— Да я пошутил, Ведающий. — Солдат явно не испытывал страха перед жрецами, а в его голосе слышалось только почтение. — А, если что, то и сами поймаем.
— Пусть лучше всё останется, как есть: они связаны, а мы спокойно идём. — Жрец наклонился над висящим юношей. — Ну, что, имперский пёс, попался? И что тебе в своём гарнизоне не сиделось?
Аксин вспомнил, что на нём надет панцирь Марка. Видимо, жрец попался на эту уловку, и принял его за воина. Решив пока потянуть время, юноша громко застонал, и сделал вид, что потерял сознание.
Пока Аксина, и его товарищей, несли по подземным коридорам, юноша лихорадочно думал о возможных путях спасения. Воины не были помехой для мага: один мощный, неожиданный удар, и всё было бы кончено. Но рядом с ними шли семь жрецов, а юноша прекрасно помнил судьбу Иргана, и его слова о том, что один жрец братьев-богов может стоить нескольких магов. Сейчас, пока он был связан, полностью не восстановил магическую энергию, вступать в бой со жрецами было форменным самоубийством. Оставалось только ждать удобного случая.
На протяжении всего пути по пещерам гномов этого удобного случая так и не представилось: время шло, товарища Аксина, один за другим, приходили в себя, а торзальцы двигались, словно были сделаны из камня, и не чувствовали усталости. Лишь когда они вышли из пещер на свежий воздух, жрецы объявили привал. Видимо, торзальцы не доверяли гномам, и успокоились, только когда покинули их территорию.
Когда Аксина, и остальных, грубо бросили на камни, он попытался подползти ближе к эльфу. Результат, если не считать пинок от проходящего мимо солдата, был нулевой. Флерес покачал головой, приказывая юноше пока ничего не предпринимать. Судя по расположению солнца, был вечер, и торзальцы решили устроиться здесь на ночлег. Были разожжены костры, от котелков, повешенных над огнём, разнеслись ароматы еды. У Аксина этот запах вызвал острый приступ чувства голода, но торзальцы не собирались тратить на пленников съестные припасы. Покончив с ужином, они легли спать, выставив часовых вокруг лагеря.
— Аксин! — До юноши донёсся чуть слышный шёпот эльфа. — Медленно повернись на другой бок.
Аксин сделал так, как сказал Флерес, и очутился лицом к лицу с эльфом.
— Не издавай ни звука, я прекрасно вижу в темноте, и читаю по губам. — Аксину приходилось до предела напрягать слух, чтобы разобрать, что говорит эльф. — Как твои силы, восстановились?
— Нет. — Одними губами проговорил юноша. — Как от мага, от меня сейчас очень мало толку. Если жрецы хоть что-то могут, то справятся со мной в момент.
— А как от некроманта?
— Нужна жертва, или кровь живого существа. И, по возможности, человека. Плюс время на подготовку.
— Времени у тебя до утра, готовься. А жертвы и кровь я тебе обеспечу.— Эльф отвернулся от юноши.
— Флерес! — Наплевав на приказ, Аксин громким шёпотом позвал эльфа.
— Тихо! Чего тебе?
— Я должен знать, в какой момент начинать. Вряд ли эти ряженые клоуны дадут мне вторую попытку.
— Утром, когда нас соберутся нести. Смотри, не оплошай. — Флерес повернулся к Лере, и что-то зашептал.
Торзальцы поднялись на восходе солнца. Быстро позавтракав остатками вчерашнего ужина, они подошли к пленным, собираясь продолжить путь.
Неожиданно для всех, Лера вскочила на ноги, держа в руках шест, к которому раньше была привязана. Короткое, невидимое глазу движение, и конец шеста пробивает горло одному из солдат. Быстрый, плавный разворот, хруст костей — и второй опускается на землю со сломанной шеей. Больше девушка ничего не успела предпринять: один из жрецов воздел руки вверх, и Лера рухнула на землю, прямая и жесткая, как дубовая колода. Паралич, вызванный жрецом, сковал тело девушки, не давая пошевелиться.
— Ах ты, тварь! — К Лере бросился один из воинов. — Да я тебя....
