Сражение продолжало набирать обороты. Не дожидаясь взятия опорных пунктов Мостки, Любино Поле и Мясной Бор, крупные советские силы в промежутки между ними прошли через шоссе и железную дорогу на запад. Неудачно расположенные опорные пункты и артиллерийские позиции 'группы Варнера' западнее деревни Любино Поле оказались атакованы и разгромлены подразделениями 376-й стрелковой дивизии Угорича. Советские сапёры приступили рядом с этим местом прямо от разбитого гитлеровского блиндажа, к прокладке лесной дороге на запад, которая, судя по всему, должна была стать главной дорогой 'коридора' снабжения армии Клыкова в тылу группы армий 'Север'. Затрещали бензопилы, застучали топоры, взревели тракторы и бульдозеры участка военно-строительного управления Волховского фронта полковника Чекалина.
Начались хорошо подготовленные артиллерией советские атаки на Мостки, Любино Поле и Мясной Бор с нескольких сторон. 20 домов деревни Мостки после артобстрелов и бомбёжек быстро превратились в развалины с похороненными в них подлецами. Но оставались подвалы, погреба, откуда фашисты выгнали всех местных жителей на мороз и оборудовали в них ДОТы. Оставались многочисленные блиндажи, ДЗОТы, траншеи, норы. Сильные морозы превратили землю в бетон, и от этого действие советской артиллерии по укреплениям к сожалению снижалось.
Связь подлецов, засевших в Мостках и Любином Поле, с войсками в Спасской Полисти прервалась. Даже обмениваться радиосообщениями теперь удавалось редко по причине невозможности нормально зарядить аккумуляторы раций. Оккупанты ели конину и заедали 'Panzerschokolade', который им сбрасывали в контейнерах с бомбардировщиков Ju 88. Многочисленные советские зенитки успешно срывали доставку продовольствия и боеприпасов. Их приходилось сбрасывать с больших высот и они падали где попало. Лишь кое-что доставалось окружённым. При этом они продолжали фанатично обороняться. Вор порой за украденную шапку дерётся сильнее, чем сам хозяин шапки. Лаукс и Книз пытались завалить наступающих немецким мясом и остановить наступление. В бой шли повара, писари, коневоды, водители, оружейники, 'хиви' и другие тыловики. Тщетно...
В полдень этого дня Линдеманн погнал Книза в очередное наступление в южном направлении с целью закрытия прорыва вдоль линии шоссе и железной дороги. Для этого Линдеманн снял с фронта на Волхове и перебросили на грузовиках по батальону 380-го и 390-го полков 215-й пехотной дивизии, I батальон 425-го пехотного полка, сапёров, артиллерию. Эти войска вошли в боевую группу 215-й пехотной дивизии Книза — 'группу Андерса' командира 484-го пехотного полка: всего четыре батальона разных полков с артиллерией и танками. Они подготовили палатки с печками для развёртывания в Мостках, если прорыв удастся, поскольку советская артиллерия сравняла в Мостках с землёй все строения, и оставшиеся в живых эсэсовцы и другие подлецы сидели там в норах. В 'группу Андерса' включили 2 танковых взвода из 12-й танковой дивизии — 19 линейных Pz.Кpfw.III и 3 командирских танка Pz.Bef.Wg. Получилась усиленная танками полковая группа в духе 'Blitzkrieg' для лобового таранного удара.
Для начала в сильный мороз полковник Андерс угрозами и посулами погнал группу из 300 гитлеровцев с тремя танками Pz.Kpfw.III занять переезд через железную дорогу между Спасской Полностью и Мостками у дома путевого обходчика и 'Лесопункта'. Началась метель. В лесу западнее железной дороги всё ещё оставались в окружении группы из 382-й 'красноярской' стрелковой дивизии Сокурова. Стандартная тактика оккупантов зимы 1941-1942 годов — закрытие подвижным отрядом прохода между опорными пунктами после того, как между ними прошли советские силы. Разведка 374-й 'красноярской' стрелковой дивизии Ветошкина обнаружила захват переезда у 'Лесопункта' и 3-й батальон 1242-го стрелкового полка этой дивизии атаковали гитлеровцев при поддержке танков Т-34.
