2. Преступник

— А мне интересно другое: неужели ты думаешь, что оставив меня в живых, тебе удастся выманить ее к себе? — Криво усмехнулась Найла, поглядывая на вторую пленницу, находящуюся в том же положении, что и Найла, только немного в стороне: Ольга Кузнецова, та самая ведьма Черного отряда. Ей досталось гораздо хуже, чем инквизитору: обе руки сломаны, а во рту кляп. Сколько бы ни старались артефакторы найти способ нейтрализовать способность творить заклинания, но пока что на этом поприще успехов не было никаких. Так что когда надо было сделать так, чтобы ведьма не могла колдовать, прибегали к разным методам, в зависимости от персональной жестокости: кто-то ломал руки и затыкал рот кляпом, а вот в гильдии предпочитали просто накачивать пленниц наркотиками. На ведьм хоть и не действуют прямые сверхъестественные воздействия, но они все-же оставались людьми, и если взять хорошую дозу какого-нибудь полностью-естественного морфина... Как бы то ни было, Ольга в таком состоянии была не боец, так что на нее можно не полагаться.

— До сих пор работало. — Усмехнулась Киоко. — Вы, гильдейские, такие предсказуемые: дружба, товарищество, не оставим никого позади и все такое. — Небрежно махнула она рукой, делая крохотный глоток то ли кофе, то ли чая. Такая небрежность не обманула Найлу: девушка понимала, что настоящая причина того, что она еще не попыталась убить Белую заключалась именно в этом факте. Фамильяр Киоко, Ешинари, представлял из себя дерево. Сакуру, если точнее, которая сейчас прорастала прямо посреди городской площади, поднимаясь выше всех окружающих зданий. Особенность этого фамильяра заключалась в том, что он мог взять под ментальный контроль любого, кто вдохнул его пыльцу. Ведьмы, естественно были имунны к этому воздействию, но почему Найла еще не является безмолвной рабыней своей новой госпожи? В отличии от Тины, которая наверное даже имени этой ведьмы не помнила, Найла была гораздо более прилежным членом гильдии и помнила информацию обо всех противниках, на которых Центральный завел отдельные файлы.

Для того, чтобы взять контроль над другим существом, Киоко должна тратить эквивалент сверхъестественной силы этого существа в мане. К примеру чтобы взять контроль над рыцарем, она должна тратить на это столько маны, сколько рыцарь способен подавлять своей аурой. Конечно же ведьмы знамениты как раз тем, что способны генерировать абсурдное количество этой ядовитой субстанции, особенно если их "накормить" Искрами, и все же это количество было конечным. Если верить отчетам двухлетней давности, Киоко была способна подчинить себе чуть ли не бесконечное количество простых людей; две, максимум три Черных команды среднего уровня, или же одного Белого охотника ниже среднего уровня. Другими словами сейчас у нее просто не хватало сил, чтобы подчинить Найлу! Зато если поймать Тину, да еще приставить нож к горлу всех живущих в этом городе, плюс порабощенной Черной команды, то Найле совесть не даст не подчиниться приказам Киоко. Что бы она не приказала. Кстати об этом...

— Чего ты здесь вообще делаешь? — Небрежно поинтересовалась Найла, пристально следя за крохотным паучком, бегущим по своим делам по мостовой площади около ее колен.

— Наслаждаюсь горным воздухом. — Фыркнула ведьма, явно не собираясь рассказывать свой коварный план поверженному противнику. Учитывая специфику ее фамильяра, Киоко предпочитала работать из теней, и не вступать в открытую конфронтацию с охотниками. Особенно с теми, кого она не могла без проблем подчинить. Нет, она все еще оставалась ведьмой Белого класса да и дерево ее было способно не только пыльцу в морды своих противников швырять, и все же тот факт, что она пошла на конфронтацию с Белым охотником значило, что тут заваривалось что-то важное. Некоторое время все присутствующие молчали: Киоко попивала свой чай-кофе, Ольга молчала по причине кляпа во рту, порабощенные члены ее команды были... Порабощены, ну а сама Найла прекрасно понимала, что ничего важного она выудить не сможет, а значит смысла в разговоре нет. К счастью, обдирать коленки о каменнюю площадь ей пришлось не очень долго.

