Сила веры. Сила любви.

— Это ведь ты затыкал нам рты каждый раз....

— ...Выходи же, нечестивый, выходи, преступный, выходи со всеми твоими обманами; ибо Бог пожелал, чтобы человек был его храмом..., — декламировал Владимир, не обращая внимания на ведьм.

Вскоре на асфальте лежали три тела самых обыкновенных девушек, запечатанных от всякого нечистого духа.

И только теперь мужчины заметили меня и мои слезы. И решили все за меня.

— Вовик, ты кое-что забыл, — враз посерьезнел улыбчивый инквизитор, — девушку свою напугал...

Второй растеряно подошел к машине и сообщил мне:

— Они живы, очнутся скоро. Поначалу им придется трудно без магической власти. Но, если они на чужом добре наживались мало, то привыкнут жить обычной жизнью. И эта жизнь несравненно лучше той, которую они пытались выбрать сами.

— Это как спасти наркомана, — снова заулыбался водитель Джи-Пауэр.

— А бывает, что и суицидом заканчивают после потери магической силы, — внес ложку дегтя Владимир, отпирая дверь Форда, — это те, в ком не только ничего человеческого, но даже человеческих сил уже не осталось. Пустышки, демонические куклы.

Новопредставленные мне инквизиторы снова растерялись:

— Твоя девушка в курсе кто ты?

— Конечно в курсе, — успокаивающе кивнул им Владимир, — это же моя девушка.

На них обоих, да и на Владимира было страшно смотреть. Сплошь ссадины, синяки и кровь.

— Ну что Вов, едем в твою клинику? Не в Склифосовского же рассказывать, что нам бутылочными осколками лица пожгло.

— В твою клинику? — вслух удивилась я.

— А он тебе не сказал? — удивился инквизитор, снова севший за руль БМВ, — вот чудной. Про Инквизицию сказал, а про бизнес нет. Владимир — завидный жених, владелец клиники, ваш наследник будет богатым.

— А ваши домашние животные будут здоровыми. Как мы, — подавился смешком его сосед.

И оба парня в БМВ рассмеялись.

— Да ну вас, болтуны — отмахнулся Владимир, садясь за руль Маверика.

Бесчувственные девушки, мой бывший ковен, были уложены на скамейки возле кафетерия. А Форд Маверик и БМВ Джи-Пауэр отправились в сторону ветлечебницы.

— Тест пройден, — не поворачиваясь, провозгласил Володя, — они не признали в тебе ведьму. А это одни из сильнейших инквизиторов в Патруле.

— Ты использовал какие-то заклинания на моих стихийных сестер, чтобы они не рассказали кто я?

— Какие еще заклинания? — усмехнулся Владимир, — ты не забыла, с кем говоришь?

— Ну не заклинания, я просто не знаю молитвы, которая могла бы затыкать рот.

— Это потому что ты ведьма, а не инквизитор, — рассмеялся Володя, — на самом деле есть молитвы на все случаи жизни. Молитва закрыть рот хулителю нечестивому, нечестивые дела творящему и говорящему, например.

— О, ты такой изобретательный, — восхитилась я.

— Я же древнее существо, благодаря тебе, во мне должно быть мудрости на 2000 лет, — усмехнулся экзорцист.

6.

Когда мы приехали в клинику, девушка на ресепшене ничуть не удивилась. Видимо привыкла видеть окровавленных инквизиторов чуть ли не каждый день. Лица Володя им зашьет, но я знала, чем грозны огненные стрелы Ольги и ледяные дротики Виолы.

Я зашла в кабинет:

— Володь, выйди на минутку.

— Юлия, я занят, — отрезал он, не отвлекаясь от одного из пострадавших.

— Володь, ты же знаешь, я травница, — набралась я смелости сказать при всех, раз уж гора не захотела к Магомеду, — Ты же видел, что в процессе экзорцизма выходили не только стихийные духи, но и что-то другое. Это другое отравило стихийных духов. Эти раны не заживут.

— Травница, — улыбнулся инквизитор, ожидавший своей очереди, — а я то все думал, на что это Вовка так попался, что залетел, да еще про Инквизицию все выложил.