Что он хотел сделать, для всех так и осталось загадкой. Аксин всю ночь строил заклинание: постепенно, этап за этапом, чтобы не насторожить жрецов. К утру всё было готово: вокруг него дремала чёрная паутина, готовая притянуть к хозяину любую энергию смерти. И сейчас жизненная сила погибших воинов мгновенно напитала Аксина магической энергией. Правда, от этой энергии веяло холодом и разрушением, она могла принести только смерть, но сейчас это и было нужно.
Аксин поднялся: кожаные ремни за секунду сгнили, деревянный шест рассыпался в труху, и ничего больше не сдерживало мага. Подбежавшие жрецы остолбенели, увидев абсолютно чёрные глаза юноши, и чёрный туман, клубившийся вокруг неподвижной фигуры мага. Как по команде, жрецы вздёрнули руки к небу, и затянули молитву братьям-богам, прося о помощи. Вокруг них заиграло радужное сияние, и волны молний и горячего света обрушились на некроманта, разбиваясь о возникшую вокруг него обсидиановую сферу, и не причиняя юноше ни малейшего вреда.
— Глупцы! — Жестокий смех Аксина разрезал неподвижный утренний воздух. — Жалкие червяки! Неужели вы всерьёз собрались одолеть меня своими завываниями и фокусами?
Легко отбивая все атаки жрецов, Аксин неспешно стал подходить к ним. Там, где он проходил, некромагия меняла всё: трава жухла, и чернела; земля покрывалась трещинами, умирая навсегда; насекомые, попавшие в круг чёрной силы, вспыхивали тёмным пламенем, и сгорали без остатка. Совершив ритуал поглощения жизненной силы жертв, Аксин закончил превращение, навечно связав себя с некромагией.
У одного из жрецов не выдержали нервы, и он с криками бросился бежать. Это послужило сигналом к действию торзальским воинам: командир понял, что непобедимые до этого жрецы могут потерпеть поражение, и тогда этот монстр легко расправится и с ними. В такой ситуации воин не потерял голову, и принял единственно правильное, как он думал, решение: пока жрецы держаться, атаковать этого жуткого мага, и победить. Гордость заставила его совершить роковую ошибку. Если бы все солдаты разбежались, пока жрецы ещё держатся, то, возможно, кто-то и остался бы в живых, и смог бы предупредить власти. Но торзальцы бросились на некроманта...
Несколько серых вихрей возникли перед торзальцами. Солдаты в первых рядах попытались избежать столкновения с этими странными явлениями, но задние ряды напирали, и несколько воинов не избежали столкновения. Раздались жуткие крики боли, и несчастные упали на землю, извиваясь и корчась. Кожа на теле людей побледнела и растаяла, плоть также стала пористой, как морская губка. Солдаты отхлынули назад, но там уже к ним приближалась волна сине-чёрного пламени, перегородив путь к отступлению. Пытавшийся скрыться бегством жрец попытался проскочить сквозь этот странный огонь, и пламя поглотило его, моментально превратив в пепел.
Оставшиеся в живых солдаты бросились к жрецам, моля о защите. Те расступились, пропуская воинов внутрь разноцветной защитной сферы.
— Прекрасно! Прикончим всех тараканов одним махом.
Стена жуткого пламени и серые вихри с разных сторон подошли к торзальцам. Защита жрецов ярко вспыхнула разноцветными огнями, отражая нападение тьмы. Сила богов-близнецов столкнулась с океаном чёрной мощи некромагии. Побледневшие лица жрецов покрылись мелкими капельками пота, руки мелко дрожали. Они, с огромным трудом, но сдерживали атаки некроманта. Будь у Аксина больше опыта, тогда он бы смог справиться со жрецами, но пока они были на равных. Неизвестно, чем бы закончилось противостояние, не вмешайся в бой остальные пленники.