— Ха-а-а-а, ху-у-у-, ха-а-а, ху-у-у-у... — Раздалось тяжелое дыхание с другой стороны площади, где Найла увидела задыхающуюся Тину. — Ха-а-а, хуу-у-у... — Сгорбившись и опираясь на свои же колени, девушка пыталась унять свой организм. — Ха-а-а... Я столько не бегала... Ху-у-у... С тех пор, как Ха-а-а... Ху-у-у... — Тут ее взгляд потемнел, да и сама Найла поморщилась как от пощечины: прошел почти год с тех пор, как Альфред в последний раз гонял Тину по плацу, а память о смерти Ионы и ее фамильяра все еще обжигала каждый раз, когда о ней вспоминали.

— Видишь? — Тем временем довольно произнесла Киоко. — Предсказуемы, как бараны.

— Нет, Тина, убегай! Не беспокойся обо мне, ты должна сообщить о происходящем здесь в Центральный! Беги! — Судя по подозрительно сощуренным глазам Киоко, как и по вопросительно поднятой брови Тины, актер из Найлы был так себе...

— Если ты так пытаешься отмазаться за то, что ты заставила меня столько бегать, то у меня для тебя плохие новости... — Тина наконец отдышалась, и отцепившись от своих колен, начала не спеша приближаться к Киоко, как будто не замечая как минимум две сотни людей, полную, за исключением одной ведьмы, Черную команду, и двух заложников.

— Взять ее. — Коротко скомандовала Киоко и Черная команда, в составе одного рыцаря и двух монахов немедленно рванулась к приближающейся ведьме. Кроме них в сторону Тины также двинулась и собравшаяся по периметру площади толпа простых горожан, но они приблизятся к девушке значительно позже тренированных бойцов ближнего боя.

Первым из троицы бежал именно рыцарь, который не замедлил врубить свою ауру на полную катушку сразу как только удалился достаточно, чтобы она не накрыла и Киоко. Вот только в следующий миг он споткнулся буквально на ровном месте, но на землю упасть ему было не суждено. Споткнувшуюся ногу вдруг резко дернуло вверх, и перевернувшийся в воздухе парень был немедленно отправлен в полет до ближайших зданий, как будто какой-то гигант схватил его за пятку, и не размахиваясь, отшвырнул в сторону. Правда и в ближайшее здание ему тоже не суждено было врезаться: сперва он, беспомощно кувыркаясь и размахивая руками пролетел по воздуху метров тридцать, но потом его беспорядочное мотание резко прекратилось, а само тело быстро замедлилось. Ноги прижались друг к другу, руки как будто приклеились к бокам, и наконец бедняга попросту завис в воздухе на высоте пары метров от мостовой, больше не в состоянии даже открыть рот. И только если присмотреться очень внимательно, можно было заметить, что его одежда во многих местах была сильно придавлена к телу, как будто он был связан какими-то невидимыми веревками.

Найла же прекрасно знала, что паутинки Фриды были вполне себе видимые, просто невероятно тонкие, а уж на фоне ярко-голубого, безоблачного неба в самый разгар дня их заметить было просто нереально. Тем временем два монаха, видя судьбу своего товарища, резко отпрыгнули в стороны, что и стало главной ошибкой одного из них: девушка с короткими серыми волосами, которую звали Мирса, если память Не подводила Найлу, как будто врезалась в простыню: вот она ловко отпрыгивает в сторону, а вот у нее ни с того ни с сего подкашиваются ноги, а вскинутые руки останавливаются на полпути, как будто увязнув в складках стремительно обматывающей ее паутины. Пара мгновений, и на мостовой лежит связанная по рукам и ногам девушка, которая вроде как и пыталась извиваться, но методом улитки она до Тины будет добираться еще очень долго. Последний монах добрался дальше всех, сумев даже провести удар своим длинным шестом. В ответ на удар Тина попросту остановилась: монах явно поспешил с замахом и нацелил его туда, где девушка должна быть, продолжи она свой неспешный шаг. А так кончик шеста просвистел у Тины в сантиметре перед носом, врезался в мостовую у нее под ногами, но не отскочил от нее, а как будто прилип. Дальше невидимая сила дернула шест вниз, к земле, заставляя монаха встать на одно колено, и оттуда ему уже не было спасения: пара мгновений и он был привязан к самой земле рядом со своим оружием.