Пехоты у оккупантов имелось много, но это бойцов Ветошкина особенно не смущало. 'Красноярцы' стояли морально гораздо выше оккупантов, и были гораздо крепче физически. Это показали прежние бои. Завоевателей пугал лес, снега и болота. Следовало пользоваться этим и чаще внезапно нападать на фашистов с флангов. В ходе атаки и ожесточённого боя за дом путевого обходчика на переезде пулемётчики и миномётчики 'красноярцев' укладывали оскалом в снег завоевателей цепь за цепью, но те всё лезли и лезли в контратаки, взбадриваемые препаратом 'Pervitin' и пистолетами унтер-офицеров у затылка. Будка путевого обходчика сгорела. В конечном итоге фашистов разгромили. Уничтожено три Pz.Kpfw.III и 85 оккупантов. Остатки группы бежали. Потерян один свой танк.
Пока шли бои у переезда, штурмовые группы 1246-го стрелкового полка 'красноярцев' атаковали Мостки. Захвачено 3 ДЗОТа. Но из-за сильного пулемётно-миномётного огня пришлось отойти на исходную позицию. Штурмовые группы 'красноярцев' также атаковали опорный пункт Спасская Полисть. Их поддерживали танки Т-34 из 162-го отдельного танкового батальона Багакашвили и артполк РГК. До опорного пункта 700 метров открытого пространства. Западный берег реки Полисть с более высокий. ДЗОТы на берегу построены как система капониров и полукапониров для ведения косоприцельного огня в духе 'линии Зигфрида' на границе с Францией. Огневые точки, артиллерия и миномёты 'крепости' Спасская Полисть, имеющие подвоз боеприпасов по железной дороге и шоссе с булыжным покрытием, развили такой бешеный темп стрельбы, что даже отважным 'красноярцам' пришлось залечь и прекратить продвижение. Багакашвили, по-кавказски горячий, продолжил атаку без пехоты. Т-34, притягивая на себя весь огонь обороны, с близкой дистанции расстреливали ДЗОТы-капониры, утюжили окопы, пытались прорваться к миномётным позициям. Под их прикрытием 'сорокопятки' и 'полковушки' Сокурова из вырытых в снегу окопов расстреливали прямой наводкой амбразуры ДЗОТов. Из 10 снарядов в амбразуру попадали 2-3. Боевую работу сильно осложняло то, что замёрзшая земля оборонительных сооружений имела прочность, позволяющую выдерживать усилие в 120 килограмм на один квадратный сантиметр. Это прочность бетона, из которого обычно возводили малоэтажные здания, частные дома, хозпостройки. Кроме того мёрзлый грунт обладал вязкостью, что ослабляло удар. 'Емели' из полка РГК уничтожали позиции миномётных и артиллерийских батарей. Однако таких позиций насчитывалось не менее 20 и спустя некоторое время они оживали на новом месте.
Упорные попытки артиллерии и танков расчистить дорогу пехоте внутрь укрепрайона кончились тем, что один Т-34 застрял в реке Полисть, второй подорвался на мине, третьему скорострельные зенитки перебили гусеницу, четвёртому в башню попал снаряд из 88-миллиметровой зенитки. Три обездвиженных танка подлецы долго расстреливали из противотанковых орудий, пока не сожгли. Погибли три танкиста, пятеро получили ранения. Удалось уничтожить 12 ДЗОТов с гарнизонами, несколько пулемётов и зениток на открытых площадках, взорвать склад боеприпасов. Но для продвижения пехоты этого не хватило. Требовалось надёжное подавление огневых точек и прежде всего артиллерии, расставленной у станции Спасская Полисть и вдоль железной дороги за опорным пунктом Остров.
В одно время с атакой 'красноярцев' Спасскую Полисть штурмовал полк Кухарева из 'ленинградской' 191-й стрелковой дивизии Лебедева. Южнее Мостков вела атакующие действия 376-я 'кузбасская' стрелковая дивизия. Появился шанс существенно расширить горловину прорыва. 2-й батальон полка Кухарева с боем вышел севернее Спасской Полисти на шоссе от Спасской Полисти через Остров на Коляжку, отрезая гарнизон от снабжения и подкреплений из Чудово.
