Лорд Вервиль давно стал приближенным, да и титул барона имел, но по — прежнему ночевал в спальне полученной вместе с первой 'секретарской' должностью. Войдя в комнату, мужчина начал снимать парадный камзол, не дожидаясь камердинера. Пока воевал с шейным платком из широкого обшлага выпал миниатюрный конверт из скромной тростниковой бумаги.

Такие сюрпризы в жизни королевского секретаря уже случались, что только не пытались подсунуть — от векселя на крупную сумму, до ядовитого паука. Так что вскрывал конверт лорд Вервиль ножом и в перчатках.

Внутри обнаружилась благоухающая духами записка:

— Ваше сиятельство, приглашаю вас на романтическую встречу в номер гостиницы 'Англез'. Будьте там завтра к восьми часам пополудни. Особо прошу ничего не страшиться, принять это приглашение в ваших интересах. Вместо подписи красовалась маленькая золотая маска.

Лорд Вервиль устало потер виски: очередная романтическая дурочка пожелала добавить его к своей коллекции? Он собирался отправить записку в огонь камина, но в красноватом свете горячих углей на бумаге неожиданно проступили совсем другие буквы — четкие и простые, лишенные завитушек.

— Завтра вечером на вас запланировано покушение. Смените маршруты и привычные места.

Вместо подписи стоял значок одного из агентов короны. Головная боль только усилилась. Покушение конечно не первой и вероятно не последнее, но почему завтра? Перебрав возможные причины королевский секретарь не нашел изменений в своем расписании. Получается, день выбран как раз потому, что его легко будет поймать?

В дверь деликатно постучали — явился камердинер. Быстро помог раздеться, подал давно остывший и не раз подогретый ужин. Засыпая, лорд Вервиль выстраивал в голове новые планы на завтра. Последней мыслью стало понимание того, что визит в гостиницу 'Англез' ему только на руку — там его точно не будут искать!

* * *

С утра моя любезная свекровь пришла ко мне на завтрак в малую гостиную. Я этому почти не удивилась, лишь мягко намекнула, что в этом доме принято завтракать у себя, встречаясь за обедом и ужином.

— Ах, милочка, — проворковала толстуха голосом ласкового крокодила, — думаю теперь порядки в этом доме изменятся...

Я ощерилась в ответ: практика любезных улыбок с подтекстом у меня уже была, лорд Арруарк неплохо натренировал молодую жену.

— Что вы, леди Кармель, порядки этого дома устанавливались столетиями, разве я могу их менять? — я наивно похлопала глазками, а потом любезно поинтересовалась: — Кстати, в какой провинции Басик приобрел для вас вдовий дом? Мы непременно навестим вас после медового месяца!

Свекровь побагровела. Мало того что я назвала ее любимого сыночка слюнявым 'Басик' вместо Базилиус, так еще и намекнула, что ей пора ехать в провинцию, а не докучать молодоженам. К счастью в этот момент ко мне пришла мисс Уиткроф, так что леди Кармель пришлось замолчать.

Наставница по одному лишь внешнему виду поняла, что у меня все в порядке и спокойно занялась теплыми булочками с джемом. Посверлив меня взглядом и не обнаружив признаков раскаяния леди Кармель наконец убралась, сообщив, что желает увидеть сына, сразу, как он проснется. Увы, это не входило в мои планы. Пообещав суровой вдовице непременно передать ее слова я закончила завтрак и ушла в кабинет.

Год, проведенный в столице, научил меня многому — в том числе умению считать свои деньги. Согласно заключенному брачному контракту лорд Кармель получал в свою собственность исключительно деньги. Около трети моего банковского счета. Эту сумму супруг собирался вложить в свои предприятия 'Доходные фермы Кармель'.

Идея организации ферм принадлежала его папеньке и была весьма хороша. Бедой было постоянное отсутствие свободного капитала, которое сдерживало расширение. Теперь, имея некоторый резерв, Базилиус сможет увеличить поголовье, а значит и количество поставляемых даже в столицу сыров и колбас.

