Утром в среду вновь пришлось кумекать. Нейджи смотрел свысока, всем своим видом доказывая, что сидеть на первой парте почетно, несмотря на соседство по ряду с партой приободрившегося Наруто, сжимавшегося в комочек под строгими учительскими взглядами, видящими все его поползновения выделиться. Угол Учиха остался свободен, но туда Саске не сел, явившись со звонком. Мелким понравилось кучковаться — четыре парты сидело по трое. Четырнадцать парных парт на тридцать рыльцев сделано с умыслом. Из трех посадочных мест одно у Нарото на первой парте правого ряда. Второе у Шикамару на последней того же ряда. Третье на последней парте левого ряда у Шино, довольно жужжащего и сверкающего черными очками. Жужжавшего и сверкавшего, пока Саске лихо не завернул к нему, в темпе распаковываясь к занятию.

Ненавидящего жуков птенца взял на слабо, хе-хе. Он стоически терпел ползанья по его одежде, однако когда один шибко смелый или бесконтрольный ступил своими лапками на голую кожу, Саске рассердился, выпустив накопившееся... строго дозированно, поменяв генерацию на деструкцию. Большинство жучков окочурилось — сбежало менее десятка жучих мутантиков.

Баталии вершились в азартном молчании. Саске мужественно дотерпел до третьего урока, когда на улице окончательно посветлело, и вновь сменил полярность. Учиха Саске вменялось выделить в крови самые крохи огня и полноценный ореол создать едва заметным, а потом инвертировать за минимальное время. Оба упарились увлеченно гонять жучков до физры. Перед обедом четвертым уроком шла физра — через Саске мое сокращение быстро прижилось, кстати.

Мизуки помалкивал, но опытным глазом точно определил, что кое-кто его совершенно не слушал, но при этом молчал и в наглую крестики-нолики не рисовал, сидел смирненько, то мрачнея, то светлея. Сосед тоже знай себе сопел в две дырки и дисциплину не нарушал.

— Та-а-ак! — Уперев руки в боки. Он таки не выдержал и за пару минут перед звонком поднялся. — Абураме Шино и Учиха Саске, что все это значит?

— Жучий погост, эээ, в смысле, я вычитал в библиотеке, что для обретения организмом силы, нужно много калорий, в жуках их удельная доля максимальна, только и требуется поймать, подсушить и растереть для приправы в еду. С вами поделиться трупиками или вы любите в масле обжаренных заживо?

— Поделюсь жуками я, — важно добавил из-под выросшего до самых очков воротника Шино, добивая сэнсэя и класс выползшими на курточку жирными особями.

— Живо тут прибраться! — Грозно сдвинув брови. — А в обед я приду к вам, посмотрю...

— Мы вас обязательно угостим, — глухо. — Шино-кун, есть жучки со вкусом изюма или арахиса? — Хихикавшие закашлялись, живо представив.

— Устроит кислоты муравьиной вкус полезный?

— Хватит! Урок окончен, класс.

За обедом измученный подколками и ни в какую не ведущийся ни на какие мои улещивания Саске позорно бежал из тела, предоставив мне право прямо с на пару с Шино занимаемым столом растереть нескольких свеженьких, переданных с ладони на ладонь, жучков. Под шум выбегания слабых желудком и нервами девочек и сглатываний с фырканьем мальчиков я-Саске начать уплетать за обе щеки — даже Чоджи выпучил глаза. Ел с ускорением, одновременно эффектно поднимая степень дзюцу "Катон: кровь очищения" — рекорд Чоджи позорно пал! По окончании в полной тишине с мрачным видом картинно поднялся, задрал рукав, игранул иссеченным светящимися алыми прожилками бицепсом:

— Маловато будет сил для битвы с Итачи... — недовольно сдвинув брови и сведя губы в трубочку. И только меня и видели, ветер взметнул розовые и пшеничные волосы (спинами друг к другу сидели) и вьюн у хлопнувших дверей.

Позже в кабинете академика:

— Объясни, как можешь, Учиха Саске, — давя своим волевым лицом. Хех, давленные мы уже, Яманака Сипрау.

— Мне нужна сила для сражения с Итачи. Я год спал и видел поступление в АШК, а что в итоге здесь узрел? — Насупившись.

