Сегодня - позавчера_3

И молниеносно получил в корпус. Так, что свет погас. Громозека помог мне подняться:

— Лучше?

— Да, отпустило. Я, наверное, полный псих — чтобы прийти в себя, надо хорошенько подраться.

— Не, это обычное дело, — пожал плечами Громозека, снимая с дерева полотенце и поднимая ведро с водой.

— Ты должен меня охранять, а не бить, — заявил я ему, намыливая лицо.

— Да кто тебе сказал? Охранять тебя! Нужен ты! Я — вообще тут случайно, мимо шёл, слышу звуки интересные, подслушал, а этот ревнивец — драться. Ну, никакого воспитания!

Ржали вместе.

— Давно она ушла?

— Затемно ещё. Морда — как у кота, что кило сметаны съел!

— Это у тебя морда. А у неё — мордашка. Довольно симпатичная.

— Та я не спорю!

— Вот и молчи!

— Вот и молчу. Кто звонил — говорить?

— Кто?

— Так я ж молчу?

— Да говори уже, чё ломаешься, как целка!

— Фу, какие манеры, а ещё командир оперативной группы фронтового подчинения.

— Чё?

— Через плечо. Меж прочим — генеральская должность.

— Ага, Гитлер Паулюсу тоже фельдмаршала присвоит, чтоб он в плен не сдавался, а он — сдался.

Громозека аж вперёд весь подался:

— Когда? — с вожделенным придыханием спросил он, будто ему элитная проститутка обещала бесплатно дать.

— Зимой этой. В Сталинграде три сотни тысяч немцев окружили. Шестая армия и часть четвёртой танковой. И не выпустили.

Вдруг из глаз этого сурового боевика выступила влага и кадык заходил ходуном над воротником.

— Спасибо, командир. Иной раз уж и не вериться, что одолеем. Так и думается, что так и будем — ударил, убежал, ударил — убежал.

— Не, с весны 44-го бить будем без продыху. Как зерноуборочный комбайн. Перемолачивая немца в труху.

— Сорок четвёртый, — вздохнул он, — как долго.

— В 41-м ещё дольше было. И тогда мы только огрызаться могли. А сейчас уже ведём наступления. Пусть и тактические, но наступления. И самое важное — удачные!

И тут меня поразила мысль — ведь он всё это давно знает. Играет тут Лёньку ди Каприо!?

— Сука! Психолог, чёртов! Ах, ловок! Блин, меня же заставил самого себя из депресняка вытащить! Вот пройдоха!

— Ну вот, а то — охранник, охранник! Я твой ангел-хранитель!

— Да пошел ты!

— Сам пошёл!

— Чё, так, обнявшись, и пойдём вместе на х...?

Рассмеялись, обнялись, и пошли. Не обнявшись. И даже не за ручки. Мы же не те, которые..., тьфу, мерзость!

— Там меня трибунал не ждёт? — спросил я своего ангела-хранителя.

— Нет. Член военсовета фронта приезжал, хотел тебя увидеть, послушал ахи-трахи, уехал.

— Блин!

— Да, тут от комфронта фельдъегерь сидит, бумаги тебе привёз. Серьёзный такой. Гранату взведённую под портфелем прячет.

— Во, блин! Так идём быстрее, а то уснёт, подорвётся.

Спецпочта доставила карту со свежей обстановкой. Не, у меня была свежее, но только тех мест, где побывали мои люди. А тут — всего фронта. Общий расклад. И записка от Ватутина. Там он меня крыл последними словами за аморалку, за самосуд, жестокость, военные преступления, поведение недостойное коммуниста, ничего не забыл? А, во-во, дикость, варварство и морально-психологическую невыдержанность. Интеллигент! Вот! А дальше — описывает, что наше "утро стрелецкой казни" полностью взбило мозги немецким воеводам в гоголь-моголь и они изменили маршруты выдвижения танковых колонн. Теперь они не собирались подрезать наш прорыв, как шляпку гриба, а хотели раздавить нас таранным ударом. Ха! Напугали козла капустой! Мы же — противотанкисты! Нас танками пугать — воздух сотрясать кишечными газами. Тем более, что Ватутин обещал прислать Н-ский ИПТАП. По буквам — истребительно-противотанковый. Полк. Больше 20 стволов. Об такой ИПТАП может немец и лоб разбить. Выгружается, говорит. Так, это — послезавтра. До нас доберётся. А нас когда будут убивать? Сегодня. Ну, как обычно. Как в той песне — всё будет, но завтра. Нет, нет, мы хотим сегодня, мы хотим сейчас. Бывает! Вот вам губозакаточный карандаш, пользуйтесь! Не стесняйтесь!