— Совсем неплохо. — Прокомментировала Киоко, не выказывая особого беспокойства. — А она сможет это повторить раз эдак десять тысяч? — К этому времени к площади начали подтягиваться остальные подконтрольные ей горожане, вливаясь на нее со всех улиц, переулков и даже вылезая из окон окружающих площадь зданий.

— Я бы на твоем месте задавала другой вопрос. — Произнесла Найла, наблюдая за тем, как из складок одежды Тины вылезла Фрида, и устроилась на затылке Тины головой вниз, так, чтобы ее жвала находились напротив первого позвонка, у основания черепа. — Если она все это время собиралась вызволять меня из плена, то зачем ей понадобилось бегать по городу?

— Добыче свойственно метаться из стороны в сторону, когда ее загоняют охотники. — Пожала плечами Киоко.

— Ты так думаешь? — Усмехнулась Найла. — Ну тогда я не стану портить сюрприз.

Примерно в этот миг Фрида вонзила свои жвала в шею Тины, отчего последняя слегка поморщилась, но продолжила неспеша двигаться дальше. А вот реакция Киоко была более очевидна: кружка напитка замерла на полпути ко рту, замерший взгляд и недовольный скрип сакуры говорили сами за себя. Сама Найла не могла чувствовать ману, но прекрасно знала, что происходит со слов самой Тины. Дело в том, что Фрида может напитывать свою паутину маной, делая ее практически неразрушимой, но чем больше паутины надо усилить, тем больше маны на это уходит. И хоть канал подпитки фамильяра и может снабдить Фриду необходимой маной в обычной ситуации, иногда этого бывает не достаточно. В таком случае паучиха может прибегнуть к более радикальным мерам, а именно буквально высосать необходимое количество маны напрямую из тела своей ведьмы. Впрочем Киоко так отреагировала не на метод передачи маны, а на то, что сейчас весь город вдруг загорелся маной Тины как ярмарка во время фестиваля!

Все улицы, все переулки, внутренности каждого дома, крыши и канализации, пока Тина нарезала круги по городу, Фрида занималась тем, что распространяла выводок своих подчиненных паучков во все щели города, где они плели тоненькую, слабенькую паутину и собирали сплетеное в одну огромную сеть, накрывающую весь город, и ведущую к Фриде, а значит и Тине. Сейчас же ведьма накачивая Фриду, а через нее и всю эту неимоверную сеть таким количеством маны, что даже эти слабенькие паутинки были прочнее корабельных канатов! И результат не заставил себя ждать: один за другим, безвольно бредущие горожане стали спотыкаться, запутываться в невидимых нитях, пытаться вырваться, и тем самым лишь еще сильнее запутываясь сами и запутывая своих соседей. Не прошло и минуты, а грозная толпа людей со всякой хозяйственной утварью, готовая растерзать любого, на кого укажет Киоко превратилась в слабо стонущее и извивающееся на земле море тел, не способных даже принять вертикальное положение.

— Ты еще ответишь за это. — Пообещала Тина, потирая укушенную шею. Фрида уже перестала жевать свою ведьму, а маны в паутине хватит на пару часов, после чего она вернется в свое первоначальное состояние.

— Не злись, тебе не идет. — Улыбнулась Найла как ни в чем не бывало.

— Не злишь?! Да ты и сама могла бы сделать то же самое! — Взвилась Тина. — Кто из нас носит белую униформу?!

— Ты представляешь сколько весят десять тысяч наручников? — Взмолилась Найла. — Кроме того наручники не смогут остановить их, если они решат покончить с собой.