— И что же, позволь узнать? — Не решаясь прямо воздействовать при свидетелях, но всем видом показывая свое возмущение и негодование столь смело перед ним квакающим мальком.

— Вместо вложения знаний сэнсэй их вытрясает, а сам академик пытается прям из мозга их выгрызть, — нахально вперив шаринганистый взгляд в глаза взрослого. — Вам станет легче от признания попытки тренировки массового гендзюцу по описанным в учебнике принципам? — Говоря чистую правду — последнее вздутие бицепса до рельефа взрослого культуриста удачный экспромт Саске, мною чуток поддержанный.

Наглость — второе счастье. Саске хотя и старается не показывать вида, но рад, что досадил рыжему.

Активацию шарингана до еды Шино уже подтвердил — он прочел подсунутую во время уборки (все трупики до последнего он забрал себе) записку, в которой говорилось о спектакле в столовой и желании продолжить завтра тренировочные игры, для чего Саске желательно сесть у окна.

Им стало легче, хе-хе, значительно.

А Шикамару пусть помаринуется — Саске честно свалил из квартала, когда туда напрашивался наследник Нара. Ибо нефиг, зачем доказательств сверх необходимого числа?

Никаких значительных событий до дня траура. Сплошные тренировки в АШ и дома.

— Началось, — сумрачно.

— Ты о чем? — Грустно.

Накрапывал дождь. Шла церемония памяти, собравшая одиночек и неполные семьи. Очень мало молодых супругов, кто стоял с малыми детьми. В объявленную выходным днем субботу перед Хокаге собрались сотни шиноби. Живое пламя негаснущих факелов, свечек и прочей атрибутики вместе с интонациями Хирузена создавали мистическо-проникновенную атмосферу. Вместе со всеми школьниками пригнали и Наруто, вокруг него образовалась зримая зона отчуждения.

— Позволь...

Никакого филигранного вмешательства не потребовалось — желтоволосый дернулся и убежал. Пока все отвлекались на него, мы с Саске незаметно смылись.

— Нет.

— Я горд.

Саске догнал психанувшего Наруто — еще бы! Хирузен вроде все правильно вещал, да вот эффект обратный был, и он это, между прочим, прекрасно видел.

— Мир? — Первым протягивая руку в жесте Ируки-сэнсэя.

Расширившиеся глаза неверяще развернувшегося Наруто нас обоих растрогали.

— М-мир... — всхлипнув с навернувшейся слезой.

— Став шиноби, надеюсь сражаться с мужиком, а не с сопливышем, — вытаскивая именной платок и с ободряюще кривой улыбкой вытирая ему нос. — Беги ко всем, Наруто, — подмигнув, Саске умчался обратно в дождь, оставив Наруто с незамысловатым подарком ко дню рождения. По пути ждал крутой заворот.

Нас ждали.

— Пропустите, — встав прямо и сжав кулаки опущенных по швам рук.

— Все уважающие память предков чтят их сейчас, — заговорил шиноби в маске кота, загородивший собой улицу.

— Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху. Помним о прошлом, живем в настоящем, мечтаем о будущем. Мне срочно надо домой, пропустите.

— Все ученики Академии Шиноби должны сейчас находиться на церемонии памяти жертв демона-лиса, — непоколебимым грудным тоном. — Потом Хокаге-сама лично проведет урок для первоклассников, присутствие обязательное. Идем, я провожу тебя к остальным.

— Я вас не знаю и никуда с вами не пойду. Пропустите меня к моему кварталу Учиха, — тоже не двигаясь с места. Мы игнорировали мокрые волосы и льющуюся за шиворот влагу, и зависти к плащу преградившего нам путь не питали.

— Я из специального отряда шиноби Листа и слежу за порядком. Идем, Учиха Саске, — делая шаг навстречу и протягивая руку ладонью вверх. Ага. Угу. Разбежались!

— Я чувствую опасность для своего дома, — вновь якая. — Давайте вместе установим порядок, и потом вы проводите меня к остальным ученикам АШК, — молитвенно складывая руки, ладони которых тут же склеились.