Проверив отчет из банка о переводе нужной суммы, я занялась другими делами: прочла письма, написала несколько ответов, и уже совсем было собралась вернуться в спальню — проведать супруга, как в окно тихонько постучали.

Под окном стояла премиленькая девочка одетая как барышня из хорошего дома. В руках у нее была корзинка с цветами:

— Доброе утро, миледи! Господин Кормак посылает вам поздравления! — прощебетало прелестное создание.

Затем вручив мне корзинку, девочка исчезла, только пятки лайковых туфелек сверкнули за углом. Среди влажных от росы бутонов отыскалась карточка с коротким приветом и несложной просьбой от старого друга. Карточку я сожгла, а корзинку поставила среди прочих букетов украшающих комнаты новобрачной.

Лорд Кармель уже проснулся и стеная спрятался под одеяло от солнечного света пробившегося сквозь ставни.

— Доброе утро, милорд! — звонко прощебетала я, открывая окно.

В комнате пахло кровью, перегаром и несвежим телом. Муж храбро высунулся из своего убежища, увидел жизнерадостную меня и скривился. Потом слабым голосом попросил прислать своего камердинера и вина.

— Что вы, милорд! — я распахнула глаза пошире, и приоткрыла рот от ужаса, — вам необходимо принять ванну! Ваша матушка ожидает вас у себя!

Стоило вспомнить о вдовствующей леди Кармель, как муженька перекосило в другую сторону.

— Дорогая, — просипел он, мучительно борясь с пересохшим горлом, — дайте мне воды, будьте ангелом!

Я смилостивилась и налила воды, из прихваченного с собой кувшина, заодно напомнив:

— Кажется ваша матушка хотела уточнить, в какой провинции вы купите ей вдовий дом, как мило с ее стороны оставить нас вдвоем.

— Да, — бульк, — да! — лорд Кармель утолил жажду и тут до него дошло: — Владира, вы серьезно?

— Конечно, милорд! Купите своей матушке дом получше, дабы не утруждать ее ремонтом и обустройством. Если хотите, могу показать те варианты, которые нашел мой управляющий. — болтая я дернула шнурок, вызывая слуг и подала ошарашенному супругу мокрое полотенце.

Уткнувшись воспаленными веками во влажную ткань, лорд Кармель блаженствовал и был согласен практически на все:

— Хорошо, Владира, я посмотрю.

— У меня есть с собой пара описаний, — я собиралась ковать железо пока горячо, — вот взгляните, пока слуги приготовят вам ванну...

Упоминание о ванне вдохнула в страдающего лорда новые силы, он мельком бросил взгляд на бумаги на которых красной краской было выделено изображение дома и цена:

— О!, — все же не зря лорд столько лет занимался продажами, — столь большой дом за такую малую цену?

— Но это хороший дом, милорд! Я сама хотела приобрести его на случай поездки на воды! — заявила я.

— На воды? А где он расположен?

Такая быстрая реакция меня не радовала, так что я моментом вручила Базилиусу новый кубок с водой, заботливо смочила полотенце и только тогда призналась:

— В Лавлейсе.

Лорд неприлично фыркнул в кубок и заявил:

— Берем!

Я расцвела! Похоже, добрая матушка надоела своему сыночку хуже горькой редьки. А из Лавлейса до столицы почти две недели пути, вдруг не вырвешься.

Тут наконец явился камердинер с халатом и сообщением, что ванна готова. Кармель заворочался и довольно бодро соскочил с кровати, а потом увидел кровь. Ох, кажется я перестаралась! Совершенно дикие карие глаза уставились на меня, потом на кровать и собственные ноги щедро орошенные кровью.

— Ммиледи, — Базилиус аж заикаться начал, — с вами все в порядке?

— Благодарю вас, милорд, — я опустила глаза и присела в неловком, словно болезненном реверансе, — господин лекарь рекомендовал мне воздержаться от супружеского ложа некоторое время...

