Сугубо финский попаданец. Часть 2.

На собраниях и митингах речь шла о передовой роли, личной примерности коммунистов и комсомольцев. Члены партии и комсомола заявляли, что первый снаряд, первую мину и гранату, первую меткую пулю, первый удар штыком враг получит от коммунистов и комсомольцев.

В политотделе прошло короткое совещание политработников, секретарей партбюро частей. Его участники решила проводить всю политико-воспитательную работу с воинами под девизом: "Не допустим, чтобы фашистский сапог топтал священные улицы города, носящего имя Ленина! Не бывать фашистам в городе колыбели Великой Октябрьской социалистической революции!"

Участок обороны, занимаемый дивизией, находился под Выборгом. Протяженность по фронту составляла больше 30 километров. Еще в апреле по указанию штаба Ленинградского военного округа он с командирами полков провел здесь рекогносцировку, четко определил участки, которые в случае опасности должны были занять наши части. В первый эшелон назначались 576-й и 638-й стрелковые полки, а 708-й стрелковый — во второй. Но в начале июля произошло неожиданное. К проводу генерала Конькова вызвал командующий армией генерал-лейтенант Герасимов и объявил, что 708-й полк переводится в Северное Приладожье, где сейчас наступают белофинны. Ситуация, прямо скажем, создавалась щекотливая. В случае прорыва противником нашей передней линии обороны дивизия имела в распоряжении лишь незначительный резерв из разведывательного батальона и нескольких взводов, выделенных из состава основных сил.

Это конечно же очень встревожило Василия Фомича. События февраля 40-го были очень свежи в памяти. Вместе с начальником штаба дивизии полковником Н. В. Симоновым они срочно занялись оперативными делами. Еще раз уточнили, как в тех или иных ситуациях будут осуществляться управление частями, взаимодействие между ними. Командный пункт расположили в 10-12 километрах от линии фронта, чтобы если оголтелый враг прорвётся, управление не оказалось окружённым.

Ежедневно на почти сорокакилометровом участке обороны их дивизии противник под прикрытием артогня атаковал боевые порядки частей, стыки и фланги, стремясь просочиться через оборонительный рубеж. Все эти попытки врага, как правило, терпели неудачи.

Подъему высокого морального духа бойцов и командиров во многом способствовала хорошо продуманная и умело проводимая партийно-политическая работа. Огромное мобилизующее значение имело выступление 3 июля 1941 года по радио Председателя Государственного Комитета Обороны СССР И. В. Сталина, которое явилось для всех бойцов и командиров боевой программой, указывавшей пути достижения победы над немецко-фашистскими захватчиками, вселяло уверенность в каждого в правоту нашего дела.

Начиная с 13 августа, противник периодически атаковывал подразделения 638-го стрелкового полка. Все попытки врага вклиниться в боевые порядки полка и взять его в клещи успеха не имели. Только 18 августа в результате атаки значительно превосходящих сил пехоты и ураганному артиллерийскому огню, врагу удалось несколько потеснить подразделения второго батальона 638-го полка. Но уже к исходу дня хорошо организованная и проведенная контратака второго батальона под командованием капитана В. Минькова позволила не только выбить неприятеля с захваченных позиций, но и обратить его в бегство.

Общая обстановка в эти дни на фронте складывалась крайне неприятно для нас. В результате ожесточенных четырехдневных боев противнику удалось прорвать оборону 23-й армии на правом фланге. Высадив десант в ближнем тылу, в бухте Владимирской, что напротив острова Коневец, они начали наступление в глубину обороны 23-й армии, вражеское командование создавало серьезную опасность выхода на тыловые коммуникации. Отразить их было нечем, 10-й механизированный корпус, входивший изначально в состав армии, давно был отправлен на Лужскую линию. В таких суровых условиях советские люди вступили в единоборство с численно превосходящим врагом. "Умрем, но не отступим!" — такой был боевой девиз бойцов и командиров дивизии.

В те дни командование Северного фронта делало все возможное, чтобы прикрыть Ленинград от противника. Коньков был проинформирован штабом армии о том, что состоялось несколько экстренных заседаний Военного совета фронта под руководством командующего фронтом генерал-лейтенанта М. М. Попова, члена Военного совета Северо-Западного направления генерал-лейтенанта А. А. Жданова и при неизменном участии дивизионного комиссара А. А. Кузнецова, бригадного комиссара Т. Ф. Штыкова, корпусного комиссара Н. Н. Клементьева и начальника штаба генерал-майора Д. Н. Никишева. На них решались чрезвычайно важные и безотлагательные проблемы усиления фронта личным составом, вооружением и боеприпасами.

Обстановка между тем все более накалялась. На направлении 115-й дивизии противник то и дело вводил в бой свежие силы. Особенно трудно приходилось 576-му стрелковому полку. Василий Фомич постоянно держал связь с его командиром полковником П. Мясниковым. Он докладывал, что все атаки врага отбиты. Павел Мясников был человеком волевым, наделенным недюжинной физической силой. Но на сколько его могло хватить в столь сложной обстановке? Штаб всякий раз старался подбодрить боевого товарища, информировал его о том, что сосед, 638-й полк, держится стойко, наносит неприятелю серьезные потери.

