— Как же красиво... — пропела она. — Как же всё так получилось?.. — было начала Люси одну из своих любимых тем о том, как ей жалко людей прошлого и всё то прекрасное, что было потеряно.
Обычно Люк с радостью слушал теории Люси на эту тему, иногда даже добавлял какие-то свои мысли. Но в этот раз парень перебил её, не дав даже начать.
— Забудь это! — сказал он, и принялся снимать с огня их "Смоки Экселентс", и выкладывать на глиняные тарелки. — Что толку о том жалеть. Это всё ушло. Арч правду говорит, что они сами виноваты. Были глупцами, а глупцы всегда всё теряют.
— Просто я не понимаю. — продолжала Люси. — Как, видя всё это, — сказала она, смотря на небо, — можно было не понимать, и сделать всё так... как они сделали. Почему? Как смели они рискнуть, этим и всем, что у них было.
— Нам их не понять Люси. Они были не такие, как мы. Мы разные.
Люси пристально посмотрела на Люка, и через несколько мгновений рассмеялась. Парень с недоумением смотрел в ответ.
— Что?
— Ты просто, словно мой отец! Тебе нужно меньше общаться с ним, Люк. А то ты всё больше походишь на него.
— Может он во многом прав? — засмущался Люк. — А может я просто расту, и становлюсь более мужественным...
От его слов Люси внезапно расхохоталась. В этом смехе нельзя было не заметить влияния алкоголя. Через мгновение, всё так же сквозь смех, но девушка принялась извиняться и оправдываться, что мол не хотела обидеть Люка.
— Я серьёзно... — не скрывая обиды сказал Люк, подавая Люси её тарелку.
— Я знаю... — ответила она через десяток секунд уже успокоившись, очень серьёзным голосом.
Они принялись есть свои "Смоки Экселентс", кусочки мяса и плавленого сыра были очень вкусной комбинацией. Первое время ели молча, постепенно разговоры всё больше набирали обороты. Когда же пища закончилась, они вновь принялись наполнять свои рюмки. Так просидели больше часа. От холода подсели друг к дружке, прижались плечами, говорили. Набитые животики приятно грели изнутри. Через какое-то время Люси положила свою голову на плечё Люка. Вновь говорили о всём подряд, много вспоминали. Сердце Люка громко и ускоренно стучало, но девушка не обратила на это внимания.
За своими мыслями, алкогольным опьянением, и просто от неожиданности Люси заметила "чудо" не сразу. Она встала так внезапно, что чуть не опрокинула Люка на землю, и тот испуганно принялся повторять: "Что такое? Что случилось?". Взгляд девушки был нерушимо обращён куда-то в ночное небо. Какое-то время она убеждалась, что это ей не привиделось, а потом принялась тыкать пальцем в небо и повторять:
— Смотри Люк! Туда! Там, высоко среди звёзд!!
— Что?! Где?! Что там?! Где там?!
— Там! Там! Она летит! Смотри!..
Люси долго пыталась правильно направить взгляд парня, но он не понимал, о чём говорила девушка, пока сам не заметил это. Звезда. Она летела. Все они и большие и маленькие, яркие и не очень, все они стояли на одном месте, мерцая. Но эта парила среди них, словно плыла по ночному небу. Люк издал какой-то неясный звук удивления, что-то похожее на "Вау". Они не отрывали от звезды глаз, пока та не улетела так далеко, что скрылась вдали.
— Почему? — лепетал Люк. — Почему она летела?! Это же не была падающая звезда, правда?
— Нет. Наверное! Как необычно! Надеюсь, она ещё пролетит над нами! Похоже, это настоящее чудо! Я раньше никогда не видела чуда!
— Я видел... — сбиваясь, чуть ли не дрожащим голосом сказал Люк.
Девушка посмотрела на парня, хотела вновь вернуть свой взор к небу, но что-то в Люке заставило её остановить взор на нём. Странный момент, который она явно ощутила, хотя чувство это было незнакомом ей, и одновременно знакомо...
— Твои глаза Люси... — чуть ли не мямлил парень, его руки заметно дрожали. — Вся ты... Ты настоящее чудо...
