— Не доверяешь? — насмешливо вздернул бровь.
Агаи смутился и поспешно сказал:
— Нет, ну что ты. Как я могу... Мне просто любопытно.
А потом подставил руки, позволяя обвить их ремнем.
— Садись, — я приглашающе похлопал по одному из возвышающихся над водой валунов и сам уселся рядом.
Агаи послушно пристроился на самый край. Чувствовал он себя неуверенно. То ли оттого, что остался в одном исподнем, то ли оттого, что тело его было бледным и не впечатляло мускулами, а руки стянул кожаный ремешок.
Ничего, для твоего же блага, потерпишь.
Морра сразу залезла на мелководье и принялась плескаться, как утенок. Вода в заводи хорошо прогрелась за день и приятно ласкала уставшее тело.
— А чего мы ждем? — сирин не выдержал и минуты. Чувствовалось, что ему хочется присоединиться к девочке, ведь плавать, насколько я понял из разговора, парень не умел.
— Не чего, а кого, — поучительно сказал я и указал на приближающуюся к нам дорожку из искрящихся, переливающихся зеленым огоньков. Круглое яркое облачко подплыло к самым ногам, а потом рассыпалось, явив взорам чудесную хозяйку озера. Руки Агаи сами нырнули вперед, пытаясь схватить фею. Я резко дернул ремень, и сирин, не удержавшись на камне, полетел в воду, окунувшись с головой.
— Нельзя хватать руками все, что тебе нравится, — едва сдерживая смех, назидательно заявил я ошарашенному аптекарю, помог встать, а потом добавил. — Знакомься, это прекрасная араи по имени Мей, самая лучшая и самая добрая девушка на всем белом свете. И самая красивая к тому же.
Я не врал. Крошечное чудо размером в пол локтя было самим совершенством. Нежное личико сердечком, огромные темно-зеленые, нечеловеческие миндалевидные глаза, полные веселья и жизни, густые блестящие волосы, тоже зеленые, полупрозрачная светящаяся кожа, длинная шейка. Ну... и ниже все идеально. Только вместо ног длинный хвост, покрытый серебристой сверкающей чешуей, да между пальцев рук перепонки.
И почему только в наших реках живут поганые людоеды, а не этот народец?
Чарующий звонкий голосок, словно хрустальный колокольчик, раскатился смехом.
— Дюс! Как я тебе рада! Ты давно меня не навещал!
— Прости, милая, — я нежно улыбнулся. — Твой дом слишком далеко, вот и не получалось выбраться. Зато я привел своих друзей.
При слове "друзей" ремешок в моих руках снова дернулся, видно, сирин не ожидал, что я когда-нибудь произнесу это слово. Когда парень заговорил, голос прозвучал хрипло от переполнявших его чувств.
— Меня зовут Агаи, извините, что я пытался вас поймать, — на этих словах он совсем стушевался.
Зря переживает, не он первый, не он последний. Озерные феи слишком красивы. Люди редко могут уйти от соблазна и держать свои лапы подальше от столь совершенных существ.
Мей снова звонко рассмеялась, она давно привыкла и не обижалась на реакцию людей. Тем более, что в случае чего могла защититься. Я ведь связал сирин не потому, что переживал за фею, а потому, что пожалел юношу. Неприятно и больно, когда в лицо вдруг попадает струя очень горячей воды. По себе знаю.
Интересно, но на женщин красота араи почти не действовала, они, конечно, восхищались феями, но ловить их не пытались. Вот и наша Морра только вцепилась в мою руку, на расстоянии рассматривая маленькую красавицу.
— Ребенок? — удивилась и умилилась одновременно Мей. — Как я давно не видела человеческих детей! Целую вечность!
А потом ее глаза разгорелись, и фея попросила:
— Отпусти ее поиграть со мной! Мы покатаемся на водяных лошадках.
Агаи тут же всполошился:
— Ни в коем случае! Морра совсем еще маленькая и не умеет плавать!
— Не обижай гостеприимную хозяйку, она не причинит девочке вреда, — одернул я сирин.