Расположенные в Спасской Полисти и Мостках подразделения оккупантов из-за авианалётов, артобстрелов, атак и морозов имели большие потери. 'Кувалды Сталина' — 203-миллиметровые гаубицы Б-4 Сталинградского завода били по Спасской Полисти так, что у фашистских сволочей там при ударе и взрыве 100-килограммовых снарядов зубы клацали. У тех, кто сразу не клал от взрывов зубы на полку, конечно. Вносили свой вклад 152-миллиметровые 'Емели', бьющие на дистанцию до 18 километров. Советская артиллерия царила над Волховом как настоящий бог войны. Дороги, ведущие от Спасской Полисти на Ольховку и шоссе с покрытием из брусчатки от Спасской Полисти через Остров на Коляжку очень быстро оказались завалены искорёженной европейской техникой. Гитлеровцы окрестили шоссе 'дорогой смерти'. На обочине на боку несколько десятков разбитых машины с прожекторами, зенитными и миномётными установками, средние танки, окрашенные в пёстро-белый цвет. Один с разорванной гусеницей, другой сложился как картонный ящик от попадания крупнокалиберного снаряда. Разбитые повозки, орудийные передки, всевозможные армейские тележки, тряпки, ящики, пустые бутылки, очень много заледенелых трупов оккупантов и лошадей. Их некому и некогда убирать.
Подлецы контратаковали с северного направления вдоль 'дороги смерти' пять раз, завалив шоссе своими трупами. Туда ползком отправилось советское подкрепление. Порошил снег. Со всех сторон взрывались мины и снаряды. Разрывы срезали верхушки сосен, поднимали в воздух фонтаны земли со снегом. Бойцы ползком тянули на лыжах станковые пулемёты 'Максим', коробки с лентами, ящики гранат и зажигательных бутылок. В контратаку подлецы двинули два танка Pz.Kpfw.III. Они подошли вплотную и повели огонь из пушек и пулемётов. Пулемётчик Калмыков с двумя связками гранат РГД пополз к ближайшему танку. Одну за другой бросил гранаты. Взрыв... Второй... Танк встал. Танкисты попытались выбраться через нижний люк, и тут Калмыков прикончил их из ППШ. 'Знай наших!' На обратном пути героя ранило в руку и бедро, но он вернулся к пулемёту и стал бить по смотровым щелям водителя второго танка. Pz.Kpfw.III, сделав несколько выстрелов из пушки, развернулся и начал уходить. За ним уползли оставшиеся в живых подлецы. На 'дороге смерти' осталось лежать более 100 убитых оккупантов.
Пёстрый конгломерат войск в окружённой Спасской Полисти возглавил командир 287-го пехотного полка 96-й пехотной дивизии полковник Кёхлинг, отличившийся ранее организацией расстрелов пленных, грабежами и убийствами местного населения. Крыса засела в бункере из трёх накатов брёвен со стальными скрепами, и с помощью фельджандармов и эсэсовцев завела себе личный штрафной батальон, который бросала в контратаки. Группировка стала именоваться 'бригада Кёхлинга'.
В это же время воины Угорича снова захватили переезд у 'Лесопункта', участок железной дороги и шоссе между домом путевого обходчика и Спасской Полистью. Атакующие для деблокирования Мостков фашисты сами оказались в окружении. В Мостках и Любином Поле раненые подлецы умирали ежедневно десяткам, а другие, уничтожив запасы картофеля и капусты местных жителей, налегали на конину. Обескровленную 'группу Фишера' в Любином Поле распустили. Здесь и в Мясном Боре оборонялась теперь только 'группа Вернера' и эсэсовцы.
ВВС Волховского фронта снова бомбили опорные пункты на шоссе. Советские авиаторы всемерно содействовали наземным войскам и имели преимущество над Luftwaffe. Стервятники Геринга из Luftflotte 1 в этот момент ещё не восстановились после разгрома прошлого года и потерь при налётах на Ленинград и Балтфлот. Кроме того их соединения в значительной мере вытягивали на себя успешные действия Северо-Западного фронта Курочкина. ВВС Волховского фронта с начала наступления произвели 663 самолёто-вылета на бомбардировку и штурмовку, 268 на прикрытие войск, 32 на разведку. В среднем 88 самолёто-вылетов в сутки. Уничтожено 89 ДЗОТов и блиндажей, разгромлено 115 различных огневых позиций, уничтожено 4 зенитки, 8 орудий, 95 пулемётов, 12 миномётов, 25 грузовиков и конных повозок с грузом, убито более 800 оккупантов, рассеянно несколько воинских колонн. Налёты и штурмовки привели к обморожению на открытых местах сотен оккупантов, вынужденных длительное время лежать в снегу, спасаясь от советских самолётов. На восточном берегу Волхова у Киршей напротив Чудово развёрнута радиолокационная станция типа РУС-2 Свирского бригадного района ПВО. Эта РЛС действовала в интересах ПВО и ВВС Волховского фронта, точно выводя истребителей на группы вражеских самолётов, экономя самолёто-вылеты для патрулирования и позволяя срывать авианалёты ещё на дальних подступах к важным тыловым объектам.