Вперёд выскочил Тарис, протягивая в сторону жрецов один из своих амулетов. Из него ударил пучок молний, пытаясь пробить защиту торзальцев. Под ногами жрецов потрескалась земля, выпуская наружу зелёные побеги, опутывающие людей. Это Флерес вступил в избиение, по-другому это было уже не назвать. Под напором нескольких видов магии защитная сфера торзальцев не выдержала, и дала брешь. Тут же в неё просочился один из серых вихрей, и через несколько мгновений всё было кончено. Тела торзальцев рухнули на землю, и были уничтожены чёрным пламенем.
— Да... дела. — Протянул Тарис, глядя то на Аксина, то на место побоища. — Что это за вид магии? Я знаком со многими мастерами магического боя, но такое...
— Это новые разработки в боевой магии. — Сказал эльф, поглядывая на уже принявшего свой обычный облик юношу. — Сейчас меня больше интересует другое: что прикажете делать с вами, уважаемый? Таскать тебя по всей Торзалии мне не очень хочется.
— Неужели вы бросите старика на верную погибель? — Затянул торговец.
— Идти с нами — вот это истинная смерть.
— А вы только доведите до обитаемых земель, Лер Флерес. А дальше мы с Валусом как-нибудь сами.
— Сейчас мы находимся на единственной дороге через горы. — Вмешался в разговор Ирган. — Через день пути она спускается в долину, а раньше нам никак не разойтись.
— Хорошо. — После минутного раздумья проговорил эльф. — До долины можете идти с нами. После этого наши дороги расходятся.
— Спасибо, Лер Флерес! — Радости Тариса не было предела. — Главное — уйти подальше от гномов, а среди людей мы затеряемся, не пропадём.
Ночью старик неслышно подошёл к Валусу.
— Пойдём. Нам нужно кое-что обсудить.
Громила мягко и неслышно вскочил на ноги.
— А как же этот? — Шёпотом спросил Валус, кивнув головой, в сторону стоявшего на часах Стена.
— Спит, как и все остальные. Магический сон.
Старый маг осторожно пошёл прочь от лагеря. Скрывшись за скалой, Тарис повернулся к рабу.
— Надо решить наши дела сейчас, пока все окутаны Покрывалом Сна. Правда, эффект этого заклинания нестойкий, могут проснуться от обычного звука, так что действовать придётся очень осторожно. — Маг достал из-за пазухи стальную цепочку. — Возьми, если что, бросишь на просыпающегося человека, она его вмиг придушит.
— Магическая удавка? — Валус осторожно взял цепь в руки. — Слышал про такую, но видеть не приходилось.
— Это не простая удавка. — Старик самодовольно улыбнулся, и хлопком соединил ладони вместе, заканчивая давно построенное заклинание. Стальная цепь, как змея, обвилась вокруг жилистой шеи раба, превратившись в своеобразный ошейник. Валус молнией метнулся к магу, но тут же рухнул на камни, хрипя, и пытаясь разорвать стянувшую шею цепь.
— Не так быстро, молодой человек. Понимаю, тебе хочется прикончить меня, но теперь моя жизнь связана с твоей одной цепью. — Захихикал Тарис. — Если я умру, то эта удавка тебя задушит. Или задушит, если я так пожелаю.
— Чего ты хочешь? — Прохрипел Валус. Маг сделал рукой какой-то жест, и давление цепи на горло раба ослабло.
— Того же, что и раньше: убить этого юного мага, и забрать то, что он прячет. А вот получить от тебя ножом в спину у меня нет никакого желания.
— Если я не принесу бумаги мага, Рупаз меня убьёт.
— Не беспокойся, если ты согласишься на мое предложение, то главу воровской гильдии я возьму не себя.
— Какое предложение?
— Будешь работать на меня. — Бросил маг. — Мне нужен толковый слуга, и я решил предложить тебе эту должность. Но, если ты не согласен, то я не буду настаивать.
Маг отвернулся, и цепь стала вновь стягивать горло Валусу.
— Я согласен. — Закивал головой раб.
— Прекрасно. — Цепь прекратила душить Валуса, и повисла на его шее. — А это украшение тебе пока придётся поносить. Вдруг ты решишь передумать.
Тарис осторожно выглянул из-за скалы.
