Оказалось, что может, ферма же исчезла. Как только я увидел, что и её нет, причем не только зданий, но и техники с животными, то сразу в это поверил. Ну может не сразу, но постепенно до меня дошло, произошло, что то страшное и непоправимое.
— Твою маму, это что же получается, пока я кувыркался, здесь всё по исчезало. Получается, что и клуба с магазином больше нет.
Я лихорадочно схватил мешок в руки и высыпал на землю его содержимое.
— Кранты, жратвы ноль, вода даже и не булькает.
Машинально собрав пожитки, буквально заскочил на мотоцикл и рванул домой. Может ещё чего нибудь осталось.
Ручку газа, как крутанул в самом начале так и не отпускал, а чего жалеть технику, заправлять то её больше не чем. Как добрался до своей дорожки и не вспомню, как ехал по ней, о том могут рассказать многочисленные царапины на лице. А вот что было на месте, помню ясно и в цветных картинках. Потому что забыть такое не получиться долго, орал, как ошпаренный, визжал хуже свиньи увидевшей нож, стучал ногами о землю, сильнее быка, готовившегося к броску на красную тряпку. Моё всё на месте!
Остановился от этого безумия только после того, как вылил на себя ведро воды из колодца. Потом первым делом напился и наелся, и только после этого смог нормально рассуждать на тему, что же произошло.
Ответа найти пока не могу, как не пытаюсь, предположения есть конечно, но для начала решил завтра прокатиться в сторону дома культуры и МТС, а потом делать какие то предварительные выводы. Сегодня же сложу во все бидоны, что есть у меня, продуктовую заначку и закопаю их в разных местах, вот для таких случаев, что бы ежели что, то не умереть с голода сразу.
Дом культуры пропал, так же как и ферма вчера, вместе со всеми машинами, зря только мучился, перегоняя их сюда, а вот бочка и канистры, на месте стоят, целёхонькие, я даже из одной заправился, так ради эксперимента.
МТС тоже отсутствует, кругом зелёная трава, ни тебе домов, ни машин, даже бугорок на могиле Бориса куда то подевался. По всему выходит, не природное это явление и не обман зрения, а уж тем более не фантазия моего больного воображения. Выходит что хозяин здешний, зачистил нас окончательно, не хочет, чтобы о нашем существовании хоть что то ему напоминало. Но к сожалению, для него, я то здесь, пока что бегаю и всё помню, и вижу, чего тут происходит.
Обнаружив отсутствие поселений, вернулся домой и всё внимательно обдумав, решил не высовываться пока из леса, вдруг попадусь на глаза кому не надо, они и меня зачистят, а что легко могут. Займусь заготовкой грибов и сбором оставшихся ягод, мужики наши как то ходили и даже тоскали чего то, теперь и я попытаюсь заняться собирательством, не ради наживы конечно, а для отвлечения от дурных мыслей. Первые несколько дней промысла не приносили заметных результатов, скорее всего не туда ходил, а потом перешёл на другую сторону брусчатки и дело пошло. Корзинка под грибы, с каждым разом была всё полнее и полнее, да и та что по меньше, под ягоды, тоже не пустовала.
Глава 7
Человек быстро ко всему привыкает, к жаркому климату, к новому месту работы, смене политического строя в стране и даже к одиночеству. Я не исключение, всего через месяц, казалось бы ничем не примечательный сельский клуб, больше похожий снаружи на приличный сарай, а изнутри на гараж какого нибудь, удачливого дельца, стал мне родным домом, дороже которого не было у меня за всю жизнь, во всех смыслах.
Это здание и рядом стоящий магазин, как оказалось, находятся в очень удачном месте. С одной стороны, примерно километрах в восьми, от них, имеется не очень большое озерцо, с другой, на расстоянии чуть меньшем, протекает речка, не глубокая, с вялым течением, но с очень прозрачной и вкусной водой, с третьей, соответственно, море. До него тоже рукой подать, километров пять всего то. И всё это великолепие, находится под неусыпной опекой, громадных размеров, лесного массива, имеющего в своём распоряжении конечно и поляны с полянками, но не более того. Как не пытался я отыскать какие нибудь поля или хотя бы перелески, так и не смог, сибирская тайга да и только. Даже те проплешины, что остались от исчезнувших поселений, зарастают деревьями с огромной скорость.
