Двойник

— Так ты что, на самом деле хочешь правду открыть? -Охнула Маша.

— А зачем же тогда? Мне эти сборы с концертов постольку поскольку. А вот если песни мои останутся— это здорово. Мне вообще кажется, что я их просто вспоминаю. Так явственно, и слова и мелодия. С первого раза, и без помарок почти. Сам понимаю, классные песни, настоящие. Не может такого быть. Даже у Пушкина и то, вон сколько помарок, исправлений...

Новый поворот событий заставил Андрея, не откладывая дела в долгий ящик, приняться за песни. Перебрав стопку листков с неровно исписанными строчками, он отобрал всего с десяток. Отправил Машу по магазинам, настроил гитару и подключил компьютер, закрыл глаза, замер на мгновение замер, беззвучно повторив про себя словно бы слышанные когда-то давно строки, и коснулся струн.

Момента, когда начал наплывать предательский туман , не заметил. Очнулся от того, что кто-то сильно, с нешуточным остервенением, бьет его по щекам.

Все, все.— Он замотал головой, пытаясь увернуться от ударов, и только тогда сообразил, что лежит на полу, неловко подвернув ногу, а по морде его не щадя рук, лупцует Маша.

Приподнялся, с трудом разлепил пересохшие губы, и коснулся щеки: -Ты это... ты ведь мне могла нос сломать.

-И сломаю... сломаю. Паразит, сволочь. Я ж тебя уже полчаса пытаюсь в чувство привести. А ты... Тут голос изменил Маше и она громко, навзрыд заплакала.

-Ну что ты, хватит... — Андрей хотел было погладить ее вздрагивающее плечо, но не решился, а только поправил сбившийся ворот. — Ладно тебе. Подумаешь тоже. Оклемался ведь. Он глянул на безмятежно зеленую заставку компьютерного экрана. -Вон, смотри, даже семь песен записать успел. Интересно. Ничего не помню...

Да... — С искренней, по детски безутешной обидой проговорила Маша. -Песни ему... А то, что у меня уже пальцы опухли... Ему наплевать. Она вскочила и выскочила из номера, напоследок хлопнув дверью так, что висящая в коридоре табличка с правилами соскочила с крючка.

-Хм, и чего это она? — Андрей осторожно коснулся носа, надо-же метр с кепкой, а приварила, что твой Макар...

Глава 7

Дело свое Суслов знал крепко. И потому уже на следующий день в газете, когда-то бывшей весьма уважаемой и серьезной, а ныне балансирующей на тонкой грани с желтой прессой, появилась большая статья с интригующим заголовком.

"Куда исчез певец?" Спрашивал обладающий бойким пером и скандальной популярностью, автор. А следом, на трех колонках давал развернутый ответ на свой довольно риторический вопрос. Венчали ворох намеков и предположений парочка фотографий, на которых был изображен якобы один и тот же певец. Причем если на одной был снять эпатажный шоумен в шелковых лосинах и боевой раскраске вокзальной путаны, то с другого фото в объектив смотрел серьезный, неброско, но элегантно одетый молодой человек с задумчивыми глазами.

Где пронырливые папарацци умудрились подловить Андрея, вспомнить он так и не сумел, однако прочтение статейки оставило после себя несколько двойственное чувство. С одной стороны материал явно захватывал. События последних дней, поданные в удачной последовательности, и яркие сравнения поведения и привычек того прежнего Андрея с Андреем нынешним заставляли читателя удивленно задуматься и невольно согласиться с основным посылом опуса: Чего и как непонятно, однако, что-то тут не так... Дело ясное, что дело темное.

Появлению статьи предшествовало несколько событий. Первым из которых стал визит Маши в офис известного банка. Причем вопреки ее опасению никаких сложностей не возникло. Ей вовсе не пришлось никому ничего доказывать, объяснять, и ожидать. Оформление блестящей золотом банковской карточки в скромном фирменном конверте заняло не более часа.

А еще через пару минут, вставив ее в приемник банкомата, Маша с некоторым смятением убедилась в наличии на счете неприлично большой суммы.