— Я не вижу отравления в ранах, — сосредоточено проговорил экзорцист.

— А ты внимательно посмотри на нейтрофилы, можно в микроскоп.

— Ого, они маскируются... Не оставь меня, Господи, внемли моей молитве и огради пострадавшего раба твоего от раны, от язвы нечистивой...

— Не поможет. Демона ты уже изгнал, а это как чешуйки ржавчины, оставшиеся после ее удаления. Я пойду приготовлю отвар и промоем раны.

Я вышла из кабинета. Следом за мной вышел Владимир. Отобрал у меня сумку и нашел паспорт. Проходя мимо ресепшена, он кинул мой паспорт на стол:

— Лена, сходишь в отдел кадров, оформишь как гомеопата, я потом все подпишу.

— Эй, — обернулась я к нему, когда девушка ушла, — а не много ли ты на себя берешь? У меня уже есть работа! И намного более высокооплачиваемая!

— Много, — согласно кивнул Владимир, — целый огромный тяжкий труд по спасению твоей жизни. В твоем фитнес-клубе тебя убьют куда быстрее. Но деваться некуда. Я же сам виноват. Не убил, когда мог.

— А сейчас не можешь? — полюбопытствовала я

— Сейчас ты моя беременная подружка, — напомнил он, — поэтому в конце рабочего дня поедем к тебе и соберем необходимые вещи. Жить ты переедешь ко мне.

Я была настолько поражена его самоуверенностью, что у меня не нашлось подходящих слов для возражений. Он проводил меня до оранжереи.

— Можешь делать здесь все, что угодно и даже менять ландшафт. Главное, чтобы ни одна живая душа не заметила этого процесса, — предупредил он, выходя в коридор.

Вскоре, из теперь уже моего сада, были нещадно выкинуты все бесполезно-красивые цветы. И их место заняли лечебные травы и растения со всех концов доступного и недоступного мира. Всегда можно было сказать, что Владимир заказал их из экзотических стран. Рассажены они были понятными только мне красивыми мозаиками и спиральками, так что ни один дизайнер не мог бы придраться, что мой сад некрасив. Не забыла я о бортиках и мраморных дорожках, чтобы возможные посетители не потоптали мои редкости. А вместо бронзового фонтана, возвышавшегося ранее посреди оранжереи, встал каменный Ангел, льющий со своих гранитных одежд сразу несколько видов целебных вод.

Набрав нужные ингредиенты, я отправилась на ресепшн:

— Где у вас тут лаборатория?

Девушка неопределенно махнула рукой. Ей явно нравился Владимир и явно не нравилась я.

— Послушайте, девушка, — вновь обратилась я к ней, — у нас с Вовой будет ребенок и возможно скоро я стану хозяйкой клиники, поэтому вам лучше относиться ко мне вежливо.

Девушка сразу загрустила, потом встала и пошла показывать мне дорогу.

Через полчаса антидемонический состав был готов:

Я подошла к кабинету. И услышала голоса.

— А я уж было подумал, что нас ждет свадьба — пробасил водитель Джи-Пауэра

— Да какая свадьба, в ней просто есть какая-то загадка, которая не дает мне покоя и не отпускает пока не решу ее, — отвечал мученическим голосом Владимир.

— А может не надо решать эту загадку, — сказал третий инквизитор. Как говорил Оскар Уайльд "Женщины существуют для того, чтобы их любили, а не для того, чтобы их понимали".

Я решительно открыла дверь. И не стала притворяться что ничего не слышала. Поставила мазь на стол. А потом спросила Владимира:

— А что потом, когда ты разгадаешь мою загадку? Впрочем, какая разница. Если хочешь меня охранять, то живи в моей квартире. Чтобы когда пришло время разгадок, на улицу был выкинут — ТЫ!

Потом я аккуратно закрыла за собой дверь и спокойно вышла из ветклиники. Домой я отправилась пешком. Раз я больше не работаю в фитнес-клубе, надо хоть как-то поддерживать свое тело в форме. Но, на самом деле, меня грызла мысль, что пешком иду я для того, чтобы Владимир догнал меня на своей машине. Так и случилось. Он остановился возле меня и опустил окно:

— Ребята в порядке? — первая спросила я.

