Несколько машин, в основном Ланд Круизеры старой и новой модели и пикапы — быстро шли по ухабистой дороге по направлению к лагерю.
— Ублюдки...
Майор достал спутниковый телефон, по которому можно было и просто позвонить и переслать информацию, используя его в качестве пустынного модема.
— Одиссей восемь, это Браво три — один, прошу срочной связи. Одиссей восемь, это Браво три один, прошу срочной связи.
В трубке раздался едва слышный щелчок переключения
— Браво три один, это Одиссей восемь, что у вас?
— Одиссей восемь, это Браво три один, наблюдаю колонну машин, движущуюся по направлению к объекту Мушкетер два из пограничной зоны. Восемь машин, внедорожники и пикапы. Возможно, в колонне следует цель высокого приоритета, как поняли.
— Вас понял, жду информации
— У них флаги на машинах — пробормотал Стю — ливийский и джихадистов
— Одиссей восемь, дополнительная информация, на машинах ливийский флаг и флаг исламских экстремистов.
— Вас понял, вы можете передать мне картинку?
— Так точно, Одиссей восемь, удерживайте канал...
Майор через шнур-переходник подключил телефон к фотоаппарату, запрограммировал телефон на передачу данных сплошным потоком...
— Машины в западной части лагеря. Машины останавливаются...
На экране телефона — загорелось подтверждение контакта — система готова к передаче данных в режиме реального времени.
— Из машин выходят вооруженные люди. Вижу АК-47, пулеметы и ракетные установки. Устанавливают периметр...
Майор навел фотоаппарат и начал нажимать на кнопку спуска раз за разом. Каждый раз сформированные аппаратом фотографии тут же передавались по каналу спутниковой связи в центр операции.
— Вот... черт.
— Что там?
— Сэр, наблюдаю приоритетную цель, повторяю — приоритетная цель. Бедуин — в моем прицеле...
— Продолжай наблюдать, держи его в прицеле.
— Есть.
Если бы это были пятидесятые годы — майор просто отдал бы приказ — и опытного джихадиста, установленного командира нарождающегося в соседней стране исламского террористического подполья просто не стало бы. А вместе с ним — не стало бы и проблем, какие он создавал самим своим существованием. В пятидесятые годы — не было снайперских винтовок пятидесятого калибра, позволяющих поразить цель с расстояния в милю — но было кое-что другое. Была вера в то что белые люди самим Богом посланы чтобы окультурить эти земли, была твердая уверенность в правильности того что делаешь и была ... наверное, честь. Иначе это не назовешь. Это сейчас — каждый, делая дело, думает, как будет потом оправдываться за него...
Майор нажимал на спусковую клавишу фотоаппарата со скоростью один раз в секунду — и снимки один за другим уходили в штаб.
— Вижу еще людей... твою мать!
— Что там?
— Сэр... помните сотрудников ЦРУ, которые работали с нами у Триполи?
— И что?
— Это они. Они там.
— Твою мать...
Майор отсоединил переходник, прервав передачу изображений
— Одиссей восемь, это Браво три — один, прошу срочной связи.
— Браво три один, что происходит? Почему прервали передачу?
— Сэр, у нас Айч-Ви-Ти, повторяю — Айч-Ви-Ти*. Бедуин прибыл в лагерь, мой снайпер опознал его. Бедуин прибыл в лагерь, вместе с ним до тридцати боевиков и сотрудники ЦРУ.
— Браво три один, не понял, повторите.
— Одиссей восемь, мой снайпер опознал Бедуина, повторяю — Бедуин находится в лагере Мушкетер два прямо сейчас. Вместе с ним сотрудники ЦРУ, повторяю — сотрудники ЦРУ. Мой снайпер произвел опознание.
— Браво три один, повторите, не понял, какие сотрудники ЦРУ?
— Одиссей восемь, твою мать, мы работали с ними западнее, обеспечивали охрану при передачах денег! Эти подонки сейчас в лагере и Бедуин вместе с ними! Они прибыли туда вместе и находятся в лагере!
