Дом - это там, где ты нужен

— Спрячь. Может пригодиться.

Сунув в карман ещё что-то, чего Хесс разглядеть не успел, она с трудом выпрямилась и бросила взгляд по сторонам.

— Хрен разберёт, где мы, — обозрев окрестности, которые представляли собой заросшее травой огромное поле, медленно проговорила она. Прищурившись, и раб и хозяйка сумели разглядеть холмы с оставшимися у их подножья рощами далеко позади у самого горизонта. — Никогда здесь раньше не была. Но я знаю этих ублюдков. Они из банды "чакалез дэль парамо" — шакалов пустоши. Алонсо и его тупой братец работали на Цветного металлурга — черномазого урода из Сакраменто, нашего основного конкурента, с которым сейчас нейтралитет. Там его основная база. Значит, они движутся на юго-запад. Если возвращаться в Город, то нам надо на север. Пошли.

Пригибаясь и стараясь не бухать ногами, хозяйка и её раб перебежали к задней части контейнера и по лестнице спустились на металлический борт шириной в полшага, на который были наварены куски железных кольев и арматуры для защиты. Здесь они замешкались. Несмотря на то, что железная махина грузовика двигалась достаточно медленно, не более пятнадцати-двадцати миль в час, прыгать с неё на проносящуюся землю могло стоить увечья, а при сильном невезении — даже жизни.

— Ладно, — дочь Когтерога дёрнула углом рта, проводив глазами особенно крупный камень, который несколько мгновений назад показался из-под днища, а теперь оставался далеко позади. — Прыгай, раб. Только смотри, мать твою, не повреди винтовку. Без оружия мы сдохнем. Всё, пошёл!

Понимая, что выбора нет, Джонни примерился и прыгнул спиной вперёд, попытавшись как можно сильнее оттолкнуться от платформы и сжаться, обхватив голову руками. Стремительно рванувшаяся навстречу земля с лютой болью ударила по ногам, потом бедру и плечу, а потом и всему остальному, пока он, кувыркаясь, летел в придорожную канаву.

Откувырвавшись, распугав всю возможную и невозможную живность и, наконец, замерев, он некоторое время лежал в густой траве, слушая рёв моторов удалявшегося грузовика и вспоминая, куда могла упасть винтовка, которую он в последний миг выбросил перед прыжком. О том, что могло сломаться в его теле, Джонни старался не думать. Только спустя полминуты он рискнул и осмелился пошевелить сначала пальцами рук, а потом и ног. И, убедившись в работоспособности конечностей, аккуратно поднял голову.

Грузовика в пределах видимости уже не было. О его существовании напоминало только облако пыли далеко впереди, у линии горизонта. Значит, там их побег ещё не обнаружили, что неудивительно. Едва ли кто-то в ближайшие полчаса захотел бы отрывать главаря от его развлечений.

Но это не значило, что такое положение вещей будет длиться долго.

Джонни поочерёдно поднял сначала одну руку, потом другую. Убедившись, что они не сломаны, упёрся ими в землю и заставил себя осторожно сесть.

Несколько мгновений спустя он с усилием поднялся на ноги и, припадая то на одну зашибленную конечность, то на другую, заковылял к Кейт, которая лежала в траве в полутора десятках шагах от него.

Уже с первого брошенного на неё взгляда, Хесс осознал, что госпожа жива, но приземлилась гораздо менее удачно, чем он сам. Тело Кейт было мучительно изогнуто, точно её с макушки до пяток скрутило судорогой, и так и не отпустило. Правая ступня подгибалась сильнее, чем должна была. И, судя по белому, как мел лицу, и искусанным в кровь губам, подозрения о тяжести травмы имели под собой все основания.

— Госпожа...

— Посмотри, что... там с... ногой, — просипела Кейт, не делая попыток подняться.

Джонни присел, обеими руками осторожно приподнимая пострадавшую конечность хозяйки. При этом её лицо исказилось, но она не произнесла ни звука.

