Р. Эволюция по Жарову и Зимину.

В тот вечер мы засиделись допоздна, и даже когда стемнело, и Кузьмич включил свет в беседке через переноску, мы продолжили попойку. Слопали ещё литр под мясную закусь, и изрядно набравшись, разошлись по койкам, оставив на столе всё, как есть.

Утро было тяжким, проснулся я от жуткого сушняка, пересохло всё, и было ощущение, что во рту нагадили мыши. В чем был, добрался до холодильника, чтобы утолить жажду, воды не нашел, но попалось баночное пиво в дверке холодильника. Жадно схватив одну из банок, я её немедленно открыл, и осушил, чуть ли не одним залпом. Отрыгнув газы, я вздохнул с облегчением, стало намного лучше, и поэтому я побрел обратно, чтобы одеться и привести себя в человеческий вид. Собрав раскиданную вчера одежду, я все же, смог напялить её на себя и спуститься во двор, чтобы освежиться холодной водичкой. Мои друзья уже не спали, и сидели в беседке, тоже балуясь пивком. К тому же Кузьмич что-то кашеварил на костре.

— Здоров мужики, — сухо сказал я, — как вы?

— Привет, соня, мы-то нормально, потому, что успели опохмелиться, сам как?

— Жить буду, что пьете?

— Водочки хлопнули, теперь вот пивом запиваем.

— Понятно, сейчас умоюсь и присоединюсь к вам.

— Давай быстрее, я тут похлебку приготовил, — сказал Кузьмич, — а то вчера сухомятка на пользу не пошла, а сегодня болеем.

Умылся я быстро, воды была ну очень холодная, правда в чувства привела нормально. Холодная водичка хорошо мозги прочищает, и за стол я садился уже в бодром состоянии. Кузьмич сварил суп харчо с мясом подстреленной мной козы и с кучей зелени и чеснока. Виталька налили по рюмашке, мне правда плеснул побольше, чтобы я догнал их. Мы выпили и принялись за еду. Водка хорошо возбуждает аппетит, тем более, вчера, мы кроме мяса почти ни чего и не ели. Завтрак окончательно нормализовал обмен веществ, лицо приобрело нормальный цвет, голова перестала болеть, а желудок удовлетворенно урчал от горячего супа. Жить захотелось ещё больше, а вот пить уже не тянуло.