Сотней километров севернее — пара истребителей — бомбардировщиков F15 ВВС Израиля выруливали на взлетную полосу. Каждый из них — нес по шесть управляемых бомб весом по две тысячи фунтов каждая...
— Браво три один, вас понял, удерживайте канал...
— Одиссей восемь, принято.
— Сэр, прямо сейчас вижу этого ублюдка Бедуина — сказал Стю — он открыт. Могу снять его
— У нас нет разрешения. Удерживай контакт.
— Есть...
От нечего делать — майор начал снова делать снимки, не передавая их по открытому каналу — если нужно будет, передаст позже. Бедуин шел между палатками, его приветствовали криками и стрельбой в воздух.
— Все это пахнет дерьмом... — пробормотал Стю...
И еще каким...
Замигал кнопкой вызова телефон
— Браво три один на связи.
— Браво три один, это Одиссей восемь. Запрет, повторяю — запрет. Никаких действий, сворачивайтесь и отходите к точке эксфильтрации, подтвердите.
— Одиссей восемь, у меня снайпер на позиции, он держит Бедуина на прицеле. Мы можем снять его и потом отходить. Возможность практически стопроцентная.
— Браво три ноль, у нас запрет, повторяю — нет разрешения на активные действия, никакой стрельбы. Сворачивайтесь и отходите.
— Вашу мать, Одиссей, передо мной лагерь полный моджахедов, там их несколько сотен! Если мы ничего сейчас не сделаем с этим дерьмом, потом мы здесь кровью захлебнемся!
— Браво три ноль, у меня категорический приказ, никаких действий. Приказ подписан Лондоном, высшими инстанциями!
— Сэр, у нас проблемы! — крикнул Стю — кажется, эти ублюдки что-то поняли! Они бегут к машинам!
Майор выключил телефон
— Видишь Бедуина?
— Нет, сэр. Он зашел в большую палатку...
— Твою мать...
Майор в последний раз глянул на лагерь через объектив фотоаппарата. Несколько десятков боевиков — спешно рассаживались по машинам, вооруженным пулеметами. Не составляло большого труда догадаться, что кто-то позвонил сюда и предупредил.
— Уходим!
Через несколько дней — майор британской армии Ральф Хогарт прервал свой тур (оставалось еще две недели) и подал в отставку.
* HVT, цель высокого уровня.
Неконтролируемая территория
Сомали, севернее Могадишо
Судный день — 30 июля 2015 года
— Остановитесь, сэр — внезапно сказал сидящий на заднем сидении капитан Уилкинсон
Майор выматерился сквозь зубы, остановил машину, тормознул в пол, так что всех бросило вперед. Видно было плохо — после взрыва поднялась пыль, она никак не оседала. Они ехали как в тумане, мутном тумане.
— Кто-то хочет что-то сказать?
— Сэр, мы не должны оставлять этого парня здесь. Каким бы дерьмом он не был — он один из нас, сэр.
— Один из нас?!