В офисе Суслова компаньоны задержались еще меньше времени, чем в банке. Недолгое обсуждение и торг завершился подписанием договора оказания господином Сусловым неких услуг, обтекаемо названых в тексте маркетинговыми, за которые Маша, обязалась выплатить исполнителю двести восемьдесят тысяч полновесных российских рублей. Отсчитав десять рыжих купюр в качестве аванса, она добавила еще столько же для оплаты накладных расходов.

На этом общение высоких договаривающихся сторон и завершилось.

Сказать, что звонку Андрея седоволосый музыкант удивился, значит не сказать ничего. Подвыпивший рокер ни в какую не хотел вспоминать случайную встречу в салоне музыкальных инструментов, однако после того, как ему была озвучена причина звонка, легко согласился на встречу.

— Бутыль захватить не забудь. — Предупредил он заскучавшего Андрея и продиктовал адрес своей студии.

Ехать к музыканту Маша отказалась категорически и наотрез. — Знаю я, чем эти посиделки заканчиваются. Слушать пьяный треп не хочу. — С поистине женской прозорливостью вздохнула она. — Ты главное договорись с ним о деле, а потом уж и наливай. И помни, тебя в любой момент вырубить может. Ох вот если — бы не встреча, я бы с тобой поехала. Но тут отменить не выйдет.

— Да не пью я... — Начал оправдаться Андрей, и с удивлением сообразил, что прозвучало это уже вовсе по-семейному.

"Надо-же, а ведь она за меня по настоящему переживала.— Вспомнилась вдруг ему вчерашняя сцена. — И сейчас вот... От удивления он даже забыл поинтересоваться , что за встречу и главное с кем, спланировала Маша без его ведома.

Нужно сказать, что Андрей и вправду слегка опасался, что ему придется отбиваться от назойливых предложений разгульного музыканта составить ему компанию, однако когда он вошел в комнату, заставленную множеством самых разнообразных аппаратов и инструментов, возникла проблема совсем иного рода.

Не смотря на обилие дорогостоящей техники, дверь в студию оказалась не заперта. А сам Петрович мирно спал на продавленном диване. Андрей осмотрел следы потребления спиртного, смахнул со стола остатки немудреной закуски, и без особой надежды тронул спящего за рукав. -Вставайте, граф.

— А, кто? — Рокер вскинул голову, взмахнув растрепанной пегой гривой, и уставился на гостя.

— Звонил, с час назад. Вы обещали мои песни посмотреть. Хочу аранжировку заказать.

— Ага, припоминаю... -Петрович собрал волосы в конский хвост, ловко затянул его обычной аптекарской резинкой и с силой потер лицо ладонями, приходя в себя. — Точно, был разговор. Принес?

— Да. -Андрей вынул из кармана плоскую бутылку коньяка, и протянул музыканту.

— Да не это.— Поморщился тот. — Записи,говорю, принес?

Андрей вынул флэшку, положил на стол, и потянулся убрать бутылку.

-Пузырь оставь. Потом выпью. -Остановил его хозяин музыкальной пещеры. -На работе не пью, а после святое дело. -Он ловко смахнул в горсть карту памяти. — Все твоё, говоришь? И рыба и музыка?

-Тут... тут такое дело. — Андрей расстегнул плащ, и опустился на стул. — У меня такое чувство, что я их просто вспомнил. Вот так разом, без поправок и вариантов. Все семь за полчаса записал.

А...Ну это бывает.— Кисло улыбнулся видавший виды артист. — Как сказал классик: Все уже украдено до нас... Сейчас, разберемся. Может и правда слышал когда-нибудь. Забыть успел уже где, и когда, а вот всплывает, и кажется, что свое. Со мной такое было. Один раз, на кочерге накатило. Блюз офигенной красоты. Я за инструмент, бутылку даже разлил. Записал, а утром послушал, и... прослезился. Как я мог классика не узнать? В общем, бывает.

Петрович вставил флешку в разъем, глянул на Андрея в ожидании запуска программы. — А кто ты? Я тебя что-то и не припомню.

Начинать рассказ про потерю памяти, и нести прочую, набившую оскомину, дичь о смене имиджа Андрею не хотелось до крайности. Поэтому он лишь махнул рукой. — Да не знаете вы меня. Я так, начинающий...