В чем в чем, а в доброте араи можно было не сомневаться.
— Морра, останешься? — спросил я для порядка, потому что малышка уже смело шагала на глубину, к фее, вызвав приступ сердечной боли у своего опекуна. Впрочем, он зря тревожился: вода под ногами малышки стала плотной, образовала невидимую глазу ровную дорожку, а потом и вовсе превратилась в маленькую полупрозрачную лошадь.
Девочка рассмеялась и крепко вцепилась в густую гриву. Мей уселась на другую коняшку, свесила сбоку длинный хвост, и скакуны понесли маленьких всадниц по водной глади, оставляя за собой расходящиеся во все стороны круги.
— Я приду за ребенком через час! — крикнул вдогонку сирин, явно не надеясь услышать ответ.
— Не переживай, Мей вернет Морру в полном порядке: здоровую, веселую, сытую и с подарком, — утешил я сирин, развязал его путы и принялся смывать с себя дорожную пыль. Когда еще выпадет случай поплескаться!
Глава семнадцатая
Отправив Агаи спать, я остался дожидаться возвращения малышки. Сердобольный сирин, пожалев подневольного "сторожа", притащил мне два одеяла. Я тут же расстелил на земле одно и накинул на плечи второе: сидеть голышом на свежем ночном ветерке удовольствие невеликое, а грязные вещи уже забрали в чистку слуги Мей, призрачные и незаметные глазу духи.
Дождавшись, пока уйдет волшебник, вернулся к созерцанию пейзажа.
Желтый, как сережка воина Ингахии, серп Ахи упирался тонким рогом в черный небосвод, лишь слегка подсвечивая поросшие лесом вершины гор. Орис тоже основательно истаяла, а сейчас и вовсе спряталась в плотном облаке, выделив своим белым светом его рваные края.
Луны связывала грустная сентиментальная легенда о несчастной любви богини Орис и простого смертного. Молоденькие девушки охапками таскали на алтарь богини цветы, в надежде на помощь в сердечных делах. Интересно, помогла Орис хотя бы одной?
Ветер донес веселый женский смех и возбужденный быстрый говорок сирин.
Я оглянулся на шатер. Он манил в темноте уютным огнем светильников и мягкой постелью. А еще вспомнилось, что ужин так и не попал в мой желудок. Немного подумав, стоит ли пойти перекусить, я решил повременить с этой затеей. Не хотелось нарушать несвоевременным визитом короткое уединение супружеской пары. И потом, в моих интересах, чтобы рош-мах приставала к Агаи, а не бросалась на других мужчин. Так что, милуйтесь, голубки. Пользуйтесь моментом, пока вокруг спокойно и ваш проводник в настроении совершать добрые дела.
Я уже хотел вернуться к прежнему занятию, но мое одиночество нарушило сухое шуршание травы под легкими ножками: рош-мах принесла еду.
Сострадательная девушка.
Теперь, когда араи рядом не было, оборотень все-таки полезла в воду. На этот раз она не стала смущать усталого мужчину и купалась в стороне — за густо разросшимся кустарником, спугнув двух уток. Они с недовольным кряканьем пролетели над самой водой в сторону противоположного берега. Оборотень весьма витиевато выругалась сквозь зубы, выплеснув испуг, вызванный внезапным взлетом дичи.
"Приятного вам, прекрасная дама, купания, а мне — вкусного ужина", — выдав это мысленное пожелание, я активно заработал челюстями, заполняя пустой желудок.
Умеет готовить маленький народец, ничего не скажешь.
А потом Танита ушла, забрав по дороге пустые тарелки и оставив меня в полном одиночестве.
Озеро Мей светилось чистой, зеркальной гладью, отражая ночные светила во всем их великолепии. Всадницы давно исчезли из виду. Наверное, фея увела малышку смотреть дворец.
Счастливица, я бы тоже не отказался, да только Мей пока не приглашала меня к себе.
Тишина убаюкивала, и я лег, решив все-таки немного вздремнуть.