С трудом сдерживая страх, Хесс ощупал пострадавшую ногу. К его немалому облегчению, травма скорее напоминала вывих, чем перелом. Молясь, чтобы уроки первой помощи не окончательно выветрились из памяти, Джонни, как умел, вправил вывихнутую лодыжку. И, после долгих усилий с его помощью Кейт поднялась на здоровую ногу, опираясь на плечо своего раба.

— Надо бы пару крепких веток, чтобы зафиксировать... — рискнул было вставить Хесс, видя, как женщина, кривясь, пытается опуститься на полную стопу, но тут же машинально отдергивает её, как от острой боли.

Кейт прервала его жестом.

— Нет времени. Слушай. Скоро эти вырожденцы... всё узнают, и тогда они будут злы, как сто когтерогов во время гона. Мы не сможем... сражаться сразу со всеми. Нужно спрятаться и переждать.

Джонни тоскливо огляделся. Они стояли на краю довоенной дороги, по обеим сторонам от которой виднелись только бескрайние поля, заросшие дикой сухой травой с кое-где громоздившимися здесь валунами. Даже спасительные холмы оставались далеко позади. Путь на север, о котором говорила Кейт, был самым открытым и просматриваемым со всех сторон.

— Мы ехали недолго, минут двадцать-двадцать пять, госпожа, — рискнул высказаться он. — Может, стоит вернуться к... месту последней стоянки? Там остался мой рюкзак, я его сбросил, чтобы бежать быстрее. Оттуда уйдём к реке и подадим сигнал мегамутантам...

Кейт на мгновение задумалась и отрицательно мотнула головой.

— Нет. Там нас будут искать в первую очередь. Уолтер может заметит сигнал, а может и нет. А эти ублюдки точно заметят и доберутся до нас гораздо раньше. Да и...

Она не договорила, но Джонни понял её без слов. Сейчас Красная Кейт меньше всего желала видеться с зеленорожим Уолтером, и тем более оказаться в его руках без охраны и оружия, к тому же будучи сильно раненой.

— Так куда же нам идти, госпожа?

— На север, — повторила Кейт и сипло закашлялась. — Они будут искать нас везде. Север — единственное место, откуда мы сможем получить помощь. Но идти туда сейчас будет тупо. Смит вот-вот пойдёт проверить, отчего родственничек так задержался в той конуре. Если ещё не пошёл. Нужно найти укрытие. Двигаться будем по ночам.

Несмотря на то, что в это время года лето над пустошью уже постепенно переходило в осень, жара и не думала сменяться прохладой. Прожив на поверхности без малого год, Джонни давно понял, что, если ему хотелось видеть снег, нужно было выбираться из Приюта на несколько штатов севернее.

Но именно теперь ему больше всего хотелось видеть одну только пресную воду.

С тех пор как раб и его хозяйка сбежали от наёмников, прошло уже почти две недели. Эти недели выдались до такой степени тяжёлыми для них обоих, что могли посоперничать с теми, которые Джонни пришлось провести в подвале своей госпожи, принимая наказание за самовольную работу у мистера Вайли.

Надежды Хесса не оправдались. После вправления с лодыжкой Кейт будто бы всё было в порядке, но его хозяйка по-прежнему не могла опираться на землю полной стопой. Каждый шаг причинял ей острую боль. Идти у неё получалось, ступая только на пятку и выворачивая ступню. Но о том, чтобы двигаться быстро, не могло быть и речи.

А от этой самой быстроты зависело теперь очень много, если вообще не всё.

Впрочем, выход из их положения нашёлся почти сразу. Определившись с направлением, куда им стоило держать свой путь и окончательно осознав, что быстро идти она не сможет, Кейт извлекла на свет то, что ещё несколько минут назад вытащила из кармана убитого пулемётчика.