Эти мои довольно долгие, а иногда очень дальние походы, по лесным просторам здешней земли, принесли мне колоссальный опыт, в плане изучения окрестностей и составления зрительной карты, в радиусе, примерно километров тридцати. Не скажу, что смогу с закрытыми глазами добраться из любой точки этой окружности, к своему дому, но вот долго плутать по ней, в случае срочной необходимости возвращения, не буду наверняка. Занимаюсь я этой спортивной ходьбой, не по какой то необходимости или желания всё вокруг разведать, а больше от того, что бы чем то заняться. Я даже во время прогулок думаю о том, что если бы к примеру ферма была до сих пор на месте, то я бы попытался привести её в жилое состояние, лишь только потому, чтобы не одичать и не скатиться в пропасть безделья.
Сегодня тоже собрался прогуляться, но на этот раз рискну часть пути проехать на мотоцикле, попытаюсь вернуться в то место, где раньше стояли столбики с указателями, сорок и тридцать. Пару дней назад найти такие же, но с цифрами сорок и пятьдесят, не смог, как не старался. Теперь хочу понять случайно они исчезли или нет. А дальше по обстановке, если найду столбики, то пойду пешком через лес, в сторону моря, а нет, вот когда увижу, что их нет, тогда и решу, чем дальше заниматься.
Первые километры ехал опасливо озираясь по сторонам, в попытках обнаружить монстров изничтоживших человеческие постройки, но потом это занятие надоело и поехал, как обычно быстро, лишь изредка поглядывая по сторонам.
Первую остановку сделал возле птицефабрики, но заезжать к ней не стал, дорога проросла кустами и ехать по ней стало не безопасно. Ещё не много и то, что она здесь когда то была, будет известно только мне.
Дорога на ферму, в своё время была расширена, поэтому с ней не всё так просто. Кусты и маленькие, совсем худенькие деревья, на ней тоже растут, но этот промежуток леса можно ещё обозвать дорогой, конечно с очень большой натяжкой. По ней я поехал, уж очень хочется ещё разок взглянуть, на то место, которое приютило нас и служило некоторое время домом, почти всем, к сожалению, последним.
Остановившись, как мне кажется, в том месте, где кончалась проезжая часть и прислонив свой транспорт к одному из старых деревьев, вышел на окраину огромной поляны. Деревья на ней росли кучно и не проявляли признаков приходящей осени, хотя не далеко от них, кое где, листва уже желтела и краснела. Такими темпами, до начала холодов, здесь всё зарастёт до неузнаваемости.
Быстро уезжать, в этот раз, мне почему то не захотелось и найдя понравившееся место я присел на молодую зелёную траву, пока ещё сплошным ковром покрывающую всё вокруг.
— Руки в верх — услышал я не громкий приказ.
В первые секунды мне показалось, что у меня галлюцинации или я просто это почему то сам сказал. Но следующая фраза поставила всё на свои места, это не глюк, со мной действительно кто то разговаривает.
— Автомат на землю положи, только без фокусов.
Я выполнил все команды незнакомца, пытаясь скосить глаза и увидеть, кто отдаёт мне приказания, но разглядеть его поблизости не смог.
Человек сам показался, он вышел из-за мой спины и пятясь отошёл шагов на пять, всё это время держа меня на мушке винтовки, с оптическим прицелом. Передо мной стоял рядовой Красной Армии, определил я это по петлицам на его выгоревшей форме.
— Ты кто такой, боец? — только и смог я вымолвить.
Неужели ещё кому то удалось выжить, хотя я что то не припомню, чтобы у кого то из наших было такое оружие, да и лицо этого человека не кажется мне знакомым.