— Спят. Сейчас аккуратно подойдём к Аксину, и я возьму его бумаги. Если начнёт просыпаться, сразу убивай. После того, что он сделал со жрецами, мне что-то не очень хочется встречаться с ним лицом к лицу. Потом убираем эльфа, а остальные вреда не причинят. Сил не хватит.
Подкравшись к Аксину, Тарис прочитал заклинание истинного зрения. Старый маг увидел свечение сумки, которую так трепетно берёг юноша, и чёрную, как дёготь, ауру, окружающую небольшой жезл.
— Подойди сюда. — Тихим шепотом позвал он Валуса. Когда раб приблизился, старик указал ему на эти предметы. — Эту палку лучше не трогать, не нравится она мне. Да и сумочка не простая.
— Я видел похожие застёжки. Говорят, если кто-то, кроме хозяина, попробует открыть её, то она его ужалит.
— Да, припоминаю что-то подобное. Кажется, такими пользуются курьеры императора. Ну, ничего, с этой бедой мы справимся.
Тарис надел латную перчатку, и дотронулся до сумки. Старика подвела самоуверенность: хранитель был не такой, как все. Вместо порции яда на Тариса обрушилось заклинание Молот Теней.
Аксин, разбуженный всплеском силы, и шумом, с трудом открыл глаза. Магический сон не отпускал, стремился вновь забросить разум юноши в туман беспамятства.
— Да что это такое за сон, тьма его забери! — Аксин рывком сел, и с огромным трудом разлепил вдруг ставшие, словно свинцовыми веки. Картина, представшая перед юношей, помогла разогнать магический сон. Рядом с ним лежало раздавленное тело, лишённое малейших человеческих черт. В стороне в конвульсиях, хрипя и хватаясь за горло, корчился Валус.
— Что здесь происходит? — Флерес сумел справиться со странной сонливостью, и теперь спешил к Аксину.
— Сейчас узнаем. — Юноша отстранился от внешнего мира, и настроился на хранителя. — Понятно. Наш попутчик решил позаимствовать мою сумку со всем содержимым. При этом он был защищён от простой боевой магии. Поэтому хранитель шандарахнул по нему одним из заклинаний некромагии. Ты же сам говорил, что мы с ним едины. Что знаю я, то знает и хранитель.
— А что со вторым?
— Не знаю. — Аксин озадаченно посмотрел на синее лицо и вывалившийся изо рта язык Валуса. — Хранитель говорит, что не трогал его.
— Похоже, его кто-то задушил. — Акрид подёргал стальную цепочку на шее. — Неизвестный благодетель использовал эту вещицу.
— Осторожнее с этой игрушкой. — Аксин выхватил цепь из рук толстяка, и спалил её шаром огня, превратив в оплывший кусок металла. — Так будет спокойнее, а то можно случайно разделить судьбу этого бедняги.
— Магическая удавка?
— Я бы сказал, магический поводок. Наш старик оказался не так прост, как хотел казаться. На самом деле Тарис был магом-исследователем, причём очень хорошим.
— Интересно, и кому мы обязаны удовольствием путешествовать с таким выдающимся магом?
— А ты угадай. — Флерес с плохо скрытой яростью смотрел на толстяка. — Заодно напомни, кто клялся, что кроме четвёрки убийц воровская гильдия больше никого не пошлёт!
— Ну, ошибся, командир, извини. С кем не бывает.
— Акрид, а ведь этот маг чуть не достиг успеха. — Эльф немного успокоился. По крайней мере, внешние признаки злости исчезли с его лица. — Ещё одна такая ошибка, и я не смогу больше защищать тебя от гильдии воров. А тогда они точно узнают, что один из бывших членов гильдии, которого все считают мёртвым, на самом деле жив и здоров.
— Не надо, командир! — Акрид побледнел от ужаса. — Больше никаких промашек, обещаю!
— Да не бойся ты, я просто пошутил. — Рассмеялся эльф. — Как я могу отдать своего друга на растерзание этим зверям. Ведь, говорят, что однажды они распилили живого человека пополам шершавой верёвкой. Долго пилили, очень долго. Тот бедняга мучился три дня, пока бог смерти не принял его к себе.
