— На такое не способен. — ответил, расслабившись, внутренне переведя дух — "Ф-фу! Думал, уже до него дошло, что с его сознанием слегка поработали" — продолжил дальше, увидев вопросительный взгляд Виктора Павловича — Сомневаюсь, что это под силу кому-то другому, в смысле одну личность, полностью отличную от первой. Для того чтобы это провернуть, надо сначала заблокировать уже имеющуюся личность, а потом внедрять другую, как бы с чистого листа. Далее, для каждого человека сложившегося как личность характерны воспоминания, чувства, знания в купе с жизненным опытом, все это нужно учесть при внедрении другой личности. Скажем так, если человек всю жизнь проработал в каком-нибудь НИИ, был ученым, профессором или любым другим научным сотрудником, то сделать из него сантехника вполне возможно, но никак не наоборот, долго, трудоемко, но возможно. Все-таки, сантехнические знания по объему информации занимают места гораздо меньше, чем, скажем молекулярная химия. Заметьте, я говорю о знаниях, но не об опыте, он, сами знаете, зарабатывается прикладным путем, при этом надо не забыть и о личных воспоминаниях, мыслях, чувствах.
— Продолжай. — подтолкнул к дальнейшему изложению лекции Виктор Павлович.
— Лично мне представляется маловероятным, чтобы можно было создать настолько гигантскую и проработанную матрицу личности, это же года жизни в мозг человека запихнуть нужно, по крайней мере, без использования седативов, психотропов с уймой народа, но это уже к профессиональным гипнотизерам.
— А запрограммировать на самоубийство или на убийство? — задав вопрос, Виктор Павлович слегка прищурился.
— На непосредственное самоубийство, например, чтобы человек вынес себе мозги из пистолета, или повесился почти не возможно. У любого человека слишком сильно чувство самосохранения, это на уровне инстинктов, рефлексов, нужно еще заблокировать его, а это у очень многих людей сделать практически не возможно.
— Ты сказал непосредственное, а по другому, как-нибудь возможно?
— Угу, например, выброситься из окна. — Виктор Павлович прервал, подняв руку.
— Ты же сказал, что инстинкт не позволит такой фокус провернуть.
— Я не закончил, внушить человеку, что перед ним лестница, или вообще земля буквально в сантиметрах от карниза, внедрить мысль, что ему туда жизненно необходимо и, пожалуйста, получайте котлету.
— А броситься под машину?
— Тем же Макаром, заставить человека видеть чистую дорогу с зеленым светом светофора, или можно по-другому, например, сыграть на страхах, пусть за спиной видит настолько ужасный глюк, что человек не разбирая дороги, сам кинется под колеса автомобиля. По мне, проще с зеленым светом, а то может изменить траекторию и разминуться с автомобилем. С ядом и того легче, хоть серную кислоту с удовольствием глотать под видом вишневого сока!
— А убийство?
— Проще не бывает, даже убежденного пацифиста. К сожалению, у нас это самой природой заложено, как инстинкт охотника. — пожав плечами, продолжил — Сложнее если исполнитель испытывает к предполагаемой цели сильные дружеские чувства или вообще любит, но тоже возможно.
— А частично изменить личность?
— С этим проще намного, думаю, другие пользуются тем же приемом. — кивнул в подтверждение своим словам — Коррекция личности, вроде это так называется?
— Можно на примере?
— Пожалуйста, был человек всю жизнь Васей, гипнотизер поработал и мужик стал Петей, при этом нужно внушить, что его так называли всю жизнь. Можно другой пример привести, взять первого попавшегося алкаша, внушить отвращение к алкоголю, только предварительно протрезвить, а то вся работа в пустую. Ну и тому подобное по мелочи, можно избирательно блокировать память, так чтобы человек не помнил об определенных событиях. — сказав последние слова, приложил все усилия, чтобы ничем себя не выдать.
— Работать с уже имеющимися личностями можешь? — Виктор Павлович задал следующий вопрос, будничным тоном, в голове облегченно промелькнуло — "Пронесло!"