Джонни знал, что за зелёные ребристые таблетки лежали в мятом спичечном коробке его госпожи. Знаменитый на все пустоши "Вышибала", который гарантировал нечеловеческие скорость, выносливость, быстроту и нечувствительность к боли, а заодно здорово снижал интеллект. Беглецу из Приюта уже приходилось испытывать на себе его действие. Но Джонни безропотно положил зелёный кругляш себе в рот, жалея только о том, что рядом нет покойного Рика Райвена. Последний явно бы намешал "коктейль" получше, могущий сработать намного продуктивнее.

Горечь от потери друга и невнятное противление необходимости спасать его убийцу тяжёлыми мыслями ворочались под черепной коробкой раба Красной Кейт, в то время как его тело со скоростью хорошего марафонца бежало через бездорожье на север. Отягощённый оружием, двумя флягами с водой и телом госпожи, Джонни не чувствовал этой тяжести, как и усталости в целом. Какой-то частью сознания он понимал, что в любое время начнётся отходняк, а с ним и расплата за теперешние физические бонусы. И потому выкладывался на полную, даже в состоянии тёмного отупения осознавая, что от этого напрямую зависит его жизнь.

Но, вопреки ожиданиям, организму Хесса удалось растянуть действие наркотика до самого вечера, когда по обеим сторонам от поросшей сухой травой и кактусами долины вновь потянулись холмы. Им несказанно повезло. Несмотря на то, что Кейт в какое-то время явственно послышался звук мотора, к этому моменту Джонни успел отбежать достаточно далеко, чтобы их нельзя было увидеть с дороги. Поэтому, потерявшие вожака наёмники так и не сели на хвост беглецам, и сумерки застали Хесса и его госпожу в местности, которая уже не просматривалась на мили вокруг.

Несмотря на то, что действие наркотика уже начинало сильно ослабевать, Джонни продолжал брести вперёд, шатаясь от усталости и шарахаясь от звуков ночной пустоши. Кейт, которая висела за его спиной на наспех скреплённых ремнях, не выпускала из рук заряженной винтовки.

Она понимала всю опасность такой ночной прогулки, но в их положении этот риск был оправдан. Передвигаться днём было опаснее. Поэтому дочь работорговца выжала всё, что смогла из физического ресурса уже из рук вон плохо соображавшего раба, и позволила ему остановиться только тогда, когда ночь перевалила за свою середину, и начинавший медленно сереть восток явственно указывал на зарождение нового дня.

Словно в компенсацию за случившееся накануне, первой ночью обошлось без происшествий. Несмотря на шатавшихся вокруг койотов и кого-то явно крупнее, никто из хищников так и не попытался искать с двуногими гастрономического сближения. Более того — когда край солнца показался из-за линии горизонта, углубившийся в холмы Джонни сумел разглядеть даже удобную расщелину в теле холма, куда и свалился, едва успев перед этим ссадить на землю только немного менее его усталую Кейт.

Эта расщелина и спасла их жизни, а заодно убедила дочь Когтерога в правильности выбора двигаться только по ночам. Так как не успела убедившаяся в том, что раб отрубился прямо на камнях Кейт ненадолго выбраться наружу, чтобы накопать замеченных поблизости съедобных корней, когда до её слуха донёсся новый звук.

Услышав который она так быстро, как только позволяла распухшая конечность, кинулась обратно под защиту скалы и успела как раз вовремя. Некоторое время спустя только немного в стороне от их укрытия пролетел громоздкий и потрескивающий робот-шпион.

Все последующие дни этот робот и его хозяева стали настоящим кошмаром для двух измученных беглецов, то пропадая из видимости, то появляясь вновь, выныривая из самых неожиданных мест. Можно было подумать, что преследователи играли со своими жертвами, загоняя их как дичь и ожидая только удобного момента, когда полумертвые от голода, жажды и усталости беглецы сами сложат руки и дадут себя убить.