— Красноармеец Торопов товарищ лейтенант. А вы? — ответил солдат и тут же задал вопрос.
— Лейтенант Дёмин, — со вздохом произнёс я, опуская руки — снова.
Затем придвинул к себе автомат, без него уже чувствую себя, как то не очень уверенно и глядя на солдата, сообразив, что парень не из местных, поинтересовался:
— Ты откуда здесь взялся красноармеец?
— Совместно с отделение прикрывал ночной отход батальона, а утром не дождавшись команды на отход, стал самостоятельно его догонять.
— А почему самостоятельно, остальные что погибли или просто забыли про тебя?
— Не знаю, сержант с отделение не много сзади были, а я позицию выбрал в лощинке. Немцы до утра так и не появились, команда нам была задержать их хотя бы на час. Может обошли? Только когда пришёл к отделению, там ни кого не оказалось, вот теперь сам и выбираюсь к своим. А вы из какого батальона товарищ лейтенант, что то я вас не помню?
— Я командир здешнего гарнизона, раньше он тут, как раз и находился.
— Какого гарнизона? — как то недоверчиво спросил снайпер, оглядываясь по сторонам.
— Который раньше здесь стоял и в нём, кроме меня, было ещё почти сто пятьдесят человек. А теперь вот только я один от него и остался.
Боец как то подозрительно посмотрел на меня, ему наверняка хотелось ещё о чём то спросить, но он почему то этого не делал. А я спросил:
— Ваш батальон какого числа отходить начал, помнишь?
— Конечно, это же вчера было, тридцать первого августа.
— Это получается, что сегодня первое сентября значит, день знаний? А год какой, не напомнишь?
— Сорок первый, какой же ещё?
— Значит снова сорок первый, ну что ты с ним делать будешь — вырвалось у меня.
Выходит так, что парень действительно не из нашего заезда. Смена приехала получается, нас всех к ногтю и новых набрали. Это что же за карусель тут такая, через каждые два месяца происходит?
— А ты в лесу больше никого не видел? Может немцы на мотоциклах проезжали или наших, убитых или раненых?
— Нет товарищ лейтенант, не видел ни кого.
— Не видел значит, ну это не беда, хорошо, что меня встретил, а то бродил бы тут пока с голоду не помер. Рубал то давно? — задал я вопрос, явно не регулярно питавшемуся солдату.
— Вчера утром, последний сухарь дожевал — вздохнув ответил он.
— Тогда садись подкормлю из НЗ.
Пока красноармеец уплетал немецкую тушёнку, я сидел рядом и помалкивал, но когда он покончил с ней, я нисколько не стесняясь и не пытаясь уберечь психику солдатика, выложил ему всё, что здесь произошло до его прибытия. Подробности конечно опустил, умолчал и про то, где сейчас сам обитаю. Основной упор сделал на параллельный мир, пусть хотя бы с этим разберётся.
— Вы часом не контужены товарищ лейтенант, такое говорят бывает после неё. Человеку кажется, что он с кем то разговаривает, а рядом никого нет. У нас такой был, так он тоже всё с женой разговаривал, пока его в медсанбат не забрали.
— Мне здесь такой вопрос уже задавали, так что ты не первый. Не контужен я и никогда не был. Ты мне сам лучше, на мой вопрос ответь. Твой батальон куда отступал вчера ночью?
— На Жихов, туда приказ пришёл отходить, а вы что забыли?
— Ничего я не забыл, не о том сейчас речь. Ты мне лучше скажи, возле этого Жихова море есть?
— Да откуда ему взяться? Море же только на юге. Товарищ лейтенант, вы не беспокойтесь, я вас выведу к нашим, по лесу хожу, как у себя дома, а там в медсанбат, потом в госпиталь, через месяц всё пройдёт.
— Ага пройдёт, но только не через месяц, а через два. Вставай, со мной пошли, покатаю тебя не много на трофейном мотоцикле.