— Могу, наверное, честно говоря, не пробовал. А к чему этот весь разговор? — пристально посмотрел в глаза начальнику — Сразу предупреждаю, заставлять кого-нибудь покончить жизнь самоубийством не буду, хоть режьте! — тут же осекся, в голове промелькнуло — "Это же прекрасный способ заметать за собой следы!" — перевел оценивающий взгляд на Виктора Павловича. Начальник подобрался, словно прочитав мои мысли, быстро изобразив на лице негодование, продолжил в слух — Все, о чем рассказал, вполне могли спросить у вашего штатного гипнотизера. Если честно, могу проводить только простейшие манипуляции с сознанием, ну там поставить блок на память, или заставить отчетливо вспомнить какое-либо событие из жизни, могу провести допрос, даже если человека до этого уже гипнотизировали и ставили блоки.
Расслабившись, Виктор Павлович ответил — У нас такого нет, штатного специалиста, имею в виду, к тому же мы не занимаемся подобным.
— А как же Алексей с Леной, их же с помощью гипноза допрашивали? — смерил сидящего напротив человека недоверчивым взглядом — Арсением Петровичем кличут.
— Приходящий, нам его из центра выделили, Арсений Петрович уже уехал, а спрашиваю потому, что он говорит, это, мол, тайна его профессии.
— Тоже мне тайна! — хмыкнул утверждению — Все, что сейчас рассказал, вычитал на досуге в журналах, много конечно непонятного и неподтвержденного, например, что используют какие-то лекарства, где записаны матрицы разных личностей, хотя вполне возможно, что прогресс уже дошел до этого, но, честно говоря, верится с трудом.
— Теперь ты у нас будешь штатным гипнотизером. — состроив удивленное лицо про себя подумал — "Наконец-то! Ведь с самого начала было понятно куда вы, Виктор Павлович клоните. Сильно бы удивился, если бы никто не попытался использовать эту мою способность, притом, с самого начала предрасположенность к сильному гипнозу не скрывал".
Изобразив, что такой поворот событий совсем не нравится, воскликнул с негодованием — Не надо мне такого счастья! Лучше в поле поработаю, в принципе на это как раз и рассчитывал, буду простым оперативником. — предприняв деланную попытку отмазаться, заранее обреченную на провал, продолжил рассуждать — "Ты, Виктор Павлович, умный мужик, наверняка уже меня раскусил, или вот-вот раскусишь. Ведь при твоем-то опыте должен был увидеть, что слишком отличаюсь от ребят, и дело тут совсем не в особенностях организма. Ребята все поголовно простые как палка, в смысле не тупые, просто идеалисты, бесхитростные бессребреники, ну ладно, почти бессребреники, что-то вроде детей индиго. Для них почти все делится на белое и черное, с точки зрения ребят, существует только добро и зло, с промежуточными реалиями, ребятам ужиться весьма не просто. Вампир же, сидящий напротив тебя, Виктор Павлович, отнюдь не паладин, я как раз нахожусь в промежутке, отчетливо вижу все оттенки серого. Добро и зло — лишь пустые понятия, одновременно полные смысла слова, слова несущие флаг, за которыми каждый сам для себя видит то, что он считает добром и злом, исходя из места обитания, воспитания, общественного мнения".
— Я же сказал, что мы игрой с подсознанием не занимаемся! Мы ликвидаторы, а не разведчики. Это приказ, который не обсуждается! — Виктор Павлович повысил голос, не сводя с меня своих холодных глаз.
— Слушаюсь. — вяло пробормотал, про себя усмехнувшись — "Значит еще не раскусил, но за этим дело не станет. Только надо внушить, нет, неправильная постановка вопроса! Надо стать незаменимым, тогда будут беречь как зеницу ока, ревностно охраняя все мои тайны".