— Да, сэр, один из нас — твердо сказал капитан
— Теперь послушай, что это за дерьмо. Первый раз он подставил нас в Афганистане. Этот ублюдок сказал о том, что он собирается встретиться с племенными вождями и раздать им некоторые подарки от дяди Сэма — но я почему то думаю, что этот стервец встретился с оптовыми торговцами героином для того, чтобы купить большую партию и военными каналами отправить ее в цивилизованный мир, чтобы люди травились этой дрянью. Это раз. Я не для этого, б..., воевал в Афганистане, чтобы такие вот ублюдки делали свой маленький грязный бизнес, мать твою. Второй раз — он подставил нас в Ливии. Из нормальной страны он и такие как он сукины дети устроили второй Сомали, из простых людей, которые просто хотели жить как свободные люди, не бояться ублюдка на троне — он сделал бандитов и боевиков. Ты помнишь, где мы стояли? Там были квартиры, по размерам большие, чем мы можем позволить себе. Там были искусственные реки. Там была нефть. А теперь — одни добывают нефть, другие их охраняют, третьи — пытаются убить первых и вторых, четвертые — пиратствуют, пятые — подыхают от голода. Все это устроил он, потрох сучий. И наконец то, что происходит здесь. Ты знаешь, что здесь происходит? Нет? А я тебе скажу. ЦРУ устроило здесь лабораторию по отработке нетрадиционных методов борьбы с повстанцами. Пока нас убивают где-нибудь в горах — эти ублюдки делают здесь свои дела. Он устроил так, что пираты стали пользоваться поддержкой Запада. Потом вывел из них крысиного короля — как раз того, кого ты угрохал ночью. А потом — он должен был взять под контроль всю страну. Устроить здесь нелегальное производство с рабскими фабриками, плантации для массового производства наркотиков, пиратскую базу, на борьбу с которой можно будет отпиливать денежку из бюджета. Если пацан мечтает пойти в пираты — он никогда не наденет повязку с шахадой и не начнет убивать во имя Аллаха. Если он будет выращивать наркотики — он никогда не пойдет по пути джихада. Криминальный беспредел — как способ борьбы с религиозным фанатизмом — здорово, правда? Ну а то, что в Европе или в Англии сколько то бедняг подохнут от передозировки или превратятся в овощи, или при нападении на яхту убили паренька — так это же неминуемые издержки процесса. Не так ли, Стю?
— Сэр, я хочу сказать, что он просто выполнял приказы. Черт возьми, нам тоже отдавали приказы, сэр.
— Нет, Стю. Немного не так. Какие бы приказы не отдавали — существует добро и существует зло. Надо выбирать, на какой ты стороне. Я ушел после Ливии не потому, что мне надоело или я устал. И не потому, что на гражданке платят втрое больше, а потому что я понял, какое дерьмо мы творим. В Афганистане мы убиваем муджиков, а в Ливии, Сирии, Алжире, Египте — делаем все, чтобы они пришли к власти. Это не идиотизм, это намного хуже. Поэтому — я не хотел во всем в этом участвовать и хотел сам выбирать то, за что воюю, безо всех, мать твою приказов. А этот ублюдок — он еще хуже, потому что он не просто встал на сторону зла. Для него — чем хуже, тем лучше, мать твою. Этот парень научился извлекать деньги из беды и страданий других людей. В Афганистане он торговал героином — ты думаешь, это ему приказали торговать героином или он сам до этого додумался? Здесь — он, с..а, моментально сообразил, что к чему и предложил мне устроить посредническую фирму с пиратами. Судовладельцы регулярно платят дань, а пираты держатся от их кораблей подальше. Ему никто не отдает приказы, он соображает самостоятельно, что к чему. И делает зло. Этот ублюдок — хуже всякого аш-Шабаба , намного хуже Аль-Каиды. Без таких как он — и аш-Шабаба и Аль-Каиды просто не было бы.
Капитан Уилкинсон тяжело вздохнул. Много лет назад, на учениях по выживанию НАТО — темнокожий парнишка из морской пехоты США спас ему жизнь. С тех пор — он поклялся отдать когда-нибудь долг.
— Сэр, этот парень все же один из нас. И он знает здесь все — местность, пути отхода. Просто глупо его бросать.
Майор покачал головой
— Джек, что скажешь?
Бывший морской пехотинец показал головой
— Сэр, я просто хочу убраться отсюда как можно быстрее. И что-то мне подсказывает, что с этим ублюдком мы сможем сделать это быстрее и вернее. Тут ничего личного, сэр, если он вас так достал — просто пристрелите его, когда мы выберемся из этой задницы и все.
Майор тяжело вздохнул
— Дело ваше, парни...
Переключив передачу, он резко поехал назад и ехал, пока не увидел фигуру в пыли — ЦРУшник звонил по телефону.
Хогарт остановил машину рядом с ним
— Садись.
ЦРУшник пожал плечами, мол, дело ваше. Сел на заднее сидение.
— Начинаем немного соображать, да?
Сидевший рядом с ним Джек чувствительно ткнул его в бок
— Ладно, ладно...
— Заткнись, Том — мрачно посоветовал майор — не буди во мне зверя.