На лице Люси на мгновение появилась насмешливая улыбка, но тут же испарилась, когда она поняла, что именно Люк имеет в виду и всю серьёзность этого момента. У неё тут же засосало под ложечкой, вспотели ладони, дрожь пыталась овладеть телом девушки.
— Люк... — промямлила она, пытаясь как можно скорее развеять этот момент, подобрать слова, убежать. Взгляд парня был таким романтичным и полным желания, что Люси не могла смотреть Люку в глаза, и тут же отвернулась.
— Я так счастлив... Счастлив... Что ты рядом... — мямлил Люк, и что бы не потерять остатки воли окончательно решил действовать.
Он сделал шаг вперёд, он рискнул всем, позволив себе обнять Люси руками. Девушка оробела, но не сопротивлялась, и они одновременно потянулись губами друг к другу, повинуясь высшему инстинкту. Первую минуту нахлынувшая буря эмоций и волнения была столь сильной, что не о чём другом они не думали, концентрируясь на своих новых ощущениях. Но по природе более сильная воля Люси вернулась первой, и девушка начала обращать внимание на то, как неловко и неумело всё делает Люк, на его волнение и глупое выражение на лице. Парень неуверенно обнимал её за талию, решимости дать волю своим рукам, Люку не хватило. Они останавливались трижды, но Люк вновь и вновь тянул своё лицо к Люси, а девушка отвечала в ответ даже тогда, когда уже хотела прекратить. Лишь на четвёртый раз ей хватило решимости, чтобы остановить парня, слегка уперев руки ему в грудь.
— Прости... — прошептал Люк дрожащим голосом.
— Всё хорошо... — прошептала Люси в ответ, она соврала, ведь что-то было не так, но девушка и сама не понимала, что именно.
После случившегося, они уже практически не разговаривали. Лишь иногда поглядывали друг на друга, и стыдливо прятали взор. Решили, что пора идти домой, по дороге перекинулись лишь несколькими фразами. Было заметно, что на пороге дома Люси, Люк намеревался повторить свой подвиг, но она совсем не была на это настроена, холодно распрощалась, и быстро закрыла за собой дверь, словно убегая от опасности. На следующий день было неловко, но оба делали вид, что ничего не случилось. Люк пригласил её вновь провести вечер вместе, Люси дала неоднозначный ответ, ей нужно было время, чтобы "разобраться во всём". Люси ощущала что-то к Люку, но это же не могла быть любовь, ведь её она представляла себе совсем, совсем иначе.
Абрам и двое его спутников, жителей Смоки, вернулись через пять дней. Питоны не тронули их, но по выражению лица чернокожего дипломата поселения, можно было судить, что встреча была очень неприятной. Староста собрал совет, было слышно, что мужчины что-то горячо обсуждают, но сути разговора скрывающаяся под окном Люси, понять не могла. Арчер молчал, ничего не рассказывал своей дочери, другие жители не говорили тем более. Над Смоки нависло угрюмое ожидание чего-то нехорошего. Все жители были напряжены, взволнованы, кто-то даже подумывал уйти, хотя уходить то особо было некуда, как и просить о помощи. "Вот бы Билл очнулся!" — мечтала Люси. "Он бы точно помог нам и усмирил этих негодяев!" Но рейнджер Билл не приходил в себя, и казалось, не собирался вообще, что ещё больше подливало масла в огонь, ибо никому не было выгодно ухаживать за этим "живым мертвецом".