— В полном, — отвлеченно кивнул он, думая о другом, — оранжерея прекрасна. Но ты...

Наконец, его прорвало, и он потерял свой обычный самоконтроль:

— ТЫ УЖАСНА! Ты должна понимать, что защитить людей в твоем многоквартирном доме при нападении на тебя будет очень сложно. А у меня особняк.

Я глубоко вдохнула и собралась наговорить ему всякого про загадки и разгадки. Но тут мы оба резко развернулись в сторону северо-востока. Оттуда неслась туча. Вампиры. Солнце уже село. Ближайший патруль инквизиции ранен, их нельзя вызывать. Владимир принялся куда-то звонить. А я стояла и смотрела. Там был загадочный Князь, и ему нужна была я. Зачем?

7.

С летучими мышами все было просто, осиновых колышков у Эльки нашлось на всех. Правда с прицеливанием у него было плохо и некоторые все же успели перекинуться человекообразными. И было их довольно много. Под ногами Владимира засиял голубой молитвенный круг. Элька не оставлял свои попытки попасть колышками в уже наземных вампиров. Но на земле они были куда проворнее. Не знаю, куда там звонил Владимир, но я почувствовала, что весь мой район вырван из реальной действительности. Из живых существ здесь были только вампиры, я, Владимир, Элька и Князь. Хотя, нет. Рядом с внушительной туманной фигурой Князя я увидела двоих детей мертвенно-сизого цвета. Но дети были живые. В них бились настоящие сердца, и по венам переливалась настоящая кровь. Более того, дети оказались хранителями перворожденных элементалей Огня и Ветра. Но сходство с мертвецами было огромным. Что он сделал с ними, зачем они ему? И тут я поняла зачем. Дети не были рождены с этими элементалями. Они были клетками для пленных перворожденных. Я почувствовала, как Элька внутри меня затрясся от злости. Вот зачем я нужна была Князю. Он собирал перворожденных элементалей и управлял их силой. Но мы с Элькой ему покажем, насколько подделки отличаются от оригинала.

— Ты можешь убить детей? — крикнула я Владимиру, — они клетки, он удерживает в них элементалей от перерождения с их настоящими душами-хранителями. Кто знает сколько десятилетий или даже столетий уже удерживает. Вряд ли в детях сохранились собственные личности.

— Я инквизитор, я не убиваю людей, — резко отозвался Владимир.

— Но может в этом и есть твое предназначение. Освободить этих элементалей и этих детей?

— Я инквизитор, я не убиваю людей — сухо повторил Владимир.

Туманный князь расхохотался:

— Ты думала, все будет так просто? Дети, между прочим, не настолько старые, как ты думаешь. Это настоящие, живые дети. На улицах их полно. Когда одни тела приходят в негодность, я беру другие. Редкие люди могут выдержать силу элементалей. Даже не все ведьмы могут симбиотировать с перворожденными. Они другие. Они как солнца. Они могут сжечь изнутри. А все другие — только их лучи, разбросанные по земле. Если я соберу все перворожденные солнца элементалей, я буду богом этой планеты. Я буду самой планетой.

— И зачем тебе это? — удивилась я его мирозахватническим планам.

— А зачем ведьмы манипулируют людьми? Власть. Огромная. Громадная, ни с чем несравнимая власть.

— Если я убью детей, что будет с элементалями? — вдруг спросил Владимир.

"Элька", — спросила я у половины своей души, — "ты сможешь объединиться с ними до поры, пока не родится их настоящий хозяин?". "Я не знаю, Юлька. Я попытаюсь изо все сил. Но ты ведь можешь не выдержать, они могут тебя сжечь". "Пусть", — решила я, "пусть сожгут меня и станут свободными. Других детей у Князя для переселения тут нет, возможно вам удастся скрыться. А я обязательно перерожусь и мы встретимся снова".

— Эльчик сольется с ними, — ответила я Владимиру.