Утром 20 августа, после завтрака, у генерала состоялся последний разговор с полковником Мясниковым. В это время, введя в бой еще несколько свежих бригад, противник сумел потеснить правофланговые подразделения 576-го полка до рубежа третьей линии ДОТов. В ходе этого боя крупной вражеской группе удалось прорваться к командному пункту Мясникова. В распоряжении командира полка было слишком мало бойцов. Собрав их всех на КП, Мясников повел воинов в контратаку. В этом бою и сразила пуля отважного командира полка.

К 21 августа стало ясно, что наличными силами советским войскам не сдержать вражеского натиска. Командующий 23-й армией приказал генерал-майору Конькову перебросить части дивизии в район станция Тали, полустанок Перо, пригород Карьяла с задачей прикрыть позиции с востока и быть в готовности к нанесению контрудара.

Дивизия умело оторвалась от противника и к утру 22 августа сосредоточилась в указанном районе. Мост через реку Вуокси был взорван. Попытка врага с ходу захватить позиции была отбита частями 115-й дивизии. Отмечалось , что во многих боях они умело взаимодействовали с пограничными заставами 5-го погранотряда. Благодаря этому враг недосчитался большого количества своих солдат. Полностью была разбита его 8-я пехотная дивизия, около 70 процентов личного состава потеряла в боях с ними и Кавалерийская дивизия.

И все-таки вражеские войска подходили все ближе к Ленинграду. После прорыва неприятеля на Кексгольмском направлении к Вуоксинской водной системе перед ним открылась возможность удара по флангу и тылу выборгской группировки советской 23-й армии. Они почувствовали, что противник начал предпринимать усилия, чтобы отрезать 115-ю, а вместе с ними 142-ю, 43-ю и 123-ю стрелковые дивизии от остальных сил и замкнуть их в кольцо.

Войска оказались в окружении, но присутствия духа не теряли, всех воодушевил подвиг Марии Степановны Пузыревой, сотрудницы особого отдела 115-й дивизии. Перед боем командиры видели ее в штабе. Сероглазая, курносая, порывистая. Вместе с политотдельцами дивизии она собиралась в 576-й полк. Когда она вместе с товарищами попала в окружение, то показала себя с самой лучшей стороны. Удивительное чувство долга и самообладания было у девушки. Она и виду старалась не подавать, что рядом с ней ходит смерть, что с минуту на минуту могут появиться вражеские солдаты. Эта ее уверенность передавалась окружающим. Мария улыбалась, и рядом с ней улыбались бойцы. Мария кого-то подзадоривала, и ей отвечали шуткой.

Когда начался бой, Мария с убитого санитара сняла сумку. Бойцов, лишившихся возможности самостоятельно передвигаться, она на себе перетаскивала в густой ельник. Надо было случиться тому, что именно в этом месте враг предпринял отчаянную попытку прорваться через наши боевые порядки. Три, а то и четыре вражеских солдата приходилось на каждого бойца. Зверствовали егеря. Они не щадили даже раненых. И дрогнуло было подразделение бойцов, оборонявшихся перед ельником. Мария увидела, как несколько человек покинули окопы и бегут в ее сторону.

— Стойте! — гневно крикнула девушка. — Сейчас же вернитесь в окопы и докажите своим командирам, вот этим истекающим кровью бойцам, что в вас еще течет немного крови героев.

Мария отбросила сумку, взяла винтовку и выстрелила в налетевшего на нее егеря. Вторым выстрелом она поразила еще одного вражеского солдата. Все это случилось на глазах растерявшихся было бойцов. Из густого ельника загремели дружные залпы. Взбешенные егеря попытались смять горстку храбрецов, но не выдержали штыкового удара, отступили. Последовала еще одна их атака. Редела и без того малая горстка храбрецов. Тяжелую рану получила Мария. Собрав последние силы, она доползла до раненых, чтобы защищать их. Тут и умерла эта смелая девушка, не выпустившая винтовку из рук. О ее последних минутах жизни работникам штаба рассказали оставшиеся в живых бойцы.

Комиссар Владимир Андреевич Овчаренко рассказал о гибели политрука Н. Гладких. Командира дивизии потрясла его мученическая смерть. Он знал этого политработника, не один раз беседовал с ним, внимательно слушал его выступления на партийных активах, совещаниях. У него был широкий взгляд на действительность. Он смело защищал то, во что крепко верил. Такие люди обычно готовы жизнь отдать за правое дело.

Так получилось в том бою, что группа бойцов из роты политрука Гладких попала в окружение. Они стойко держались, прижатые к болоту. Им срочно нужна была поддержка. Не раздумывая, политрук с большим трудом пробрался к храбрецам. С его появлением небольшой гарнизон стал действовать еще смелее. Бойцы дружно отбили вражескую атаку, а затем политрук повел их на прорыв. Спастись удалось только одному. Он-то и рассказал комиссару эту историю.