Так, а вы чё приуныли, ботаны анал... аналитические, во!? Подглядывали? Я смял карту.

— Танки — наша работа! За работу, парни! Если не мы их — то кто? — стал я сыпать афоризмы. Надо было не из ведра умыться, а полностью. И чистое надеть.

— Да, кстати, отводите тылы — нечего им под ногами мешаться!

Совсем приуныли.

— Не дрейф, ребята! Мы ещё живы! — я усмехнулся, — это просто вы ещё ни разу не умирали! Умирать только в первый раз страшно! А потом — привыкаешь!

Сонный начштаба ввалился в КП.

— Если Медведь афоризмами заговорил, то нарисовалась жопа. И в чём именно она выразилась? — спросил он, зевнув.

— Ну, вот — показал я на начштаба "аналитикам", — привык. На, тут весёлые картинки прислали.

Начштаба отхлебнул чая, зажмурив один глаз, чтоб ложкой в него не попасть, одним взглядом окинул карту и расплылся в довольной улыбке:

— Печеньки!

Я не удержался, заржал. Психические расстройства — это заразно.

Котёл гуляша из медвежатины.

Задачу мы выполнили. Какая цель была операции "Капкан"? С какой задачей мы пошли в прорыв? Похулиганить и выманить на себя подвижные соединения противника. Выполнено! Вон они, в поле горят! Квест исполнен, ставим зелёную галочку. Более того, тем, что они горят — план перевыполнен. Мы их не просто заставили выгрузиться, мы основательно их обескровили, выбили матчасть. Уже. А мы ещё живы. Значит — ещё побьем. И они нас.

А потом появились на поле боя, феерично появились, надо сказать, "боевые электрики" — эсэсовцы. "Мёртвая голова". Из резерва, из Европы. Свежие, полнокровные, на новой технике, последних модификаций. С высоким, хм, про эсэсовцев язык не поворачивается сказать "высокий дух". Скажем так: с высокой агрессивностью и боевитостью. В общем, в бой они лезли, как обкуренные, положить их в пыль мордой было сложно — надо было их основательно прорядить. Вот так вот, ехали себе отборные эсэсовцы к Сталинграду, а тут какой-то оборзевший русский живьём начал жечь немцев. И вот они уже глотают воронежский чернозём обоими ноздрями.

План многократно перевыполнен.

Только — мы уже потеряли внешний контур обороны. Ещё бы — в первый день своего появления Мёртвая голова 18 раз ходила в атаку! А необстрелянными новичками они не были. На следующий день — 16 атак.

Прибыл ИПТАП. Разочаровал. Во-первых — 5 батарей по 4 орудия 45-мм. На конной тяге. 20 пушек "Прощай, Родина!". А у СС — новые Панцеры. Ну, было ещё у ИПТАП 3 роты ПТ-ружей. 80 ПТРС. Нет, об это немец лоб не расшибёт.

И Катуков сдулся. Надо было ему нарваться на таких же как мы, истребителей танков? У немцев истребителей танков называли ягдпанцерами. На вооружении у них была машина под названием Мародёр. Я — не помню такую. Штуги, помню. Были ягдпанцеры на базе Пантер и Тигров. А вот Мародёры? Хотя, у них был какой-то Хетцер, охотник, по-нашему. Но, это в 44-м. уже при боях в Европе. Погоди, что-то припоминаю! Так, зимой в Москве мой артнаводчик вёл дуэль с самоходами на базе лёгких чешских танков с нашими Ф-22 на вооружении. Может это и есть Мародёры? А, что, вполне. Чешские Т-35 и Т-38 уже совсем "не огонь". А вот как самоходное шасси, надёжное, проверенное, освоенное производством — очень даже! Вполне в духе немцев. Эрзац-танк. Хотя, к такому решению пришли, рано или поздно, в зависимости от зажиточности, все воюющие стороны. Как только стало нужно танков много-много, а ресурсов стало мало-мало, так все стали шлёпать эрзац-танки, эрзац-самолёты, эрзац-оружие и другие заменители.