— Твоей обязанностью будет проведение допросов, и кое-что еще, если справишься. — ровным голосом, но с ощутимыми приказными нотками продолжил разъяснять Виктор Павлович — И нечего мне тут оскорбленную невинность изображать, никто тебя с полевой работы не снимал! — добавил уже спокойно. — Тем более, еще никто тебя до операций не допускал, просто с этой минуты, твой испытательный срок закончился, все, Сергей, игры кончились, хода назад больше нет!
— Это уже кое-что! Давайте договоримся, что меня из-за гипнотизерских способностей заваливать на итоговых экзаменах не будут, идет? — про себя подумал — "Будем до самого конца строить из себя бесхитростного борца за справедливость, без страха и упрека! Хотя страха нет и в помине, зато упреков, если поскрести по сусекам, наберется предостаточно".
— Ты мне еще условия ставить будешь? — полушутливым, вкрадчивым тоном спросил Виктор Павлович.
— Прошу прощения, просто обидно получится, если меня на кабинетной работе оставят, только из-за того, что есть эта способность. — ответил голосом устыдившегося мальчишки первоклассника, даже потупил взор, еле сдерживаясь от смеха, в голове промелькнуло — "Переигрываешь, Серый, ох как переигрываешь! С такими темпами не придется долго прятать лицо за маской, но до первой операции так и должно оставаться. Нельзя дать ему повод сомневаться, иначе... в общем да, иначе кровь и трупы".
— Ничего подобного, оперативник с такими способностями, весьма востребован, а теперь брысь отсюда, тебя Лиза ждет!
— До свидания. — попрощался, прибавив в голос смиренных ноток. Поднявшись с кресла, поймал задумчивый взгляд начальства, еле удержался от ехидного подмигивания.
Выбросив из головы недавний разговор но, не забыв его, направился в душ, расположенный в комнате, специально выделенной для моих личных нужд. Проведя рукой по шее, сделал заключение — "Душ! А-то после тренировок весь липкий от пота" — вошел в комнату, на ходу торопливо раздеваясь. Поднял глаза на звук открывающейся двери, в комнату просочилась Лиза.
— Ой, ты уже здесь, думала тебя подождать, чтобы не разминуться. — девушка потянулась словно кошка, от чего натянулась кремовая блузка, обрисовав все интересные округлости. — Ты в душ? — невинно поинтересовалась Лиза, лукаво стрельнув глазками.
— Конечно, ведь обещал в кино сводить, или запамятовала? — продолжил раздеваться, искоса за ней наблюдая. Лиза присела на подлокотник кожаного кресла, наблюдая за мной и накручивая локон на указательный палец. Положила ногу на ногу, покачивая оной, одновременно поигрывая лакированной туфлей на кончиках пальцев ноги.
— Не забыла, не беспокойся, собственно мы можем завтра в кино сходить. — зазывно улыбнувшись, Лиза начала медленно расстегивать блузку. — Сегодня, пожалуй, займемся индивидуальной тренировкой по медитации. — непроизвольно сглотнул, быстро скинув остатки одежды — Начнем с ванны, ты не против?
— Определенно, не против! — удобно разместившись на краю односпальной кровати, стал наблюдать за Лизой, девушка, включив какую-то медленную музыку, начала исполнять обалденный стриптиз. В голове промелькнуло — "Банально и неоднократно видено, но зато как возбуждает и завораживает, когда все происходит в полумраке комнаты, под сопровождение романтической музыки, и к тому же исполняется очень красивой девушкой!". — тем временем Лиза медленно обнажившись, плавно подплыла ко мне, не сводя своих озорных карих глаз, подхватив девушку на руки, понес ванную. На ходу размышляя — "Надо будет позволить Лизе себя раздеть, посмотреть, какие будут ощущения. Помнится, когда сам раздевал девушку, стоящую на месте, совершенно не помогающую этому процессу, мною владело ощущение власти над ней. Власти неограниченной, не больной, но интересной по ощущениям. Если девушка испытывает то же самое, хм, а ведь это вполне реальный способ придать ей уверенности в себе, особенно перед первой близостью".