Тяжело раненного политрука враги взяли в плен. Они зверски издевались над ним. Им обязательно хотелось увидеть, как сломленный пытками коммунист будет просить у них пощады. Но коммунист Гладких не проронил ни слова. Он усмехался, глядя ненавидящими глазами на потерявших человеческое обличье врагов. Тогда его сожгли живым на костре.

Наши бойцы немного не успели. Не хватило каких-то минут, чтобы предотвратить эту изуверскую казнь. Работники политотдела побывали с Овчаренко на том месте. То, что предстало перед глазами, потрясло до глубины души. Место казни было залито кровью. Обуглившееся распятие, на котором враги сожгли политрука, едко чадило. Почерневшие от огня лапы стоящих рядом елей дополняли эту страшную картину. Тягостное молчание нарушил Овчаренко.

— Товарищи, — сказал он сурово, — смотрите пристальней на этот вандализм. Мы должны крепко это запомнить, поведать всем, чтобы живые отомстили за гибель политрука Гладких. Пусть будет страшной наша месть врагам...

Бойцы дали прощальный залп у кострища. И каждый за комиссаром мысленно повторил сказанные им слова.

Работники политотдела очень оперативно выпустили листовки, в которых рассказывалось о героизме и отваге полковника Мясникова и комсомолки Марии Пузыревой, о жестокой казни политрука Гладких. Небольшие листки, отпечатанные в типографии дивизионной газеты, передавались из рук в руки. И не скорбь была на лицах бойцов и командиров. Ненависть к врагам, страстное желание победить в боях.

28 августа по рации связался командующий 23-й армией генерал-лейтенант М. Н. Герасимов (он сменил на этом посту генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова). Комдив Коньков коротко доложил обстановку. Ждал, какое последует приказание. Помолчав, командующий приказал выводить дивизию к полуострову Койвисто.

Из показаний командира 43-й дивизии генерал-майора Кирпичникова, сдавшегося в плен финским войскам.

"115 С.Д. При попытке прорваться с боем, успеха не имела и понесла большие потери в людском составе и материальных средствах. Командир 115 С.Д. Генерал-майор Коньков 23 августа, собрав около 600 человек и не предупредив свои остальные войска, а также и меня, лесом между его и моим маршрутом ушёл на юг и как мне известно, вышел на Роккалан-Йоки у Харьокке. Его тылы, транспорты, артиллерия и остатки войск устремились по моему маршруту, ища своего командира и штаб..."

Показания подполковника Жданова, командира 101-го арт полка, данных им по попыткам выхода из окружения, представителям финской разведки.

"28 августа

28 августа 1941 года из штаба 43 сд получен приказ на отход. В приказе указаны авангард, главные силы, места частей и подразделений в колонне. Однако, когда началось движение, то из-за отсутствия жесткого регулирования, энергичного воздействия финской артиллерии и какого-то страха у командного состава, всё перепуталось. Дороги были забиты обозами и тылами. Появились тыловые учреждения и обозы 115 сд и 123 сд. В хвост колонны примкнул откуда-то появившийся разбитый 272 сп во главе с командиром полка. Штаб и два дивизиона 101 гап следовали в этой колонне среди обозов и неорганизованных и недисциплинированных тыловых учреждений. Пехоты на всем маршруте не было видно. Пришлось из взводов управления дивизионов, батарей, частично из огневых взводов создать роты охранения мат.части, вести это охранение справа и слева по пути движения. Зная направление отхода, финны обстреливали колонну арт. и мин.огнем всю ночь на всем маршруте. Все вместе взятое — и организация марша, и построение колонны, и отчасти воздействие финнов, — чрезвычайно замедляло движение. Пошли беспрерывные пробки, требовалось держать машины все время работающими. Это позволяло финнам ориентироваться и вести довольно направленный арт.огонь. Появились потери в личном составе и мат.части. Боевой разведки маршрута произведено не было.

29 августа 1941 года.

К 16-17 часам бывший в авангарде 65 сп подошел к лесу северо-западнее Порлампи и почему-то остановился на большой привал. Длинная и безобразно построенная колонна главных сил подошла и села на хвост авангарда.

Все дороги были запружены, все окрестные леса переполнены. Финны воздействовали арт. и мин. огнем, вели авиаразведку.

Части 43 сд стояли.Появились отдельные отряды финских автоматчиков, с которыми охранение колонны (артиллеристы взводов управления) в разных местах вступило в бой. На вопрос командира 101 гап подп.Жданова "Почему стоим?" начартдивом 43 было сказано: " С юга наступает бригада морской пехоты, она нам пробьет дорогу по Приморскому шоссе, завтра будем выходить через ст.Тали на Приморское шоссе". Финны, разведав направление отхода частей 43 сд, всю ночь концентрировали свои немногочисленные отряды автоматчиков и вели интенсивный мин.огонь. Люди и матчасть, стоявшие на месте, предоставлены были как бы для истребления. Ком.101 гап подп.Жданов еще раз попытался настаивать перед начартдивом 43 о необходимости начать движение немедленно. Однако решение об изменении маршрута и начале движения генерал-майором Кирпичниковым было принято, и никакие настоятельства подп.Жданова, а также командиров других полков, не смогли повлиять на генерала. Дивизия осталась на месте расстреливаться противником.