Кстати, наши сейчас уже говорят, что немцы применили "егерскую тактику". То есть, мою. Хотя — я её у них же так же скопирайтствовал. Ха! Представил себе, как в этом мире появился интернет и многочисленные ветераны диванных войск повели ожесточённые битвы — кто у кого перенял тактику противотанковых самоходов. Будут говорить, что засада — древнейший способ ведения войны нашим народом. Ещё славянским или скифским способом ведения войны называют. В духе Кутузова — заманить, перебить.

Но, это не важно. А важно то, что Катуков потерял половину танков, одного из комполков, что по старой памяти рассчитывал на неуязвимость своего именного КВ, возглавил лобовую атаку, но был уже не 41-й год на дворе. Сгорел, как факел. Не добившись особых успехов, Катукова отвели в тыл. Пшик! Зачем так рано ввели, спрашивается? Где знаменитая выдержка Ватутина? Планировали же — как нас начнут убивать. А мы ещё 2 линию держим. Пока. Держим.

А горлышко бутылки, в которой мы сидели, всё уже и уже затягивалось. Теперь проскочить необстрелянными не мог ни один транспортный конвой.

Так что — вот оно как всё повернулось.

Перед самым "схлопыванием" канала снабжения, силой заставил покинуть "Медвежий мешок" все свои тылы. Отправил начальника штаба и аналитиков — они выживут — восстановят штаб бригады, будет штаб — будет бригада. Не пропадут наработки тактики боя.

Отправил всех военкоров, всех военинженеров — представителей КБ, уцелеют данные анализа боевого применения экспериментальных машин. Выгнал всех сапёров и химиков, кладовщиков, расшифровщиков, бригадные мастерские, банно-прачечных "бойцов", автобат, водил и ездовых, рембат с матчастью, госпиталь и медперсонал.

А сейчас стоял и смотрел вслед СУ-85Б без орудия (почему "Б"?, потому что, глядь такая, подвела! пидманула, пидвела!), который увозил из окружения мою жену. Одной из последних. Во-первых — отправить её было непросто — не хотела, тупо. Со мной решила помирать. И не верит, что помирать-то я не собираюсь. Поломает меня смерть, пережуёт, да и выплюнет в госпиталь, мучиться. А во-вторых, я — командир. Я — на виду тысяч глаз. Я буду в первых рядах спасать жен, перины, столовое серебро и баяны с коврами, как некоторые именитые генералы? Нет, не буду. Моя жена — офицер. И она до последней минуты спасала жизни моих бойцов. Рисковала жизнью наравне со всеми. У нас в мешке не было больше не простреливаемых мест. Всё простреливалось немцем. В любом месте снаряд мог на голову рухнуть.

— Жди меня — и я вернусь! — сказал я ей.

— Вернись, пожалуйста! Я не смогу без тебя!

Вот такой у нас медовый месяц. Гуд бай, май лав, гуд бай!

— Так, а это чё за явление?

На нас летел американский бронетранспортёр. С белой медвежьей мордой. Ха! Мой трофей добрался до меня!

Да. А в нём — гости. И вести. Многое прояснившие вести. Гости — мой двойник, бывший мой же командир комендантского взвода, тот, что — волчара, и группа его бойцов-волкодавов. Так, опять игры с "Кольцом Всевластия"? Таки — да!

Мы коротко пообщались. Хм-м. Так, изложу последовательность событий в свете вновь открывшихся обстоятельств:

1. При обороне Воронежа "засветился" некий майор Медведь с новой, нестандартной техникой и тактикой.

2. На этот участок фронта пребывает группа офицеров из Берлина и очень плотно начинает копать по теме "майора Медведя", но тут объект погибает. Глава рабочей группы немцев не верит, продолжает работать.

3. Наше командование получает от своих агентов инфу на главу группы — а он — знакомец! Вильгельм фон Грейштейн. Тот самый немчик, которого я пожалел, не добил. Блин! Дурак! Вот он — локоть, а не укусишь!

4. Наше командование покрутило расклад и вот моя егерская бригада со Сталинградского направления перенаправляется в Воронеж. И становиться приманкой.

5. Во время засады на колонну бронетехники прошла идентификация по радиоперехвату. Хорошо понимающий русский язык, Вилли сразу сопоставил "Берлогу", "Пуха" и "Медведя", удовлетворив, наконец, нетерпеливое любопытство командования армейского корпуса Вермахта относительно личности командира непонятного формирования русских.