— Как знаете. Дело ваше. Телефон почему-то не работает. Кстати, я знаю, где неподалеку отсюда дожидается С-130 из Джибути. Мы должны были привезти Шакура и с ним уносить ноги. Но в принципе там не будут задавать лишних вопросов. Так что? Я все еще должен молчать?
Майор глубоко вдохнул, досчитал до пяти и выдохнул
— Они, наверняка уже улетели.
— Навряд ли. Я все-таки начальник станции, в Могадишо всякое могло случиться. Но если и так — что мы, собственно теряем, если заедем и посмотрим, а?
— Хорошо. Показывай дорогу...
С130 — серый, без опознавательных знаков — стоял примерно в семидесяти километрах от Могадишо, стоял на импровизированной посадочной площадке, на пляже, представлявшем собой смесь песка, глины и морской соли, слежавшуюся здесь и превратившуюся в полосу, способную выдержать Геркулес. Отсюда был виден океан. Хвостовая аппарель была закрыта, самолет готовился взлететь — но не взлетел...
Они свернули к самолету — и тут же пулеметная очередь вздыбила гейзеры перед самым капотом...
— Твою мать!
— Стой!
— Парни, я должен выйти и подать сигнал. Следующая очередь будет на поражение — сказал Маркович
— Давай... — сказал майор — сделай это.
ЦРУшник вышел, хромая, чуть отошел от машины, сделал несколько жестов руками. Непонятно было, то ли он подает сигнал "я свой", то ли "в машине враги", огонь.
Из-за чахлого куста у самого берега, который корка соли превратила в нечто среднее между сосулькой и абстрактной скульптурой — поднялись двое. У одного был пулемет М240G с новым складным прикладом и шестикратным оптическим прицелом ACOG, у другого — штурмовой карабин М4 с подствольником. Лица были закутаны арабскими цветастыми платками, оружие смотрело точно на машину. Скорее всего, спасательная команда морской пехоты TRAP с базы в Джибути.
— Свои! Свои, парни, свои! — крикнул ЦРУшник — это мы!
— Идентификация, сэр!? — крикнул в ответ один из морпехов
— Точка воспламенения!
Оружие опустилось
— Надо срочно уходить, сэр! Прошу за мной!
Когда в каждой из машин, стоящих рядком на песке ослепительно белым вспыхнули термитные шашки — Геркулес уже разгонялся по песку...
Морские пехотинцы сняли платки, которыми прикрывали лица. Все они были очень молоды — командиру группы было двадцать семь лет, а пулеметчику, которого оставили прикрывать самолет — двадцать один год.
— Сэр, вы из Могадишо? — прокричал в ухо ЦРУшнику сидевший рядом с ним морской пехотинец — какого черта там произошло, сэр?
— Я и сам не знаю, парень. Но ничего хорошего! Большой бум там произошел! Прямо на моих глазах.
— Тогда с вашего позволения я немного отсяду, сэр!
— От этого нигде не спасешься, парень. Нахватался, так нахватался...
— Черт, Майк, хватить ерзать по самолету! Что ты переживаешь, у тебя и так не стоит!
— Да пошел ты!
Резидент ЦРУ в бывшем Могадишо, известный как Том Маркович — решил подняться в кабину и поговорить с пилотами. Совсем недавно — самолет резко тряхнуло, мигнул свет, потом — показалось, что начались перебои в работе двигателей. Но теперь вроде все было в норме...
В С130 для того, чтобы подняться в кабину пилотов, есть открыто расположенная лестница, перед ней что-то вроде небольшого постамента и запертая дверь. ЦРУшник с трудом, едва не упав поднялся, постучал в дверь. Ему открыли.
— Что тут у вас происходит, ребята?
— Это вас мы ждали, верно, сэр?
— Верно. Так что происходит?
— Что-то непонятное, сэр. Пропала связь с Джибути, мощный электромагнитный импульс. Мы сейчас вызываем всех, кого можно, есть неустойчивая связь с Рональдом Рейганом — но они сами толком не знают, что происходит...