-Понятно.— Сказанного визитером оказалось Петровичу вполне достаточно. Он только поднял вверх указательный палец со стертой от гитарных струн подушечкой. — Таксу мою знаешь? Триста баксов за номер. А еще, если желаешь, я тебе всего за тысячу рубликов оригинальность вещицы пробью. И зараз узнаешь, у кого невзначай слямзил. — Тут музыкант хитро усмехнулся. -Н у, или не невзначай. Да ты не смурней. Мне без разницы.

-Договорились. — Андрей, которого и вправду беспокоила легкость, с которой были написаны все музыкальные композиции, был готов заплатить за уверенность и больше.

Петрович задумчиво уставился на плакат затянутой в черную кожу певицы, держащей в руках бас гитару, и повернул рычажок на пульте, прибавив звука.

Голос, усиленный классной аппаратурой ворвался в маленькую комнату. Сначала Андрей даже и не узнал его сразу. Только когда вступил гитарный аккомпанемент, сообразил, что это поет он сам.

Замер, впервые слушая свой голос, словно со стороны, покосился на музыканта, ожидая его реакции.

Тот сидел молча. Только прикрыл глаза и чуть покачивался в такт рвущейся из динамиков мелодии.

Песня кончилась, зазвучал гитарный перебор, которым Андрей предварил запись второй композиции.

-Стоп.— Петрович выключил воспроизведение, и повернулся всем телом к Андрею. — Значит сам? -поинтересовался он со странной интонацией.

Чувствуя себя попавшим на сковородку карасем, Андрей лишь тихонько кивнул.

-Кому ты лепишь, мальчик. Так написать... мастером с трех больших букв быть надо. И мелодию со словами срастить. Текст, врать не стану, не слышал, а вот музыка вертится в голове , правда вспомнить не могу. Из великих кто-то. Англичанин, кажется.

-Сейчас я свою штуку заработаю. — Буркнул Петрович сквозь зубы, колдуя над клавиатурой. — Не могет быть, чтоб такой забойный соляк на сэмплы не растащили. А у меня наверное их самое большое собрание в стране. Программка хитрая. На раз выловит...

Он закончил манипуляции и с вожделением уставился на мелькающие в мониторе цифры.

Наконец обработка закончилась. Программа выдала на экран короткую надпись.

-Опа... Как это? Что значит соответствия не обнаружено? — Петрович вцепился ладонью в шевелюру, напрягая умственные усилия. -Ладно...попробуем иначе. В сети-то наверняка отыщется. — Он повторил операцию запуска. Теперь ждать пришлось куда дольше. И вновь поиск завершился все той же лаконичной фразой.

-Ох... ни ...я себе. — Только и сумел произнести Петрович. Он вновь включил запись первой песни, и напечатал три строки первого куплета. — Не мытьем, так катанием. -Антиплагиатор тебя на чистую воду выведет.

Однако, когда на мониторе в третий раз возникла прежнее сообщение, Петрович лишь хлопнул ресницами и потянулся к бутылке с коньяком. Отхлебнув глоток, вытер губы тыльной стороной ладони, а затем глянул на Андрея с искренним изумлением.

— Не бывает такого. -Только и смог вымолвить ошарашенный музыкант.

Повторив процедуру прочистки мозгов, он включил запись следующей песни.

Дальше слушал уже не прерываясь.

Наконец закончилась последняя, седьмая песня.

-А мне кажется неплохо. Мне нравится. Особенно пятая вещица.— Нарушил затянувшееся молчание Андрей.

-О...еть. Ему нравится. — Взорвался Петрович. — Ты понимаешь, что так не бывает. Столько забоя в одном диске нельзя... Неправильно это. Да у битлов, в лучшие годы и то через раз шлягеры шли. А тут... И он еще говорит, неплохо.

-Может еще попробовать? — Реакция профессионала слегка озадачила Андрея. — На этот, на плагиат проверить.