Одновременно с отражением контрнаступления фашистов у Мостков и боя за Спасскую Полисть, бойцы 366-й 'томской' стрелковой дивизии Буланова на южном фасе Волховского плацдарма атаковали шоссе на участке 126-й пехотной дивизии около мощного узла обороны деревни Мясной Бор. При повторной советской атаке на Мясной Бор во второй половине дня у подлецов наконец-то стали заканчиваться боеприпасы. Склад 126-й пехотной дивизии в соляном бараке опустел. Подвоза никакого. Вот у одного пулемёта MG 34 задержка, вот другой расстрелял все ленты... В снегопад 1-й батальон 61-го стрелкового полка 'томичей' после мощной артподготовки с громким 'ура!', ворвался в деревню. Их поддерживал с другой стороны 1-й батальон лейтенанта Кагарлицкого из 1222-го стрелкового полка этой же дивизии. Бой начался страшный. Накаченные шнапсом, препаратом 'Pervitin', пропагандой расовой ненависти, страхом попасть в плен, где, как утверждали офицеры, пленных истязают и убивают, фашисты дрались как бешеные. Не сразу падали даже пробитые пулями.
Поняв, что достать наступающих за сугробами 'томичей' не получается, подлецы начали вести пулемётный огонь с чердаков. Тогда комплока Клюниников выдвинул на прямую наводку 'полковушки'. Они последовательно снесли нескоро крыш вместе с подлецами. Стрелки продолжили атаку. В 50 метрах от крайних домов из Мясного Бора выскочили в контратаку два Pz.Kpfw.II. Противотанкисты стали их расстреливать из 14,5-миллиметровых противотанковых ружей Дегтярёва.
Эти ПТРД начали поступать в войска в заметных количествах с конца октября прошлого года для борьбы с массами 'железной саранчи' Гитлера — тысячами единиц различной лёгкой бронетехники, которые Wehrmacht, кроме собственной бронетехники, собрал по всей Европе для вероломного нападения. ПТРД значительно превосходили по эффективности противотанковые ружья PzB 39 калибра 7,92 миллиметров, которые использовал Wehrmacht. Стрельба из ПТР велась с минимальных дистанций, что требовало большого мужества и выдержки. В танк мало попасть крупнокалиберной бронебойной пулей и пробить броню, требовалось поразить члена экипажа, лучше водителя, или важный механизм. Зато лёгкость ружья, удобство переноски, несложное оборудование огневых позиций, возможность в качестве укрытия использовать естественные укрытия — делало расчёты противотанковых ружей менее уязвимым по сравнению с артиллеристами-противотанкистами.
Первый Pz.Kpfw.II удалось поджечь через пять минут. Второй Pz.Kpfw.II завертелся на месте — ему перебили гусеницу. Танковая контратака провалилась. 2-я рота с громким 'ура!' ворвалась на улицу опорного пункта. Здесь оказался ещё один Pz.Kpfw.II. Его гранатами подбил помначштаба полка лейтенант Кузьмин. Пулемётчик Королёв в это время из станкового 'Максима' расстреливал контратакующих подлецов, убив 37 из них. Вдруг он заметил, что к его позиции ползёт красномордый фашист с гранатой. Не имея другого оружия кроме пулемёта, красноармеец с самодельным ножом-финкой бросился врукопашную. Откормленный фриц прижал героя к земле, стал рвать пальцами губу, аж шею выворачивало и звёзды в глазах! Стерпев боль, Королёв финкой ударил бугая в ногу. Острое лезвие легко прошило одежду, попало, видимо, в крупный сосуд. Бугай обмяк, залился кровью, завалился на бок и поднял руки — сдался.