Но через два дня свершилось то, что принесло смешанные чувства как облегчения, так и напряжения. В Пустошах показались четверо путников, и они направлялись прямо в Смоки. Люси как раз набирала в различные сосуды воду из колодца, когда она услышала крики стражников, их разговор с кем-то на другой стороне забора, и видела, как неуверенно они открывают ворота. Было очень жарко, солнце слепило в глаза сильнее прежнего, но, несмотря на это Люси смогла хорошо разглядеть пришельцев, и они вызвали в её сердце неподдельный интерес. Подобное она ощущала очень давно, когда впервые выходила в глубину Пустошей вместе с отцом, а потом, когда повторила это в одиночку. Пришельцы ошеломили её, казались чем-то совершенно необычным на вид, но впечатляющим. Одетые в странную одежду, с оружием на ремнях и рюкзаками за спинами, в их внешнем виде сразу же угадывалась рейдерская суть, но они были не такие как рейдеры Башни. По крайней мере, так казалось Люси. Их энергетика, их поведение, и манера общения воплощали в себе силу и свободу, то, чего девушке всегда не хватало. Для Люси они были очень опасным примером для подражания, но она восхищалась ими. Ей пришла в голову мысль принести им воды, наверняка они были измучены жаждой, хотя на самом деле ей очень хотелось, чтобы её заметили.
Люси схватила наполненное водой ведро и древний, стеклянный стакан, и быстро направилась к пришельцам, пока их не успел перехватить кто-то из имеющих в Смоки власть. Чем ближе она подходила, тем сильнее волновалась, даже сердце билось учащённо. На полпути к ним, Люси уже могла хорошо разглядеть пришельцев. Это было двое мужчин и две женщины. Тот, в котором угадывалась роль вожака, был одет в Пустынную, многослойную броню из кож брамина, уплотнённую и защищённую металлическими листами в некоторых местах. Одежда девушек больше была похожа на обноски, чередующиеся с шипованными щитками из металла. Главарь был светловолос, с кучерявыми волосами, которые он пытался зализать на бок. Он был очень мужественным на вид, и с впечатляющей внешностью в целом. Две девушки держали его под руки и постоянно смеялись, одна была весьма высокой, и на её голове красовался зелёный ирокез, другая же была ростом с Люси, её половина головы была выбрита. Четвёртый путник был слегка сгорблен, худощавый, и почти голый до пояса, тоже с ирокезом на голове, но совершенно неухоженным и растрёпанным во все стороны, со стороны казалось, что он очень обижен на кого-то. Они излучали такую уверенность, и даже дерзость, что жители Смоки были полностью сломлены, никто не смел поднять глаз, и даже стражники что-то невнятно бормотали им в ответ. Они были так круты, что Люси ощущала эту крутизну в воздухе, и они словно ощущали себя хозяевами, или какими-то знаменитостями из прошлого. Главарь раздувал своё мужество вокруг ещё больше, а женщины смеялись сильнее и вели себя более игриво, только четвёртому было словно всё равно.
Люси подошла к ним, когда рейдеры были уже на полпути к дому старосты. Они словно не замечали её, пока девушка не подошла достаточно близко, чтобы ясно дать понять, что чего-то хочет. Рейдеры остановились и дружно осмотрели её с ног до головы.
— Опа. А это что за серенькое несчастье? — улыбаясь, говорил главарь. Люси сразу заметила его сильный и мужественный голос, его пронзительный взгляд. "Наверное, он очень сильный..." — думала она.
— Никакого ухода, так вот какие они, эти блядь монашки! — сказала рейдерша с бритой на половину головой, и пришельцы дружно засмеялись.
Люси полностью растерялась, она не ожидала такой грубости и насмешек над собой.
— Я...Я принесла вам воды... Вы, наверное, хотите пить?..
Светловолосый сделал выражение лица говорящее "Вот это уже лучше" и сказал:
— Видите, какая хорошая девочка, не то что вы. Жаль конечно, что не бухло, но и так сойдёт.
Рейдеры по очереди осушили по стакану воды, а светловолосый продолжал пристально смотреть на Люси.
— Трахни меня если я ошибаюсь, но ты наверняка дочь Арчера! — сказал он, указывая на неё пальцем.
— Я...Я... "Трахни меня?... Откуда он знает про отца?" — думала растеряно Люси.
— Точно! — опять вмешалась бритая. — Также тупит, как и он. Видимо у них очконутость в крови.
— Я... Я не тупая! — не без злости вырвалось у Люси, это были не те люди, которым можно было бы грубить, но натура девушки не могла мириться с гадостью, направленной в её сторону даже в такой ситуации. — И я не блядь-монашка! Если вам неприятно моё присутствие, я с радостью оставлю вас, и не буду мешать!