-Хрен-ли пробовать? — даже рассердился Петрович. -Я, что первый год замужем. Не мог я такие вещи мимо пропустить. Будь они даже на западе писаны. Даже если предположить, что ты тексты перевел... Хотя, как тут переведешь. Они под эту музыку написаны, родные они. И видно, что вылизывали их... Как корова теленка вылизывает. Досуха. Ни прибавить, ни убавить.

-Ты кстати, в ВАК их отправил? — поинтересовался Петрович, немного успокоившись.

-Куда?

-Ну авторство застолбил?

-Да я думал до ума довести сперва. — Виновато пролепетал Андрей.

-Сдурел? — А если бы я их в сеть скину? Или сп...ть решу.

Андрей пожал плечами:— Тогда придется по новой...

Глаза Петрович стали круглыми. Он хлопнул губами, давя готовое сорваться ругательство.

-Значит так. Слова напечатай, нотами — хотя бы мелодию, и заказным письмом, с уведомлением. Если что у тебя хоть какая-то зацепка для подтверждения будет. А потом и приходи.

-Хорошо, я отправлю. — Представив, что ему придется вновь тащиться через весь город, Андрей загрустил. -Потом. Вы флешку возьмите, я у себя в компьютере запись оставил.

-Нет, я с этими русскими сопьюсь. -Петрович вновь потянулся к бутылке. — Ты хоть понимаешь, что это крутые бабки? Как можно... А, ладно, тебе жить. Оставляй. Обещаю, не сопру. Хотя, если честно... подмывает.

И тут дверь в комнатку распахнулась и на пороге возник новый персонаж.

-Невысокий, с заметным брюшком мужчина. Лицо его показалось Андрею до невозможности знакомым. Улыбка сумасшедшего кролика и пижонская в стиле Сальвадора Дали борода-эспаньолка с загнутыми вверх усиками.

— О, Кузьма, здорово! -вскинулся Петрович. — Ты не представляешь , чего сейчас было... Я сейчас...

-Кха-кха. — Андрей закашлялся, и укоризненно посмотрел на словоохотливого

музыканта.

-Чего я не представляю. — Сварливо пробурчал гость, неодобрительно глядя на бутылку. — Нажрался, и останавливаться вижу, не собираешься. А у нас концерт вечером. Ты как себе это видишь? Сдурел? Ну я от Ляпы такого мог ожидать, он без тормозов вообще, но ты-то чего?

Спокуха Кузя. Я норму знаю. — Петрович ловко закрутил пробку и сунул бутыль в стол. -К вечеру отойду. Да я почти просох, тут просто повод возник... А отработать я в любом виде смогу. Тридцать лет как никак. И все одно и то-же, задолбало. Видали-дали, в рот -поворот... — Теперь уже в голосе Петровича прозвучала издевка. — А может прав Ляпа, и разбегаться пора. Сколько можно старье пилить? Тошнит уже.

-А ты сам сядь и напиши. — Взвился руководитель. -Болтать все мастера. А если б не Бройлер, с чего-б ты сейчас Хенеси жрал? С каких шишей?

-Конину мне молодой человек принес.— Отмахнулся Петрович. — Вот, кстати, познакомьтесь...Это наш бессменный и бессмертный солист, а по совместительству знаменитый кулинар... Сергей Кузьмаев. — Шутливо представил своего партнера Петрович, — а это... молодой, никому не известный, но чудовищно талантливый композитор и музыкант... Кстати, как тебя?..

-Допился, блин.— Покачал головой Кузьмаев, и нехотя, словно по принуждению , будто бы только заметив Андрея, кивнул ему головой.-К то у нас Андрюшу Питерского не знает, особенно теперь. Молодой, да, но вот с остальным я бы не торопился.

-Кто Питерский? — Петрович прищурился и уставился на Андрея. — А... точно, то-то я думаю, где его видел. Вспомнил. Ты гитару брал... Совсем вылетело. Так это ты значит? Вот ни хрена себе поворот?

— Здравствуйте, Сергей Иванович, очень приятно познакомиться. Я ваши песни еще пацаном слушал. — Опасаясь, что подвыпивший Петрович вновь затеет разговор про его злополучные песни, поспешил вступить в разговор Андрей.