Боец поднялся не охотно, он явно принял меня если не за сумасшедшего, то за тяжело контуженного точно. Сейчас мы посмотрим кто из нас раненый в голову. Посадив парня на заднее сиденье и сказав чтобы держался крепче, выехал на брусчатку, затем повернул на грунтовку ведущую к морю, которая и не пытается зарастать. А через пол часа уверенной поездки вывез его на берег.
Положив транспорт на песок, метрах в десяти от воды, стал раздеваться, искупаюсь раз такая возможность представилась. Красноармеец всё равно нормально рассуждать не скоро сможет.
Солдат не верил своему счастью, он подошёл к воде, посмотрел в одну сторону, потом в другую, как будто пытался заглянуть за поворот. Затем, аккуратно придерживая оружие, зачерпнул в ладонь воды и попробовал её на вкус. В это время, раздевшись до фирменных плавок, я зашёл в воду и спросил паренька:
— Ну чего, купаться будешь?
— А можно? — не уверенно спросил он.
— Как комендант здешних мест, разрешаю.
Солдатик подошёл к моим вещам, положил на них свою винтовочку, аккуратист хренов и прямо в одежде, и сапогах пошёл купаться. А ещё интересовался, не контужен ли я.
— Ты чего прямо так будешь?
Парень посмотрел на меня мутными глазами, затем молча повернулся, снова дошёл до моих вещей, разделся до трусов, которые доходили ему до колен, положил своё барахло на мою форму, хорошо, что хоть сапоги оставил на песке и мелкими шажками пошёл к воде. Дойдя до неё, он заулыбался прямо, как маленький ребёнок, получивший на день рождения долгожданную игрушку и произнёс:
— Я раньше никогда на море не был, красиво тут.
Красноармеец бултыхался возле самого берега, а я проплыв не много, вперёд и назад, вышел, и сел на прогревшийся песок. Пацан совсем, лет восемнадцать, хотя раз уже на войне, то должно быть больше. Паренёк был не большого роста, пожалуй самую малость выше моего плеча, худого, но жилистого телосложения. Ничем не примечательный, в общем то, таких в сорок первом наверное на фронте много было, но вот то, что он снайпер, говорит о много, туда кого попало не определяют. Вот к примеру меня бы, к этому делу и на километр бы не подпустили.
— Слышь, как там тебя, красноармеец Торопов, по бултыхался и хватит, выходи давай.
Солдат нехотя вышел из воды и завалился рядом, распластав по песку свои громадные подштанники, нисколько не обращая на них внимания и раскинув широко руки. Полежав не много он приподнялся и глядя мне в лицо спросил:
— Так выходит, то что вы говорили правда? Но как это получилось? Я же просто лежал в засаде и ничего со мной не происходило, а утром пошёл и оказался тут.
— Не знаю, как это происходит, у нас тут был один учёный, он как то всё объяснял, но я ему не очень то верю. Сейчас, что про это думать, как это произошло, сейчас про другое надо соображать, как дальше жить. Обедать вот чего будем, знаешь?
Солдат задумался, его мелкое, не выразительное лицо, приняло вид озабоченного человека, но не на долго. Буквально через минуту, серые глаза засветились и боец уверенно сказал:
— Раз лес здесь есть, то и дичь должна быть. Обсохну, пойду на разведку, а вы пока дрова на костёр готовте, товарищ лейтенант, кого нибудь добуду, можете не сомневаться.
— Ну что же попробуй, винтовка у тебя знатная может чего и получиться. Нам ещё где то на ночь надо устраиваться, пока охотиться будешь я место присмотрю.
Домой сегодня возвращаться не планировал, а говорить о том, что у меня есть место для постоянного проживания, пока погожу, присмотрюсь к человеку. Одно дело, когда мы тут на ферме, все вместе жили, а другое вести незнакомца, может быть в единственное жилое помещение на сотни километров в округе, да ещё когда зима не за горами.
