Кто такой Мёрдох, никто спрашивать не стал. Люди переглядывались, все как-то попритихли. Имя самого одиозного мага Леса как будто осталось звучать в воздухе. Кто-то сейчас наверняка передумал оставаться и участвовать в наших "авантюрах". Ну, дядя, я тебе это как-нибудь припомню. И смазливому, и Мраку, и самому Мёрдоху.

А пока, выбросив эти мысли из головы, я поспешил к тем гостям, что не струсили после завуалированных угроз Красавчика и всё ещё жаждали приобщиться нашей, гм, крутизны. Заговорил — негромким размеренным тоном, так говорил Дед, объясняя очередную тему.

Начало операции "Маккена" было назначено на завтра. Было уговорено, что идут лишь жители посёлка Хидон, но в последний момент присоединился ещё один участник.

— Зачем? — спросила Жасмин, когда я выдвинул его кандидатуру.

— Чтобы дать ему возможность убежать, — ответил я. — Пусть отправляется к своим. Расскажет о церковниках, о гостеприимстве нашего народа. Похвастается новой рукой.

— Думаешь, в орках мы найдём союзников? — спросила Жасмин.

— Не знаю. А вдруг? Фридрих кажется вменяемым малым. Если он характерный представитель своего народа, то шанс есть.

— Забирай, — Жасмин разрешающе махнула рукой.

Поздним вечером я и Нан вошли в темницу. Люди глядели настороженно, не зная, чего ожидать от этого посещения.

— На выход с вещами, — сказал я орку.

— Какими ещё вещами? — хмыкнул тот, воздвигаясь — слово "встал" к этому процессу не подходит. Мы запрокинули головы с риском вывихнуть шею.

Нан прищурилась, кивнула. Пациент полностью восстановил форму, разве что шевелюра ещё не отросла, щетинилась ежом.

— Пойдёшь с нами, — сказал я. Фридрих даже не соизволил спросить, куда.

— Я вернусь, — пообещал Марку и Чему.

— Уверен? — усмехнулась Нан.

— Вряд ли меня исцелили только для того, чтобы казнить. Не было нужды чинить моё потрёпанное тело, чтобы тут же вздёрнуть его повыше или скормить хищным деревьям, или как у вас здесь убивают.

— Это правда? — спросил Марк. Скорее даже потребовал ответа.

Мы переглянулись и засмеялись.

— Да, это правда, — сказал я. — Но попробуешь ещё раз навести чары, и финал твой будет плачевен и более разнообразен, чем верёвка и сук или хищные деревья.

— Что? Как это — навести чары? — парень задохнулся. — Я же не...

— Что ты — не? Я бы как раз сказала, что ты — да. Сам не понял? — ухмыльнулась Нан. — Тогда, в ручье. Ты смог поломать чужое заклинание и освободить товарища, — она кивнула на орка. — Забыл? Просто так это не получилось бы.

Мальчишка обхватил себя руками за плечи и задрожал, словно свова оказался в этом холодном пропитанном магией ручье.

— И сейчас ты попытался принудить нас ответить, — продолжила Нан. — Получилось, впрочем, так себе, но след магии вполне отчётлив.

— Это неправда, — жалобно сказал Марк. — Ведь неправда же?

Он посмотрел на орка: "Ну же, подтверди!". Тот растерянно пожал плечами.

— Это правда, — усмехнулся я, и мы вышли.

— Почему он так испугался? — поинтересовался я у орка. Фридрих помолчал.

— У людей магия считается наказанием. Искушением, знаком дьявола. Магии учат лишь в специальных семинариях. Говорят, раньше вольных магов и вовсе сжигали. Но теперь жгут только ведьм...

Помолчали.

— Ты не спрашиваешь, куда мы тебя ведём. Неинтересно? — спросила Нан.

— Интересно, — хмыкнул орк. — Да вот только думаю, что вы всё равно ответите мне или не ответите не потому, что я спросил или не спросил.

