривычно напряженный, зашел на кухню.

— Простите... — поморщившись на то, что мой голос прозвучал как-то жалко, кашлянула и продолжила уже более четко: — Я не специально.

— Ты не поверишь, но я это уже понял. Что случилось? — сев напротив, мужчина пробежался взглядом по многочисленным тарелкам. — Ты почему голодная?

— Я у вас хотела спросить... Понимаете, я проснулась в саркофаге и так хотела есть, что не смогла дождаться обеда. А Ирвин сказал, что вы что-то делали с моим биополем именно из-за аллергии на снотворное. Капитаны на практике, так что я подумала, что пока их нет, стоит поговорить с вами. А когда зашла к вам в дом, то не смогла удержаться... — поджав губы, наконец посмотрела ему в глаза. — Не злитесь, пожалуйста, мне так неловко. Я, наверное, переучилась, вот и не могу нормально мыслить... Адекватно.

Вертя в руках пустую кружку, поняла, что нервничаю. Вот только не могла понять — почему именно я нервничаю. Вроде бы у нас с ним давно установились нормальные отношения, можно сказать учебно-рабочие. Он никогда не отказывал, когда я задавала порой даже не самые удобные вопросы, касающиеся биополей и их возможностей. Но вот его обнаженное тело...

У-у-у... всё, меня снова закоротило.

Крепко зажмурившись, я экстренно пыталась как можно плотнее упаковать эмоциональный слой, грозящий полностью выйти из-под контроля. Ничего не понимаю... Просто не понимаю! Что за дикое влечение? У меня же Кевин есть!

— Милана, прекрати.

— Не могу, — закусив губу, чтобы не простонать от бессилия, я мотнула головой. — Не получается.

Эмоции, гормоны, биополе... они все были против меня. Они хотели. Здесь. Сейчас. Его.

— Милана, ты не понимаешь, — его голос был очень тих, а спустя пару мгновений мужчина раздраженно прорычал: — Если ты не прекратишь, то я не смогу удержаться!

— Что?! — распахнув глаза, я в абсолютном недоумении уставилась на напряженного мужчину, сурово сжавшего губы и настолько сильно прищурившегося, что я не смогла понять выражение его потемневших глаз. — От чего?!

— От всего! — громко взрыкнув, фрасх резко поднялся и обогнул стол, рывком подняв и прижав меня к себе. Хвост, как почти год назад, собственнически лег на талию, но сейчас и руки от него не отставали — одна придерживала за спину, а вторая расположилась на ягодицах. — Ты понимаешь, что я не каменный?!

Вот уж не сказала бы...

Не в силах отвести взгляд от его невероятно синих глаз, я ощущала себя в капкане его рук и хвоста. Я попросту не вывернусь, хотя мои руки как раз свободны. Он словно гипнотизировал меня своими прикосновениями...

С трудом сглотнув и самым краешком сознания понимая, что такая бурная реакция попросту невозможна, пару раз сморгнула и посмотрела на его губы. Красивый изгиб. И почему я раньше не замечала? Он вообще очень привлекательный мужчина, особенно так близко...

— Ты невозможна...

Глухо и мне показалось, что обреченно выдохнув, мужчина стал неторопливо наклоняться, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я же была не в силах, ни отвести взгляда, ни сказать твердое и решительное "нет", словно тот мгновенный пожар, зародившийся глубоко внутри меня, сжег абсолютно все барьеры и запреты. На последних сантиметрах поддавшись вперед сама, я решительно обняла его за шею и первая прикоснулась губами к его губам, вдохнув его шокированный выдох. Этот пожар мог погасить лишь тот, кто его разжег.

Поцелуи. Необузданные, страстные, дикие... Его глухие рычания, перемежающиеся моими несдерживаемыми стонами... Звон разбитой посуды...

Я понимаю, что сижу на столе, но это не останавливает, а наоборот, распаляет. Невероятные ощущения, что у него не две руки, а намного больше, словно меня обнимает его биополе и миллиметр за миллиметром поглощает, растворяет в себе...

Что?!

Это была как тонна ледяной воды. Как взрыв, уничтоживший всё предыдущее под ноль. Я осознала реальность в мгновение и тут же начала отбрыкиваться. Точнее попыталась. Вот только фрасх настолько превосходил меня в грубой физической силе, что первые несколько секунд просто не понял, что я...

— Прекрати! Да прекрати же ты!!!

Услышав мой сдавленный, но уже истеричный вопль и дернувшись, мужчина очень медленно отстранился и из глубины его полностью звериных глаз на меня взглянул дикий хищник, который не собирался останавливаться. Ни за что.

— Нет! Нет-нет-нет!!! — на последних словах уже крича в голос, я уперлась руками ему в грудь, на которой уже почему-то больше не было футболки, как и куртки на мне.