— Можно было сковать их и по рукам и по ногам. — Уперлась Тина, не желая принимать правоту подруги.

— И удвоить вес? Ты меня что, убить хочешь?

— Не ной, я в тебя верю, ты бы справилась.

— Простите, я вам не мешаю? — Наконец разморозилась Киоко, наконец вставая из-за стола.

— Мешаешь! — Тут же рыкнула Тина. — Так что захлопни рот и не мешай!

— Как мы заговорили... — Недобро прищурилась Киоко. Звуки, издаваемые массой тел вдруг поменялись: из неясного стона они превратились в удивленные восклицания, вопросительные выкрики, и злобные проклятия. Киоко отпустила порабощенных людей, а значит она освобождает для себя резервы маны... — Это был занимательный трюк, но к сожалению я не могу позволить кому-то с таким потенциалом остаться в живых: у Гильдии и так достаточно Белых.

Тут земля под ногами Тины заметно дрогнула, и девушку как будто вздернули вверх! Как недавно произошло с рыцарем, сейчас сама ведьма резко поднялась в воздух, но вместо того, чтобы отправиться в полет, она так и замерла на высоте четырех-пяти метров, просто стоя на воздухе. Ну или на практически невидимых нитях. Ну а земля под ней ходила ходуном: там корни, толщиной со ствол полноценного дерева сейчас перемалывали в труху камни мостовой, как будто они были сделаны из глины. Еще миг, и эти корни, а так же еще с дюжину, появившихся из других мест на площади, стремительно выстрелили в сторону Тины со вполне очевидным намерением. Девушка даже не пошевелилась, все так же спокойно стояла на воздухе, как будто приняв свою участь, но когда корни приблизились к ней на расстояние пары метров, то стали стремительно замедляться и в итоге замерли, так и не дотянувшись до недвижимой ведьмы. Каждый корень был опутан сотнями нитей, тянущихся во все стороны, включая даже верх! Тина прекрасно понимала, что для подобных трюков ей нужно множество точек опоры, и чтобы не оказаться в безвыходной ситуации скажем посреди пустыни, девушка потратила несколько Искр на заклинания из школы Гордости: "пространственный якорь" говорил сам за себя. Это заклинание создавало точку в пространстве, за которую можно было уцепиться паутине Фриды даже если вокруг не было зданий или деревьев.

— Ну и как долго, пускай и сильный, но все же Черный охотник сможет сдерживать моего фамильяра? — Предвкушающе улыбнулась Киоко, когда по площади раздался звон нескольких разорвавшихся паутинок. Ого! А это дерево было далеко не слабым, если смогло разорвать хотя бы одну накаченную маной нить Фриды! Впрочем если дерево хотело добраться до Тины, ему предстояло повторить этот подвиг еще несколько тысяч раз...

— Кажется тут произошло недопонимание. — Смущенным тоном начала Найла.

— Хм? — Несмотря на сражение с Тиной, Киоко продолжала следить за тем, чтобы кинжал оставался у горла Найлы. — Ах да, я чуть ли не забыла о тебе. — Недовольно поморщилась она. — Убей ее. — Приказ адресовался бугаю-горожанину, который все это время продолжал держать кинжал у горла Найлы. Бугай не пошевелился. — Убей ее! — Повторила она с нажимом, а Найла поняла, что больше притворяться нет смысла.

— Он не может. — Спокойно произнесла она, поднимаясь на ноги, и разминая затекшие колени. Два человека, держащие ее руки продолжали стоять все в той же позе, даже когда она выскользнула из их хватки. Ну а для демонстрации, девушка потянула за одну из туго натянутых нитей, из-за чего бугай с кинжалом упал на землю, и за долю секунды оказался плотно связан по рукам и ногам. — Лишь потому, что я ношу белую форму, а она черную, ты решила, что я являюсь лидером нашей группы. — Сокрушенно покачала головой Найла. — Вот только в Гильдии невозможно принудить охотника принять Белый класс, если он этого не хочет.