Саске часто испытывал боль, старшие мальчики его сильно поколачивали, когда слаженно загоняли в подворотни. Он догадывался о провокации, которая повлечет за собой гораздо более болезненные увечья, вследствие подставы носитель маски огребет нечто пострашней грядущей телесной боли Саске. Взрослые умеют терпеть боль — Саске взрослый. Паренек знал о необходимости тренировок самолечения тяжелых травм и внутренне готовился к очередной мучительной практике по этому предмету.

— Специальный отряд патрулирует деревню, тебе не о чем беспокоиться, Учиха Саске, — настаивая.

— Веер, — произнося шепотом кодовое слово согласно ранее выданным мною инструкциям, определяющим поведение в моменты опасности для Дома.

Я активировал ранее мною заложенную в защитный комплекс программу, разработкой коей начал заниматься сразу по выписке из больницы. Гербы клана вспыхнули на тыльных сторонах накрепко слипшихся ладоней мальчугана — АНБУ не успел и не смог их разнять, и это все равно бы ничего не изменило. Саске с горечью взирал на сцену ломания своих рук, преисполняясь желанием во что бы то ни стало все узнать и отомстить всем повинным в резне — испытываемая боль подогрела это намерение.

Через секунду ветер отбросил от тела Саске взрослого, чью чакру стал выкачивать мощный насос смерча, взметнувшегося вокруг злополучного квартала. Он с ускорением высасывал из окружающего всю чакру и сенчакру, из живых и неживых, из барьеров и печатей. Я знал, что чувствовал рекомый Котом — из него будто душу вынимали. Область всасывания накрывала почти всю деревню, строго до кладбища. Коту не суждено было увидеть продолжение, а соглядатаям пропажу Кота, чей героический силуэт видели погребенным под лавой, потом только плащ бы нашли — признаться, соблазн точил волю, но сдюжил, не став пленять или потрошить мозги свидетеля. Он действительно огребет по самое не балуйся, а результаты чужой грязной работы я так или иначе со временем заполучу.

Через три секунды земля содрогнулась и покатилась волна ветра — вышибло пробку из скважины согласно исполняемому автономным комплексом "Ворота" алгоритму. Квартал для всех зрителей взлетел на фонтане жаркой лавы, протянувшей языки ввысь — знакомые всем очертания, защищенные барьером, быстро скрылись под наползающей лавой. Визуально тонкая спица подняла ярко алый лавовый шар к испуганно расступившимся облакам (потрясающе гигантская булавка) и проткнула его, раскрывшись сверху зонтиком, во все стороны красиво разбрызгавшим капли жаркой породы. В свете утреннего солнца лопнувший результат феерично свалился обратно аморфной кучей раскаленной породы, придавившей пар от воды из обрезанных трубопроводов. Итог на земле походил на остывающую коровью лепешку — квартал клана Учиха зрелищно "попрощался" с родной деревней. Коноха когда-то была основана сильнейшими кланами Сенджу и Учиха — детище предало своих некогда процветающих и многолюдных родителей, истребив их.

Вот такая вот получилась дробь с числителем Учиха и знаменателем Коноха, помноженная на ноль.

Глава 13. ЧП

Абураме Шиби

Шиби редко видел сына возбужденным — наблюдение за Кикаичу понижает эмоциональность, прививает рассудительность и взвешенность в поступках. Возвратившегося из академии Шино лихарадило, отец застал сына активно суетящимся в лаборатории.

Причины всплеска заставили Шиби задуматься всерьез. Сегодня АШ гудела растревоженным ульем, отчасти поползшие сплетни подвигли главу семейства вернуться раньше намеченного — версии сына доверие полное. Предоставленные в доказательство десять жуков несли в себе поразительные мутагены, и многочисленные тельца мертвых таили в себе не меньше информации.

Однако поразило главу клану съедение Кикаичу. Нонсенс! Варварство! По изменившемуся тембру звучания Шиби обнаружил себя объятым эмоциями и одернул — симбионты к ним весьма чувствительны и начинают волноваться вместе с носителем, что недопустимо.

Наперво отец строго отчитал провинившегося — что за разгильдяйство?! Затем похвалил — увлеченный Шино помнил о технике безопасности и правилах поведения, выборочно. Нравоучение завершилось обстоятельным рассказом и одобрениями действий мальчика в целом с разбором недопустимых в дальнейшем частностей.