— Вообще-то здравый подход, — сказал я и перебросил ему небольшую вещицу. Орк поймал — я заметил, новой рукой. Приноровился. А в первые дни обоеруким, я видел, неловко держал её, натыкался на предметы, время от времени принимался недоверчиво ощупывать.

— Что это? — небольшой, но тяжёлый цилиндрик в его лапище показался и вовсе крохотным.

— Батарейка, — сказал я. — Вроде той, что была в твоём протезе.

— Угу. Это же золото? — Фридрих приложил к месту удара.

— Да. Как его ещё используют?

— Схемы, бионическая электроника... я в этом не разбираюсь. Вещицы всякие волшебные. Ну, и баксы чеканят, конечно.

— Чего чеканят?.. — переспросил я.

— Баксы. Это деньги такие, — негр почесал широкий нос, кажется, этот жест что-то значил. — Деньги — это...

И задумался. Пожалуй, я бы тоже не сразу сказал, что такое деньги.

— Я понимаю концепцию товарно-денежных отношений, — буркнул я. Орк с интересом поглядел на меня. — Какие ещё деньги есть?

— Раньше были дублоны и ещё какие-то. После денежной реформы стали делать баксы, даймы и сенты. В баксе десять даймов, в дайме десять сентов. Бакс примерно столько и весит, — орк передал батарейку обратно. Нан мимоходом сотворила птицу, та взяла вещицу в когти и полетела на поиски Йураса.

— То есть золото высоко ценится?

Фридрих кивнул.

— Вот за ним мы и идём, — сообщила Нан. — Как насчёт того, чтобы прогуляться с нами?

Вот тут орк удивился.

— Чего? — растерянно переспросил.

— С нами. За золотом.

— Куда?

— К границе леса.

Орк подобрался.

— Гм... почему бы и не прогуляться? В конце концов, это может быть интересно, — сказал таким тоном, будто делал нам одолжение.

Рано-рано утром на границе Полигона собралась компания.

Оплетаи. Семь простых "основ". Семь же "горцев". Нас тоже было семеро, если считать и орка.

Мы шли целый день. Устроились на ночлег в небольшой прогалине. Волшебники быстро раскинули сторожевые заклинания. Развели три магических костерка, подогрели копчёного мяса, испекли несколько плодов хлебного дерева.

Дайрим распределил стражи, посмотрел, как пленнник устраивается на ночёвку, подсел ко мне.

— Что думаешь?.. — двинул бровью в его сторону.

— Хороший ходок.

— И всё?

— Орку очень удобно прятаться в ночи. Надевать маскировку необязательно.

— Хватит хохмить. Не боишься, что он удерёт?

— На то и расчитываю, — Дайрим не был в курсе "хитроумного" плана, но сразу всё понял.

— То есть? Ты считаешь, мы могли бы заключить союз с орками?

Я пожал плечами.

За ночь никаких событий не случилось. Я работал с импом, составляя списки необходимых дел и планы на будущее. Едва задремал — подошла моя стража. Отстояв положенные часы, всё-таки уснул, утром проснулся раньше всех.

— Три часа? — спросила Нан.

— Едва ли больше, — я попытался зевнуть, но вышло неубедительно. Несмотря на малое время сна, я прекрасно выспался.

— Я тоже, — сказала Нан. — И готова перерыть дно всех золотоносных ручьёв.

— А я готов съесть все завтраки, обеды и ужины всех золотоискателей в один присест.

Нан сообщила, что от завтрака тоже не намерена отказываться, и раскинула походную печку. Разбуженные чарующим запахом, все остальные стали подтягиваться к поляне.

После завтрака двинулись.

Время от времени кто-нибудь отходил в сторонку и шёл параллельным курсом, возвращался с парой зайцекрысов, птиц. Иногда Орла отправляла феникса, и тот притаскивал добычу, причём уже частично жареной. Выпендривается ученица.

За день останавливались на отдых лишь единожды. Охотники потрошили добытое, засаливали или жарили. Остальные рвали ягоды, плоды с близпроизрастающих деревьев и кустов.