Базилиус сглотнул и, бережно поцеловав мне руку, сбежал в ванную со словами:

— Простите миледи, мне надо идти.

Мысленно хихикнув, я оставила бумаги на дом на столе, наказав камердинеру вручить их супругу перед визитом к вдовствующей леди Кармель. Теперь можно было заняться своими делами.

* * *

Лорд Вервиль был несказанно рад предупреждению, полученному от агента. Утром, когда ему как обычно принесли теплую воду и завтрак, он выплеснул воду в горшок, а еду в камин и отправился в общие купальни для младших дворцовых чинов. Там вода была проточной и отравить ее было сложно. После купания и бритья он велел пажу принести простой дворцовый мундир без знаков различия, таких на складе было много, и невозможно было предугадать, кому какой выдаст кастелян.

Закончив с утренними делами, лорд Вервиль не отправился в канцелярию за новостями для утреннего доклада — он вышел в город через боковой вход и позавтракал в людной таверне на окраине рабочего квартала. Затем явился на доклад его величеству, но в нарушение традиций вошел в кабинет как простой смертный — через парадную дверь. Король лишь удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал.

После доклада Жорж обычно возвращался в канцелярию, работал с постоянно поступающими сообщениями, но теперь нарушая каноны, он присоединился к группе фрейлин ее величества и вышел на прогулку в сад. Курьеры находили его и тут, а вот убийцам подойти незамеченными не удалось бы. Вместо обеда любезного лорда напоили горячим шоколадом с бисквитами, заодно обстреляв многозначительными взглядами, и улыбками.

Сбежав от дам, королевский секретарь взял обычного извозчика и покружив по улицам заехал в ювелирный магазин. Он принял решение поехать на свидание, а значит, ему понадобиться подарок для незнакомой леди.

Побродив среди выложенных черным бархатом витрин, Вервиль остановился на тяжелой золотой подвеске в виде кораблика. С золотого корпуса свисали три крупные жемчужины, а 'волны' украшали мелкие аквамарины. Расплатившись, королевский секретарь заехал в случайный трактир в другой части города. Там он поужинал, просто и сытно, а потом поехал в гостиницу 'Англез'.

Номер, названый в записке находился в отдельном крыле. Поднявшись по узкой боковой лесенке, Жорж Вервиль неожиданно ощутил себя беспечным студентом, примчавшимся на свидание. Красивая дубовая дверь была приоткрыта. Изнутри пахло тяжеловатыми южными травами и благовониями. Толкнув створку, королевский секретарь прислушался, но все было тихо — не лязгало железо, не слышно было топота или тяжелого дыхания множества людей.

В небольшой уютной гостиной горела сего пара светильников накрытых желтыми шалями. Их свет падал на открытую дверь спальни, в которой было совсем темно. Пройдя через комнату, Вервиль задержался на пороге последний раз решая — сделать шаг вперед или развернуться назад.

В спальне тихонько звякнул колокольчик, потом еще один и еще. В слабую полосу света вступила женщина. Ажурная сетка не скрывала ее фигуры, на запястьях и лодыжках позвякивали браслеты с бубенцами. Лица не было видно, зато длинные стройные ноги, тонкая талия и налитая грудь прекрасно обрисовывались неверным светом ламп.

Не говоря не слова, незнакомка поманила лорда в глубину комнаты и, развернувшись, пошла туда сама, дав возможность полюбоваться соблазнительным упругим задом. И Вервиль шагнул следом, выбросив из головы всякие опасения.

В алькове темнота была абсолютной, но перед глазами королевского секретаря все еще стояла великолепная фигура его визави. Не мешкая, Вервиль стянул с плеч камзол, расстегнул бриджи и присел на постель. Отыскав во мраке тонкую лодыжку, он притянул женщину к себе и начал наощупь изучать пленившие его изгибы.

Незнакомка лежала тихо, словно прислушиваясь к его ласкам и, это немного отрезвило секретаря. Неужели дама желает сравнить его с кем-то? В лорде взыграло самолюбие — показать себя лучшим любовником среди аристократов было не последним делом.