6. Командира немцев заставляют принять план "Медвежий капкан".

7. Егеря втягиваются в организованный "капкан".

8. Медведя немцы берут в плен.

С последним пунктом — не согласен.

9. Двойник остаётся, Кузьмин — покидает мешок.

Хм-м. А придётся. Но, не сейчас.

— А когда? Захлопнется колечко! — нервничал волкодав.

— Ты колечко то не зажимай, прорвёмся! Мы ещё вторую линию не сдали! Мы ещё — повоюем! Да и — рассвело. Сегодня мы с трудом будем выбиты со 2-й линии, завтра — обороняем последний рубеж, а уж потом — прорываемся.

— Ничего у тебя не выйдет, — качает он головой.

— Пох! Я — никуда не поеду! Ещё не все панцеры кончились! Свалили с глаз моих, пока налёт не получили! Не кучковаться! Работаем, негры, солнце — уже высоко!

Будет п.10 — Двойник изображает командование в опустевшем штабе, в моих очках, фуражке, кожанке и доспехе, а я, переодетый в обычного егеря, воюю. Ха! Теперь мы не сильно похожи — мочка уха у меня отросла, а у него — нет. И глаза у меня теперь светло-светло серые, почти белые, а у него, как и у меня раньше — сине-зелёные. Громозека меня ещё и подстриг машинкой "под ноль".

В мою честь немцы даже отменили свой привычный распорядок дня. В 5.30 — началось!

Засвеченные вчера позиции моих бойцов основательно перемешали снарядами с землёй. Бейте, бейте. Если там кто и остался — накажите их за тупость. Вчера же ясно приказал — сменить позиции! Были же заготовлены резервные огневые.

Потом прилетели "юнкерсы", стали бомбами засыпать. А за ними — "лапотники", эти "землю носом рыли", всё норовили под масксети заглянуть. А зениток у нас мало осталось. И наша авиация носа не кажет — всю повыбили. Бубновые!

Мы — ждём. Жрём, скрепя песком на зубах. Что теперь делать, если от постоянных обстрелов и бомбёжек песок этот — везде! Жалею, что в тот раз выкинул кашу. Там и песка было чуть-чуть.

Интересно, что немец сегодня придумает? Позавчера он применил давление по всем направлениям сразу. Тупая тактика. Всё их численное превосходство размазалось по окружности — воевали 1 на 1.

Вчера — массово применял авиацию. Зачищая наши опорные пункты один за другим, добивая танками. Итог — десяток танков сожжено, сбито 12 самолётов. Зениток у нас почти не осталось. И потери большие.

— Тринадцатый, это Восьмой. Выстраиваются напротив меня, свиньёй! — протрещал эфир.

— Принял! Держись! Действуй вариант два. Вариант два!

Понятно. Решили танковым клином бить. Ну-ну. Это же не времена рыцарей в сверкающих доспехах! Тут вам Чудское озеро не прокатит. Да? И там не прокатило? Тем более! Так, устанавливаю связь с артподдержкой, потом ориентирую два своих танковых клина. А что? Раз они собрали танки в кулак, значит — оголили остальные участки. Вот и вдарим им в борта.

Запрыгнул на броню Т-34М с схематичным парусником на башне, постучал, почти вежливо, прикладом, в люк, двигатель взревел, покатили!

Как и предусматривал план, а именно его 2 вариант, капитан Сапрунов, сегодня он — Восьмой, обстрелял идущих в атаку немцев, заставил их развернуть боевые порядки, высадить пехоту. Как только панцергренадеры немцев стали высыпать из броневиков, Восьмой отвёл Единорогов и танки на запасные позиции.

Плохо, что это не осталось незамеченным этими новыми немецкими штурмовиками. Говорят, это и есть — Фоккеры. Пулемётно-пушечное вооружение, бомбы 25 и 50 кг под крыльями, толстый лоб. Они и гонялись сегодня за нашей бронетехникой, подавляли огонь вскрытых позиций наших пушек и пулемётов. Видно, хорошо мы прорядили их "лапотников", что сегодня они почти не показываются. Утром Юнкерсы отбомбились по площадям, лапотники покрутились, потеряли ещё один самолёт, больше не показываются, теперь вот Фоккеры шныряют.