Йурас и Орла кормили "горцев". Зрелище было ещё то. Они резали на части выброшенные потроха, вполголоса называли позывной оплетая. Названный подходил, открывал грудь и выдвигал бионический реактор. Из него вытряхивался пепел, и подростки помогали загружать лопаточками малоароматную массу.

Остальные брезгливо следили за этими манипуляциями. Аппетит, впрочем, ни у кого не пропал.

— Серый, — позвала Нан. — Что-то странное происходит.

Мой имплант подал сигнал тревоги. Он следил и за картинкой со спутника и теперь засёк семь объектов, быстро движущихся к границе Леса. Самолёты. Но что они здесь делают?

— Серый, — позвала Жасмин по радио.

— Вижу. Как ты думаешь, что это?

Ответ мы получили довольно быстро. Проскочив границу, самолёты несколько раз прошлись над одним местом, а потом спутник показал обширную тепловую засветку.

— Очень мило, — проговорила Жасмин ледяным голосом. — Пожар. Хорошо, что сейчас зима, дожди...

— У вас есть какие-нибудь соображения, что они делали? — нервно спросил я, глядя, как семь отметок покинули зону пожара и направились прочь, опять к границе Леса.

— Есть, — усмехнулась Жасмин. — И у тебя появятся, если ты дашь себе труд немного подумать.

Я немного подумал и обругал себя за то, что не сообразил раньше. А упорные ребята эти левокефалии. Они же бомбят тот несчастный самолёт, до которого уже добралась первая группа, которую я вырезал подчистую!..

Вот только начальство не знает, что самолёт уничтожен, и после потери уже второй группы решили пустить в ход авиацию.

— Жасмин. Предложение.

— Валяй.

— Когда ещё одна группа попрётся в Лес — церковники упорные люди и я уверен, что так и будет, — пусть они спокойно дойдут до места крушения и засвидетельствуют, что первая группа действительно уничтожила все останки самолёта, а бомбардировка и останки перемешала с землёй.

Жасмин подумала.

— Это мысль. Так и сделаем... Ладно, отбой.

— До связи, — ответил я.

Команда людей была словно отражением нашей в каком-то злом зеркале.

Семеро. В кожаных куртках с нашитыми металлическими и роговыми пластинами, вооружённые топорами, мечами, копьями, у двоих — корявые громоздкие ружья, пожалуй, им действительно больше подходит именование "пищаль". Бредут, спотыкаясь, испуганно оглядываются.

И время от времени покрикивают на других.

Тех четырнадцать, разбитых на две группы. Оборванные, измождённые. И безоружные, понятно. На шеях — широкие железные ошейники, через их проушины пропущены толстые смолёные верёвки. Последние люди закованы в цепи и несут металлические болванки размером с четвертушку канализационного люка. Судя по позам носильщиков, весят эти громоздкие штуковины примерно столько же.

Я чуть качнул чашку, в которой видел эту картинку, птица, глазами которой мы и смотрели, повернула голову. Моя команда толпилась вокруг, тянула шеи.

— Что это за люди? — поинтересовалась Ваэлли. — Они странно выглядят. Пленники?

— Рабы, — понял я.

Пришлось объяснять концепцию рабства. Вэйри потребовалось какое-то время, чтобы обдумать идею о владении человеком, как скотом.

— Это какой-то ужас, — пробормотала Орла. — Считать себе подобного кем-то вроде оплетая? Да милосерднее убивать...

— Нелюди, — фыркнул Дайрим. Вэйри согласно загомонили, глядя с гадливостью.

Хлестнул бич одного из вооружённых людей, и раб, самый маленький и измождённый, с криком покатился в мох. Он тормозил отряд больше всех, и разгневанный хозяин поспешил высказать своё неодобрение.

— Серый!.. — тонкие пальцы Ваэлли вцепились в мою руку. Я чуть не разлил чашу. — Сделай что-нибудь!.. он же его убьёт!

Признаться, я не наблюдал за экзекуцией, а поворачивал чашу, пытаясь подробнее разглядеть оружие людей.