Тонкая ткань шатра колыхнулась, словно от ветра, и предо мной появилась женщина в полупрозрачном свободном платье. Она радостно улыбнулась, словно обнаружила долгожданного гостя, и, плавно ступая, пошла ко мне. Я от растерянности замер — язык онемел и отказался мне служить.
Очаровательная рыжеволосая красавица соблазнительно коснулась моей щеки нежными пальчиками и томно улыбнулась, чуть приоткрыв пухлые губы. А потом позволила одеждам упасть на землю, оголяя манящее тело. Ни капли стыда в ее дерзких глазах, ни тени смущения. Словно это принято, бросаться в объятья к незнакомому мужчине.
Тяжелая грудь прижалась к моему телу, и дыхание сбилось. А потом, вместо того, чтобы продолжить такое многообещающее начало, девица быстро нагнулась и схватила меня за щиколотку. В отличие от теплой груди, пальцы красавицы были влажны и прохладны.
— Дюс, проснись! Кому говорят — проснись!
Какой знакомый голосок...
— Проснись немедленно!!!
Чего же ты сердишься, милая? Все так хорошо начиналось.
— Ну, погоди, засоня!
Засоня? А я разве...
Додумать мне не дали. Холодные брызги окатили лицо и заставили меня подпрыгнуть от неожиданности. Горячая рыжеволосая красавица растаяла как дым — я очнулся на берегу.
Сон уходил тяжело, глаза не желали открываться, мне пришлось тащиться к озеру, чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Плеснув пару раз в лицо прохладной водой, я, наконец, выплыл из объятий феи Грезы.
Мей сидела на одном из камней и с любопытством наблюдала за моими потугами снова встать в строй. Ее зеленые волосы влажно блестели, окутывая точеную фигуру плотным покрывалом.
Какая жалость, что ты, араи, такая миниатюрная, я бы не отказался составить тебе компанию, как когда-то Корри в далеком лесу.
Воспоминания о сладких минутах вызвали истому во всех конечностях и заставили торопливо зайти по пояс в воду, дабы фея не подумала что-нибудь не то.
Демон раздери эти похотливые сновидения! Не хватало только краснеть из-за них.
Мей довольно рассмеялась, пристально разглядывая мою сконфуженную физиономию, а потом стала серьезной:
— Дюс, я тебя разбудила из-за очень важного дела.
Я кивнул:
— Верю, из-за ерунды ты смертельно уставшего человека тревожить не стала бы.
Араи нахмурила брови, вздохнула и, не тратя времени на пустые разговоры, потребовала:
— Обещай мне, что не выйдешь завтра за границу моих земель. Что даже на мгновение не переступишь ее.
Странная просьба. Оно мне надо? Я вроде как отдыхать собирался.
— Слово дворянина.
Я приложил руку к сердцу, давая жестом понять, что выполню обещание.
— Замечательно! — весело кивнула фея, а потом ошарашила. — С тобой хочет поговорить князь вампиров. Он придет завтра в полдень к большому камню на границе. Выспись хорошенько.
И, не дав опомниться и возразить, плеснула хвостом, столько ее и видели.
Ах, негодница! Ну, знает же, что я спокойно пройти не могу мимо этих кровопийц!
Ладно, поживем — увидим, что мертвой погани от меня надо.
Я, с сожалением посмотрев на расходящиеся круги, вышел на берег, сплюнул от досады и пошел к шатру, досыпать. Только у самого входа вспомнил, что фея не вернула ребенка. Обругав себя последними словами, все-таки заглянул в жилище, прежде чем бежать обратно к озеру. Малышка мирно спала под боком у Таниты, улыбалась и крепко сжимала в руках мой корявый подарок.
Утро началось с радостного вопля Агаи:
— Дюс!!! У тебя снова твое лицо!
Я открыл глаза, заслонился ладонью от бившего прямо в глаза через тонкую занавеску солнца и увидел донельзя счастливого волшебника. Он, давая удостовериться в свершившемся чуде, протягивал мне маленькое зеркальце.
Едва взглянув в него, я почувствовал, как губы сами собой расплываются в улыбке.