Зацепившись за записку, которую остававшийся под наблюдением Саске мог написать только заранее, Шиби раскрутил сына на рассказ о дне вчерашнем и позавчерашнем, заодно уча обобщать и делать выводы из увиденного.

Очевидно, Учиха Саске пытался чем-то заинтересовать Нара Шикамару в понедельник, во вторник постарался произвести впечатление и этим придать весомость своим словам. Сегодня мальчик — мальчик ли?! — предпринял гениальный ход, ловя в сети сразу двух оленей.

Абураме Шиби мог по пальцам рук пересчитать пока еще живых противников, способных управлять мутацией или вызывать спонтанные неконтролируемые изменения его жуков в условиях боя. Неоднозначность данной конкретной ситуации ставила в тупик, за ней ощущался чей-то тонкий и расчетливый ум, хотя при первом и втором приближениях, если выкинуть факт с неуклюже переданной запиской, последний год ведущий одинокий образ жизни Учиха Саске пытается, превозмогая себя, завести знакомства, следуя посылам из речи Хокаге-сама и желанию стать как можно сильнее как можно быстрее.

Тревожил факт съедения Кикаичу с секрецией муравьиной кислоты. Вообще сам факт употребления жуков в пищу. Шиби никогда не задумывался, считая за данность, что это люди кормят жуков своей чакрой. Так заведено и обсуждению не подлежит, на этой аксиоме стоит клан Абураме. Но никто, никто не пытался употреблять мертвых, причем еще и растирать! Зачем их есть, когда жуки живут в теле, тем самым давая силу каждому Абураме-дзин? Глотать для экстренного удаления отравы еще куда ни шло, но мертвыми?

Абураме вели замкнутый образ жизни по причине повсеместной инсектофобии, сам Шиби не раз в молодости до рвоты пугал противника выбиравшимися изо рта Кикаичу. Приправа из тертых жуков при желании может стать совершенно неотличимой от самой обыкновенной густой кашицы карри с пряным перечным соусом, об их пищевой ценности клан Абураме знал, как никто другой, но никогда ранее в этом аспекте эти данные не рассматривал.

Поздний ужин затянулся. Свое намерение испробовать поданную Саске-куном — или через него — идею Шиби объяснил для себя защитой любимого сына, впечатленного спектаклем сотоварища — он строго выдержал рецепт, воспользовавшись своими жуками того же типа и в том же пропорциональном количестве, что съел Учиха. Убедившись в отсутствии мгновенного результата, отпоенного быстро восстанавливающей чакру микстурой Шино, расстроенного неоправдавшимися ожиданиями, отец отправил спать с наказом завтра обойтись без единой смерти Кикаичу. Сам он удалился в подземный лабораторный комплекс, где под присмотром дяди и двух родственников принялся следить за своим состоянием, смирившись с ворчанием старика про опасные прихоти молодых, не имеющих за душой ничегошеньки святого.

На следующий день глава клана Абураме весь извелся, сохраняя невозмутимый вид лишь благодаря многолетнему опыту — что гениальный малец предложил клану Нара?! Тертые жуки повлияли на чакру Шиби в лучшую сторону — во время усвоения организмом органических материалов из тертых жуков чакра приобрела свойства лакомства для Кикаичу. Едва заметный эффект на непродолжительное время, однако он был! Вопреки всему положительный! Никаких вредных последствий, даже маломальского расстройства желудка или кишечного тракта! Наоборот, Шиби ощутил приятную сытость после вчерашнего ужина и легкую бодрость во время бессонной ночи — материала для исследований и до того хватало с избытком, однако все то двинулось во вторую очередь. Мысль о жуках со вкусом изюма и арахиса крепко засела в голове честно пытавшегося ее выкинуть главы Абураме, сразу смекнувшего про денежный эквивалент приправам и их возможную медицинскую ценность, способную создать реальную конкуренцию оленьим рогам клана Нара, а то и затмить! Вот и мучился Шиби, не находя покоя — накопленный опыт помог на собрании кланов безупречно связать одно свое беспокойство с другим, относительно планов проведения профилактики ЧП.