— А что я сделать могу? — резонно спросил. — Ну, убьёт, что с того? Это ведь нелюди, — постарался как можно точнее скопировать презрительную манеру Дайрима. Кажется, получилось.

Ваэлли стиснула мою руку чуть не до синяков. Нан прикусила губу, решилась и легко прикоснулась к поверхности воды. Птица, через которую мы и смотрели, каркнула и с шумом сорвалась с ветки. Это отвлекло людей, экзекутор выронил кнут и схватился за предмет, в котором я с некоторым напряжением воображения опознал древний пистоль. Палить в белый свет или в волшебную птицу, что почти одно и то же, не стали. Жаль, я бы не отказался взглянуть на действие оружия.

Отвлечение сработало. Убедившись, что тревога ложная, хлыстоносец несильно и почти беззлобно пнул раба. Старший — каравана, экспедиции? — отдал приказ на отход.

— Он всё равно умрёт. Слишком сильно избит. Очень скоро, — потрясённо сказала Ваэлли. Не думал, что она будет так реагировать, хотя мог бы догадаться. У целителей особое видение мира, они не переносят чужую боль так же, как свою. И расизм здесь не при чём.

— Почему? — коротко спросила Нан, глядя, как мальчишка довольно резво для избитого до полусмерти спешит вслед за всеми.

— Слишком сильно ему досталось. Нелюди действительно звери. Как они могут быть такими даже друг с другом? — Валья захлюпала носом и вдруг повисла у меня на плече, заливая слезами. — Как они могут?..

Я стоял дурак дураком и слышал, как девушка сквозь всхлипы ругает мою расу.

— Ну-ка, успокойся!.. — велела Нан, чуть хлопнув её по плечу и мимоходом сотворив какое-то заклинание... которому подошло бы название "валерьянка". Надо бы как-нибудь научиться. Ваэлли всхлипнула напоследок и отстранилась, одарив извиняющейся улыбкой.

— Прости.

— Ничего, — сказал я. Встряхнулся и попытался вернуться к делу: — Что ж, вот и те, кого мы искали. Судя по грузу рабов, они идут как раз за золотом... нашим золотом!.. — рявкнул.

По всем канонам фильмов и книг сейчас все должны были яростно завопить, потрясая оружием. Но этого, я конечно, не дождался.

Ну, хочешь, я повоплю и поулюлюкаю, — предложила Нан.

Давай, — ответил я. С удовольствием посмотрю.

Хорошо, но чуть позже... — Нан показала язык, приведя этим в недоумение остальных, а потом моментально обрела серьёзность, вскинула подбородок.

— Сделаем так... — веско сказала.

Мы очертили круг, посадили в него орка, велев не нарушать границу. В качестве утешения вручили чашу, показывающую сцену боя.

Впрочем, боя как такового не должно было быть. Сначала всё шло по плану, мы смогли подкрасться вплотную к стоянке людей. Рабы, освобождённые от верёвок, ковырялись в ручье, мутя воду, орудовали деревянными лопатами, лотками. Хозяева наблюдали да покрикивали. Нан под прикрытием Плаща Теней подкралась совсем близко, мне жутковато было видеть её стоящей в пяти метрах от одного из людей. Казалось, её непременно должны были заметить.

Её и заметили.

Один, с баклажками на поясе и в одежде с узором, который отдавал магией, что-то почуял и издал удивлённый возглас, схватился не за пищаль или саблю, а какой-то амулет на шее, выкрикнул короткую гортанную фразу.

Словно порыв холодного ветра ударил через меня, и я понял, что наши маскирующие заклинания спали.

Люди испуганно завопили, обнаружив себя окружёнными, схватились за сабли и кинулись к Нан, которая оказалась ближе всех. И девушка перекрыла нам директрисы прицеливания.

Не растерявшись, она полоснула одного лозой и в кувырке ушла вбок:

— Стреляйте!..

И засвистели стрелки. Люди валились на бегу, засыпая. Промелькнуло огненное заклинание Орлы — и во вспышке пламени разбилось, наткнувшись на щит. Вокруг воздетых рук волшебника замелькали белые искры, подул горячий сухой ветер...