Наконец-то, родная физиономия на месте! Привык я к ней за столько лет. Да и не понравилось, честно говоря, быть почти точной копией моего прежнего нанимателя. Каждый раз мутило, когда видел отражение.
— Ты прощен, но не вздумай повторить!— сказал я сирин, ощупывая многодневную щетину.
Надо было привести себя в порядок перед встречей с незваными гостями, чтоб им пусто было.
— Давай, я тебя побрею, — предугадала мое желание рош-мах.
Покосившись на кривой шрам, украшавший щеку Агаи, немного подумал, но все-таки согласился.
Не прошло и десяти минут, как я уже сидел на лужайке с намыленной физиономией, а оборотень серьезно и неторопливо играла в цирюльника. Надо сказать, это у нее неплохо получалось — на встречу с нежитью я отправился свежим, как огурчик.
Высокий белый камень почти не отбрасывал тени, так что сидящему рядом с ним вампиру негде было укрыться. Однако с первого взгляда казалось, особых неудобств небесное светило упырю не причиняет.
Стоило мне подойти, князь нежити встал и весьма церемонно раскланялся. Некоторое время он смотрел на меня, ожидая ответного поклона, но, поняв, что проявления вежливости не дождется, усмехнулся и грациозно сел обратно на раскладной стульчик.
Ах, ты зараза... Где бы мне устроиться? На камне нельзя — нарушу клятву. Если сесть на землю, то кровосос будет пялиться на меня свысока. Стоять — желания нет, начну себя чувствовать как на приеме у Фирита.
Парламентер, правильно истолковав недовольную гримасу на лице собеседника, вытащил из густой травы второй стул и кинул его мне.
Какие мы деликатные...
Я сел, закинул ногу на ногу и бесцеремонно принялся разглядывать визитера.
Вампир был стар... и сыт. Его голубые глаза, щедро украшенные красными прожилками, говорили о том, что он недавно изволил кровушки испить. Объяснить, откуда я знаю, что возраст князя перевалил за две сотни, у меня не вышло бы, но, тем не менее, дело обстояло именно так. Уверенность в этом была просто железная. Наверное, из-за силы, которой веяло от этой твари. Поди, собьешься, считая выпитых жертв.
Подавленная ненависть всколыхнулась, заворочалась тугим комом глубоко в груди. Упырь улыбнулся самыми уголками тонких губ, алых, как у юной девушки, давая понять, что заметил недружелюбные чувства. Сразу захотелось нарушить обещание: плюнуть на все и отправить поганого кровососа туда, где ему следовало находиться. Увы, обещание, данное Мей, не из тех, которые можно обойти без последствий. Пришлось усмирить желание связать нежить в узел. Чтобы отвлечься и успокоиться, я принялся внимательно разглядывать кровососа.
Когда-то князь был весьма интересным мужчиной. К тому же, знатного происхождения. Неординарное лицо, такие у простонародья не встретишь: благородный лоб, аристократический нос с горбинкой, сильный подбородок, умный взгляд. Держится уверенно, на шатком стульчике восседает непринужденно, словно у себя дома во время утреннего приема. И во взгляде нет той жадной одержимости горячей кровью, которая обычно выдает нежить. Встреть я этого вампира на улице в толпе, спокойно прошел бы мимо. Хотя... нет, все-таки тянет от него липким холодом не-жизни. Отважный, однако, кровосос, раз пришел без охраны.
— — Не боишься, что не удержусь и шагну через границу? — я первым нарушил молчание.
Вампир скривился от непочтительности — не понравилось ему обращение на "ты".
Теперь пришла моя очередь улыбаться.
Терпи дорогой, учтивым я быть не обещал!
Однако князь быстро справился с эмоциями и небрежно махнул узкой кистью, тонущей в дорогом кружеве:
— Страх мало присущ моей расе. К тому же, я всецело полагаюсь на данное вами слово. Слово человека чести. Однако я просил встречи, господин Дюсанг Лирой Тилн Ремари, в надежде достичь взаимопонимания в одном деле...