Однако Кейт понимала, что будь так на самом деле, им пришёл бы конец в тот самый момент, когда враги хотя бы раз напали на их след. В действительности беглецов пока не обнаружили. Преследователи действовали наобум, ориентируясь на своё техническое превосходство и чутьё проклятого Смита, который провёл слишком много времени в компании дочери Когтерога, чтобы догадываться о том, что она могла предпринять.

Вот почему робот латиносов продолжал летать над раскалёнными пустошами, в то время как Красная Кейт и её раб как ядоскорпионы прятались под очередной грудой камней, защищавших их от вездесущих камер механического ублюдка. Причём, чем больше проходило времени с момента их побега, тем срок, который приходилось проводить в укрытии, становился всё дольше. Как видно, отчаявшийся обнаружить их днём, но чуявший присутствие Смит сообразил, в чём дело, и начал отправлять свою механическую игрушку даже по ночам. И, хотя в темноте толку от неё было намного меньше, новая тактика проклятого метиса сильно усложнила и без того отчаянное положение его потенциальных жертв, выматывая их физически, и заставляя оставаться в напряжении даже в минуты отдыха.

Это давало плоды — спустя почти две недели скитаний и постоянной угрозы со стороны преследователей, беглецы выглядели так, что любой обжарок рядом с ними показался бы красавцем. Иссушенные голодом и жаждой, измученные дорогой через пустоши и потрёпанные в схватках с её обитателями, Джонни и Кейт держались исключительно на мысли, что они так долго шли и так много вынесли, что умирать теперь, когда до Города оставались считанные дни пути, было бы попросту нецелесообразно.

Оба — и хозяйка и её раб, были истощены до крайней степени, и Джонни мог признаться себе, что, если бы не Кейт и её знания о том, как выживать в Пустоши, одному ему давно бы пришёл конец. Вода, плескавшаяся в двух флягах, кончилась ещё в первые трое суток, причём, пил её исключительно Хесс. Кейт же за всё время сделала всего несколько мелких глотков, оставляя остальное своему рабу, который теперь был их ногами. Она же указывала на съедобные цветы и коренья. И, самое главное, те кактусы, которые приспособились вытягивать влагу из почвы, из-за чего их кисловатые, липкие соки могли отчасти утолять проклятую жажду.

С едой обстояло хуже. Из-за того, что преследователи всегда находились поблизости, до последнего не оставляя надежды перехватить свою добычу, беглецы не только не могли охотиться, но даже были вынуждены пользоваться огнестрельным оружием только в самом крайнем случае для защиты, опасаясь, что выстрелы привлекут внимание наёмников и выдадут их с головой. Вот почему за всё время Джонни удалось добыть одного только геккона, да и тот кинулся сам, самонадеянно посчитав полуживых двуногих чересчур лёгкой добычей.

Геккона Джонни забил самодельной дубинкой, после чего они с Кейт вырезали мясистые части и съели их сырыми, размозжив на камнях. Разводить огонь опасались, и не зря. Преследователи рыскали по округе, идя за ними по пятам. Теперь рёв моторов слышался и днём, и ночью, отчасти происходя от гигантского грузовика, который катался по бездорожью как по лучшему асфальту, отчасти — от горного байка, на котором наёмники рассекали по двое, объезжая те области, на которое сложно было добраться грузовику.

— Откуда... эти вот вообще знают, что мы здесь? — больше для себя, чем для своей госпожи пробормотал Джонни. Они с Кейт лежали под грудой валунов, прижавшись друг к другу, а где-то в отдалении взревывал мотор грузовика. У проклятой махины никак не желало кончаться топливо, и в первые дни это удивляло Хесса, когда у него подкапливалось сил, чтобы удивляться.

Впрочем, Кейт быстро развеяла его любопытство. Автомобильный парк Сакраменто, как отрывисто и маловразумительно пояснила она, использовал в качестве источника энергии атомные батареи, а их заряда могло хватать на месяц и больше непрерывной эксплуатации.