Сбавив темп Вервиль начал издалека: медленные, томные ласки, поцелуи, покусывания, плечи, бока, бедра... Лорд тянул наслаждение точно золотую нить и был щедро вознагражден вздохами таинственной дамы. Оказалось, что полная темнота только усиливает его ощущения, а разгулявшаяся фантазия разжигает желание до болезненной жажды.

Поняв, что сдерживаться больше не может, Вервиль уложил незнакомку на подушки, так, чтобы первое движение стало длинным и плавным, потом устроился сам, качнулся вперед и медленно, с усилием, вошел. Дама судорожно всхлипнула, и лорд остановился, боясь взорваться сию минуту. Представив себе длиннейший и скучнейший указ, который следовало написать в ближайшее время, Вервиль смог перевести дыхание. Затем, качнувшись вперед, поймал губами стон и более не сдерживался.

Финал наступил быстро. Длинно выдохнув, лорд уткнулся в плечо незнакомки. Она молчала и, Вервиль был ей даже благодарен: банальные фразы салонных красоток, могли разрушить то редкое состояние покоя, которого он к собственному удивлению достиг.

Через некоторое время дама пошевелилась. Поняв, что его безмолвно просят уйти лорд встал. Поправляя одежду, вспомнил про купленную подвеску. В обычных обстоятельствах он вручил бы украшение даме, получив в ответ шумный восторг и благодарность. Но сейчас, в темноте, делать этого совсем не хотелось. Нащупав прикроватный столик, Вервиль положил подарок и вышел, почему-то чувствуя себя виноватым.

У крыльца гостиницы кучковались пролетки, готовые подхватить богатого гостя. Королевский секретарь плотнее запахнул темный плащ, и сев к ближайшему кучеру скомандовал:

— В дом маркиза Соул! — обычный скучный бал был последним местом, где мог появиться королевский секретарь.

Превратив форменный шарф в маску лорд Вервиль появился на балу закутавшись в плащ Постоял у стены, выпил бокал вина и наконец укрылся в комнате для джентльменов. Именно там лорд Вервиль наконец понял, что волновала его последний час. Потянувшись за платком — вытереть руки, лорд вспомнил, что уже пользовался им в гостинице. Но вернуть кусок ткани, обшитый полоской кружева, в карман не успел — в глаза бросились яркие пятна крови.

Все встало на свои места — и странная сдержанность дамы, и ее болезненный всхлип... Выходит он провел время с девушкой? Но почему она ничего не сказала? Кто она вообще? Поняв, что не успокоится, пока не решит эту загадку, королевский секретарь решил вернуться во дворец — написать записку агенту, предупредившему его о покушении.

Взяв извозчика Вервиль подъехал ко дворцу и вошел через оранжерею. В темноте сильные запахи тропических растений вновь напомнили ему пропитанную ароматами комнату наполненную горячим дыханием и звоном колокольчиков.

Возле его комнаты царил переполох: бледные слуги, пара пажей и несколько гвардейцев переговариваясь заглядывали в помещение, закатывали глаза и принимались кружить в нешироком коридоре. Увидев королевского секретаря обитатели дворца его даже не сразу узнали, зато потом кинулись все сразу крича, умоляя и упрашивая.

— Стойте! — лорд Вервиль поднял руку и остановил бегущую к нему толпу. — Что случилось?

Хор голосов слился в опасную для ушей какофонию. Выхватив взглядом одного из старших слуг секретарь ткнул в него пальцем:

— Докладывайте! Остальным молчать!

Слуга начал объяснять, нервно косясь на остальных и от его слов, волосы на голове лорда зашевелились. Служанка, принесшая ему воду для умывания и завтрак, найдена мертвой. В тайном ходе, которым пользовался секретарь, спеша на доклад к его величеству обрушился камень свода. Лошади его личной кареты наелись дурман травы и понесли, уронив кучера и переломав себе ноги. Апофеозом шли взрыв в его рабочем кабинете и забившийся камин в его спальне.