И Владимир, полыхая голубыми и синими молитвами-молниями, направился в самую гущу вампиров, к Князю. На помощь ему из земли поднимались големы Эльки. Но на них тут же обрушились огонь и ветер, развеивая каменных идолов в пыль. Тогда Элька попытался поднять из земли лавовых големов, они поглощали огонь чужого элементаля, и поэтому ветер другого не мог остужать их так быстро, как хотелось бы их хозяину.

Владимир почти дошел до детей, когда Князь начал пропадать вместе с детьми. Похоже, что его тут никогда и не было. Была только его туманная проекция. Настоящими были только дети и вампиры — его оружие. Экзорцист успел заблокировать туманный портал и даже остановил сердца детей ударом в сердце шокером. Элька успел поймать обоих элементалей. Мое сознание падало в водоворот из разноцветного сверкающего калейдоскопа, сводя с ума. Краем глаза я успела заметить, что Владимир пытается запустить сердца детей и куда-то звонит. Потом я потеряла сознание.

8.

Открыла глаза, темно. Тусклый свет. Больничная палата. Я в ней одна. "Элька", — позвала я. Тишина. "Элькаа!!" Тишина. У меня уже начиналась истерика, когда чей-то холодный голос ответил мне:

"Он спит. Ты тоже спала четыре дня. Вы потеряли очень много энергии в том бою".

"Ты тратила ее так, как будто у тебя ее море," — неодобрительно сказал еще кто-то, — "А балансировать все твои бесконтрольные выплески приходилось твоему элементалю. Поэтому пусть спит. Не зови его".

"Я не знала, что элементали спят, они же духи" — изумилась я.

"Они растворяются во Вселенной и находятся в состоянии абсолютно покоя, набираясь свободной энергии. У духов это называется сном!" — произнес тот же недовольный голос.

"Понятно. А вы кто?" — не понимала я.

"Я — Воздушный элементаль", — ответил холодный голос. — "Попался Князю на три века позже того, как он начал охотиться на тебя. Тот Онимеджи, что убил тебя, он не смог поймать твоего элементаля и запечатать в кукле. Зато поймал меня. С тех пор я чувствовал жизнь и смерть своего хранителеля, но возродиться с ним не мог."

"Я элементаль Огня," — сообщил недовольный, — "и пробыл пленником Князя дольше всех. Но сначала там со мной была Вода. Однако, она сбежала. За ней приходил ее мужчина, сильный маг. Она сказала, что когда мы соберемся вместе, 4 элементаля и 4 хранителя, то должны прийти в Великое Место Природной Силы. И там выпустить всех элементалей из одного хранителя. Хранитель сгорит, вернув земле украденные Князем силы. Ведьмы больше не смогут пользоваться стихийными элементами. Стихийная сила, чистая сила полностью отойдет чистым людям. Священнослужителям, травницам, например. А ведьмам придется довольствоваться демонической силой. Стихийные элементы природа хочет вернуть себе. Она больна, она нуждается в нас, в нашей помощи."

"И где же это место Великой Природной Силы? Что это? Лхаса? Атлантида?" — продолжала я странный допрос у себя в голове.

"Белая Гора, — прошелестел ветряной элементаль, — Белуха — священная гора Сумеру во многих мифах народов Сибири, Алтая, Монголии, Китая, Тибета. Белуху называют Уч-Сюре, "Сюре" означает "жилище богов". Другое название Белухи — Уч-Орион — созвездие Ориона. Само слово "Орион" переводится как "страж предела, границы". Он же — начало жизни и хранитель звездных ключей жизни."

"Вода будет ждать нас там?"

"Да. Там. Но с нашими хранителями. А у нас их нет."

"Вы чувствуете их сейчас? Вы могли бы слиться с ними сейчас?"

"Слиянием должен быть момент рождения", — возразили мне сразу оба.

Я вспомнила о Владимире, пытающемся откачивать бездыханные тела детей-марионеток.

"Есть один способ", — сообщила я элементалям.

Но они уже сами были в курсе моих воспоминаний.

"Мой хранитель очень стар. Он не выдержит электрошока", — сказал элемент Огня