Рейдеры замерли, и телом, и ртом, и даже глазами, словно змеи, Люси уже успела даже пожалеть о своих словах, а через несколько секунд они снова дружно рассмеялись. Это обескураживало Люси ещё больше.
— Глядите! У кисы есть коготки! Сто пудов ты дочь Арчера, этот хрен тоже умеет язвить! — радостно говорил светловолосый в кожаной броне.
— Да ладно, что вы накинулись на девочку! — неожиданно в защиту Люси выступила женщина с зелёным ирокезом. Её взгляд был ещё более пронзительным, чем даже у светловолосого, и голос грубоватый, она тоже казалась очень сильной. — Папочка девочку за забор видимо не отпускает, она и не знает каков он, наш мир, и не понимает, на что нужно обижаться, а на что хер забить.
— Люси... Сто пудов. Тебя так зовут! — сказал светловолосый и щёлкнул пальцами. — Люсиента, или как-то так...
— Вы... знаете моё имя? — Люси не могла поверить, что они знают её!
— Твой отец не раз бывал у нас в гостях. — сказала женщина с ирокезом. — И в плену у нас был, и по делам приходил. Бьюсь об заклад, он тебе и не рассказывал, а ведь у нас ему даже нравилось. Бухал с нами, как со своими, баб наших трахал. Про тебя рассказывал, и даже жаловался. И про жену тоже... Короче долгая это история, малыш.
Рейдерша подошла к Люси и осторожно, и даже нежно взяла за подбородок и приподняла голову, словно хотела рассмотреть глаза. Люси очень смутилась, даже щёки немного подрумянились, она не понимала, откуда она это знала, но каким-то образом ощущала, что эта женщина прикасается к ней скорее как мужчина, она почувствовала исходящее от неё желание.
— У тебя есть характер. Таким как ты сложно ужиться в клетке, пусть и безопасной.
— Сто пудов. — сказал светловолосый. — А ведь мы тут, что бы решить вопрос с "Пидрилами", и изначально рассчитывали на твою помощь.
— Меня?.. На мою?..
— Не мало мы о тебе наслышаны, девчушка. У тебя есть врождённые таланты, и это блядь как раз то, что нам нужно. — продолжал блондин. — Назревает буря, сто пудов. Настоящая блядь война. И ты поможешь нам, ради блага своей общины и всё такое!..
— Но... Я же не солдат... То есть, я умею стрелять, но...
Полубритая фыркнула, резко подошла к Люси, и схватив за левую руку попыталась закрутить за спину, но девушка инстинктивно сделала шаг назад, схватилась за руку полубритой и какое-то время они яростно тянули друг друга. Бандитка конечно же одолевала Люси, но та держалась достойно. Потом полубритая так же внезапно отпустила Люси, и толкнула в плечё. Девушка упала своей попой на землю, но тут же встала. Рейдеры молча смотрели на Люси, обе бандитки ехидно улыбались.
— Как кошка. — сказала бандитка с ирокезом.
— Вот видишь, в тебе есть воля и напор. — сказала полубритая. — Видимо характерец как у папаши, так что ты не совсем сучий вяленый кусок мяса.
Люси вновь растерялась, она была совсем не привыкшая к такому роду общения, вульгарному и грубому. Блондин смочил губы, растопырил свои плечи ещё шире и протянул руку Люси.
— Меня зовут Майк. Майк Стопудов. Эта вот милая киска, с бритой головкой — Мана, а эта кобра с ирокезом — Клем. А этот молчаливый парень — Рваный.
— Приветик киса. Не теряйся, ха-ха. — сказал неприятным, одурманенным и писклявым голосом Рваный.
Люси неуверенно пожала руку Майка, его рука и вправду была крепка.
— А...а почему рваный? — в недоумении неуверенно спросила Люси. В ответ рейдеры только вновь залились смехом, все кроме Рваного, который уже привык кривить лицо, когда все смеялись над его прозвищем.