Просыпаться в Лизиных объятьях начинало становиться приятной традицией, как и совместный утренний душ со всеми вытекающими.
— Ты одевайся и дуй на завтрак, — промурлыкала Лиза, прошлепав из душевой в комнату не одеваясь, игриво покачивая ягодицами. — а мне сегодня только после обеда на тренировку, да и бумажных дел не осталось. — сладко зевнула и скользнула обратно в кровать. — Я еще поваляюсь.
— Как хочешь, — я присел рядом на кровать, надевая носки, затем поцеловал и вышел из комнаты, в коридоре встретился Леха.
— Привет, ты, что тут ночевал? — спросил он еще сонным, заплетающимся языком.
— А где же ему еще быть, думаешь, почему я к тебе убежала вечером, Лизет совершенно не сдерживалась, мне тоже захотелось. — высказалась Елена, потянулась и чмокнула Леху в щеку. — Привет Серый, а Лизку куда подевал?
— Привет, Лизет после душа снова спать упала, ей сегодня только после обеда на занятия. — просветил жаждущих.
Леха подошел ко мне и тихо проговорил: — Серег, ты по чаще устраивай с Лизет любовную борьбу тет-а-тет, чтобы Ленка ко мне прибегала.
— Я все слышала, ты сейчас доболтаешься, я к ним третьей напрошусь! — тряхнула короткими волосами и убежала вперед, мы пошли следом, перебрасываясь солеными шуточками.
Позавтракали и разбежались по залам. Я спустился на четвертый уровень в спортзал дяди Вани, он стоял в дальнем конце зала и рассматривал длинную в полтора метра грушу, висящую на трех якорных цепях, меня это позабавило.
— Доброе утро, Иван Иванович, приступаем?
— Доброе, приступаем, сегодня повтори все, что и вчера, только сразу нагрузку возьми, и все-таки, попробуй десять подходов пресса с грузом сделать. — Я начал разминать суставы, мышцы, перешел на бег и так далее, упражнения на пресс все же с грехом пополам и краснющими глазами сделал. Начали отработку приемов.
— Так, а теперь начнем ставить удары на груше. — он подошел к той самой груше и остановился. — На этой, давай как я тебя учил. — я встал в стойку и нанес удар по груше по всем правилам преподаваемой науки. — ударил и взвыл от боли, она оказалась полностью из стали, без внутренних полостей. Вправил суставы на место, подождал пару секунд, пока все заживет и посмотрел на невозмутимого сенсеича.
— Это как понимать?
— Как обычную тренировку, давай, продолжай отрабатывать удары. — я скрепя зубы и закусив губу продолжал наносить по ней удары, оставляя на груше пятна крови и клочки кожи, через час, на костяшках наросли небольшие наросты, знакомые всем кто занимается каким-нибудь боевым единоборством, дело пошло на лад. Постепенно вошел во вкус и начал молотить по груше с удвоенной силой, постепенно ускоряя темп ударов.
— Следи за дыханием, наноси удар на выдохе, а то силу не вложишь. — напутствовал сенсеич. — Час самостоятельно поработай, потом еще полтора ногами, коленями и локтями, ко мне другие пришли. — он удалился встречать Илью с Костей.
Я долбил по груше, Илья с Костей время от времени проносились мимо меня, подгоняемые учителем, настолько вошел во вкус тренировок, что не услышал окрика.
— Сергей, хватит! — я остервенело, наносил удар за ударом, уже воспринимая грушу как личного врага, она сотрясалась и раскачивалась, поскрипывая и звеня крепежными цепями. — Сергей! — я опомнился и повернулся к учителю, он покачал головой и махнул мне рукой, указывая на мат рядом с собой, ребята сидели в позе лотоса и пытались медитировать.
— Извините, увлекся. — часто дыша, упал рядом с учителем.
— Бывает, тебе десять минут медитации, вам, оболтусам, тридцать, и только попробуйте, усните! — они опустили головы и приступили к тщетным попыткам медитации, я же провалился в медитативный транс моментально, сразу начав диагностику организма.
